Дикая жемчужина Асканита

— У меня все с собой, — невозмутимо пожала плечами эльфийка. — Не имею привычки разгуливать по ночам без минимума необходимых предметов. Дикая?

— Череп лося и шкура медведя всегда в кармане, — усмехнулась я, сунув руки в эти самые, напрочь пустующие карманы. — Кровь девственницы, если что, одолжу у Курьяны.

— Эй, а чего сразу я?! — возмущенно подпрыгнула травница, забавно посапывая, таким образом пытаясь продемонстрировать весь свой гнев. Потревоженный Пушистик поддержал свою хозяйку злым шипением и, в качестве мести, цапнул первого попавшегося мага за ухо. Точнее сказать — попытался, ибо тем самым магом, на его беду, оказался не Ольри, предусмотрительно отодвинувшийся подальше, а стоящий совсем рядом Патрик. Погодник прилично возвышался даже над Альтиром, а о маленькой Курьяне и вовсе говорить не стоило. Так что несчастный гербарий дернуться-то дернулся, вытянулся, как мог, в попытке достать потенциального обидчика… а потом тяжелый горшок соскользнул с хрупкого девичья плеча и полетел на пол, утянув за собой жалобно вякнувшее растение.

Громкий «хрясь» оповестил всех о том, что несчастный общий питомец снова остался без своего глиняного убежища.

— М-да, — почесал затылок Патрик, грустно смотрящий на груду осколков с высоты своего роста.

— Пушистик! — взвизгнув и побледнев, истинная хозяйка зеленого недоразумения рухнула на колени, причитая и плача над жалобно хныкающим сорняком, пытающимся выпутать извилистые корни из остатков некогда плотно утрамбованной земли.

В итоге, те же полчаса, отведенные на сбор вспомогательного инвентаря, ушли на успокоение и Курьяны, и Пушистика, и даже Патрика, который невесть с чего вдруг почувствовал себя виноватым. В итоге общими усилиями для проблемного гербария была на скорую руку сооружена небольшая грядка в углу, огороженная и защищенная. И только потом, насилу оторвав травницу от ее любимого дела, мы, не слушая жалобные вопли оставленного в одиночестве Пушистика, наконец-то вышли на улицу.

Заняться жильем решили прямо сейчас, благо, как оказалось, у всех минимальный набор самого необходимого был с собой.

— Надо же, — удивленно протянула я, вытягивая руку, чувствуя, как на ладонь капают крупные капли довольно приличного дождя. — Не ошибся в кой-то веки.

— То ли еще будет, — запрокидывая голову, подставляя лицо косым дождевым струям, мечтательно отозвался Патрик, прикрыв глаза и мягко улыбаясь. Похоже, парень оказался в своей стихии и, надо сказать, она на него влияла исключительно положительным образом.

Начнем с того, что парень не мок. Вообще! В то время, как мы торопливо поднимали воротники курток и напяливали капюшоны мантий, короткими перебежками добираясь до места назначения, ежась под хлесткими струями, пытающимися проникнуть под одежду, совершенно сухой и довольный Патрик спокойно вышагивал позади нас.

Дождь все усиливался и усиливался, хмурое тяжелое небо, судя по ощущениям, почти лежало на голове, где-то неподалеку уже ворчал первый гром, и наши крадущиеся в темноте фигуры пару раз даже высветили ярко вспыхнувшие молнии. Когда мы очутились на просторной незанятой полянке в тихом пустынном месте за библиотекой, на нас не было даже сухой нитки, и лишь только маг-погодник раздражал своим сухим и радостным видом.

— Может, начнешь уже? — прошипела мокрая, словно мышь, эльфийка, с ненавистью взглянувшая на безмятежное выражение лица погодника. Мы все воззрились на него с ожиданием и нетерпением — в конце концов, заболеть под ледяным дождем не хотелось никому. И не потому, что это просто неприятно, а потому, что лекарь у нас тот еще садист доморощенный!

