Оружие Вёльвы

* * *

Когда из гавани сообщили, что прибыл Бьёрн сын Олава и желает видеть своего двоюродного брата, Эйрик не удивился. У него в доме находился сын Бьёрна конунга и его вирд-кона – кроме внука, ждать было и некого. Ради такого случая Снефрид решила наконец выйти в грид. Со времени покушения прошло девять дней, она вставала и понемногу опять принялась за хозяйство, хотя часть дня проводила в постели, чтобы дать ране покой. Ее голубой хангерок, разрезанный и залитый кровью, погиб, но Эйрик велел ей выбрать какую-нибудь ткань из обнаруженных в кладовых конунговых запасов, и она обзавелась новым, зеленовато-синим. Мьёлль обшила его красным плетеным шнуром по всем швам и узкой полоской узорного шелка по верхнему краю. Из гладкого красного шелка она сделала узкие лямки-петли и подвесы для разных мелочей, и Снефрид, глядя на свой новый наряд – истинное совершенство в мелочах, как говорил ее отец, – чувствовала себя почти королевой.

– Я видела Бьёрна Молодого прошлой зимой, – сказала она Эйрику. – Он мне показался вполне приличным человеком. В тот раз он был на моей стороне. Предлагал Фроди вызвать меня на поединок, но предостерегал, что на таких поединках люди часто теряют головы.

– И что – ты не согласилась?

– Я выбрала способ проще – мы с Фроди бросали кости, и я его обыграла.

– Для всякого было бы глупо меряться удачей с одной из норн!

Когда Бьёрн Молодой вошел, Снефрид сидела на скамье рядом с гостевым почетным сидением, занятым Эйриком, сразу после Альрека. Приблизившись, Бьёрн сразу ее увидел и явно удивился. Он искал глазами в гриде женскую фигуру, но ожидал увидеть не Снефрид.

– Привет и здоровья тебе, Эйрик!

– И тебе, Бьёрн, – со снисходительным добродушием ответил тот. – Тоже хочешь проведать своего отца и полечить его?

– Я, разумеется, хочу проведать своего отца. – Бьёрн Молодой испытывал тревогу и досаду и с трудом все это сдерживал, чтобы вести себя с Эйриком вежливо. – Как его здоровье?

– У него все достаточно хорошо, насколько может быть у немолодого человека с двумя боевыми ранами. Жизни его угрозы нет, но пока он слаб и редко встает с постели. Проводить тебя к нему?

– Если ты будешь так любезен…

– Ну, я не сам пойду. И… если ты дашь слово, что не намерен никого здесь убить, я не велю тебя обыскивать. Все-таки мы близкие родичи.

– Убить! – Бьёрн гневно взглянул на него. – Эйрик… Почему ты меня обвиняешь в таких низких замыслах? Мы, я бы сказал, сами немало от тебя пострадали!

– Смирными, как ирландские отшельники, вас тоже не назовешь! – Эйрик слегка нахмурился, и от его лица повеяло близкой грозой, маска мнимого добродушия растаяла. – Ты отважен, как сам Сигурд Убийца Дракона, я горжусь родством с тобой! Не у всякого хватило бы духа явиться в дом к человеку, куда недавно подсылал убийц!

Низкий голос Эйрик загрохотал, как гром, хотя он вроде бы не повышал его и не пытался напугать. Бьёрн Молодой переменился в лице, но Снефрид видела, что он не столько встревожен, сколько удивлен.

– Убийц? – Постепенно осознавая, что его положение еще хуже, чем он думал, Бьёрн старался сохранять достоинство. – Клянусь Ингве-Фрё, нашим общим божественным предком, я не знаю, о чем ты говоришь! Кто подослал к тебе убийц?

– Наш дорогой дед, Бьёрн конунг! А тебя он отправил следом – посмотреть, хорошо ли те люди справились с делом? Нет, их грязным рукам не было счастья. Видно, их дисы уже мертвы. Его подлому рабу, посмевшему напасть с ножом на женщину, сначала разбили голову, а потом зарубили. Он сумел нанести ей рану, но она, как видишь, поправилась, слава асам! – Эйрик показал на Снефрид.

– Снефрид… – Бьёрн посмотрел на нее. – Мы слышали, что ты здесь, хоть и не знаем, как ты сюда попала. Может, хоть ты растолкуешь мне, что происходит? В чем меня обвиняют? Кто-то пытался на тебя напасть?

– А зачем ты приехал сюда, Бьёрн? – мягко спросила Снефрид. – Только ли ради отца? По нашему недолгому знакомству зимой я сочла тебя добрым и честным человеком. Прошу тебя, говори правду. У Эйрика конунга есть причины гневаться, и ничто сейчас не разгневает его сильнее, чем ложь.

