Повелительница бурь

Глава 34

– Я готова была увидеть что угодно, но только не такой слепой, неразумный ужас, – с горечью сказала Фиона, поворачиваясь к Дагу.

– Все не так уж и плохо. – Он положил ей руку на плечо. – Похоже, они довольно легко примут нашу власть, и я смогу, избежав сражения, приберечь силы моих воинов для восстановления поселка.

– Но как быть с Сивни? – обеспокоено спросила Фиона. – Возможно, он уже заявил свои права на управление Дунсхеаном.

– То, что он не держит здесь часовых и охраны, ясно показывает, что его это место мало интересует.

– Наверное, ты прав. Но как только Сивни узнает, что здесь собираются поселиться пришельцы, он сразу же заявится сюда!

– Тогда мы и будем улаживать с ним этот вопрос. Сейчас меня куда больше беспокоит грядущая зима – надо срочно построить больше навесов и кладовых для продуктов. Кстати, как здесь обстоят дела с охотой?

– Ну, охота здесь всегда была отличная, – рассеянно ответила Фиона, думая о другом. Возможное столкновение с Сивни по-прежнему не давало ей покоя.

Даг пошел назад, чтобы привести в поселок викингов, а Фиона осталась поджидать, когда соберутся все уцелевшие обитатели Дунсхеана.

Через некоторое время они стали появляться один за другим, держа в руках факелы, и она по очереди обняла каждого из них. Послышался женский плач, посыпались вопросы, но девушка не торопилась отвечать, ожидая возвращения Дага.

Наконец он появился вместе с Аедданом, Эллисилом и еще двумя воинами. Лишь когда мужчины плотной группой выстроились за ее спиной, Фиона начала говорить.

Сначала она рассказала, как ее похитили в ночь набега и как гнев овладел ею после сожжения викингами поселка и убийства отца, а также про то, как она поклялась отомстить им за все. Куда сложнее оказалось описать долгие месяцы, проведенные ею среди норманнов, и то, как она поняла, что эти люди не так уж сильно отличаются от ирландцев.

– Я не могу вернуть жизнь своему отцу, – звонко произнесла Фиона, и в ее голосе зазвучали слезы. – Также я не могу воскресить ваших погибших родственников. Но мы вместе можем отстроить Дунсхеан и сделать его тем, чем он когда-то был.

Она обвела взглядом собравшихся, всматриваясь в лица людей, которых так хорошо знала прежде. Не считают ли они ее предательницей? Сказанные ею слова ей самой казались не слишком убедительными, хотя она всем сердцем верила в их справедливость.

– Понимаю, вы можете быть потрясены тем, что я выбрала себе в мужья норманна, – снова заговорила Фиона, – и теперь прошу вас принять его как вашего нового властителя, но, клянусь вам честью принцессы из клана Деасунахты, он действительно достойный человек, который пришел сюда не убивать и разрушать, а навсегда поселиться здесь.

На какое-то время наступило молчание. Затем вперед выступил Дермот, голубые глаза его пылали ненавистью.

– Ты только женщина, Фиона, и обладаешь всеми женскими слабостями. Хотя я не виню тебя за то, что ты покорилась норманну, я не могу принять его в качестве своего властителя. Его люди и наш народ – враги, и так будет всегда. Пусть ты и отказалась от мести, но я никогда не забуду тех, кто пал от рук этих негодяев.

Фиона уже собралась ответить, но ее опередил Даг.

– Хорошенько обдумай слова своей принцессы, парень, и пойми, что я тоже поддерживаю ее. Пусть ты не желаешь меня в качестве своего господина, но я уже пришел сюда, и вы нуждаетесь во мне. Вам нужны сильные мужские руки, чтобы вновь отстроить крепость и засеять ваши поля; но еще важнее то, что вам не выжить без защитников. Северные страны полны людей, всегда готовых на грабежи и разбой, и от них до тучных полей вашей страны всего несколько дней бега драккара. Без моих людей, которые станут охранять вас, Дунсхеан вскоре снова будет разграблен. Последний набег возглавил мой брат, и он был достаточно щедр, чтобы оставить вам ваши запасы зерна и не тронуть ваши стада. Другие норманны, которые нападут на этот поселок, вряд ли будут обладать его великодушием. Они убьют здесь все живое, сожгут дома, уничтожат то, что растет на полях. Без сильного предводителя будущее Дунсхеана будет исчисляться в лучшем случае месяцами.

