Драконы любят погорячее

Глава 25

При его появлении Мелина встает, оправляет невидимые складки на юбке и грозит тонким пальчиком зашедшему мужчине. Игриво заявляет:

- Не утомляйте ее слишком сильно, лорд. Девочка все-таки очень слаба. Я подпитала ее дополнительно, чтобы вы смогли... побеседовать, но надолго заряда не хватит.

- Изо всех сил постараюсь сдерживаться, госпожа главная целительница.

Их диалог звучит двусмысленно. Будто мы с Харальдом собираемся заниматься чем-то невероятно энергозатратным.

К щекам приливает кровь, и я, досадуя на себя и на этих двоих, отворачиваюсь к стене. Кончиком пальцев провожу по замысловатым узорам целительных рун.

Что мне делать? Вот бы кто-нибудь подсказал мне правильный ответ! Вот бы было пособие для охотницы, увлеченной оборотнем!

Однако нет такого пособия. И правильного решения нет.

Мне придется следовать голосу сердца, потому что разум в данной ситуации бесполезен.

После того, как за Мелиной закрывается дверь, Харальд садится на край кровати, занимая то место, где только что сидела целительница.

Кожей ощущаю на себе пристальный взгляд. Вот он осматривает мой окровавленный бинт на запястье, алеющий сквозь лечебную дымку. Затем движется вверх, по багровым от кровоподтеков плечам и, задержавшись на шее, скользит по лицу в порезах и ссадинах.

Подумать только… Оборотень совсем рядом, а мне не страшно и даже не тревожно ни капли. Наоборот спокойно, будто в его присутствии мне ничего не грозит.

Пусть весь мир обрушится на нас - Харальд подопрет его своим могучим плечом, и скажет, что ему ничуть не тяжело.

- Как ты себя чувствуешь, Ари? - его взволнованный, тихий голос задевает внутри некую струнку, от которой сразу вибрирует-поет душа и сердце срывается с ритма. Когда он успел стать для меня настолько особенным?

Хочется закричать: «Ужасно! Я стою перед выбором. Либо предать тебя, спасшего меня дважды, либо своих учителей и Клея!»

Но я не смею говорить откровенно.

Ведь даже у Клея есть слухач, а для любого мага подслушать наш разговор — раз плюнуть! Мелина... Она воистину любопытна.

Пожимаю плечами:

- Мне плохо, Харальд, - пытливо вглядываюсь в его глаза. - Правда не всегда оказывается по зубам. Но уж лучше сломать зубы об ее жесткий сухарь, чем травиться сладкой ложью.

Странно. Раньше его радужка казалось мне темно-серой, почти черной, а сейчас она пепельно-светлая, в рыжую крапинку. Словно тлеющие угольки, раскиданные по горячему пеплу. Красиво!

- Если пожелаешь, готов хоть закормить тебя сухарями, - усмехается он. - Только не в этих стенах.

- Я буду ждать твоей откровенности. Имей в виду, лорд Вейзер, у меня скопилось к тебе столько вопросов, что за время нашей беседы твои кофейные запасы сильно истощатся, - на этих словах мой собеседник улыбается. - А пока ты можешь рассчитывать на мою благодарность. Разумеется, с одной оговоркой. Если на кону весов окажутся моя личная благодарность и общественное благо, я выберу последнее.

- Ты выразилась яснее некуда, Ари. Обещаю, ты не пожалеешь о своем решении. Есть еще кое-что… - Харальд заминается и отводит взгляд. - Я связался со старым другом. Он слышал про печать опекуна. Так вот, магическая связь с опекуном влияет на твой энергетический баланс, особенно сильно, когда ты в ослабленном состоянии. Чем ближе ты к опекуну, тем быстрее затягиваются раны. И наоборот.

- Но мой нынешний опекун Леандр. Не жить же мне с ним в одной комнате! Нас неправильно поймут. Если только в соседней устроиться...

- Леандр был твоим опекуном, пока ты не стала лицензированной охотницей. Ректор заведения, в котором ты больше не учишься официально, не может исполнять роль твоего опекуна. Он способен блокировать болевые заклинания, но это другое.

Изо рта вырывается стон, потому что только сейчас понимаю, что новость, принесенная Мелиной, вовсе не такая хорошая, как изначально казалось.

Но решение совета не переиграешь.

Не скажешь ведь преподавателям: я выпустилась с отличием, но вы все-таки оставьте меня на второй год!

- То есть я даже поправиться нормально не смогу вдали от дяди?

Харальд мотает головой:

- Прости, Ари. Еще один жесткий сухарь. Я расскажу об этом целителям.

Его пальцы нежно прикасаются к здоровой ладони, словно пытаясь смягчить плохую новость. Легкие прикосновения волшебным образом будоражат все тело.

Ну почему этот мужчина, такой желанный и соблазнительный, теперь для меня под запретом?

Я убираю руку и сжимаю пальцы в кулак, пытаюсь справиться с чувствами, но следующие слова ударом под дых выбивают из меня остатки самообладания:

- Если ты станешь моей женой, то печать перейдет мне…

- Харальд, прошу тебя! - я возмущенно взираю на оборотня. Боюсь, он услышит, как трепещет мое сердце на этих словах и правильно истолкует его стук.

- Я ценю, что ты пытаешься мне помочь, но если поменять одного хозяина на другого, это не отменит факт рабства.

- Зато улучшит качество твоей жизни, Ари. И знай, я не собираюсь быть тебе хозяином!

- Я не хочу обременять твою жизнь договорным браком. Тебе и брата хватает.

- Пусть мой брат тебя не волнует. Я дам тебе время подумать. Просто не отметай эту мысль на корню, ладно? - просит лорд.

- Я придумаю другой способ. Как-нибудь выкручусь без замужества. Спасибо тебе еще раз за дружеское участие!

- Ари, звезда моя, - тихо произносит Харальд, и от его низкого, вибрирующего голоса у меня кружится голова. - От дружеского участия в моем предложении нет ровном счетом ничего. Я буду ждать нашей следующей встречи в надежде, что ты передумаешь.

На этих словах он встает с кровати и шагает за дверь, а мое проклятое, непослушное сердце устремляется туда же вслед за ним.

- Трижды, - шепчу едва слышно и прикладываю к щеке ладошку, к которой прикасались его пальцы. - Ты спас меня трижды. В третий раз ты не дал мне умереть от ран там, на холме перед деревней. Я не забуду, Харальд.