Латвия моей судьбы

Глава 19. Загадочный родственник алмаза

В который раз захожу в эту длинную комнату, заставленную лабораторной посудой. Здесь всегда встречают меня Илзе Грава и Байба Рагуель. Они постоянно заняты своими колбами и пробирками, засыпают туда что-то, наливают нечто жидкое, подогревают, проводят сотни таинственных манипуляций. В отличие от «алхимиков» они точно знают свою цель: подчинить своей воле загадочное вещество АДАМАНТАН, чтобы из его производных синтезировать лекарственные препараты. Их вдохновляет энтузиазм Яниса Полиса, их научного шефа.

Белый кристаллический порошок адамантан — один из продуктов переработки нефти. Это углеводород по своей молекулярной структуре очень похож на алмаз, точнее — его близкий родственник, но более полезный людям, чем царь драгоценных камней.

В химической науке прочно укоренилось мнение, что адамантан не способен вступать в реакцию с другими веществами, и почти невозможно изменить это его свойство. Но Полис пошёл на «перевоспитание» этого упрямца совершенно сознательно. Он вторгся в ещё никем не изученную область органической химии. Он не побоялся, что первопроходцу предстоят и разочарования, и необходимость аргументировать доказательства найденных истин, и сомнения в их справедливости. Он вошёл одиночкой в новую область химии и радовался, что нужно было самому сразу за всё браться, выяснять теоретические закономерности и собственными руками синтезировать сам адамантан, чтобы потом изучать его сложную реакционную способность.

Конечно, и до Яниса Полиса существовал классический метод синтеза производных адамантана. Он начинался со стадии бромирования. То есть сначала получался бромадамантан. Но это дорогостоящий и опасный процесс: бром ядовит, обладает резким неприятным запахом, может обжечь кожу. Потребовалось множество экспериментов, углублённых исследований, сомнений и просто ежедневной работы у стола с реактивами, бесконечная серия спектральных анализов, чтобы выйти на простые реакции синтеза. Были моменты, когда казалось, что найден этот единственно возможный вариант, и можно уже описать его в научной работе. Но Полис считал, что ещё рано. Он ещё не окончательно представлял, что именно происходит там, внутри колбы, как меняются там связи молекул и расположение атомов, то есть был ещё не ясен механизм превращения и взаимодействия веществ.

Адамантан представляет собой хорошую модель для познания законов теоретической органической химии. И у Полиса было два выхода: написать кандидатскую диссертацию, приостановив исследования, или, окунувшись в поиски ответов на традиционные вопросы химической науки, добавить к ним новые истины. Адамантан, казалось бы, опровергал своим «поведением» многие известные представления о законах реакционной способности веществ и их превращения. Полис выбрал второй путь, хотя многие из его ровесников, пришедшие одновременно с ним в Институт органического синтеза, готовились к защите уже докторских диссертаций, а он не был ещё и кандидатом.

Зато ему всё-таки удалось найти наконец эту простую и дешёвую реакцию получения производных адамантана прямо из самого адамантана. Потом уже было довольно легко получить его первое производное — мидантан, первое из профилактических средств против гриппа. По своей эффективности мидантан далеко превосходил известные в то время лекарства. Оказалось к тому же, что он лечит и паркинсонизм — заболевание с очень сложной природой.

Но актуальность борьбы с гриппом заставляла идти дальше, создать лекарственные соединения с гораздо более высокой противовирусной активностью. Изучение реакционной способности адамантана, химических и физико-химических свойств его производных привело к открытию новых реакций. Были сформулированы отдельные новые выводы в теоретической органической химии, обнаружены некоторые закономерные связи между структурой и активностью. В основу оригинального латвийского метода синтеза нового лекарства под названием РЕМАНТАДИН легли прямые реакции, открытые ещё при синтезе мидантана.

Ремантадин — это та самая «бомба» против гриппа, которую очень ждали в СССР. Препарат рождался, пожалуй, труднее, чем мидантан, так как требовался более сложный синтез, и не один месяц Полис со своими помощницами бился над тем, чтобы свести его только к пяти стадиям.

— А две последние не получались, вспоминает он. — Не получались, и всё. Мы отказались от классических девяти стадий, сделали по-своему, чтобы создать промышленную технологию на основе очень доступных и дешёвых веществ. Получилась в конце концов оригинальная схема синтеза, максимально простого.

Грипп по тому ущербу, который он причиняет человечеству ежегодными эпидемиями, подобен стихийному бедствию. До сих пор единственным средством борьбы с ним оставались вакцины, часто бессильные против его удивительно изменчивых вирусов. Виднейшие вирусологи мира, в том числе советские — профессор А.А.Смородинцев (кстати, первый безоговорочно поверивший в препараты адамантана) и руководитель клиники во ВНИИ гриппа профессор Д.М.Злыдников, давно пришли к выводу, что для борьбы с гриппом нужны химиотерапетические средства. Общепризнанный метод профилактики с помощью уколов живой гриппозной вакцины не может обеспечить надёжного эффекта, заболеваемость продолжает оставаться высокой.

