Его дерзкая горничная

Глава 14

— В котором часу ты встречаешься с отцом? — спросила Алисия.

— Прямо сейчас.

— Как долго ты пробудешь с ним?

— Пару часов или десять минут. Может, все-таки пойдешь со мной на встречу с детективом? И еще нам надо серьезно поговорить.

— О чем?

— Вчера мы не предохранялись.

— Спасибо за напоминание.

Он поцеловал ее в щеку на прощание, но Алисия отвернулась.

— Пока! — сказала она.

— Пока! — ответил он, явно не желая страстно целовать ее в губы перед встречей с отцом.

Общение с отцом заняло больше десяти минут, но меньше двух часов, и Данте не пришлось разговаривать с его юристами.

Солнце казалось ярким, а залив голубым, и Данте в хорошем настроении поднимался по лестнице к себе домой.

— Алисия!

Ему никто не ответил.

— Алисия?

Данте решил, что она ушла на прогулку или за покупками. И все же он знал, что обманывает сам себя.

— Алисия! — позвал он в третий раз, понимая, что это бессмысленно. Ее одежда исчезла, а открытые двери означали, что не осталось даже намека на ее духи.

Он позвонил ей, но она не ответила.

— Вы знаете, куда она пошла? — спросил он у персонала голосом, который показался ему чужим. Никто ничего не знал. Алисия не вызывала его водителя.

Данте запаниковал.

— Не волнуйтесь, — сказала его старая горничная. — Она не могла уйти далеко. Она оставила свою банковскую карточку…

— Где?

Он спустился по очень узким ступеням и обнаружил банковскую карточку в ящике комода. Алисия победила его. И хотя это не было игрой, Данте знал, что проиграл.

— И она оставила свой телефон. — Горничная задыхалась от быстрого подъема по лестнице.

— Нам нужно в аэропорт, — сказал Данте своему водителю, но потом задумался, потому что было несколько способов покинуть остров: на автомобиле по трем мостам, катером и самолетом.

Он медлил и размышлял. Он должен знать Алисию лучше всех. Наконец до него дошло, где она может быть.

Она сидела у фонтана Дианы в белом муслиновом платье с выглядывающими бретелями красного бюстгальтера и чемоданом на земле. Он знал, что приближаться к ней нужно с осторожностью.

— Алисия?

Она подняла на него глаза, полные непролитых слез.

— Как прошла встреча с отцом?

— Давай не будем об этом сейчас беспокоиться.

— Но я беспокоюсь, — сказала она. — Не о нем, а о его детях. Например, о гиганте, который сейчас стоит напротив меня.

Данте сел рядом с ней, и Алисия этому обрадовалась, потому что ей не пришлось смотреть на него, прощаясь в последний раз.

— Я ненавижу этот фонтан, — сказала она.

— Пожалуйста, не уходи.

— Почему нет? — выпалила она. — Потому что у тебя сейчас никого не осталось? Ты рассказал ему о Роберто?

— Нет, — произнес он. — Я сказал ему, что стану бывать здесь чаще и что мне надоело быть его подставным лицом. — Он посмотрел на нее. — Я много думал…

— Данте, — прервала она его, — я тоже много думала.

— Звучит угрожающе.

— Все эти годы, все эти письма… Беатриче знала, где меня найти, но предпочла этого не делать. Ему не хотелось дарить ей ложную надежду.

— По-моему, мать настоятельница чего-то недоговаривает.

— Наверняка. Если Беатриче жива, то теперь она взрослая женщина. А я ждала ее, как пес. Я десять лет искала ее. — Она покачала головой. — Я рада, что ты начинаешь выяснять отношения со своей семьей.

Он промолчал.

— Я рада, что ты не ушел от них, как ты ушел от меня, не оглянувшись, — смело сказала Алисия. — У нас было детство, полное воспоминаний, а потом мы повзрослели, и ты ушел.

— Мне было двадцать.

— Сейчас тебе тридцать, — произнесла она.

— И я прошу тебя не уходить.