– Я не собираюсь лгать! – с досадой ответил Бьёрн. – Ложь – оружие рабов, трусов и побежденных, а я пока не считаю себя кем-то из них! Я скажу вам правду, я ради этого и приехал. Одна девушка, внучка дедовой молочной сестры, исчезла из своего дома неподалеку отсюда. По всему видно, что она была похищена. Конунг счел, что никому так не нужно было ее похищение, как тебе, Эйрик. Эта девушка – моя невеста. Конунг задумал обручить меня с нею. Поэтому я и приехал узнать – правда ли она у тебя? Зачем она тебе нужна и не вернешь ли ты ее мне за приличный выкуп?

– Ха! – выразительно сказал Альрек. – Если так, брат, ты напрасно тратил время. Ты ведь говоришь об Ингвёр?

– Она у вас? – Бьёрн повернулся к нему.

– Она у нас. И женихи ей больше не нужны.

Альрек смотрел на двоюродного брата с вызовом и торжеством. По его лицу Бьёрн понял, что случилось, и побледнел.

– Так это ты… это для тебя… – Он быстро глянул на Снефрид, на Эйрика, вспомнив разговоры об их связи, потом снова на Альрека.

– Это для меня, – Альрек ухмыльнулся с самым довольным видом. – Девушка красивая, в самый раз для брата будущего конунга. Передай мою благодарность нашему деду, что прислал мне такой подарок.

– Прислал! – Бьёрн ничего не понимал, у него было чувство, что они находятся в каких-то разных сагах. – Конунг никого не посылал! Ингвёр похитили из ее дома, и это мог сделать раб, который…

– Вот негодяй! – Эйрик хлопнул себя по колену. – Этот гад мало того что пытался зарезать Снефрид у людей на глазах, так еще и похитил ту девушку, которая дала ему нож!

– Какой гад? – Бьёрн с мольбой воззрился на Снефрид, надеясь на ее доброту. – Кто-то пытался тебя зарезать?

– Тот человек, который приехал вместе с Ингвёр. Правда, поначалу она нам сказала, что ее зовут Сигню и она племянница твоей матери.

Бьёрн на какое-то время закрыл лицо руками, запустил пальцы в густые темно-русые кудри, падавшие ему на лоб.

– Сигню… – пробормотал он. – Снефрид… ты добрая женщина. Дай мне увидеть эту девушку, о которой мы говорим. Каким образом сюда могла попасть моя сестра Сигню?

– Успокойся хоть немного, – Снефрид и правда стало его жаль. – Это Ингвёр из Дубравной Горки. Она лишь назвалась именем племянницы твоей матери, чтобы ее допустили к твоему отцу.

– Зачем? – простонал Бьёрн.

– Ей нужен был предлог пробраться сюда, в дом. Она и любимый раб твоего деда, Хольти, пытались убить меня. Их послал твой дед. Ингвёр должна была убедиться… – Снефрид запнулась, потому что об истинной причине покушения они с Эйриком до сих пор избегали говорить вслух. – Они думали, что я держу в руках нити судьбы и удачи Эйрика, и пытались оборвать эти нити – вместе с моей жизнью. В то время как я всего лишь искала у него помощи в моих делах, о которых ты слышал зимой. Люди, желавшие взять с меня деньги за пропавший четыре лета назад товар, преследовали меня и являлись даже сюда, в этот дом! Дней десять назад тот раб пытался ударить меня ножом, но я легко отделалась, а он был убит. После этого Ингвёр призналась, что ее с этим рабом прислал Бьёрн конунг. Так что напрасно было бы обвинять Эйрика, что он держит Ингвёр взаперти. Мне с трудом удалось отговорить его от мысли немедленно утопить ее с мешком на голове. Ее родичам стоит поблагодарить его за милосредие, а не винить в жестокости.

Снефрид не так уж сильно отговаривала Эйрика от казни Ингвёр, вернее, он не очень-то к этому стремился, но Снефрид считала полезным представить своего покровителя более грозным и разгневанным, чем он был.

Бьёрн молча выслушал ее, и лицо его ничуть не прояснилось.

– Я… не знаю, что думать… – пробормотал он. – Конунг недавно узнал, что Ингвёр похищена из своего дома. Он ее никуда не посылал.

– Благородно с твоей стороны защищать своего деда, – Снефрид вздохнула. – Видишь ли… В первый вечер, как приехала, Ингвёр сама сказала мне, что послал ее ты!