Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты

"Любимая, я возвращаюсь домой, к тебе".

Scarlett turned away, wordless.

Скарлетт молча отвела глаза.

After that, Melanie noticed there was more food on the table when guests were present, even though Scarlett might grudge them every mouthful.

Но после этого разговора Мелани заметила, что на столе стало появляться больше еды, даже если присутствовали посторонние, хотя Скарлетт по-прежнему жалела для них каждый кусок.

When the soldiers were too ill to go on, and there were many such, Scarlett put them to bed with none too good grace.

Если солдаты были слишком больны - а такие забредали к ним частенько - и не могли двинуться дальше, Скарлетт весьма и весьма неохотно предоставляла им постель.

Each sick man meant another mouth to feed.

Каждый больной был лишним ртом, который приходилось кормить.

Someone had to nurse him and that meant one less worker at the business of fence building, hoeing, weeding and plowing.

И кто-то должен был за ним ухаживать - значит, одним работником меньше на прополке, на пахоте, на огороде, на возведении ограды.

One boy, on whose face a blond fuzz had just begun to sprout, was dumped on the front porch by a mounted soldier bound for Fayetteville. He had found him unconscious by the roadside and had brought him, across his saddle, to Tara, the nearest house.

Раз какой-то верховой, направлявшийся в Фейетвилл, оставил у них на крыльце совсем юного парня со светлым пушком над верхней губой: юноша этот валялся у дороги без сознания, и верховой перекинул его через седло и привез в ближайшую усадьбу - в Тару.

The girls thought he must be one of the little cadets who had been called out of military school when Sherman approached Milledgeville but they never knew, for he died without regaining consciousness and a search of his pockets yielded no information.

Все подумали, что это, верно, один из тех курсантов, которые были призваны в армию, когда Шерман повел наступление на Милледжвилл, но узнать наверное им ничего не удалось, так как юноша умер, не приходя в сознание, а содержимое карманов не помогло установить его личность.

A nice-looking boy, obviously a gentleman, and somewhere to the south, some woman was watching the roads, wondering where he was and when he was coming home, just as she and Melanie, with a wild hope in their hearts, watched every bearded figure that came up their walk.

Это был пригожий мальчик, по-видимому, из родовитой семьи, и, быть может, где-то дальше к Югу какая-то женщина день и ночь глядела на дорогу, гадая, скоро ли он вернется домой, -совершенно так же, как Скарлетт и Мелани в безумной надежде вглядывались в каждую бородатую фигуру, появлявшуюся на аллее, ведущей к дому.

They buried the cadet in the family burying ground, next to the three little O'Hara boys, and Melanie cried sharply as Pork filled in the grave, wondering in her heart if strangers were doing this same thing to the tall body of Ashley.

Они похоронили юношу на своем семейном кладбище, рядом с тремя маленькими братьями О'Хара, и пока Порк засыпал могилу, Мелани отчаянно рыдала, думая о том, что, быть может, какой-нибудь чужой человек сделает то же для ее Эшли.

Will Benteen was another soldier, like the nameless boy, who arrived unconscious across the saddle of a comrade.

Так же как и этот безвестный юноша, попал к, ним и Уилл Бентин - он был без сознания, когда однополчанин привез его в Тару, перекинув через луку седла.

Will was acutely ill with pneumonia and when the girls put him to bed, they feared he would soon join the boy in the burying ground.

Уилл погибал от пневмонии, и, укладывая его в постель, женщины со страхом думали, что он разделит участь безымянного солдата, погребенного на их кладбище.

He had the sallow malarial face of the south Georgia Cracker, pale pinkish hair and washed-out blue eyes which even in delirium were patient and mild.

У него было изжелта-бледное малярийное лицо, какие нередко встречаются среди малоимущего населения Южной Джорджии, светлые рыжеватые волосы и почти бесцветные голубые глаза, хранившие кроткое и терпеливое выражение, даже когда он бредил.

One of his legs was gone at the knee and to the stump was fitted a roughly whittled wooden peg.

Одна нога у него была ампутирована до колена, и на культе держался кое-как обструганный деревянный обрубок.

He was obviously a Cracker, just as the boy they had buried so short a while ago was obviously a planter's son.

