Колдунья из Угро

Глава 15

Суббота

Субботним утром Николай проснулся только около одиннадцати. На работу спешить необходимости не было, и капитан спокойно сходил в душ, а потом отправился завтракать. Агафья оказалась на кухне. Полностью одетая, задумчивая девушка сидела над кружкой липового чая.

— Послушай, Агафья… Ты и Макс…Что с вами? — перекусив и закурив первую за сегодня сигарету, Николай все-таки решил задать мучающий его последнее время вопрос.

— В каком смысле? — удивленно спросила Агафья.

— Ну… Макс за тебя переживает, ты его прикрываешь, и в тоже время вы не переносите друг друга… — беспомощно протянул капитан, который вообще перестал понимать, что собственно происходит между этими двумя.

— Ты хочешь узнать, почему я наврала полковнику? А какое отношение личная неприязнь может иметь к этому делу? Ребров хотел засунуть навязанную ему девчонку в самое безопасное место. И он это сделал. Не его вина, что наркоши вылезли именно там. Не могу сказать, что мне нравится, когда ко мне относятся, как к беспомощному ребенку, но я вполне могу понять его мотивы. А Ильин просто пытался подвести его под выговор. Уж не знаю, за что наш начальник так «любит» Реброва, да мне это и не интересно. Но глупая попытка подгадить моими руками мне не понравилась. И я не позволила Ильину это сделать. По-моему, все логично. Я поступила бы так же, окажись на месте майора любой другой человек.

Девушка отвернулась к мойке сполоснуть чашки. Весь ее вид показывал, что она действительно не видит в своем поведении ничего странного.

— А реакция Реброва… — Она снова надолго умолкла, подбирая слова. — Знаешь, Николай, порой мне кажется, что люди больше всего ненавидят тех, кто делает им добро… Они не любят чувствовать себя обязанными. Евреи распяли своего Бога, которого ждали две тысячи лет… Русские проклинают Сталина, который дважды поднял страну из руин…

— Ты говоришь так, как будто не причисляешь себя к людям, — почему-то шепотом проговорил Николай.

Девушка молчала, продолжая стоять у раковины, хотя обе кружки были давно вымыты. Затянувшуюся паузу прервал телефонный звонок. Николай поднял трубку.

— У нас труп на шестой линии, — донесся до него голос полковника. — Знаешь, где Полозкова живет? Максим сказал, что знаешь. В общем, подхвати ее, и езжайте прямо туда. Там уже толпа собралась.

— Труп на шестой. Поехали, подруга, — бросил Николай, быстро обуваясь. Девушка последовала его примеру. Странные вопросы были мгновенно забыты, и несколько минут спустя они уже ехали по запруженным улицам навстречу очередному делу.

Пройдя через оцепление, друзья почти сразу натолкнулись на Макса. Судя по темным кругам под глазами, майор так и не поехал вчера домой. Демонстративно не обращая внимания на девушку, он повел Николая к арке подъезда.

— Сия гадкая душонка покинула бренный мир часа полтора назад, — закуривая, начал опер. — Это подтверждают эксперты, а также бабуля, которая спокойно вышла в магазин, а, вернувшись, обнаружила вышеуказанное тело.

— В центре города, днем никто не заметил труп? — удивился Николай.

— Так точно. Тело улеглось в глубине арки. Снаружи ничего не видно, если специально не присматриваться. Мало, ли, что там за мешки с мусором лежат. А если пройти внутрь, то резкий переход от яркого солнца к полумраку снижает остроту зрения. Результат тот же — мало, ли, какой алкаш прилег отдохнуть. Это бабка попалась сознательная. Подошла, попинала, пристыдить хотела, и чуть рядом не легла: у алкаша пол-головы по стене размазано.

— Агафья, может, ты тут подождешь, зрелище предстоит не аппетитное. Похоже, не из дамского пистолетика стреляли… — протянул капитан.

