Побег

Пьер побрёл из порта в город, он не хотел привлекать к себе внимания. Невольно взгляд ребёнка привлекли две женщины-аристократы, которые только что встретились. Невооружённым глазом было заметно, что подруги давно не виделись и сильно соскучились друг по дружке. Они крепко обнялись и стали причитать сколько лет да сколько зим, расспрашивали про друг друга, мужей и детей. Наговорившись о себе, женщина в зелёной шляпке спросила подругу:

— Ты слышала, что у маркиза де Лоре сбежал сын?

Пьера бросило в жар. Он застыл и уставился на женщин.

— Да ты что! — воскликнула другая в красной шляпке. — Как так вышло?

— Ходят слухи, что мальчик ушёл из дома, потому что не хотел жениться на выбранной родителями невесте, маркиз де Лоре по всей стране разослать людей, чтобы они нашли сына.

И подруги начали осуждать негодного мальчишку, жалеть несчастных родителей-маркизов, а потом постепенно перешли на другую тему разговора, забыв напрочь о Пьере де Лоре.

— Отлично! — воскликнул Пьер. — По всей Франции теперь разыскивают меня, будто я какой-нибудь преступник.

Пьеру стало казаться, что за ним повсюду следят, прохожие смотрят только на него, и из-за угла сейчас на него выскочит отряд полиции. Он быстрым шагам пошёл к таверне, где остановились артисты, часто оборачиваясь назад. Только возле Алана он мог почувствовал себя в безопасности.

— Где тебя, паршивец, носит? Быстро пошли выступать! — услышал он знакомый голос и почувствовал, как мерзкая рука схватила его за ухо. Одноглазый Алан для Пьера был поопаснее отца и матери.

— У меня болит голова, выступите без меня, — сказал Пьер, боявшийся теперь просто передвигаться по городу.

Алан засучил рукава и заорал на Пьера:

— Ты будешь сейчас петь, мне до фени болит у тебя голова или нет!

Алан готов был применить к Пьеру силу, чтобы заставить его выступать. Но другие артисты во время попытались утихомирить хозяина, дабы не пролилась кровь. Алан успокоился.

— Не хочешь петь, так катить к чертям подальше! — крикнул он.

— Хорошо, — спокойно ответил Пьер. — Я ухожу. Отдайте мне мою одежду.

— Ишь чего захотел! Вон пошёл! Иначе твоя голова в сточной канаве будет валяться! — пригрозил артист ребёнку.

Пьер не стал возражать Одноглазому. Грозного и злобное лицо Алана говорило за себя. Он легко может выполнить свою угрозу. Пьеру пришлось уйти в лохмотьях. На его счастье, Алан так и не смог прознать про деньги. Пьер прятал их в старой сумке с заплатками, объяснив, будто держит там ненужную, но ценную лично для него, рухлядь.

Ему пришлось искать теперь себе временное жильё. Пьер зашёл в ближайший трактир. Его держала тощая морщинистая старуха, которая мыла в трактире полы. Она беглым взглядом обмерила мальчика, оборванец не внушал ей никакого доверия. Пьер не успел и вымолвить ни слова, как старуха резко произнесла:

— Я милостыню не подаю.

— Я не за милостынею пришёл, — объяснил он. — Я хочу снять у вас комнату, деньги у меня есть.

— А где твои родители? — спросила она, зорко глядя на Пьера.

— Ну… дома возникли проблемы, — сказал Пьер первое, что пришло в голову, — и папа только через неделю приедет. Но он дал мне деньги, чтобы я снял комнату.

Нелепая детская ложь сильно разозлила старуху:

— Вон пошёл, пока я не позвала полицию, — замахнулась она шваброй. — Она-то для тебя бесплатно комнатку снимет.

На второй постоялом дворе произошла та же история. Как и на третьем… Все принимали Пьера за бродяжку, и не хотели давать его даже самую убогую комнатушку. Никто не знал, что за жалкими лохмотьями скрывается сын маркизов.

