Антология советского детектива 48. Компиляция. Книги 1-12

XXVIII

Захиду немало пришлось попетлять, преодолевая потоки. Он ненамного ошибся в своих расчетах и вышел всего лишь метров на двести выше юрты. Оттуда лейтенант заметил тусклую точку «летучей мыши», раскачивающейся на ветру. Захид направился к ней вдоль бурного и шумящего, точно настоящая горная река, потока, ширину которого даже острый луч его фонаря не мог охватить. Пенящиеся волны этой реки уже несли кусты тамариска и небольшие деревья, вырванные с корнем. А со склона, через каждые пять-шесть шагов, в реку эту вливались новые ручьи, и Захиду стоило немалых трудов перебираться через них. Наконец, он оказался против юрты, но подойти к ней не мог — здесь клокотала вода.

— Э-гей, — позвал Захид, — есть кто-нибудь?

Послышался лай собак, а затем голос Шермата-ата, приглушенный, хриплый:

— Сюда, сюда, идите к кутану! Я здесь!

Захид пошел в сторону кутана прямо через ручьи, вода кое-где была уже по пояс. Вскоре из тьмы вынырнули собаки чабана, а еще через некоторое время он заметил и второй огонек. Бодом-хола стояла по колено в воде и держала фонарь, приподняв его над головой.

— Ассалом алейкум, хола, — громко поздоровался Захид.

— Ваалейкум, — ответила старуха, не повернувшись, лишь переступив с ноги на ногу, пропуская, видно, зацепившуюся ветку янтака. — Хорошо, что приехали, а то отец наш совсем выбился из сил.

Захид снял с себя китель, хотел было снять и сапоги, но тут из воды, вернее, из гущи ночи над ней, точно призрак появился чабан, держа в руках присмиревшую овцу.

— Сапоги не следует снимать, — сказал ата вместо приветствия и протянул Захиду овцу. — Вода несет столько камней, не дай бог, зашибете ногу!

Захид принял овцу и поставил на берег. Подобрал с земли прутик и хлестнул ее по ногам. Овца побежала вверх по склону, туда, где светились, точно изумрудные точки, глаза ее сородичей.

— Идите за мной, здесь не очень глубоко, — сказал ата.

Через минуту они выбрались на другой берег. Став на твердую землю, Захид пересек двор и увидел, что и по ту сторону клокочет поток, еще сильнее, чем здесь.

— Где вы, Захидбек? — услышал он голос чабана.

— Иду, — крикнул Захид и повернул обратно.

— Проклятье, — выругался ата, когда лейтенант подошел к нему, — никогда не думал, что сель может обрушиться на мое джайляу.

Они вошли в помещение, и Захиду показалось, что темнота во дворе по сравнению с той, что здесь, — не темнота, а так — сумерки. Как слепой, с вытянутыми руками, он двинулся в дальний угол кутана. В лицо ударило теплым дыханием овец, и он, нагнувшись, сгреб в охапку трепещущее от страха животное и понес его к выходу. За ним, чавкая полными воды сапогами и тяжело дыша, шел ата.

— А я ведь по делу к вам, ата, — сказал Захид, когда они, поставив овец на берегу, повернули назад.

— По какому? Если не очень важному, то... может, потом, а?

— Дело важное, ата. Мы разыскиваем чабана по имени Халдар-бобо.

— Я такого чабана вообще не знаю. — Ата взобрался на берег и подал руку Захиду. — Зачем он вам?

— Нужен.

— Нет, Захидбек, не знаю. — В тоне старика слышался упрек — мол, видишь, что творится, а ты... нашел время!

«Ладно, — решил Захид, — о Халдаре разговор и в самом деле никуда не уйдет, главное сейчас — спасти овец».

...Отара дала о себе знать издалека — сотнями тревожно блеющих голосов.

Овцы тесно сгрудились на все убывающем участке суши. Сквозь отару пробиться было невозможно, пришлось обогнуть ее и, проваливаясь в воду, идти вдоль кромки берега. Наконец, Захид увидел Рахима. Тот стоял по пояс в воде и, ухватившись за рога козла-вожака, пытался стащить его в поток.

— Как вы тут, Рахимджан? — спросил Захид, подталкивая вожака сзади.

— Да вот, бьюсь, — ответил юноша, и по голосу было видно, как он измучился, — ягнят я всех перенес на тот берег, а овцы, сами знаете, без этого истукана шагу не сделают. А он словно в землю врос, проклятый. Вы-то давно здесь, Захид-ака?

— Порядочно! Ну, взял! — лейтенант мощным рывком сдвинул козла с места, столкнул его в воду, и тот покорно пошел за Рахимом. — Гёль, гёль, — по-чабански стал выкрикивать Захид, сгоняя в воду овец, и те сначала робко, а затем всей массой ринулись в поток. Чтобы ни одна овца не потерялась, он встал ниже по течению, не переставая подгонять: — Гёль, гёль, гёль!

Рахим оставил вожака на противоположном берегу мощного потока и поспешил на помощь Захиду.

— Теперь отара спасена, ака.

«Чем она занята сейчас? — подумал Захид об Азаде. — Может быть, думает обо мне, волнуется за меня?!»

— Овцу понесло, — вдруг крикнул Рахим.

Захид вздрогнул — нашел время для сладких грез!

Он увидел черную точку в пене высоких волн.

— Плавать умеешь?

— А там мелко, ака... — Рахим бросился за овцой и, достигнув середины потока, сразу же провалился по грудь. Вязкий от грязи поток стремительно увлекал его вниз. — Захид-ака! — закричал беспомощно юноша. — Помогите!

Лейтенант бросился спасать парня. С трудом добравшись до Рахима, он схватил его за вздувшуюся пузырем рубашку и поплыл к берегу. Обессилевший Рахим совсем не помогал ему. И течение все дальше и дальше уносило их, приближая к Каракыру, нависшему над долиной черной громадой.

Захид не мог не видеть, что поток, несущий их, ударяясь о скалу, как бы опрокинувшись и сделав крутой вираж, падает в огромную воронку.

В нескольких метрах от нижней кромки скал Захид почувствовал под ногами землю, оперся о нее, подтащил Рахима и, собрав последние силы, вытолкнул парня на берег. В это время накатившаяся сзади мощная волна подхватила Захида и понесла к скалам. Оказавшись на гребне волны, которая через какую-то секунду, ударившись о скалы, упадет в воронку, Захид неимоверным усилием попытался ухватиться за острие выступа. Это ему удалось, и он чудом повис на камне. Минуту-другую он был словно в каком-то забытье, и лишь руки крепко обнимали спасительный камень. Придя в себя, Захид начал прощупывать ногами камни, чтобы найти опору. Осторожно наступил на один, но камень тут же ушел под воду, чуть было не сорвав его самого. Теперь Захиду хорошо была видна бурлящая воронка. Он понимал — одно неверное движение и... конец! «Надо использовать силу самой волны, — мелькнула мысль, — чтобы выбраться». Рассчитав, когда появится следующая волна, он, словно бы оперевшись о ее гребень, рывком подтянулся, а когда волна повернула обратно, оказался на плече глыбы. Волна перекинула его, точно суму через седло. Он ударился грудью о камень и потерял сознание.