В 1974 году вступило в силу официальное разрешение на медицинское применение и промышленное производство ремантадина. Учтена была не только высокая лечебная и профилактическая эффективность препарата, но также степень его безвредности и переносимости организмом человека.

Клинической судьбе ремантадина очень помогли вирусологи из Института микробиологии имени Августа Кирхенштейна АН Латвийской ССР. Вирусологи под руководством М.К.Индулен с помощью меченых вирусов доказали, что мидантан и ремантадин не мешают вирусу проникнуть через оболочку клетки, но зато угнетают его действие в самом клеточном ядре. Противовирусная активность ремантадина значительно выше мидантана.

Это проверили и ленинградские учёные из Всесоюзного научно-исследовательского института гриппа. Оказалось, что ремантадин, в отличие от мидантана, в пять — десять раз снижает заболеваемость гриппом. В Риге, Москве, Ленинграде проводились эпидемиологические наблюдения по профилактическому и лечебному действию нового препарата. Подсчитан экономический эффект при массовом его применении. При одной вспышке гриппа он превышает 100 миллионов рублей.

В тот день, когда стало известно, что Государственный комитет по науке и технике при Совете министров Союза ССР наградил создателей ремантадина премией, в лаборатории Полиса шла обычная работа. Сосредоточенно и молчаливо в своих неизменных белых халатах работали у стола Илзе и Байба. Пришёл Полис. Он теперь бывает здесь реже обычного. Он руководит ещё в институте большим отделом биоиспытаний. Но эту комнату долгих поисков и надежд я уже воспринимаю почти как мемориальную. Именно здесь начался путь Яниса Полиса в большую химию, здесь родились первые, такие милые сердцу истинного учёного-химика, кристаллики мидантана и ремантадина. Здесь же уже получены и новые оригинальные аналоги ремантадина с ещё более широким спектром действия. Пока ещё лабораторные дозы.

Сегодня Полис относительно удовлетворён. Уже на химико-фармацевтическом заводе в г. Олайне (под Ригой) под бдительным контролем его директора Илмара Пенке наращивает мощность цех по производству ремантадина. В центральной заводской лаборатории проверен технологический регламент, представленный Институтом органического синтеза АН Латвийской ССР. В текущем году завод не сможет пока обеспечить все медицинские нужды, но на будущий год, когда новый цех заработает на полную мощность, лекарство появится в аптеках.

Полис съездил в Москву на заседание комитета гриппа, и вернулся в Ригу с вполне понятным ощущением завершённости очередного серьёзного дела. Химии адамантана предстоит развиваться дальше. Сам он стал кандидатом химических наук в прошлом году, то есть в 1975-ом, и уже накопил большой научный материал для докторской диссертации. Но он не торопится. Готовят свои кандидатские работы Илзе и Байба, это, с его точки зрения, вполне справедливая закономерность.

— Сейчас разворачиваем синтез других аналогов ремантадина. В этой пятилетке надо внедрить ещё три антивирусных препарата, искать новые.

— Целенаправленный синтез? — спрашиваю я, ощущая вдруг неконкретность вопроса

— Целенаправленность, по-моему, весьма неопределённый термин. Может быть цель и абсолютно неверный путь к ней. Может быть интуитивная уверенность в его правильности, а цель далеко, и неизвестно, когда будет достигнута. На мой взгляд, цель определяется прежде всего полезностью дела.

14 июля 1976 года.

PS. Янис Полис скончался 12 апреля 2011 года, в больнице, на 73 году жизни. В сообщениях СМИ подчёркивалось: «в состоянии крайнего истощения». Он был уже на пенсии, проживал в денационализированном доме, хозяин брал высокую квартплату. В то же время предприятие «Олайнфарм», выпускающее большие партии ремантадина с огромной прибылью, фактически отказало в финасовой помощи учёному. Но рижская дума предоставила Полису однокомнатную квартиру в социальном доме. Академия наук Латвии присвоила ему небольшую стипендию. Так что средства на питание у него имелись. Другое дело — личность самого Яниса Юрьевича. У него было очень причудливое мировоззрение, ассоциативное мышление глубоко начитанного человека, оригинальные собственные оценки локальных истин. Он даже в религиозном плане отличался, например, был прихожанином не лютеранской церкви, традиционной для большинства латышей, а армянской церкви святого Григория Просветителя в Риге. Предполагаю, что сознательное голодание Полис прописал себе как средство лечения недугов.

В 2008 году Всемирная организация интеллектуальной собственности удостоила Полиса наградой в знак признания его изобретений в области медицинской химии. Это Золотая медаль Wipo Award for innovative Enterprises.

Доктор химических наук Янис Юрьевич Полис (1938–2011),

автор антивирусного препарата РЕМАНТАДИН