— Нет. — Она больше не сдерживалась. — У тебя были все доступные средства, но ты не разыскивал меня. Если бы не мой поступок, мы бы никогда больше не увиделись. Ты бы бросил меня, как Беатриче и как мои родители. — Она покачала головой. — Мне надоело гоняться за людьми. — По ее лицу текли слезы. — Спасибо тебе за чудесный уик-энд. Я продам одежду и серьги, которые ты мне купил.

— Серьги недешевые, поэтому оцени их, как следует, прежде чем выставить на продажу в Интернете.

— Я отдамся тому, кто хочет меня. И подарю ему свою любовь. Или…

— Или что?

— Или надену серебристое платье и сниму мужчину в баре.

— Ты?

Алисия кивнула.

— Я займусь сексом с незнакомцем.

— Твое право, — сказал он. — Я не хочу любить тебя, потому что из-за тебя я постоянно волнуюсь. Я чувствую себя виноватым. Я не хотел возвращаться за тобой, но я не мог тебя отпустить.

— О, теперь, когда я уезжаю, ты говоришь приятнейшие вещи. — Она усмехнулась.

— Алисия, ту пудреницу с зеркалом подарил тебе я.

— Нет. — Она не желала расставаться с фантазией, которую лелеяла так долго. — Она была в посылке от твоей матери.

— Позолоченная пудреница с портретом дамы. Я купил ее для тебя.

Алисия нахмурилась.

— Наверное, ты просто видел ее, когда я поправляла макияж. Или ты рылся в моей сумке.

— Зачем мне это делать?

Она понимала, что ему незачем шпионить за ней.

— Значит, ты подарил мне пудреницу… — Ее голос дрогнул. — Ты хотел доказать, что я была тебе небезразлична все эти годы?

— Я купил ее в Риме, потому что хотел, чтобы на день рождения у тебя было что-нибудь особенное. Но я боялся давать тебе надежду. Ты читала, что написано на гравюре?

Алисия пожала плечами.

— Вчера ты сказала, что носишь пудреницу с собой повсюду.

— Я сохранила ее, потому что думала, что она от твоей матери.

— Покажи мне ее.

Она с неохотой открыла сумку и достала оттуда пудреницу с зеркальцем, которую носила с собой десять лет.

— Это картина Леонардо да Винчи. Она называется «Дама с растрепанными волосами». На гравюре одна из его цитат.

— Данте, это подарок твоей матери десятилетней давности. Я не могу вспомнить, что там написано.

— Конечно нет, — произнес Данте и взял пудреницу. Он поклялся, что однажды Алисия доверится ему и признается, что не умеет читать. — Надпись почти исчезла. Здесь сказано: «Занятия искусством невозможно бросить, их можно только отложить на время».

Она выглядела далеко не впечатленной.

— Значит, ты прислал мне пудреницу, напоминающую, что меня бросили, и не только мои родители! — Она напряженно вздохнула. — Большое спасибо.

— Это незаконченный портрет, — сказал Данте, вспоминая, что он чувствовал в тот день, когда купил его.

Двадцатилетний Данте сожалел, что у него не хватило смелости послать этот подарок Алисии. На тот момент это была самая крупная его покупка. Но потом его мать умерла, и он вернулся домой, упаковал пудреницу и отправил ее по почте.

— Я чувствовал, что мы с тобой еще не закончили.

— Однажды мы переспали, — сказала она.

— Я купил ее перед тем, как мы переспали, Алисия.

Она повернулась и посмотрела на него.

— Я хотел вернуться и попросить тебя поехать со мной в Рим.

— Но ты этого не сделал.

— Я был бездомным, — сказал он.

— Данте, вскоре у тебя появилась квартира. У тебя была семья и деньги…

— Алисия, — серьезно произнес он. — Жизнь не становится лучше в одночасье. По крайней мере, я так думал. То утро в Милане было похоже на сбывшуюся мечту. Я пытался разобраться в своей жизни, и я думаю, что делал это ради тебя.

— Я не хочу это слушать.

— Так почему ты сидишь здесь, у статуи?

— Я думала о Беатриче. Я напоминала себе, как ты целовал меня только потому, что рядом был Маттео.

