Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка

III

В тот момент, когда Леон выходил из лифта, он заметил маленького человечка жалкой наружности, одетого в синий плащ и потрепанную шляпу, который стучался в дверь его конторы.

Услышав, как хлопнула дверь, человек быстро оглянулся. Ему было лет шестьдесят, лицо его было бледное, усталое, небольшие усы свисали вниз. Он бросил на Леона быстрый взгляд, снова постучал в дверь и попробовал повернуть ручку двери. Увидев, что она заперта на ключ, он отошел в сторону, сильно недоумевая.

— Салют, старик, — сказал Леон, подходя к нему. — Вы меня искали?

Удивленный старик отступил назад.

— Нет, спасибо, я искал не вас. Я пришел повидать мистера Инглиша. Но это неважно, я приду позднее. Я думаю, его там нет.

— Может быть, я смогу быть вам полезным? — сказал Леон. — Теперь я занимаюсь делами Инглиша. — Он вынул ключи из кармана и открыл дверь. — Заходите.

— Не стоит, — сказал человек, и в его усталых глазах промелькнуло беспокойство. — Мне нужно видеть мистера Инглиша, лично. Тем не менее, спасибо.

Сказав это, он быстро повернулся и чуть ли не бегом начал спускаться с лестницы.

Леон сначала хотел догнать его, но вспомнил о налиции микрофона в кабинете и решил, что будет лучше поговорить с ним в другом месте. Он быстро направился к лестнице и спустился вниз на лифте.

Очутившись в холле, он услышал, как человек быстро спускается по лестнице — ему остался один этаж. Леон быстро выскочил на улицу и спрятался перед входом в какой-то магазин.

Вскоре появился человек и быстро пошел по улице шаркающими шагами. Леон последовал за ним, стараясь быть незаметным. Он видел, как тот остановился, колеблясь перед входом в кафе, потом зашел.

Дойдя до кафе, Леон заглянул в него. Там было трое или четверо посетителей, и он увидел человека, сидящего за одним из столов в глубине помещения. Леон вошел в кафе.

Человек поднял глаза, но, казалось, не узнал Леона. Он машинально мешал ложечкой в чашке кофе и сидел с нахмуренными бровями и отсутствующим видом.

Леон обследовал остальных посетителей. Двое типов сидели за столом около двери. Одна девушка около прилавка читала книгу, и один мужчина, спрятавшись за газету, которую он держал перед собой, сидел как раз напротив того стола, за которым сидел визитер Инглиша. Леон устроился напротив него. Человек поднял глаза, увидел Леона и позеленел. Он наполовину встал, потом снова упал на стул, расплескав кофе.

— Не расстраивайтесь так, — с улыбкой сказал Леон. — Я не собираюсь вас есть.

Он повернулся в сторону прилавка, чтобы позвать официантку: — Принесите мне соку, моя прелесть, и немного кофе.

Девица наполнила чашку кофе и чуть ли не бросила ее перед Леоном.

— Я должна вам заметить, что руковожу лучшим кафе в этом городе, — сказала она, — и если вам здесь не нравится, то идите в другое место.

— Спасибо, мой ангел, — сказал Леон, адресовав ей ленивую улыбку. — Я всегда буду помнить это!

Девушка возмущенно покачала головой и вернулась за свой прилавок, откуда бросала на него гневные взгляды.

— Никакого чувства юмора, — сказал Леон своему визави. — В сущности нельзя же заставить всех смеяться? Почему вы хотите видеть Инглиша?

Человек провел языком по своим сухим губам.

— Послушайте, — с подобием агрессивности проговорил он. — Вы не имеете права следить за мной. Мистер Инглиш и я связаны личным делом. Это не касается никого, в том числе и вас.

— Напротив, это меня касается. Я руковожу предприятием теперь. Инглиша больше нет.

Человек внимательно посмотрел на него.

— Я этого не знал, — пробормотал он. — Но мне нечего вам сказать.

— А у меня есть, — сказал Леон, помешивая кофе. — Теперь я хозяин. Скажите мне, в чем дело?