Всем было ясно, что он из небогатой семьи, -точно так же как никто не сомневался, что юноша, которого они недавно похоронили, явно был сыном какого-нибудь плантатора.

Just how the girls knew this they could not say.

Откуда пришла к ним эта уверенность, никто из женщин не смог бы объяснить.

Certainly Will was no dirtier, no more hairy, no more lice infested than many fine gentlemen who came to Tara.

Уилл был так же грязен и небрит и так же обовшивел, как многие джентльмены из хороших семей, попадавшие к ним в поместье.

Certainly the language he used in his delirium was no less grammatical than that of the Tarleton twins.

А речь его в бреду была отнюдь не менее правильна, чем язык близнецов Тарлтонов.

But they knew instinctively, as they knew thoroughbred horses from scrubs, that he was not of their class.

И все же подобно тому, как они умели мгновенно отличать породистую лошадь от полукровки, так и здесь все инстинктивно почувствовали. Что Уилл - человек не из их среды.

But this knowledge did not keep them from laboring to save him.

Впрочем, это никак не мешало им прилагать все силы к тому, чтобы спасти ему жизнь.

Emaciated from a year in a Yankee prison, exhausted by his long tramp on his ill-fitting wooden peg, he had little strength to combat pneumonia and for days he lay in the bed moaning, trying to get up, fighting battles over again.

Изнуренный годом заключения в тюрьме, измученный длинным переходом на плохо пригнанной деревянной ноге, он уже не имел сил бороться с пневмонией и день за днем в бреду снова и снова переживал все битвы, стонал и пытался вскочить с постели.

Never once did he call for mother, wife, sister or sweetheart and this omission worried Carreen.

Но ни разу за все время не позвал он к своему ложу ни матери, ни жены, ни сестры, ни возлюбленной, и это очень встревожило Кэррин.

"A man ought to have some folks," she said.

- У каждого человека должны быть какие-то близкие, - говорила она.

"And he sounds like he didn't have a soul in the world."

- А у этого словно бы нет ни единой родной души на всем белом свете.

For all his lankiness he was tough, and good nursing pulled him through.

Однако, несмотря на истощение, организм у него оказался крепким, и хороший уход помог ему преодолеть болезнь.

The day came when his pale blue eyes, perfectly cognizant of his surroundings, fell upon Carreen sitting beside him, telling her rosary beads, the morning sun shining through her fair hair.

Настал день, когда в бледно-голубых глазах стало заметно отчетливое восприятие действительности, и взгляд его упал на Кэррин: она сидела возле его постели, перебирая четки, и лучи утреннего солнца играли в ее белокурых волосах.

"Then you warn't a dream, after all," he said, in his flat toneless voice.

- Значит, вы все же не приснились мне, - произнес он своим глуховатым, бесцветным голосом.

"I hope I ain't troubled you too much, Ma'm."

- Надеюсь, я не доставил вам слишком много хлопот, мэм?

His convalescence was a long one and he lay quietly looking out of the window at the magnolias and causing very little trouble to anyone.

Выздоровление его подвигалось туго; день за днем он тихо лежал, глядя на магнолия за окном, и присутствие его почти не ощущалось в доме.

Carreen liked him because of his placid and unembarrassed silences.

Кэррин прониклась к нему симпатией; его тихая необременительная немногословность импонировала ей.

She would sit beside him through the long hot afternoons, fanning him and saying nothing.

И нередко в знойные послеполуденные часы она подолгу молча просиживала у его постели, отгоняя мух.

Carreen had very little to say these days as she moved, delicate and wraithlike, about the tasks which were within her strength.

Кэррин вообще была молчалива в эти дни: тоненькая, хрупкая, она неслышно, как привидение, двигалась по дому, выполняя те работы, которые были ей под силу.

She prayed a good deal, for when Scarlett came into her room without knocking, she always found her on her knees by her bed.

И много молилась, ибо стоило Скарлетт без стука заглянуть к ней в комнату, как она неизменно заставала Кэррин коленопреклоненной возле кровати.

The sight never failed to annoy her, for Scarlett felt that the time for prayer had passed.