— Нет, все в порядке, — отозвалась девушка. — Я не боюсь крови.

— Ну, как знаешь. Серьезная пушка, Макс?

— Последнее слово за экспертами, но я думаю — да. Очень похоже на экспансивные пули. Я на такое в Чечне насмотрелся, да и ты тоже. Сложно спутать.

— Это что-то новенькое. Откуда стреляли?

— Опять же, баллистики еще не работали, но по предварительным…

— Макс, с осторожностью и оговорками — это ты следователю будешь рассказывать и Бурундуку докладывать. А нам, пожалуйста, в лоб, без протокола, — нетерпеливо перебил Николай.

— Извини. Совсем ум за разум зашел. Не выспался нифига, вот и укатали сивку крутые горки. В общем, так. Стреляли, скорее всего, через арку напротив. Может быть, и не через одну. Или из окна и через арку. Это точнее баллистики скажут. Стрелял, опять же, снайпер. Тут без вариантов. Глушители на такие стволы еще не придумали, выстрел бы тут всех переполошил. Во дворе, кстати, мужик с машиной возился — ничего не слышал.

— Ясно… А кем у нас тело являлось при жизни?

— Вживаешься в новую старую роль? — рассмеялся Макс. — Или от меня нахватался? Что это ты милицейскими штампами заговорил?

— Дурной пример заразителен, — улыбнулся Николай. — И, все-таки, чем таким занималось тело в нашем бренном мире, что на него такую пулю не пожалели?

— А ни чем не занималось. Георгий Иванович Порошенко, 1989 года рождения, официально нигде не работающий. Так, мелкая пиявка на теле народа. Лоботряс и тунеядец. Наркоман. Мелкий дилер. А вот тут он пахал в поте лица. Вливался в компании, брал малолеток на «слабо», ну, и подсаживал по известной схеме: сначала много и бесплатно, а потом мало и за большие деньги. Сколько не вещают об этом из каждого утюга, мол, берегитесь, товарищи дети, а идиотов во все времена хватало. Целую сеть из малолеток организовал, урод. Несколько месяцев назад его прихватили… И почти сразу отпустили за отсутствием состава преступления.

— Это как?

— А вот так. Заявление на него родители одной девицы накатали. Вовремя заметили, что с потомком творится, и неразумную дщерь из плохой компании выдернули. Заявление к нам принесли с указанием, чем гражданин Порошенко занимается в свободное от наркотического дурмана время, а также где, что и в каких количествах у него спрятано. Ребята из УБОПа на седьмом небе были. И нам небольшой бонус обломился. Проходил у нас странный труп наркоши-малолетки. Загнулся он, вроде, от передоза, да только эксперты сразу сказали, что не сам колол — помогли. Чистой воды висяк. И тут такой подарок судьбы. Дщерь, твердо вставшая на путь исправления, среди прочего, рассказала и о том, что ее парень тоже собирался завязать. Гражданину Порошенко утрата влияния не понравилась, эдак от него все разбегутся, от такого хорошего. Они крупно поругались, и паренек угрожал донести, если его не оставят в покое. Наркобарон местного разлива быстренько организовал парню передоз. Да еще и хвастался этим, мол, так будет с каждым. В общем, брать его мы на перегонки бежали… Только у нас же теперь как? Законность по высшему разряду. Пока три пачки бумаги не испишешь, в туалет нельзя сходить, не то, что на задержание выехать. Пока отписывались, кто-то стукнул…

— И? — поторопил Николай умолкшего друга.

— И… Сим-сала-Бим: задерживать Порошенко не за что. В тайнике в бачке унитаза лежал тщательно упакованный пакет с мукой. Второй тайник в томе Большой Советской Энциклопедии исчез вместе с томом. Ни одного грамма героина в квартире не оказалось. На момент смерти паренька у поганца железобетонное алиби: сидел в полиции за драку, а кого он подрядил на это грязное дело, неизвестно. Про пакет Порошенко рассказал, что как-то выделывался перед компанией, шутил, да потом выбросить забыл. Естественно, ни про какие наркотики, убийства и прочее он слыхом не слышал, и вообще он — законопослушный гражданин…

— А свидетельница?!