— Значит, вы теперь будете получать деньги?

— Сколько раз я должен вам повторять это? — сердито проговорил Леон. — Вы хотите, чтобы я написал поэму, чтобы вы выучили ее наизусть?

— Но где же мистер Инглиш?

— Он отправился туда, где другой климат.

— Вы, что, собираетесь водить меня за нос и хотите, чтобы я рассердился?

— Нет, конечно, — быстро проговорил тот. — Я не знал. — Он вынул из кармана конверт и толкнул его по направлению к Леону. — Вот. Теперь мне нужно уходить.

— Не двигайтесь, — крикнул Леон, взяв конверт, на котором прочел: «От Джо Хеннеси 10 долларов».

— Это вы, Хеннеси?

Человек кивнул головой.

Леон вскрыл конверт и вынул оттуда два билета по пять долларов. Он долго смотрел на Хеннеси.

— А к чему относятся эти деньги? — наконец, спросил он.

— Я не понимаю, разве что-то не так?

— Может быть, я не знаю. Почему вы мне даете деньги?

Лицо Хеннеси покрылось потом.

— Верните мне эти деньги, — сказал он, не повышая голоса. — Я сразу понял, что вы фазан. Отдайте мне их.

Леон придвинул к нему деньги.

— Не расстраивайтесь так, я не хочу вашего фрика, — спокойным голосом проговорил он. — Я просто хочу знать, почему вы мне их даете. Судя по вашему виду, нельзя сказать, что вы можете позволить себе роскошь потерять десять долларов.

— Действительно, нет, — с горечью проговорил Хеннеси, глядя на два билета, лежавшие перед ним на столе, но не трогая их. — Я не хочу ничего говорить. Я вас не знаю.

Он встал.

— Осторожнее, — сказал ему Леон, показывая на свою карточку. — Вот кто я такой, старина, и я смогу вам помочь, если вы захотите.

— Флик, — произнес Хеннеси с неприязнью в голосе, после того, как посмотрел на карточку. — Нет, спасибо, вы ничего не сможете сделать. Я ухожу.

— Не двигайтесь, — сказал ему Леон, который нагнулся к нему, и продолжал. — Инглиш мертв. Он покончил с собой три дня назад. Вы не читаете газет?

Хеннеси весь сжался, его кулаки сжались, рот широко раскрылся.

— Я вам не верю!

— Ничего не могу поделать. Это было во всех газетах. — Немного повернувшись, он увидел кучу газет на одном из столиков. Может быть, в одной из них написано про это.

Он встал, перелистал газеты и, найдя то, что искал, принес газету и подал ее Хеннеси, потом сел на место. Хеннеси прочитал заметку. Дыхание его со свистом вырывалось из груди. Когда он окончил чтение, он опустил газету на стол и глубоко вздохнул. Горечь исчезла из его взгляда, как будто с темного окна сняли шторы.

— Итак, он действительно мертв, — вполголоса проговорил он. — Я никогда бы в это не поверил. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Он и в самом деле мертв. Теперь послушайте меня. Я провожу следствие. Вы можете мне помочь. Почему вы платили ему деньги?

Хеннеси немного поколебался и опустил голову.

— Это не может быть для вас интересным, мистер, — сказал он. — Чем меньше об этом говорить, тем лучше. Теперь мне нужно уйти.

— Одну минутку, — твердым тоном проговорил Леон. — Вы хотите, чтобы я отвел вас в комиссариат? Вы можете быть назначены свидетелем. Вы сделаете лучше, если заговорите и побыстрее. Инглиш был убит.

Хеннеси снова позеленел.

— В газетах говорят, что это самоубийство.

— Неважно, что они говорят. Я вам говорю, что это было убийство. Почему вы давали ему деньги?

— Он шантажировал меня. Вот уже одиннадцать месяцев, как я плачу ему деньги, и если бы он не умер, я продолжал бы так и дальше.

— Что он знал о вас?

Хеннеси снова поколебался, прежде чем ответить.

— То, что я сделал несколько лет тому назад. Нечто серьезное, и он обещал сообщить об этом моей жене.