Я уж промолчу о том, что у больного мага его сила на редкость нестабильна и может выдать любой каприз на свой выбор.

— А, что? — словно бы очнулся Патрик… и смущенно кашлянул, узрев не совсем добрых и мокрых нас. — Извините, я сейчас!

И, как на картинке из учебника, развел руки в сторону, подняв лицо к небу.

В тот же момент в ближайшей туче грохнуло так, что мы присели!

— Однако, — оценив размах способностей нашего горе-коллеги, тихо усмехнулся Альт.

И я вполне разделяла все его эмоции и удивление в том числе. Да и как могло быть иначе? Окруженной своей стихией, без посторонних глаз, полный молчаливой поддержки и уверенности, наш долговязый и нескладный Патрик просто преобразился.

Начнем с того, что дождь усилился. Вот прям сразу и резко! Потоки воды хлынули с неба непроницаемой стеной, но еще до того, как нас всех банально смыло с места, стихия воды послушно закончилась аккурат над нашими головами, повинуясь легкому движению пальцев погодника. Дождь лил нескончаемым потоком, создавая приличный шум, отскакивая от окон и крыши библиотеки, барабаня по деревьям, или ударяясь о каменную кладку аккуратных дорожек… но только не об нас. Гром все усиливался по мере его приближения, ветер нещадно трепал некогда пушистые кусты и пестрые флаги на главном корпусе, грозясь оборвать все, что плохо закреплено. То тут, то там сверкали слишком яркие и быстрые молнии, освещая студенческий городок, погруженный в кромешную, жутковатую темноту…

Вокруг нас бушевала непогода. И только мы, мокрые, удивленные, и до конца не поверившие в это, смотрели, как зачарованные на нелепого когда-то мага-погодника, который стоял сейчас посреди всего этого безумства, продолжая тихо улыбаться, раскинув руки в стороны. А дождь все продолжал лить, послушно огибая нас полусферой…

И теперь-то, я думаю, в его силу, способности и умения поверили все без исключения!

По крайней мере, из нашей команды.

— Ну что ж, — оглянувшись куда-то назад, на непроницаемую черноту за пеленой воды, хищно улыбнулась Ирисэль, с хрустом разминая пальцы.

— Артрит? — иронично вскинула я брови, оценив показушные движения неугомонной ушастой.

— Очень смешно, — закатила та глаза, делая несколько шагов вперед. — Курьяна, на подхвате.

— Я помню, — серьезно кивнула та, зачем-то снимая свои очки, заботливо вытирая их краем влажной мантии и пряча во внутренний карман.

Не знаю, что стукнуло в этот момент мне в голову. Повинуясь какому-то внутреннему чутью, я на всякий случай отошла подальше, без слов утянув за собой Альта. К счастью, как и всегда, друг меня понял с полуслова, а вот Ольри наоборот, остановился в шаге от наших «землянок», торопливо хлопая себя по многочисленным, вроде бы пустым карманам насквозь промокшей рубахи. И хотя тонкая ткань напрочь прилипла к субтильному телу, обрисовав все выпирающие кости, не скрывая абсолютно ничего, на этот раз я уже не обманывалась.

Даже в этом милом мальчике может быть столько сюрпризов, что хватит на весь Асканит и Эльтинор разом…

Как выяснилось, наша Ириска на самом деле являлась не особым любителем театральных эффектов. Не было ни зверского выражения лица, ни красноречивых щелчков пальцев или громких выкриков, ни даже народных плясок. Ничего.

Просто в какой-то момент она вдруг резко распахнула свои раскосые глаза. Загадочно улыбаясь, вытянув вперед руку, плавно согнула все пальцы по очереди, словно кого-то к себе подзывая… И в тот же миг под нами сотряслась земля!

Мы на всякий случай отошли еще дальше, и я даже постаралась припомнить во всех деталях тщательно прорисованный план! И все равно, даже убедившись, что свежие посадки нужных растений, осуществленные накануне, находятся на приличном расстоянии, вздрогнула, когда из земли взметнулся вверх первый тонкий корень.

