Повелительница бурь

Глава 29

– Сейчас тело ярла покоится во временной могиле, вместе с едой, питьем и оружием. – Сообщив эту новость, Бреака вздохнула. – Когда погребальный костер будет готов, его облачат в лучшие одежды и положат в шатер на корабле.

– А я? – спросила Фиона. – Что они сделают со мной?

Губы Бреаки задрожали.

– Тебя принесут на корабль и поместят в шатер рядом с телом Кнорри. Потом начнется погребальная тризна. Воины будут поднимать тосты в память о Кнорри, а скальд – воспевать его храбрость. – Она запнулась, потом через силу продолжила: – Перед тем как поджечь костер, самые близкие друзья Кнорри поднимутся на корабль и возлягут с тобой…

– Возлягут со мной? Ты хочешь сказать…

Бреака кивнула.

– В честь Кнорри. Каждый из них, после того как возляжет с тобой, будет просить тебя передать его почтение мертвому ярлу. «Скажи своему господину, что я сделал это только из любви к нему» – так они будут говорить.

Увидев побледневшее лицо Фионы, Бреака поспешила добавить:

– К этому времени тебя посетит знахарка, и ты перестанешь понимать, что происходит. Говорят, это не больно, ты будешь испытывать только чувство покоя и даже счастья.

– А эта знахарка – кто она? – спросила Фиона, решив про себя, что, если ей станут известны все подробности погребального обряда викингов, то, возможно, она сумеет найти какую-то лазейку для побега.

– Сигурд послал за одной старой женщиной из поселения Отара. Во время погребения ей поручат играть роль «ангела смерти»: именно она будет смотреть за тем, чтобы все соверши лось как положено.

Фиону передернуло.

– Ты хочешь сказать, что меня убьют перед тем, как зажгут костер?

Бреака кивнула.

– Тебе перетянут горло веревкой и задушат, а вдобавок нанесут удар кинжалом.

Несмотря на свою решимость оставаться холодной и бесстрастной, Фиона содрогнулась. Почитатели древних богов Ирландии тоже когда-то совершали подобные церемонии, но теперь большинство ее соотечественников стали христианами, и поэтому погребальные обычаи викингов представлялись ей просто варварскими. Всего ненавистней ей была мысль о том, что воины Кнорри должны будут взять ее. Она могла представить себе такое только в кошмарных сновидениях; теперь, если Сигурд не отступит от обряда, это станет ее судьбой.

Обхватив голову руками, Фиона бросила полный отчаяния взгляд в сторону двери. Но как она может убежать, ведь вход в сарай для рабов охраняется днем и ночью! Во время обряда она будет в распоряжении «ангела смерти», старой знахарки из соседнего поселения, – это ужасное создание, без всякого сомнения, ни на миг не выпустит ее из виду.

Ей оставалось надеяться только на то, что зелье, которое ей предварительно даст знахарка, лишит ее страха. Если она не будет понимать, что происходит, тогда все не так уж печально. Или это будет хуже? Идти навстречу смерти беспомощной и покорной просто постыдно. Уж лучше самой покончить с собой и не позволить викингам осуществить их зловещие планы.

Фиона снова обвела взглядом тесную комнату, отыскивая глазами нож или какое-нибудь другое оружие.

Заметив ее взгляд, Бреака отрицательно покачала головой.

– Нет, Фиона, – негромко произнесла она. – Они не оставили ничего, чем бы ты могла убить себя. – Слезы сочувствия появились у нее на глазах. – Я попробую найти для тебя какой-нибудь яд, если хочешь. Мина тоже могла бы помочь, хотя все ее травы сгорели.

– Мина! – Фиона вскинула голову. – Ты думаешь, Мина захочет сделать это для меня?

– Да, – ответила Бреака, придвигаясь ближе. – Мина считает, что Сигурд не прав. Она спорила с ним в надежде сохранить тебе жизнь, не позволить ему убить тебя и сжечь вместе с Кнорри.

– И что же?

– Он не стал ее слушать. Если викинг принимает решение, он считает признаком слабости отступать от него. Сигурду не нужны ничьи советы, даже его жены.

– Как ты думаешь, Мина поможет мне бежать?

Бреака покачала головой.

– Хотя она и не одобряет планов мужа, но никогда открыто не пойдет против них. Самое большее, на что мы можем надеяться, – это достать яд, чтобы ты могла покончить с жизнью до того, как Сигурд осуществит свой план.

Яд. Фиона призадумалась. Раньше желание умереть таким образом казалось ей трусостью, теперь же она не была уверена в этом. Зачем выносить унижение и боль, если она может избежать их? Неожиданно образ Бродира возник и ее сознании, и Фиона сразу же приняла решение.

Она взяла Бреаку за руку.

– Попроси Мину, – прошептала она. – Попроси ее помочь мне.

Бреака кивнула и выбежала из сарая, а Фиона, вздохнув, уселась у огня. В языках пламени, пляшущих в очаге, перед ее глазами неожиданно возникло гордое прекрасное лицо Дага с горящими страстью голубыми глазами. Она будет думать о нем, когда примет яд, а когда умрет, то пошлет свою душу навстречу его душе. Они соединятся с ним в смерти, если уж им не суждено больше соединиться в жизни.

В горле у Фионы запершило. Она еще не готова умереть! Она не попрощалась с Дагом и не сказала ему, как любит его, она еще не родила ему дитя; как же ей оставить его сейчас, когда между ними так много не завершено?

