Другой мужчина

Глава 7

59.

Немирский пару раз приходил к ней, но Настя не открыла. Просто, не открыла — и всё. Отвечать на его вызовы тоже не собиралась. Хотя он просил обсудить случившееся на Аркан-Старт.

Доберутся до «Эфира», там обсудят. На совещании.

Весь оставшийся перелёт Настя собирала документы. Записи, удостоверения, показания Джейка, — материалов было много, но она покажет директору каждую страницу!

Посмотрим, кто кого запугает!

У порога его дома Настя чувствовала себя почти уверенно.

Близко к деловому центру Мербы — и к остановке капсулы. После окончания рабочего дня едва прошло двадцать минут.

Хотелось разобраться с этим побыстрее.

Она дала сигнал с мультяшки на домовой коммуникатор, и Деймос ответил сам.

Уже ждёт её.

Когда он успел?

Неважно.

— Настя, добрый вечер. Проходи в мой кабинет, на второй этаж поднимешься, упрёшься в дверь. Я сейчас подойду.

Когда дверь закрылась за её спиной, решимости как-то поубавилось. Ведь в кабинете тоже есть горизонтальные плоскости.

Надо просто проявить твёрдость. Не отвечать на его приставания, если они будут. А они будут. Не для делового разговора же он её позвал?

Даже если от его поцелуев всё внутри переворачивается, даже если запах его тела, прикосновение к нему дают в голову, как креплёное вино, даже если его голос отзывается в самом сердце — просто не показывать виду. Когда он поймёт, что она его не хочет — сам отстанет.

Дверь плавно открылась, впуская внутрь.

Настя мгновенно вскипела:

— Немирский! — почти закричала она в ярости. — Это, по-вашему, кабинет⁈

7 сентября

60.

— Сегодня — да, — голос прямо у неё над ухом.

И в следующее мгновение он схватил её на руки. Два шага — и бросил на огромную кровать.

Настя не успела собраться с мыслями, даже испугаться. Попыталась вырваться, встать — ну да, конечно, он же гораздо сильнее её.

Легко преодолевая сопротивление, Деймос дёрнул её руку резко вверх. Не сразу Настя поняла, что что-то непреодолимое держит её запястье.

А он, тем временем, так же обездвижил вторую руку.

До сих пор не получалось поверить в то, что произошло. Она думала, что готова к встрече. Никак не могла представить…

В любом случае, справиться с ним она не могла даже когда была свободна, а уж в таком виде — вообще никаких шансов. Только договориться, ведь не совсем же он дурак?

— Деймос, что вы делаете? Это слишком далеко зашло. Вы понимаете, что это уже уголовное преступление?

Он вытянул вторую её ногу и закрепил, так же, как и первую. И только после этого поднял голову и улыбнулся ей:

— Не совсем.

— На этот раз улик будет предостаточно. Вы сядете, Деймос! Сядете по жуткой статье! Я вам обещаю! Прекратите!

Последнее было попыткой остановить его руки, поглаживающие её бёдра.

— Успокойся, малышка. Расслабься. Я не сделаю тебе ничего плохого, — он нежно поцеловал Настю, но та ещё больше разозлилась.

Не страх неизбежного, нет. Её просто бесило то, что ей самой нравились его ласки, даже в таком ужасном положении.

Она должна хоть как-нибудь договориться!

— Отпустите меня сейчас, и забудем. Сделаем вид, что ничего не было. Деймос, — она почувствовала, как его пальцы расстёгивают блузку, поглаживая кожу, и как от этих прикосновений словно электрические разряды расходятся по телу. — Ну хорошо, если вы так хотите, давайте хотя бы по-другому! Более традиционно, а? Посидим с вином и хорошей мелодрамой… Прекратите!

Он легко сжал её грудь, вызвав стон.

— Настя, либо ты сама помолчишь… Я добился того, чего хотел. Ты ничего не предложишь мне взамен. Кричать и звать на помощь тоже бесполезно — шумоизоляция. Ну?