После третьего трактира Пьер понял, что ему лучше переночевать в подвале или на чердаке, пока, действительно, никто не сдал его легавым. Он стал искать не гостиницы, а какой-нибудь тихий и незаметный уголок. Вдруг Пьер средь толпы заметил маленькую Клара. Она кого-то искала, прижимая к груди какой-то свёрток.

Пьер подбежал к подружке.

— Клара, ты потерялась? — спросил взволнованно Пьер. — Или может ищешь кого-то?

— Я тебя ищу, — ответила Клара и протянула ему свёрток. — Я украла у Алана твою одежду. Держи, в дорогом костюме тебе легче будет.

Пьер крепко обнял Клару.

— Я тебя благодарю от всего сердца, — радостно произнёс он.

Клара с мольбой посмотрела на Пьера и робко спросила:

— Можно я пойду с тобой?

Он оторопел. Полминуты не знал, что ей сказать. Но собравшись с духом, прискорбно ответил:

— Извини, не получиться, у меня в Марселе важное дело и ты будешь мешать. Спасибо, тебе за всё, — он достал свой кошелёк. — Держи пятьдесят франков, только не рассказывай о них попутчикам.

Пьер чувствовал, что сейчас он передумает. Он не сможет бросить малышку Клару. Пьер поцеловал её и побежал от неё прочь. Клара грустно смотрела вслед убегавшему приятелю, зажимая в кулачке монету и недоумевая откуда у него такие деньги. А Пьер ощущал себя самой последней скотиной.

К наступлению ночи он нашёл относительно безопасный чердак в жилом доме, в который забрался по дереву. На чердаке стояла такая же холодная температура, как и на улице, камина или каких-нибудь тряпок, чтобы укрыться, там не было. Ему пришлось закутаться в старую одежду. Но Пьер был доволен, он искал убежище как можно незаметное. В этом доме жила бедная семья, состоящая из отца, матери и троих детей. Через пол Пьер слышал их весёлый смех и шутки. Он вспомнил своих маму и папу и горько заплакал. «Простите меня» — промолвил с тоской он и заснул.

Как назло следующие ночь были такие же холодные, несмотря на стоявший за окном июнь, и дождливые. Через дырявую крышу текла вода. Пьеру пришлось купить одеяло, чтобы не замёрзнуть. У него было много денег, но он старался их тратить как можно меньше. Пьеру всё же удалось узнать дату отправления корабля: он покидал порт через две недели. А пока, все эти дни, Пьер должен был выжить и не попасться.

По улице Пьер ходил только в богатой одежде, чтобы не нарваться на хулиганов. Никто из прохожих не догадывался, что мальчик живёт на чердаке. Все думали, что так хорошо одетый ребёнок живёт у себя дома, в зажиточной и хорошей семье, а не на чужом холодном чердаке. Но Пьер чувствовал себя настоящим нищим и бездомный. Раньше он испытывал к нищим только жалость и сострадание, теперь он осознал на себе их гнёт. На своей шкуре понял, что значит не иметь дома. Пьер чувствовал себя дураком, ведь всё время он веселился и жил только удовольствий, изредка думая о несчастных.

Часто Пьера посещали мысли: «Вот бы Анну поселить на чердаке и заставить её просить милостыню. Я удовольствием посмотрел бы, что она потом говорить бы стала… Хотя о чём это я? — рассуждал Пьер. — Такой человек как Анна никогда не измениться». Одноглазый Алан не только не привил мальчишке отвращение к подобным ему людям, но и доказал теорию Пьера, что мерзавцами не становятся, а рождаются.

Деньги, припрятанные для осуществления побега, он не мог держать при себе. Он раздавал их нищим, стараясь, тратить по минимуму. Но, однажды, проходя мимо девятилетнего мальчика, который вовсе не напоминал Пьеру его ровесника, он выглядел куда младше своих лет, Пьер не смог побороть в себе скупца. Мальчик с протянутой ладошкой отчаянно просил хоть су. В затравленным, как у дикого зверька, в глазах стояли слёзы. Не задумываясь ни о чём, Пьер вытащить свой кошелёк и дал мальчику сто франков.