Усилием воли подавив стон отчаяния, девушка встала и принялась мерить шагами сарай. Должен же быть какой-то выход из этой западни, какое-то средство вырваться отсюда, которое она пока не видит! Может быть, можно подкупить знахарку? Бреака сказала, что Рориг вернулся из похода с добычей, которой больше чем достаточно, чтобы выкупить ее. Может быть, она попросит своего любовника поделиться частью сокровищ? Фиона облегченно вздохнула. Идея эта была не слишком надежной, но вес же лучше, чем ничего. В груди ее еще есть дыхание, и она не собирается сдаваться! Она будет сражаться за свою жизнь, покуда шнурок не сдавит ей горло и все вокруг не погрузится в темноту.

– Фиона бы очень разволновалась, узнай она про твой план, – сказала Бреака.

– А ты и не говори ей, – возразил Аеддан.

– Но ведь ты раб – а рабы не носят известия в другие поселения. Как ты найдешь дорогу к Скирииру?

– Я вытянул кое-какие ориентиры у Гудрода; он когда-то бывал там. Кроме того, я поеду верхом на Брудхоле; эта лошадь сможет найти Дага.

– Чепуха. Собака способна по запаху найти своего хозяина, но лошадь – никогда. Это совершенно безмозглое создание.

– Ты обижаешь Брудхолу! – воскликнул Аеддан. – Она прекрасное животное, с надежным сердцем и гордым духом.

Бреака с сомнением покачала головой. Отважный юноша хотел отправиться за Дагом в последней попытке спасти Фиону. Рискованный, отчаянный план, но вдруг ей самой не удастся ничего сделать? Если и существовал человек, который смог бы отговорить Сигурда от его ужасной задумки, то это был только Дат, лишь бы Аеддан вовремя нашел его…

Бреака вздохнула.

– Если ты готов рискнуть, то я найду тебе немного еды. Еще тебе надо захватить зерна для лошади: в это время года подножного корма ей вряд ли хватит.

– Так ты поговоришь с ней ради меня? – Фиона прекратила свое хождение и умоляюще посмотрела на Бреаку.

Бреака лишь грустно покачала головой.

– Это не поможет, Фиона. Даже если бы я предложила знахарке золото, она не освободила бы тебя. Эта старуха наслаждается своей ролью «ангела смерти». Одна из ее помощниц сказала мне, что она входит в транс, когда берет кинжал в руки. Ей нравится смотреть, как льется кровь.

– Но ты все же попытаешься? – настаивала Фиона. – По крайней мере, намекнешь?

Бреака вздохнула.

– Рориг согласен дать на подкуп часть своей доли в добыче. Разумеется, я сделаю что смогу.

Фиона снова принялась шагать по сараю, но Бреака схватила ее за руку и притянула к себе. Она бросила быстрый взгляд на вход, а потом сунула руку под накидку. Повернувшись спиной к двум рабыням, сидевшим в другом конце комнаты за прялками, Бреака достала маленький сверток.

– Это яд, – шепнула она. – Если не будет другого выхода, на самый крайний случай. Мина сказала, что он действует не сразу, поэтому не тяни слишком долго.

– Но как же я это проглочу? – тоже прошептала Фиона.

– Когда Сигурд велит отнести тебя на корабль, попроси пива. А как только тебе дадут его, всыпь туда яд и выпей.

Фиона кивнула и протянула руку к пакетику. Бреака отрицательно покачала головой.

– Перед тем как облачить в торжественные одежды, тебя разденут и омоют, если яд будет при тебе, его обязательно найдут. Мина зашьет его в полу шатра около входа. Я только хотела показать тебе, как он выглядит, чтобы ты могла сразу же его найти.

Фиона отдернула дрожащую руку.

– А когда за мной придут? – спросила она.

– Сигурд назначил погребальный обряд на завтра. Все произойдет на закате солнца.

Хотя в сарае для рабов трудно было судить о времени суток, Фиона догадывалась, что время уже близится к закату. Всего раз солнце поднимется над горизонтом, и ее земной путь завершится. Ужас тяжелой и плотной волной накрыл ее. Если бы только ей суждено было снова вдохнуть глоток свежего воздуха, почувствовать ветерок на своем лице, взглянуть на зеленые холмы Ирландии…

Она с трудом подавила стон. Вот куда привел ее бунтарский характер. Она хотела настоять на своем, но вместо этого разрушила все и теперь заканчивает свою жизнь в чужой варварской стране, в полном бесчестье. В отчаянии она вспомнила о Сиобхан. Про ее тетку ходили слухи, что она владеет даром предвидения. Что мешало ей вовремя предупредить Фиону о столь печальной судьбе? Но Сиобхан только поощряла ее помощь пленному викингу. Неужели тетка так ненавидела ее отца, что эта ненависть помешала ей увидеть разрушительность планов Фионы?

– Если ты не можешь заснуть, то Мина дала мне кое-что и для этого, – осторожно прошептала Бреака.

Фиона покачала головой. У нее оставалось не так много времени в этом мире, и она не могла тратить его на сон.

– Как ты думаешь, если я попрошу Сигурда о последней милости перед смертью, дарует ли он мне ее? – спросила она подругу.

Лицо Бреаки выразило сомнение.

– Даже не знаю. Может быть. Скорее всего, это будет зависеть от того, что ты у него попросишь.

– Я бы хотела подняться на вершину холма, что за поселком, и в последний раз увидеть восход солнца, – ответила Фиона. – Сигурд может послать хоть дюжину воинов, чтобы охранять меня, если захочет.

Бреака кивнула:

– Так и быть, я спрошу его.