— Ну я так не могу! Мне не может понравиться такое обращение!

Деймос вздохнул и вытащил из шкафчика над кроватью рулон белой ленты. Резким движением оторвал кусок и налепил Насте на рот.

Лента прочно сковала губы, и звуки, которые получались теперь, напоминали мычание, поэтому пришлось молчать.

«Зачем это ему? Почему я?»

Он же мог иметь почти любую женщину «Эфира» — да и не только. Самых блестящих красоток.

Ответ напрашивался — чего-то ему хотелось такого, чего бы добровольно не позволили.

Видимо страх отразился в её глазах, потому что Деймос погладил её по щеке успокаивающе, отвёл волосы, поцеловал в висок:

— Не бойся, малышка. Ничего страшного я не сделаю. Будет только приятно.

Он достал силовой нож и включил. Настя снова попыталась протестовать сквозь ленту, удерживающую рот.

— Не бойся, я всего лишь тебя раздену.

Да она поняла! И, тем не менее…

Он вдруг догадался. Рассмеялся.

— Настенька, ты же не думаешь, что я выставлю тебя голой на улицу? Расслабься, не думай об этом.

Он аккуратно взрезал рукава блузки, брюки, снял с неё туфли и поставил рядом.

— Вот так мне больше нравится.

Медленно, не спеша убрал нож. Конечно, куда ему спешить?

Он сидел и разглядывал её, и Насте оставалось то же самое.

Деймос не выглядел, как человек с нездоровыми пристрастиями. Обычный мужчина, разве что очень красивый. Он был в чёрных спортивных свободных штанах и майке. Никакого латекса, шипов и чего-то, в представлении Насти, соответствующего.

Уже легче.

Поймал её взгляд, зараза.

Улыбнулся довольно:

— Нравлюсь?

— М-м! — ответила она сразу, мотнув головой для ясности.

Рассмеялся.

— А ты мне нравишься.

Обвёл пальцем по контуру лиф. В Насте боролись противоположные чувства. С одной стороны — надо было одеть старый, страшный, и так ему, гаду, и надо.

С другой — он явно оценил прозрачные чашечки из полиажура с модным рисунком из розовых лепестков.

Он заметил, что это комплект?

— Давай попробуем изучить тебя, — серьёзно предложил Деймос. — Вот так нравится?

Захватил губами кончик её ушка.

Сразу — в слабое место! Стоило огромных усилий не подать виду.

— Девочка, не молчи. Тебе нравится?

Его язык заскользил по внутренним контурам, и сдержаться оказалось невозможно.

В ответ на её стон он улыбнулся довольно и поцеловал в губы прямо сквозь ткань:

— Отлично, молодец. Пойдём дальше.

И он перешёл к шее. Настя снова застонала, Деймос снова рассмеялся:

— Малышка, ты вся покрыта нервными окончаниями? А как тебе это?

Подцепил пальцами лиф, аккуратно завернул и стянул.

Надо же, умеет управляться с женским бельём.

Кто бы сомневался!

С нетерпением она ждала его поцелуев, и почти каждый попадал в цель. Повязка на губах уже только мешала, но разговаривать больше не хотелось.

— Давай попробуем это.

Деймос пересел к её ногам и склонился ниже. И Настя ничего не могла сделать, когда он проник в неё языком.

Она бы, конечно, не позволила. Никогда Леонид не делал с ней такого. Они прекрасно обходились без всяких там…

И никогда ей ещё не было так хорошо.

— Нравится? — с привычной уже доброй и мягкой улыбкой спросил Деймос. — Тогда перейдём к главному.

И он снова потянулся к шкафчику над кроватью.

И то, что он достал почти привело Настю в ужас.

А со своим что, проблемы?

Он же не собирается…

— Специально выбирал. Цвет, конечно, немного не натуральный, зато посмотри, какая текстура! — легко провёл по её щеке. — Как настоящая кожа. И размер — как раз для тебя, должен подойти.

