Покажи мне свое солнце

Вот так и выдал, прямо с большими буквами. Я заморгала, потрясла головой, похлопала себя по уху, опять поморгала… запустила пальцы к себе в короткие волосы, чтобы не попытаться пощупать лоб сиятельного на предмет жара. Не поймет он моей заботы, шовинист древоголовый.

– Лайон, колись, – спросила осторожно, – а пока меня не было, вы чего–нибудь местное ели, пили или нюхали?

– Все тебя искали, – отмахнулся от меня мужчина, снова разворачиваясь тылом и уползая в кусты, – и до сих пор ищут. То–от никак не может успокоиться. Говорил я ему, что такие, как ты, просто так не пропадают. Тебя либо похитители должны были вернуть с дополнительной оплатой, либо ты сама бы пришла с похитителями.

– Ну хорошо, – пропустила я мимо ушей этот саркастический выпад, – они меня ищут. А ты кого ищешь? И вообще, что ты тут делаешь?

– Меня не взяли, – раздалось из–за кустов, – потому что у меня нога сломана. Велели тут сидеть и ждать, пока они нагуляются и на местные красоты насмотрятся. Я и ждал, потом слегка придремал... и тут пришла ОНА.

– Да кто ОНА?!!– не выдержала я, притопнув ногой. – О ком ты говоришь с таким придыханием?

– ОНА такая… – снова выполз из сиреневых насаждений мужчина и уставился на меня с тоской. – Такая… – попытался подобрать слова и выдал: – ОНА такая одна! И я должен ее найти! Я не могу ее потерять!

– Где? – я уже совсем ничего не понимала. Нет, я знаю, что перелом — это болезненно, но всегда думала, что при этом болит сломанное место, а не голова. – Где и кого ты должен найти? Ты можешь все нормально объяснить? И почему ты ищешь ее в кустах?

– Потому что она туда ушла, – грустно сказал сиятельный с такой вселенской печалью во взоре, что будь я малость поромантичнее, сразу бы умилилась. – А потом исчезла. Ни одного следа. Понимаешь, ни одного!

– Не понимаю, – пожала я плечами. – Но верю на слово! А теперь еще раз: куда все ушли и где мне их искать?

– Да откуда я знаю! – набычился в ответ Лео. – Погуляют и вернутся. Ты–то уже здесь. И если тебе совсем нечем заняться, то помоги мне ее найти!

– Подожди, – вытаращилась я на него, как астурийский лось на пришельца (глаза у этого животного могут вылезать на полметра вперед – у меня, думаю, вывалились не меньше). – Ты хочешь, чтобы я залезла вместе с тобой в кусты? И поискала твою ЕЕ, которую ни разу в жизни не видела?

– Тебе что, трудно? – совершенно по–детски расстроился Лайон. Похоже, его на другую бабу сплющило по–новой. Бедный котик, даже тут набрел на валериану – тьху! – валейру.

И что на такое скажешь? Пошлешь далеко и надолго? Все равно как у ребенка мини–станнер забрать. Тяжело вздохнула, встала на четыре кости и поползла в кусты.

– И все же, что мы ищем? – поинтересовалась я, отведя от лица колючую ветку. – Могу я хоть понять, что конкретно от меня требуется?

– ОНА ушла сюда, – протиснулся рядом со мной Лео, тыкая пальцем в землю. – И пропала. Там, за кустами, никого не было, когда я полез за ней через пару минут. Вот я и пытаюсь сообразить, куда ОНА делась, если наружу не выходила, а кусты растут около камня…

– Мда, – глубокомысленно вздохнула я, на всякий случай потыкав пальцем в этот самый камень. – А сразу за ней пойти ты не догадался?

– Догадался, – кивнул головой сиятельный, что–то внимательно изучая на земле. – Но ее все равно там не было!

– И что вы там оба делаете? – раздался с тыла удивленный голос Хоситы. – Синхронно в туалет прогуливаетесь?

– Ты не поверишь, – выползла я на свет божий, чувствуя себя распоследней кретинкой на этой гостеприимной планете, – но ЕЕ ищем!

– Кого – ЕЕ? – вытаращилась на меня Железный Дровосек. – Вы чего тут наелись или нанюхались? И вообще! Элли, тебя все ищут, а ты тут ищешь ее?

