История одной дуэли

– Да уж, намотался. Долго помниться будет этот денёк, – Жербин выигрывал время, осмысливая услышанное, буквы на листке прыгали перед глазами, он с трудом улавливал содержание фраз и даже отодвинул чашку чая в сторону.

– Ночь, – напомнил генерал.

– И ночь, – поддакнул Жербин и решительно отодвинул листок от себя, даже бросил на стол. – Нет! Я этого подписывать не стану! Да что ты? Я же говорил, что не правомочен! Совет высказаться должен!

– Не горячитесь, Анатолий Петрович, – придвинулся к нему генерал. – Не горячитесь. Подумайте хорошенько. Эта бумага…

– Эта бумага не простая! Она нужна для больших дел!

Лежинский замер, замолчал.

– Она развязывает руки многим.

– Анатолий Петрович…

– Тебе, генерал, я могу это сказать. Не боюсь. Мы с тобой одни. Народу не скажу. Но они сами поймут. Не дураки.

– Им-то кто скажет? – вырвалось у генерала.

– Кто скажет? Найдутся свидетели… Время ставит точки нашим делам.

– Анатолий Петрович!

– Время, генерал. Оно и судья, и палач нашим поступкам.

– Ну, уж если вы к истории обратились, позвольте и мне.

– Интересно…

– Вам что-нибудь говорит городок с названием Мон-Сен-Жан?

– Что это? Франция вроде?

– А Гугомон?

– Что за кроссворд?

– Может быть, Папелот?…

– Сплошная география. Нет, генерал, сдаюсь, я в географии не силён, хотя, каюсь, в детстве капитаном мечтал стать, корабли водить по морям-океанам. Кто из волжских пацанов не мечтал о дальних странах, пальмах на островах, диких папуасах?..

– Я не назвал вам ещё Ге-Сент, Бель-Альянс и Плансенуа.

– Абракадабра какая-то!

– Нет. Это великие города Франции, Анатолий Петрович. А кто их помнит? Во времена исторического сражения Наполеона с армией союзников, когда наконец-то корсиканец впервые и окончательно потерпел сокрушительное поражение, они все героически сражались. Мон-Сен-Жан был жестоко обстрелян из пушек. Гугомон сожжён, Папелот сожжён, Плансенуа пропало в пламени пожаров от ядер. Ге-Сент взят приступом. Только Бель-Альянс был свидетелем дружеских объятий двух победителей. Однако названия всех этих мест никому не известны. Не удержала их память. А вот на долю Ватерлоо, стоявшего в стороне, куда и дым сражений не доставал, достались все лавры. Эта деревня, тихо почивавшая в полмили от поля битвы, прославилась на века.

– Да… Рассказал ты мне историю, генерал…

– Вот вам и память.

– Да… Впечатляет. Ничего не скажешь.

– Так будете подписывать, Анатолий Петрович?

– Нет, генерал.

– Что же мне делать?

– Ставь печать. Пиши – отказался. Завтра Совет буду проводить, – поднялся Жербин.

Генерал потянулся вслед, не спуская с него глаз.

Оба догадывались, каким будет решение завтра. И оба обернулись к окнам.

Рассветало.