Драконы любят погорячее

Глава 29

Харальд

Последняя пригоршня земли упала на продолговатый холмик. Старый могильщик перехватил поудобнее черенок лопаты и, не сказав ни слова напоследок, тяжелой поступью двинулся в деревню.

Только из уважения к лорду Вейзеру он согласился на эту работу. Но при этом всем своим видом показывал: мерзкий оборотень не достоин нормальных похорон. Больно много чести!

Харальд проводил взглядом Виссара и отошел чуть подальше от могилы, давая Фиршу, проститься с матерью наедине. На могилу, правда, этот одинокий бугорок земли походил мало. Вместо деревянного креста в изголовье установлен огромный, серый булыжник. Вместо изгороди — открытое пространство. Вместо белых венков — ветка папоротника в руках согнутого горем Фирша.

Бедняга.

Теперь, как бы он ни старался, как бы ни лез вон из кожи, за ним повсюду будет следовать шлейф сына нечисти. Его будут сторониться.

Хотя чуть ранее именно репутация матери помогла стать Фиршу самым завидным женихом на деревне.

Кто бы мог заподозрить Орин?!

Красивая, крепкая женщина, средних лет. Давным-давно потерявшая мужа и растившая сына одна. Она была целительницей и повитухой, настолько известной и уважаемой в округе, что большую часть времени проводила в разъездах. То ее звали принимать роды в соседних деревнях, то выхаживать тяжело больных.

В голове не укладывалось, что одной рукой она исцеляла, а другой убивала.

Что сделано то сделано.

Ее больше нет. Одной одичалой меньше.

А вот сын…

Родился ли он от женщины оборотня? Или Орин укусили после рождения сына? Даже рожденному от оборотня ребенку не всегда суждено унаследовать гены матери.

Поначалу Харальду хотелось отослать сироту из деревни. Отправить парня туда, где он мог бы начать жизнь с нуля. Однако нельзя допустить, чтобы тот стал одичалым.

Если парень начнет обращаться, нужно вовремя это отследить. Объяснить, что к чему, и направить к Вольдемару в Межгорие.

Вейзер со спины рассматривал сгорбленную горем фигуру, пытаясь угадать по осанке, ощутить по запаху, интуитивно, будет ли у парня вторая ипостась.

Но ничего не почувствовал.

Наконец, Фирш неловко скрючился, опустил на холмик ветку папоротника, погладил свежую насыпь и отошел от могилы. В крупных руках он стискивал соломенную шляпу, переминался с ноги на ногу и не смел поднять мокрых глаз на лорда. Высокий, слишком крепкий для своих восемнадцати, он казался сейчас маленьким и одиноким. Даже низкий голос звучал потерянно:

- Я благодарен вам, господин, что позволили мою мать похоронить на своей земле, хотя другие хотели ее сжечь. Это… Я очень ценю, поверьте! Она оборотнем осталась в памяти многих, но для меня все же она была матерью. Самой лучшей. Что меня вырастила и воспитала.

- Такой ее и запомни. Прошлое не перепишешь. А вот насчет твоего будущего… Я хочу, чтобы ты работал в замке, - произнес Харальд. - Слышал, ты хорошо ладишь с животными. Будешь помогать конюху. И мне тоже, когда понадобится. Согласен?

Парень запыхтел от нахлынувших чувств. Всхлипнул. Вскинув на секунду по-щенячьи преданные глаза, кивнул:

- Благодарю вас, господин! Это очень щедрое предложение. Я все думал уйти, куда глаза глядят. Я работы не боюсь, и силушка есть, и здоровьем бог не обидел. А потом подумал... Если я уеду, то как буду маму навещать? Поэтому ваше предложение, господин… Я очень его ценю.

- В таком случае иди собирай вещи. Спроси в замке Гедеона. Конюх поможет тебе устроиться!

Парень, еще раз склонившись, натянул на голову шляпу, и направился в деревню, а Харальд зашагал к замку.

Как бы он ни убеждал себя, что убийство одичалых всегда оправданно, на душе все равно было паршиво.

Убивая одичалого, одновременно убиваешь чью-то мать или отца или брата или дочь…

Полчаса — и все необходимые распоряжения были отданы.

К ужину парень устроился в комнате для прислуги на мужской половине, о чем поспешила сообщить Таира, приносившая из кухни еду на господский стол.

С некоторых пор Ринхар, дисциплинированно сидящий тут же, провожал уход служанки заинтересованным взглядом. Девочка, будто это чувствовала.

Ускоряла ход и с опаской на него косилась через худенькое плечико.

Вот и сегодня то же самое.

Понятно, что брат провоцирует, выводит на реакцию, но изнутри все же грызло сомнение.