– ЕЕ! – высокомерно поправил Лайон, вылезая вслед за мной. – Но тебе не понять! Ты не в состоянии…

– Элли! – мчался ко мне То–от, не разбирая дороги.

В этот момент все вокруг озарилось ярким светом и между мной и мужем встал… Ахаз?

Я взбесилась. Ну до чего живучий гад! Просто злость берет! Не мог, понимаешь, где–то тихо отсидеться, пока мы найдем возможность выбраться с этой планеты.

– Элли! – рявкнул родственник и полез меня ощупывать. – С тобой все хорошо, девочка? Где болит? Ничего не случилось?

– И почему мне так не везет? – страдальчески поморщилась я и… зарядила с правой в идеальную челюсть.

– Это кто? – отступила назад Хосита, поднимая плазмоган. – Сразу убьем или пусть хоть что–то скажет?

– Элли! – добежал до меня муж, быстро осмотрел и задвинул себе за спину. – Ты в порядке? Это кто? Убить?

– Отойди от моей дочери, киртианин! – рыкнул Ахаз, потирая травмированную челюсть. – Мальчишка! Ты не имеешь на нее никаких прав! Я не позволю тебе распоряжаться своей дочерью!

– Да–да! – выглянула я из–за широкой спины. – Ты будешь распоряжаться мной сам! Ради великой цели. Это я уже слышала!

– Откуда? – на красивом лице солнечного нарисовалось неподдельное изумление. – Я только сейчас тебя нашел, и мы до этого момента никогда не разговаривали наяву! И уж тем более, я никогда не хотел подавить твою волю, как этот… – он злобно зыркнул в сторону Ингвара.

Меня потихоньку начало распирать от возмущения. Я взревела раненым буйволом:

– ЧТО–О–О?!

– Он тебе кто? – подняла брови Хосита, перебивая мой кровопускательный настрой. – Отец?

– Звездец и трындец! – отрезала я, по–прежнему страдая зудом в конечностях. Особенно чесались ноги. Челюсть «папы» явно просила хор–рошей такой добавки.

– Настоящий соларий! Живой! – с неприкрытым восторгом в узких глазах бросился к Ахазу появившийся боевой алхимик. И с места в карьер: – Вы не могли бы в интересах науки ответить на несколько моих вопросов?

– Это и впрямь твой отец? – кивнул на мужчину То–от, напрягаясь всем телом.

– Да кто ж его знает, – пожала я плечами. – Я ДНК–экспертизу с ним не проводила. Утверждает, что да, но доказательств никаких, одна ничего не стоящая болтовня.

– Может быть, в процессе своего появления на свет ты обязана именно его биологическому материалу? – проявил миротворческие усилия Питер, что–то разыскивая в карманах.

– В смысле, он оприходовал ее маму? – перевела на грубый солдатский язык Айрон. – Или та купила спер...

– Не сметь так говорить о моей жене! Марибель — святая женщина! Мы не смогли быть вместе по особой причине, но ничто не дает повод ее порочить, – рыкнул слегка оклемавшийся родственник, придвигаясь ко мне. – И всем отойти от моего ребенка!

– Мне бы ваши проблемы, – разочарованно вздохнул Лайон и пополз в свои любимые кусты. – Позовите, когда до чего–то договоритесь или пришибете этого конкурента.

– Вот у меня рука не поднимается тебя изувечить, – призналась я достаточно откровенно, не упоминая, что, кроме рук, у меня еще есть рабочие ноги и оружие. – Давай решим все раз и навсегда: ты меня не знаешь, я тебя знать не хочу, и все по–доброму, а?

– Зря я согласился с Марибель, что тебе не стоит знать, кто твой отец, – прищурился на меня Ахаз.

И, вот странно – откровенно говоря, у меня сейчас по отношению к нему было совсем другое отношение. Теплое, что ли. Сердечное. Не знаю, как объяснить.

– С чем ты там соглашался, я не знаю, – пожала плечами, отодвигаясь от него и придвигаясь поближе к мужу. – Точно знаю только одно: если ты снова заведешь свою песню, что тебе неугоден мой муж – пристрелю и не пожалею!