Увы, Настя не могла сказать ничего, что она думает по этому поводу. В глазах и голосе Деймоса засело ехидное выражение, и он явно подсмеивался над ней.

Вот только этот… предмет в его руке — вряд ли шутка.

— Тебе понравится.

Что самое ужасное — наверняка понравится. Как и всё, что он делал до этого.

И сделать она ничего не может.

8 сентября

61.

Проснулась Настя уже развязанной, от звука будильника. И ничего не затекло. Что означает — освободил её Деймос вскоре после того, как она заснула.

Скотина. Где он сам?

К сожалению, воспоминания о прошедшем вечере не раздражали так, как хотелось бы. Почему-то настроение было хорошим. Но — войди сюда Деймос, оно бы несомненно испортилось.

Настя посмотрела время. Ага. Эта сволочь поставила будильник так, чтобы его подчинённая не проспала. Директор, мать его. А лучше его самого.

Осмотрелась. Если он сейчас войдёт…

Рядом с будильником на тумбочке лежал завтрак в стазис-контейнере и… та самая игрушка.

Воспоминание о которой огненной волной прокатились по телу.

И от этого сразу стало стыдно. Как она могла допустить такое? О чём вообще думала, когда шла к нему домой?

Просто… в глубине себя она хотела этого.

Но не так же!

Но вышло… очень даже… интересно.

Нет, ну и что он с ней сделал? Никогда Настя не делала ничего недозволенного. Леонид просто не просил! И не позволял ей, если она и имела смелость предложить. Никаких извращений, унижений, ничего такого, что творит этот…

Поискала взглядом одежду, потом вспомнила. Но — одежда как-то нашлась. Правда не её. Вернее, не то, чтобы её… Но вряд ли Деймос купил платье для себя.

Хотя… почему бы и нет? Мало ли…

Она вскрыла упаковку. Хорошая ткань, модный фасон, хоть и очень простой. Более закрытое, чем Настя могла ожидать. До колен, с рукавами, приталенное, но свободное — очень деловой стиль.

И, если учесть, что она никак не успевает домой переодеться, это очень кстати.

Рядом свёрнуто её бельё. К счастью, целое… и, Настя присмотрелась, чистое.

Вот зараза! Как он посмел⁈

Почистить её бельё, к которому не должен был даже прикасаться?

Хотя бы вернул. А то мало ли, как он развлекается на досуге.

Внезапно она вспомнила про шкафчик над кроватью.

А правда…

Настя встала на колени и открыла дверцу.

Лучше бы не делала этого. Ведь говорят — меньше знаешь, крепче спишь!

Полочки были забиты предметами, о назначении которых она даже не догадывалась… и предметами, о которых очень даже догадывалась.

Это что, для неё?

Нет.

Он не может всерьёз планировать…

Вот это, например — кожаная плеть. Новенькая, в упаковке. Ещё несколько игрушек подобно той, которая вспоминалась до сих пор со стыдом и горячим удовольствием. Ошейник…

Настя резко захлопнула дверцу. Вот она какая, Комната Синей Бороды. Нет, надо убираться отсюда. Впрочем, это проблем не составит. А вот не попадаться больше…

Есть прекрасная возможность. Просто написать заявление в полицию. Деймос поплатится за всё. Жестоко поплатится. С такими шкафчиками доказать его вину не составит труда.

Пусть сидит, а Настя и весь «Эфир» вздохнут свободно!

62.

В обязанности директора не входило слежение за входами на предприятие, разумеется. Просто очень хотелось увидеть Настю.

Несомненно, она сердится. На него, само собой. И на себя — за всю ту страсть, которую позволила себе показать. За стоны и крики удовольствия вечером и ночью. За то, что не скрывала, насколько ей нравится то, что он делал.

Интересно, малышка одела платье, или что-то придумала?

Кажется, на работу она носила только брюки, вроде как юбки подчёркивают женственность, отвлекают от дела. Да и в жизни предпочитала их. Не то, чтобы только их и носила… Но ни одного изображения её в юбке он не видел, даже простого двумерного снимка.