— Какая же ты лгунья, Алисия Доменика, — с улыбкой упрекнул он ее. — Ты ждала меня. И я рад, что ты пришла к фонтану.

Алисия кивнула.

— Скажи, что должен, Данте.

— Поехали ко мне.

— Нет. Мы можем поговорить здесь.

— Ты спала с кем-нибудь, кроме меня?

— Ты не имеешь права спрашивать об этом!

— Но я не хочу знать ответ, — признался он. — Или хочу. Я запутался. Знаешь, почему я тогда опустил твою руку? Потому что я был перевозбужден.

Алисия нахмурилась.

— Мне неприятно, что я заставлял тебя чувствовать себя уродиной, когда ты флиртовала со мной. А знаешь, что еще я ненавидел?

— Что?

— Когда ты верила слухам, хотя я просил тебя не делать этого. Когда ты намекнула, что я использовал тебя. Алисия, я видел, как мужчины уходят от моей матери, не оглядываясь. Я думал, что это нормально. Я слышал, что происходило в ее комнате, и я ненавидел это. Я терпеть не мог, когда ко мне прикасались, но мне нравилось держать тебя за руку. Потом все изменилось, потому что мы стали другими.

Алисия сглотнула.

— Ты была не единственной девственницей в тот день. — Он помахал ей рукой. — До тебя у меня никого не было. И потом у меня долго не было женщин. Вернись ко мне, пожалуйста. Я должен кое-что тебе показать.

— Я не знаю…

— Ну, давай же! — Он взял ее за руку и повел к своему дому по более удобной дороге. Он провел ее в свою спальню и подошел к комоду. — Иди сюда!

Данте открыл маленькую тяжелую деревянную шкатулку, внутри которой было два засушенных цветка: пион и хризантема.

— Это с могилы твоей матери? — сказала Алисия.

— Я думаю о тебе, когда смотрю на них, — произнес он.

Она заглянула в шкатулку и увидела его фотографию с матерью.

— Это единственное фото, которое у меня осталось. Клянусь, я не сержусь на мать. Но я говорил с настоятельницей, и она посоветовала мне помнить о матери что-нибудь приятное, что изменит мои воспоминания о ней. Я очень рад, что она отправляла тебе посылки, потому что благодаря этому ты сохранила пудреницу. Я думаю, если бы ты узнала, что она от меня, ты бы ее выбросила.

Алисии было страшно подумать об этом.

— Мы не будем торопиться, — сказала она.

— В этом нет необходимости. Я уже разобрался в себе, бросил казино и решил вернуться к тебе. Мне хочется наладить с тобой отношения.

— Мне тоже.

— Ты не посмотришь на фотографию?

Алисия улыбнулась, в ее глазах стояли слезы, пока она смотрела на фото. Оно было очень маленьким и выцветшим. Его мать была красавицей, а Данте совсем ребенком. Когда она подняла фото, у нее перехватило дыхание от того, что лежало под ним. Там была серьга-обруч, которую она обронила много лет назад. Кусочек золота, который она потеряла вместе со своей невинностью и сердцем.

— Ты нашел ее.

— Нет, — сказал Данте. — Она зацепилась за подкладку моего пиджака.

Алисия плакала и улыбалась, держа серьгу. Потом вынула из сумки вторую серьгу, которую носила с собой с того дня.

Данте надел ей серьги.

— Я буду любить тебя вечно. Ты можешь мне верить, а можешь не верить. И я помогу тебе найти Беатриче. — Он задумался. — Я знаю, она любила тебя.

— Откуда?

— Потому что любовь не умирает. — Он уставился на нее в упор. — Мы поженимся.

— Сначала ты должен сделать мне предложение, — напомнила она. — Преклони колено.

— Мы оба знаем твой ответ. — Данте вздохнул и встал на колено. — Алисия, ты выйдешь за меня замуж?

— При одном условии.

Он недоверчиво улыбнулся.

— Ты хочешь десять детей?

— Это даже не обсуждается. — Она вынула из сумки билет на катер, на котором собиралась уехать от Данте.

— Салерно? — Он слегка побледнел. До него было тринадцать часов!

— Я сама купила билет.