Мрачные пророчества Дага были встречены негромким ропотом; Фиона поняла, что собравшиеся вспоминали страшную ночь, ставшую светлой как день от пламени пожара. Она затаила дыхание, гадая, каким может быть их ответ. Поверят ли они ее словам и словам Дага?

– С тем, что ты говоришь, трудно спорить, – снова выступил вперед Дермот, – но наша сегодняшняя слабость – дело рук твоего народа. Почему мы должны верить тебе?

В ответ Даг лишь пожал своими широкими плечами.

– У вас нет выбора.

– Зато есть Сивни Длиннобородый, – злобно выкрикнул Дермот. – Он обещал отстроить крепость и взять нас под свою защиту.

– Ну и где же он? – Даг обвел взглядом собравшихся, словно отыскивая отсутствующего ирландского властителя. – Почему я не вижу этого отважного героя, пришедшего к вам на помощь? Здесь только горсточка испуганных женщин да подростков, которым еще предстоит стать мужчинами.

Даже при свете факела Фиона заметила, как налились кровью глаза Дермота. Она хотела предупредить Дага о болезненной гордости своего сводного брата, но боялась сделать это на виду у всех. У нее не было сомнений в том, что женщины признают Дага своим повелителем, но в отношении молодых людей она не испытывала такой же уверенности. Больше всего ее беспокоил высокомерный, упрямый Дермот.

– Сивни еще придет, – мрачно предрек юноша. – Он был помолвлен с принцессой еще до того, как ее похитили, и он считает, что все осталось в силе. Он убьет вас всех и сделает Фиону своей королевой!

В ответ на это Даг только усмехался, однако Фиона почувствовала, как по ее спине пробежал холод. Сивни был способен еще и не на такое.

Неожиданно вперед выступила женщина с длинными темными волосами.

– Сиобхан!

Женщина важно кивнула.

– Да, девочка, это я. Теперь я заняла место, принадлежащее мне по праву. Когда христианский священник погиб в пожаре, люди Дунсхеана вспомнили предсказания, сделанные мною много лет назад: тогда я предупреждала их, что правление Доналла принесет им только горе и страдания.

Она подошла к Дагу и внимательно вгляделась в его лицо.

– Это тот самый человек, жизнь которому ты спасла? – спросила она так, чтобы эти слова расслышала только Фиона.

– Да, это он.

Сиобхан снова пристально посмотрела на Дага.

– Ты обязан жизнью этой женщине, норманн. Признаешь ли ты этот свой долг перед ней?

Даг улыбнулся, продемонстрировав два ряда крепких белых зубов.

– Я обязан Фионе дважды. По дороге сюда она снова спасла мне жизнь.

Сиобхан мелодично рассмеялась.

– Мне нравится этот воин, – громко произнесла она. – Он не настолько высокомерен, чтобы забыть, чем обязан женщине. Думаю, он предлагает нам честное соглашение.

– Но он наш враг! – воскликнул Дермот, его ломкий мальчишеский голос дрожал от ярости.

Сиобхан медленно повернулась к нему.

– В течение жизней сотен поколений завоеватели приходили в Ирландию. Они грабили эту страну, а затем селились в ней, и в конце концов, наша земля делала и их своими детьми. Если Фиона носит в себе сына этого викинга, то он будет не просто наполовину норвежцем, наполовину ирландцем, но исключительно ирландцем. Такова мощь нашей земли.

Она снова взглянула на Дага.

– А ты готов, воин, покориться духам Ирландии?