Любой практикующий маг, даже если он недоучка, и даже если он вдруг не практикующий, скажет вам, что нельзя вырастить что-то прямо из воздуха. Это невозможно ни физически, ни магически. И это касается не только стихии земли, но и всего остального. Мы, маги, работаем уже с готовым материалом, а не создаем его сами. Чтобы вырастить дерево, нужно посадить семя, чтобы оживить розовый куст, этот куст уже должен быть. Чтобы нагнать грозу, должен пойти дождь, а чтобы создать зомби, нужен любой подходящий труп…

Такова правда магов и правда жизни. И все равно, глядя сейчас на работу Ирисэль, мне с трудом верилось, что все лезущее сейчас из земли, было на наших глазах пророщено буквально из крохотных семечек и отростков.

Мы не использовали корни дальних, давно посаженных деревьев, решив не трогать местные постройки — наше собственное жилье мы решили воздвигнуть фактически с нуля.

И сейчас, когда из земли вырвались моментально сформировавшиеся стволы и полезли упругие, извитые корни, меня охватило какое-то странное чувство. И имя ему — восхищение.

Это было незабываемо — смотреть, как за какие-то доли секунды крохотные тонкие ростки превращаются сначала в молодые деревца, затем они тут же удлиняются, набирают силу, входят в рост, и вот уже на огромном свободном пространстве растут десятки новых могучих деревьев, чьи стволы не обхватить даже среднему по комплекции магу.

Для строительства мы специально выбрали Амарант — одно из самых крепких деревьев, чья древесина отличается небывалой плотностью и обладает хорошей гибкостью и износостойкостью. Но есть у нее и минус: она, увы, хрупка и легко поддается физической обработке. Однако… у всего в этой жизни имеется двойное дно, и наш выбор не стал исключением. При любом физическом воздействии на амарант выделяется камедь, которая практически моментально затупливает любой инструмент. Кроме того, не стоит пытаться пилить или шлифовать это дерево — его пыль вызывает сильную тошноту.

Это ядовитое дерево. Но только, если его побеспокоить.

А, помимо всего прочего, только на вид амарант обычного коричневого цвета, чуть отливающего бронзой при свете дня. При реакции с воздухом его сердцевина меняется. Стоит только хоть как-то повредить дерево, и оно быстро приобретет насыщенный фиолетово-лиловый оттенок, похожий на цвет запекшийся крови…

На моих губах играла самая настоящая улыбка, глядя, как все новые и новые корни захлестывают основные стволы, уже окрепчавшие и вошедшие в свою полную силу. Дрожала земля, трещали ломаемые ветки, гнулись корни и стволы под самыми немыслимыми углами, подчиняясь нарочито легким и небрежным, но невероятно красивым взмахам рук Ирисэль… От нее не отставала и Курьяна, чей дар, несомненно, был намного ниже природной особенности эльфов.

Мы только и успевали следить за тем, как формируется наше новое жилище. Основанием ему служили сразу несколько крупных амарантов с пушистыми кронами, расположенными высоко-высоко над землей, и их обвивали сотни, а то и тысячи корней, выстраиваясь в сложный, сперва совсем непонятный узор. В какой-то момент произошло страшное: маленькая травница, чья фигура почти терялась в полумраке, вдруг смело шагнула в самый запутанный клубок, и сплетение древесины радостно ее поглотило…

Чтобы в следующий момент, взметнувшись ввысь, распасться на несколько отдельных домиков.

Первый этаж, большой, просторный, почти огромный, с зияющими провалами круглых, не застекленных окон с рамами-крестами. Второй, похожий нагромождение маленьких полукруглых башенок, соединенных между собой не только подвесными лесенками из лиан, но и одним небольшим внутренним общим залом, который не видно со стороны. Этаж третий — большое круглое помещение, будто бы скрепляющее все отдельные комнатки между собой, ну а над ним, под самыми кронами, круглые площадки с извилистыми перилами…