– МУЖ?! Какой муж? Откуда? – у солнечного начался шок и нервный тик. Левый глаз часто–часто задергался. Новый «папочка» вперился в меня огненным взглядом и застыл со страдальческим выражением лица, потирая переносицу. Самозваный родитель жалобно спросил: – Каким образом у тебя появился муж?! Я же только на время полета упустил тебя из виду…

– Долго ли умеючи, – скучным голосом вставила свою ремарку Хосита, поигрывая плазмоганом. – Детки они такие. Сначала из тебя все жилы вытянут, а потом на них тебя же и повесят.

– Это ты по своему опыту говоришь, дылда? – глухо полюбопытствовал из кустов партизанствующий Лайон.

– И ты никогда не горела желанием так рано завести семью, – сам себе объяснял солнечный. – Ты так хотела выучиться на пилота и стремилась стать независимой. Я так гордился своей дочерью, милая. Тебя ждала великая карьера…

– Бред какой, – пробормотала я, ошалев от потока вываленной мне на голову информации и будучи не в состоянии разобраться в своих чувствах. – Какая карьера – охранницы?

– А теперь твоим мужем стал… – будто слушал меня с толстыми серными пробками в ушах, начал ядовито Ахаз. Он перевел взгляд на Ингвара и застыл. Спустя пару минут отмер и нахмурился. Задумчиво пожевав губами, еще раз присмотрелся: – Как все интересно и запутанно. – Сделал шаг вперед и потребовал: – Скажи, киртианин, ты же не для того привязал к себе мою дочь, чтобы вернуть свое наследство?

– У меня нет наследства, я простолюдин из незнатного рода, – прямолинейно, как всегда, ответил То–от, не отводя от Ахаза своих серебряных глаз. – Иначе меня бы свои с варварской Айт–Древе выкупили, этот бизнес у пустынников давно процветает. Нет у меня богатых родственников, и никогда не было. И в Элли вся моя жизнь. Так что если хочешь забрать ее, забирай и мою жизнь тоже. Но я просто так не сдамся.

– Я поняла, – уныло сказала я, уже совсем ничего не соображая, – на этой планете не требуется что–то есть или нюхать. Сумасшествие носится прямо в воздухе. Один ЕЕ в кустах ищет, другой во мне свою дочь. Кто еще чего поискать хочет? Может, ночных светящихся мотыльков из Рашанны, живой и мертвой воды или разумных камушков из Эмергилиса–16? – Провела рукой в сторону горизонта: – Так вы не стесняйтесь, дури тут много, на всех хватит.

– Я ничего не ищу, – слегка успокоившись, ответил солнечный, – я просто почувствовал, что моему ребенку нужна помощь. К тому же отсюда поступила угроза… – Он резко замолчал.

Снова тайны? Что ж за жизнь такая пошла? Как ни человек, так сундук с двойным дном!

– Элли не поверит, что ты ее отец, – почему–то пришел Ахазу на выручку Ингвар, – если у тебя нет доказательств. Чем ты можешь ее убедить?

– Возможно, вот этим? – как–то очень светло улыбнулся солнечный, раскрывая свои объятия и направляя свой свет в мою сторону.

Меня окутало золотистое сияние. Такое знакомое и родное. Именно в нем я купалась каждый день, как в родительской любви. Именно оно утешало меня в трудные моменты моей непростой жизни. Именно это ощущение любви и защищенности я чувствовала рядом. Каждую секунду, мгновение, всегда…

– Папа? – шмыгнула я носом, изо всех сил делая вид, что у меня разыгралась внезапная аллергия на что угодно, и я не плачу, как сопливая девчонка. – Это действительно ты?

– Девочка моя, – привлек меня к широкой груди Ахаз, – моя такая взрослая и такая маленькая девочка. Как же я по тебе соскучился, – он легко поцеловал меня в макушку. – Мне так много тебе нужно объяснить, и я лишь уповаю на то, что ты поймешь мои мотивы, потому что для меня нет ничего в этом мире важнее тебя…

– И почему, – отодвинулась я от него, заглядывая в родные глаза, полные невысказанного чувства, – ты мне сразу на скале не показал этого? Зачем были нужны все эти угрозы?