А вдруг он действительно увлекся?

- Оставь Таиру, - все-таки не выдержал, первым нарушил молчание. - Она же ребенок. Еще год назад с куклой ходила. Играла в дочки-матери.

- Ты посадил меня в клетку, а теперь решил оскопить? - ощерился брат. - Я не монах и становиться им не собираюсь.

- Тебе придется им стать, если не перестанешь заглядываться на детей.

Собирался сказать спокойно, но изо рта вырвалось рычание.

- То-то я погляжу, ты не заглядываешься! - усмехнулся Ринхар, разрывая крепкими зубами очередной кусок дичи. - Как будто та огненная совсем юница. Чем свежее, тем вкуснее. Или свежее мясо доступно только тебе?

- Не наглей, Младший, - снова зарычал, уже сознательно - Ты меня слышал. Повторять не собираюсь.

Ринхар, как ни странно, быстро пошел на попятную:

- Да ладно. Не нужна мне твоя Таира. Я… Давно хотел тебе сказать кое-что, да не знал, как начать.

- Да? - настороженно поинтересовался.

- Я собираюсь остепениться.

Из уст Младшего эти слова прозвучали неуместной шуткой. Словно снег в разгар лета.

- Ты? Остепениться?

- Сотри свою насмешку, брат, - на удивление спокойно произнес Ринхар. - Мне надоели одноразовые встречи. Я хочу себе пару.

- Вот как. И кто избранница? - старший Вейзер с трудом удержался от язвительных замечаний.

Мальчишка, незрелый щенок рвется туда, где без должного самоконтроля пропадешь. В отношениях, где ты уязвим и эмоции бьют через край, оборотню нельзя без должной подготовки.

Сначала подчини своего зверя.

И тогда тебе подчиниться мир.

С самого первого дня обучения Вальдемар вдалбливал этот базовый постулат в головы адептов. Вот только Ринхар такого не приемлет.

Хочет все и сразу.

- Мне она пока неизвестна, моя пара. Но это не важно. Уверен, она будет послана мне свыше. Время пришло. Я это ясно чувствую.

- Чувствуешь? - усмехнулся Харальд. - Я тоже чувствую. Въедливый аромат твоей глупости. Ты не овладел своим зверем. О женитьбе даже не заикайся.

- По-твоему, я никогда не буду достаточно хорош, - набычился Младший, с грохотом отодвигая от себя тарелку.

- Сам посуди, - Харальд пожал плечами и принялся объяснять, казалось бы, очевидное. - Что будет, если вы поссоритесь? Выпустишь когти в ее плечи? Или вцепишься зубами в шею? Или, может, нежно окутаешь огненным дыханием в порыве страсти?

- Я найду себе ту, которую не захочется рвать зубами.

- Для начала найди в себе силу. Оседлай зверя. А уж потом ищи пару.

- Ты погряз в черно-белом мире. Только ты думаешь правильно. А все остальные…

Харальд вдруг замер.

Где-то внутри зазвенел колокольчик тревоги, одновременно с которым слова брата слились в единый расплывчатый фон.

Точно так же начиналось в тот день, когда ректор заманил Ари в Лес Забвения. Редкий, тревожный звон постепенно набирал силу, частоту и, в итоге, невыносимым набатом забил по нервам, не давая сконцентрироваться ни на чем другом.

Все мысли сошлись к огненной охотнице.

- Ариана в беде, - пульсировало сердце.

- Ариана в беде, - выдыхали легкие.

- Скорей к ней, скорей! - торопил мозг.

Харальд мотнул головой, стряхивая наваждение, и поднялся со стула.

- … Так что по сути… - заключил брат, - мне много не нужно. Я просто хочу твоего доверия и уважения... Куда ты? Что случилось? Я иду с тобой! Подожди!

- Нет, - отрезал Харальд. - Оставайся здесь.

- Брат... Не отталкивай меня! Ты же сам хотел, чтобы мы с тобой, как раньше, стали друг другу опорой. Так позволь мне быть тебе полезным! Позволь мне показать, что я давно вырос!

Лорд Вейзер сузил глаза, пытаясь рассмотреть истинные намерения брата.

Будет ли от него польза? Или будет путаться под ногами?

Неизвестно.

Пока не дашь ему шанса, он себя не покажет.

- Ладно. Портал в подвале выведет нас в лес. Там обратимся. А дальше просто следуй за мной!

- Куда мы?

- К огненной охотнице.

- Зачем? Кто она тебе?

Откровенничать не хотелось. Рано.

Пусть сперва докажет, что достоин доверия.

Харальд на бегу буркнул:

- Просто ценная охотница, которой нужно помочь... А теперь заткнись и не отставай.