Ребёнок в жизни не видел таких денег. Ему показалось, что Пьер напросто ошибся. Он испугался, что мальчишка сейчас живо заберёт монеты.

— Вы… вы, пере-репутали… — заикаясь сказал он Пьеру, обращаясь к ровеснику того на «вы». Пьер удивлял и пугал мальчика.

— Я не ошибся. Эти сто франков тебе, — тихо ответил Пьер и шепнул. — Я тебя провожу, чтобы никто их не отнял. А ты смотри не хвастайся не перед кем.

Стоящие люди были поражены происходящим. Их глаза вылезли на лоб. Некоторые сами не видели таких денег, не то что беспризорный мальчишка.

Один мужчина зло присвистнул:

— Он идиот.

Стоявшая рядом женщина спокойно и с восхищением ответила:

— Идиот не идиот. Но у мальчика очень доброе и чистое сердце, такой человек не способен причинить зло другому. Немного таких людей осталось в наше время.

========== Глава 4. Долгожданная цель ==========

Корабль уплывал на четырнадцатый день пребывания рано утром. Пьер решил, что он спрячется в трюме, а когда корабль уйдёт далеко в море, то благополучно вылезет. Не выбросят же его моряки в воду… Самое главное не попасться им на глаза до отправления корабля, или пока они ещё будут в пределах порта, ведь тогда матросы легко могут отправить его на сушу в шлюпке.

Дождавшись ночи, Пьер незаметно прокрался на корабль мимо вахтовых и тихо спустился в трюм. Он спрятался за ящиками и надеялся, лишь бы его не нашли, пока корабль не выйдет в открытое море. Пьеру сильно хотелось спать, последние ночи, от волнения он с трудом закрывал глаза. Но сейчас ему нельзя было спать. «Вот засну, так и поплыву до Берега Слоновой кости закрытым в трюме», — говорил Пьер.

Но бессонные и тревожные ночи сделали своё дело. Он заснул. Спустя несколько минут Пьера разбудили голоса моряков.

— Эй, Одхиямб, посмотри, у нас тут непрошеный гость! — говорил кто-то над головой Пьера.

— Не было у нас проблем, — недовольно пробормотал другой.

Открыв глаза, Пьер увидел нескольких матросов, столпившихся возле него. Он тут же полностью пробудился. Моряки помогли ребёнку выйти на палубу. Яркое солнце грело корабль и резко било в глаза. Пьер проспал не пять-десять минут, как ему показалось, а несколько часов.

Пьер выпрямился, сделал серьёзное невозмутимое лицо и решительно заявил:

— Мне нужно попасть в Англию.

— Вот тебе на! Какая это тебе Англия? — заворчал Одхиямб, — Мы на Берег Слоновой Кости плывём.

Пьер плохо умел врать. Но играя в театре у Алана, он научился не только актёрскому делу и хорошенько обманывать других. Ну, а дни, проведённые в нищете, ещё больше развили в нём это «ремесло».

— Как? — правдоподобно закричал Пьер, будто на самом деле ошибся кораблём. — Но я же видел английский флаг! Я уверен был, что ваш корабль в Англию направляется!

— Ну молодёжь пошла, — продолжал ворчать матрос. — Даже флаг собственной страны отличить не может. Мы плывём в Африку, а твой корабль ещё вчера утром уплыл.

Пьер пустил слезу. Хлюмкая носом, он спрашивал моряков, что ему делать, как быть, ведь во Франции у него никого нет. Пьер стал просить моряков не высаживать его, а взять с собой в плавание. Матросы сжалились над мальчиком и готовы были его оставить, но только ворчливый Одхиямб был не доволен, говоря, что от детей сплошные проблемы. Но последнее слово оставалось за капитаном. Лоцман сходил за ним.

Вскоре из каюты на палубу вышел капитан корабля. Это был черноволосый мужчина высокого роста и атлетического среднего телосложения. Его лицо украшали густые и аккуратно постриженные усы. Пьера поразили его красивые зелёные глаза, в которых сидела таинственная печаль.