Вниз по темной реке

* * *

У входа в кофейню мы расстались. Сунув Рейчел визитную карточку, я поблагодарил ее и сказал, что, если ей понадобится помощь, она в любое время может ко мне обратиться.

Сделав несколько шагов, задумался. Конечно, Темза — не река из стихотворения, и Лондон — не Камелот, однако участь Элейн в общих чертах повторяла судьбу волшебницы Шалот. Одна Элейн — дева в башне, другая — служанка в проклятом доме.

Слава богу, что Стайлзу удалось расположить к себе Гарриет!

Пересекая вторую улицу от «Лебедя», я вдруг осознал, что, погрузившись в жуткую историю Рейчел, забыл задать самый важный вопрос, и, развернувшись, бегом бросился обратно. Добежав до кофейни, крикнул:

— Рейчел!

Она была уже в конце улицы. Догнав девушку, я положил руку ей на плечо.

— Рейчел…

Она испуганно оглянулась. Совсем другая женщина, гораздо старше, чем бывшая служанка Бэкфордов.

Рассыпавшись в извинениях, я поспешил дальше. Господи, да где же она?

— Мистер Корраван! — раздался голос с другой стороны улицы. — Боже мой, что случилось?

— У Элейн был поклонник? — задыхаясь, спросил я. — Может, даже жених?

— Вроде бы нет. Она была очень застенчива.

Мое сердце упало. Я не сомневался, что у нее был близкий человек. Тогда кто же мстил за Элейн?

Мне вдруг вспомнился Сидни Дорстоун.

— А брат, отец?

— Да, отец был, — улыбнулась Рейчел. — Они с ним встречались каждое воскресенье, ходили на прогулку, когда Элейн была свободна.

Итак, отец…

Сердце вернулось на место, и я спросил:

— Где они обычно гуляли? Вернее, где я могу найти мистера Прайса?

Рейчел не знала, и я, вздохнув, сказал:

— Ну, ничего. Спасибо вам еще раз.

Она кивнула и неохотно произнесла:

— И вам спасибо. Конечно, поправить уже ничего нельзя, но я рада, что вы знаете правду.

Мы снова попрощались, и я направился домой, пытаясь погрузиться в мысли мистера Прайса. Ноги тем временем сами вели меня знакомой дорогой. Наверное, я не смог бы осознать побуждений отца Элейн, но мне помог утренний визит в Уайтчепел. Снова вспомнился О’Хаган, и из подсознания всплыли ощущения, которые испытываешь, находясь в зависимости от сильных мира сего. Сильных — и жестоких. Я вполне мог понять Прайса, стоило лишь представить, как он пережил сперва издевательский суд, а потом и смерть несчастной дочери.

Вероятно, в материалах судебного процесса остался адрес Элейн. Наверняка там же живет и ее отец. Впрочем, с протоколами мне хотелось ознакомиться не только ради адреса. Ведь в судебном заседании, помимо судьи, доктора и пары свидетелей, участвовала еще тьма народа. Бог знает, скольких еще девушек собирается лишить жизни Прайс…