Семья Тибо. Том 2
![Семья Тибо. Том 2](/uploads/covers/2023-07-14/semya-tibo-tom-2-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Роже Мартен дю Гар
- Жанр: Историческая проза
- Дата выхода: 1972
Читать книгу "Семья Тибо. Том 2"
— Тибо просят к телефону.
Жак колебался — идти ему или нет. Вряд ли кому-либо могло прийти в голову искать его здесь. Наверное, в зале был ещё какой-нибудь Тибо?… Но так как никто не пошевелился, он решил пойти и выяснить, в чём дело.
Это был Пажес. Жак вспомнил, что действительно, выйдя из кабинета Галло, он упомянул о предстоящей встрече на улице Бонди.
— Хорошо, что я тебя поймал! — сказал Пажес. — У меня только что был один швейцарец, которому надо с тобой поговорить… Он со вчерашнего вечера тебя повсюду ищет.
— Что за швейцарец?
— Да такой смешной человечек, карлик с белыми волосами, альбинос.
— А, знаю… Он не швейцарец, а бельгиец. Так он в Париже?
— Я не хотел говорить ему, где тебя искать. И посоветовал на всякий случай пойти к часу в кафе «Круассан».
«А когда же к Женни?» — подумал Жак.
— Нет, — быстро сказал он. — У меня в час назначено свидание, которое я никак не могу…
— Ладно, твоё дело, — отрезал Пажес. — Но, кажется, это срочно. Он хочет тебе что-то передать от Мейнестреля… Словом, я тебя предупредил. До свидания.
— Благодарю.
«Мейнестрель? Срочное поручение?»
Жак вышел из «Риальто» озабоченный. Он не мог решиться отложить визит на улицу Обсерватории. Всё же рассудок пересилил. И прежде чем направиться к нотариусу, он, до крайности раздражённый, зашёл в почтовое отделение и нацарапал пневматичку Женни, предупреждая, что не может быть у неё раньше трёх.
Нотариальная контора Бейно занимала второй этаж роскошного доходного дома на улице Тронше.
При всех иных обстоятельствах важный и толстый Бейно, весь вид помещения, обстановка, клерки, унылая и насыщенная пылью атмосфера этого бумажного некрополя показались бы Жаку комичными. Его приняли с некоторым почётом. Он был сын и наследник блаженной памяти г‑на Тибо и, без сомнения, будущий клиент. Все, от мальчика-рассыльного до самого патрона, питали благоговейное уважение к благоприобретённому состоянию. Его заставили подписать какие-то бумаги. И так как он с явным нетерпением ждал передачи в его распоряжение этого значительного капитала, были сделаны осторожные попытки разузнать, что он намеревается с ним делать.
— Конечно, — произнёс мэтр Бейно, вцепившись пальцами в львиные головы, которыми оканчивались ручки его кресла, — на Бирже в такой кризисный момент могут предоставиться случаи совершенно непредвиденные… для того, кто хорошо знает состояние рынка… Но с другой стороны, риск…
Жак прервал его излияния и распрощался.
В конторе биржевого маклера служащие за решётками своих клеток буквально тряслись в какой-то необычной лихорадке. Телефоны трещали. Выкрикивались приказы. Приближался час открытия Биржи, и серьёзность общеполитического положения заставляла опасаться, что день будет бурный. Когда Жак попросил, чтобы его принял сам г‑н Жонкуа, возникли всякие затруднения. Ему пришлось удовольствоваться разговором с доверенным хозяина. И как только он высказал намерение продать все свои ценные бумаги, ему возразили, что момент неподходящий и что он понесёт при этом в общей сложности весьма значительные потери.
— Это не важно, — сказал он.
Вид у него был столь решительный, что биржевик почувствовал к нему уважение. Раз этот странный клиент, замышляя такое безумие, остаётся совершенно хладнокровным, значит, он располагает секретной информацией и комбинирует какой-нибудь мастерский трюк. Всё же нужно было не менее двух дней, чтобы реализовать все ценности. Жак встал, заявив, что в среду придёт опять и хотел бы тогда же получить в кассе конторы всё своё состояние наличными.
Доверенный проводил его до лестничной площадки.
Ванхеде сидел нахохлившись, как на насесте, на скамейке у самой двери; положив локти на стол и зажав подбородок в ладонях, он щурил глаза и разглядывал входящих. На нём был странный колониальный костюм из полотна защитного цвета, такой же вылинявший, как его волосы; и хотя в «Круассане» привыкли ко всяким одеяниям, он и тут не остался незамеченным.
Завидев Жака, он выпрямился, и его бледное лицо внезапно залилось краской. Несколько мгновений он не мог произнести ни слова.
— Наконец-то! — вздохнул он.
— Так, значит, и ты тоже в Париже, мой маленький Ванхеде?
— Наконец-то! — повторил альбинос дрожащим голосом. — Знаете, Боти, я уже начинал страшно беспокоиться.
— Почему? Что случилось?
Приложив ко лбу руку козырьком, Ванхеде осторожно взглянул на соседние столики.