— Люди, которые посещали Инглиша, тоже были людьми, которых он заставлял петь?

— Я так предполагаю. Я никогда ни с кем не говорил, но всегда были одни и те же люди. Когда я приходил в контору, то иногда встречал их. К тому же я не понимаю, что мог делать еще этот подонок.

— А есть кто-нибудь кого вы знаете?

— Да, одна женщина, которая живет на моей улице. Я видел, как она выходила из моей улицы.

— Ее имя и адрес?

— Я не знаю, нужно ли мне вам это говорить. Я не хочу причинять ей неприятности.

— Не беспокойтесь, я просто хочу проверить вашу историю. Нужно, чтобы вы мне это сказали, Хеннеси. Вы зашли слишком далеко, чтобы остановиться.

— Я ничего не понимаю, — протестовал Хеннеси. — Я больше ничего не хочу вам говорить.

— Вы так думаете? — спокойно проговорил Леон. — Инглиш был убит. У вас был отличный повод для убийства. Вы будете говорить или мне или полиции, выбирайте.

Хеннеси вытер свое мокрое от пота лицо.

— Ее зовут Мэй Митчелл. Она живет на Ботерн стрит, 23-А.

— Это уже лучше. А как Инглиш вошел в отношения с вами?

Какой-то парень зашел в мою лавку. Он сказал мне, что знает то, что я сделал. И что если я не буду ему платить десять долларов в неделю, то он скажет об этом моей жене. Он сказал, чтобы я приносил деньги каждый вторник в агентство «Молния», что я и делаю.

— Это был не Инглиш?

Хеннеси покачал головой.

— Нет, Инглиш принимал фрик. Другой был его помощник. Вероятно, Инглиш был хозяином.

— А на кого был похож другой?

— Высокий парень отвратительного вида. У него был отвратительный шрам, идущий от правого уха до рта: можно было подумать, что это след от удара бритвой. Левый глаз у него косил. Такой верзила, с которым не поспоришь.

— Дайте мне ваш адрес, — сказал Леон. — Может быть, мне понадобится снова увидеть вас.

— Я живу на Естерн стрит, 27.

— Отлично, старик, и теперь больше ни о чем не беспокойтесь. Инглиш мертв. Идите домой и позабудьте эту историю. Больше о ней не думайте.

— Значит, мне больше не надо платить?

Леон протянул руку и похлопал его по плечу.

— Нет. Если этот верзила снова придет, притворитесь непонимающим и позовите меня. Я займусь этим и сделаю так, чтобы вы ничего не боялись. Я вам это обещаю.

Хеннеси медленно встал, он помолодел на десять лет.

— Вы даже себе не представляете, что это означает для меня, — дрожащим голосом проговорил он. — Эти десять долларов меня разоряли. Мы даже не могли пойти с женой в кинематограф, и мне приходилось придумывать разные истории о том, что наши дела идут плохо.

— Ну вот, теперь все кончилось, — сказал Леон. — Я здесь, чтобы помочь вам. Если вы будете нуждаться в помощи и послушаете меня, то я сделаю все возможное, чтобы эти дг чьги вернулись к вам. Десять долларов в неделю в течение одиннадцати месяцев, так?

Хеннеси не верил своим ушам.

— Точно так, — хриплым голосом проговорил он.

— Очень на это не рассчитывайте, — сказал Леон, — но я посмотрю, что можно сделать.

Он встал, подошел к прилавку и заплатил за обе чашки кофе.

— Вы не выпили своего, — сказала девица, принимая кофе.

— У меня страшная язва, — сказал Леон, приподняв шляпу, — но спасибо за стул, я вернусь сюда, когда устану.

Он вышел на улицу вслед за Хеннеси.

Человек, который сидел около столика Хеннеси и притаился за газетой, опустил голову и смотрел, как Леон выходил из кафе. Он не переставал жевать резинку регулярными движениями. Он положил газету, встал и подошел к прилавку, чтобы расплатиться.

Ослепленная его шикарным видом, коричневым костюмом и засунутым за манжету платочком, девица улыбнулась ему.