Даг почувствовал, как где-то в груди его шевельнулось сомнение. Когда он посмотрел в серые глаза пророчицы, ему показалось, что сила земли Ирландии наполняет его, притягивая к себе, словно магнит железо. Он боялся этого момента с того самого дня, когда поставил ногу на землю малознакомого, населенного духами острова. Хватит ли у него смелости оставить свою прошлую жизнь и без колебаний взглянуть в будущее?

Даг перевел взгляд на Фиону, вспоминая, как когда-то боялся ее, боялся той тяги и того желания, которые она пробудила в нем. Он страшился того, что она навечно заманит его в свою волшебную страну, что, в конце концов, она и сделала. Но эта страна оказалось отнюдь не мрачным подземельем и не бесконечной пугающей пустотой: сказать по правде, он никогда еще не испытывал такой радости в душе, как в этот раз, вновь оказавшись в Ирландии.

– Ваша страна уже завоевала меня, – громко, чтобы слышали все, ответил он, – я клянусь посвятить свою жизнь ее защите и воспитанию сыновей, которые будут защищать эту землю после меня.

Толпа вздохнула, как один человек, и Фиона поняла, что они уже согласны принять ее и прибывших с ней викингов; все, за исключением Дермота.

Кольцо людей распалось, женщины принялись шептаться между собой, в то время как парни обступили Дага и Эллисила и сразу завели разговор о предстоящем строительстве; Дермот же, потихоньку отойдя назад, незаметно исчез в непроглядной темноте ночи.

– Всегда находится какой-нибудь глупец, которому не терпится пойти наперекор воле богов, – заметила Сиобхан, подходя к Фионе.

– Стало быть, ты полагаешь, это боги желают чтобы нами правил Даг?

– Если и не Даг, то какой-нибудь другой чужеземец. Я уже давно предсказывала это, еще когда Айслинг выходила замуж за Доналла. Тогда я сказала ей, что ее муж станет причиной страданий ее народа и что в жилах ее внука будет течь кровь чужеземца.

– Я не совсем понимаю… Мой отец правил здесь целых двадцать лет, и причиной несчастий был не Доналл, а викинги.

– Ты все еще верна ему, – вздохнула Сиобхан. – В тебе так много от твоей матери.

Фиона в раздумье покачала головой. Несмотря на то, что ее тетка в некоторых вещах могла заглянуть в будущее, в других она оставалась совершенно слепой. С какой стати ей считать жизнь Доналла сплошной неудачей? Они с Дагом отстроят то, что было разрушено; а если она зачнет сына, то он будет носить имя ее отца.

– Войди в дом, обсушись и согрейся, – сказала, появляясь рядом с Фионой, Дювесса. – Нам надо так много рассказать друг другу.

В поведении сводной сестры чувствовалась какая-то странная скованность. Неужели она так изменилась, что даже ее собственным родственникам неуютно рядом с ней? От этой мысли Фионе стало немного не по себе.

Не успели они приблизиться к хижине, на которую указала Дювесса, как их догнала запыхавшаяся Бреака.

– Я иду на корабль. Тебе что-нибудь захватить, Фиона?

– Нет, сегодня ночью мне ничего не понадобится. А где собираетесь спать вы с Роригом?

– На драккаре. Эллисил говорит, что его будут постоянно охранять во время разгрузки.

Фиона заметила, с каким любопытством Дювесса смотрела на ее новую подругу, прежде чем та повернулась и исчезла в ночи.

– Мне кажется, мы с ней очень похожи, – пробормотала Дювесса, когда они вошли в маленькую глинобитную хижину. – Наверное, она и ведет себя совсем как я?

– Точно, – кивнула Фиона. – По крайней мере, так же ругает меня, если я что-нибудь делаю неправильно. Не знаю, что бы со мной стало без нее за все эти месяцы жизни на севере.

Дювесса неуверенно улыбнулась.

– Это очень страшно – быть в плену у викингов?