Жак, заинтригованный, сел рядом с ним и приготовился слушать.
— Вы очень нужны, — прошептал альбинос.
Образ Женни мелькнул перед глазами Жака. Он нервным движением откинул свою прядь и нетвёрдым голосом спросил:
— В Женеве?
Ванхеде отрицательно покачал растрёпанной головой. Он рылся у себя в карманах. Из бумажника он вынул запечатанное письмо без адреса. Пока Жак лихорадочно распечатывал его, Ванхеде шепнул:
— У меня есть для вас ещё кое-что. Документы, удостоверяющие личность на имя Эберле.
В конверте находился двойной листок почтовой бумаги; на лицевой стороне первого было несколько строк, написанных рукой Ричардли. Второй листок казался совсем чистым.
Жак прочитал.
«Пилот на тебя рассчитывает. Подробности письмом. В среду мы все встретимся в Брюсселе.
Привет Р.».
«Подробности письмом…» Жак отлично понимал эту формулу. Чистая страница содержала инструкции написанные симпатическими чернилами.
— Мне нужно вернуться домой, чтобы расшифровать всё это… — Он нетерпеливо вертел письмо между пальцами. — А если бы ты меня не разыскал? — спросил он.
Ванхеде улыбнулся какой-то ангельской улыбкой.
— Со мной Митгерг. В таком случае он сам распечатал бы письмо и выполнил бы всё вместо вас… В среду мы должны встретиться со всеми остальными в Брюсселе… Так вы, значит, уже не живёте у Льебаэра, на улице Бернардинцев?
— А где же Митгерг?
— Он тоже разыскивает вас. Я должен встретиться с ним в три часа на бульваре Барбеса, у его соотечественника Эрдинга, где мы остановились.
— Слушай, — сказал Жак, сунув письмо в карман, — я предпочитаю не приводить тебя в мою комнату: незачем привлекать внимание консьержки… Но приходи вместе с Митгергом в четверть пятого к трамвайному киоску у Монпарнасского вокзала, знаешь? Я поведу вас на очень интересное собрание на улицу Волонтёров… А вечером, после обеда, мы отправимся все вместе на площадь Республики и примем участие в демонстрации.
Через полчаса, запершись в своей комнате, Жак расшифровал текст сообщения.
«Будь в Берлине во вторник 28-го.
Войди в восемнадцать часов в ресторан Ашингера на Потсдамерплац. Там ты найдёшь Тр., который даст тебе точные указания.
Как только вещь будет у тебя в руках, удирай с первым же поездом в Брюссель.
Прими максимальные меры предосторожности. Не бери с собой никаких бумаг, кроме тех, какие тебе передаст В.
Если, паче чаяния, тебя схватят и предъявят обвинение в шпионаже, выбери адвокатом Макса Керфена из Берлина.
Дело подготовлено Тр. и его друзьями. Тр. особенно настаивал на совместной работе с тобой».
— Ну вот, — произнёс Жак вполголоса. И тотчас же подумал: «Принести пользу… Действовать!»
Умывальный таз распространял щелочной запах проявителя. Он вытер пальцы и сел на кровать.
«Подумаем, — сказал он про себя, стараясь сохранять спокойствие. — Берлин… завтра вечером… Если я поеду утренним поездом, то не успею к шести часам быть в назначенном месте. Я должен отправиться сегодня в двадцать часов… Во всяком случае, я успею повидаться с Женни… Хорошо… Но демонстрацию придётся пропустить…»
Он размышлял, учащённо дыша. В открытом чемодане, лежавшем на полу, находился железнодорожный справочник. Он взял его и подошёл к окну. Жара показалась ему удушающей.
«Почему, на худой конец, не отправиться товаро-пассажирским в ноль пятнадцать? Ехать придётся дольше, но зато я смогу вечером побывать на бульварах…»
Из соседней квартиры доносился женский голос, звонкий и дрожащий; женщина, видимо, гладила, по временам её пение прерывалось стуком утюга, который ставили на керосинку.
«Тр. — это Траутенбах… сомнения нет… Что он такое задумал? И почему он захотел, чтобы это был я?»
Он отёр пот с лица. Его одновременно обуревали и восторг при мысли о настоящем деле, о таинственном характере данного ему поручения, об опасностях, которым придётся подвергнуться, и отчаянье, оттого что надо будет расстаться с Женни.
«Раз они назначают мне свидание в среду в Брюсселе, — подумал он, — ничего не помешает мне, если всё пройдёт благополучно, в четверг вернуться в Париж…»
Эта мысль успокоила его. В конце концов, ведь речь идёт лишь о трехдневной отлучке.
«Надо сейчас же предупредить Женни… У меня только-только хватит времени, если в четверть пятого я хочу быть у Монпарнасского вокзала…»
Не будучи уверен в том, что ему удастся вернуться к себе до отъезда, он вынул всё из бумажника, сложил свои личные документы и письма в пакет и на всякий случай написал на нём адрес Мейнестреля. При нём остались только документы Эберле, привезённые Ванхеде.
Затем он отправился на улицу Обсерватории.