Зрелище это всякий раз вызывало досаду у Скарлетт, считавшей, что время молитв прошло.

If God had seen fit to punish them so, then God could very well do without prayers.

Если бог нашел нужным так их покарать, значит, он прекрасно обходится без их молитв.

Religion had always been a bargaining process with Scarlett.

У Скарлетт религия всегда носила характер сделки.

She promised God good behavior in exchange for favors.

Она обычно обещала богу вести себя хорошо в обмен на те или иные его милости.

God had broken the bargain time and again, to her way of thinking, and she felt that she owed Him nothing at all now.

Но бог, по ее мнению, то и дело нарушал условия сделки, и теперь она чувствовала себя свободной от любых обязательств по отношению к нему.

And whenever she found Carreen on her knees when she should have been taking an afternoon nap or doing the mending, she felt that Carreen was shirking her share of the burdens.

И всякий раз, застав Кэррин в молитве на коленях, в то время как той надлежало вздремнуть после обеда или заняться починкой белья, она злилась, считая, что сестра увиливает от участия в совместных трудах.

She said as much to Will Benteen one afternoon when he was able to sit up in a chair and was startled when he said in his flat voice:

Примерно это она и сказала Уиллу Бентину как-то вечером, когда он уже стал вставать с постели, и была немало поражена, услышав в ответ такие, произнесенные бесцветным глуховатым голосом слова:

"Let her be, Miss Scarlett.

- Не трогайте ее, мисс Скарлетт.

It comforts her."

Это приносит ей утешение.

"Comforts her?"

- Утешение?

"Yes, she's prayin' for your ma and him."

- Конечно. Она молится за вашу матушку и за него.

"Who is 'him'?"

- За кого Это - "за него"?

His faded blue eyes looked at her from under sandy lashes without surprise.

Бело-голубые глаза без удивления поглядели на нее из-под рыжеватых ресниц.

Nothing seemed to surprise or excite him.

Ничто, по-видимому, не могло ни удивить, ни взволновать Уилла Бентина.

Perhaps he had seen too much of the unexpected ever to be startled again.

Быть может, он видел слишком много неожиданного и непредставимого, чтобы сохранить способность изумляться.

That Scarlett did not know what was in her sister's heart did not seem odd to him.

Ему не казалось странным, что младшая сестра не раскрывала Скарлетт своего сердца.

He took it as naturally as he did the fact that Carreen had found comfort in talking to him, a stranger.

Он принимал это как нечто само собой разумеющееся, как и то, что Кэррин нашла возможным делиться с ним, совсем чужим ей человеком.

"Her beau, that boy Brent something-or-other who was killed at Gettysburg."

- За своего поклонника, за этого мальчика -Брента, не знаю, как его фамилия, который погиб при Геттисберге.

"Her beau?" said Scarlett shortly.

- За своего поклонника? - переспросила Скарлетт.

"Her beau, nothing!

- Какая чушь!

He and his brother were my beaux."

И он, и его брат были моими поклонниками.

"Yes, so she told me.

- Да, она мне тоже так говорила.

Looks like most of the County was your beaux.

Похоже, что все юноши во всем графстве были вашими поклонниками.

But, all the same, he was her beau after you turned him down, because when he come home on his last furlough they got engaged.

Но тем не менее он стал ее поклонником, после того как вы отвергли его. Ведь он обручился с мисс Кэррин, когда в последний раз приезжал домой на побывку.

She said he was the only boy she'd ever cared about and so it kind of comforts her to pray for him."

Она говорит, что ей никто никогда не нравился -только он, и она получает успокоение, молясь за него.

"Well, fiddle-dee-dee!" said Scarlett, a very small dart of jealousy entering her.

- Чепуха! - сказала Скарлетт, почувствовав легкий укол ревности.

She looked curiously at this lanky man with his bony stooped shoulders, his pinkish hair and calm unwavering eyes.

Она с любопытством поглядела на этого худосочного человека с костлявыми плечами, сутулой спиной, рыжеватыми волосами и спокойным немигающим взглядом.

So he knew things about her own family which she had not troubled to discover.

Вот, значит, как - ему известны секреты ее семьи, которые сама она не потрудилась узнать.