— А свидетельницу нашли мертвой. Передоз. Где она в спецклинике герыч нашла, неизвестно до сих пор… Гад нам в лицо смеялся. Как будто знал все заранее. А, может, и знал. Черт его разберет.

— И чем все закончилось? — мрачно спросил Николай, прекрасно понимая, чем.

— Ничем. Отпустили урода. С извинениями. Угадай, кому извиняться пришлось?

— Это у нас всегда была почетная обязанность Ильина…

— Так точно, подполковник тогда неделю ходил злющий, как сто чертей, и я его понимаю. Вон, смотри, все тут, даже Бурундук, а Ильина нет. Видно, пронюхал, чья тушка, и не поехал.

— Да… Дела…

— Болтаете? — проговорил словно из ниоткуда вынырнувший полковник. — Делом займитесь. По соседям пройдитесь. Поднимите в архиве связанные с Порошенко дела. Ну, вас учить не надо, сами разберетесь. Имей в виду, Корбов, этот труп на тебе. Так что не расслабляйся.

— Есть не расслабляться, — вытянулся Николай.

— Клоун, — пробормотал, уходя, Бурундук.

— Короче, давай-ка ты, мой дорогой коллега, дуй в контору. И эту с собой прихвати, — Макс кивнул на Агафью, которая стояла, внимательно разглядывая труп. — Ишь, как вьется над телом, упырица. Любая баба бы от такого зрелища уже в обморок хлопнулась, а этой все нипочем. Ты выцепи адрес родителей той девчонки-наркоманки и пообщайся с ними. Может, они вспомнят ее друзей или еще кого, кто мстить может. А эта пускай в остальных делах копается. Она у нас с бумажками работать мастак, вот пусть ищет потенциального снайпера. А я тут по соседям побегаю. Может, кто что углядел.

Николай подвез Агафью до архива, а сам, получив нужную информацию, отправился к родственникам погибшей четыре месяца назад девочки. Ее мать оказалась дома, а отец, моряк, был в очередном рейсе. Узнав о смерти Порошенко, женщина бурно обрадовалась, но никаких возможных мстителей за свою дочь назвать не смогла или не захотела. Слегка разочарованный — без пользы потерял несколько часов, капитан вернулся в контору. Макс уже сидел за столом, попивая кофе.

— Успехи? — поинтересовался он.

— Нулевые, — буркнул Николай. — А у тебя?

— Аналогично. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Правда, в трех квартирах никого не оказалось. Вечером еще разок туда поеду. Лето, суббота. Может, народ на дачах или в лесок на шашлычки покатил с утра пораньше. Хотя, дохлое это дело. Снайпер работал. Я уверен. Прекратил позорное существование гражданина Порошенко и растворился в проходных дворах. Даже если кто-то и вспомнит громкий хлопок где-то рядом, нам это ничего не даст. Окружение этого урода шерстить надо.

— А если заказное?

— А если заказное, то все то же самое, только дольше и муторнее.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла Агафья, поддерживая подбородком кипу папок. Не успел капитан подняться, чтобы ей помочь, как она уже свалила свою ношу на стол и обернулась.

— Николай, ты подполковника Ильина не видел? — спросила она.

— Нет, а зачем он тебе? — поинтересовался Корбов, перехватив многозначительно-насмешливый взгляд друга.

— Да он меня в четверг нагрузил. Статистическая справка ему была нужна. Но я возилась… В общем, не успела я. Вчера ходил, зубами на меня щелкал. А сегодня не заикается. И нет его нигде. Да, кстати, майор Ребров, ваши бумаги, — девушка одну за другой вытащила из сейфа две стопки документов. — Оригиналы подколоты к распечаткам скрепочками.

— Статистика — это, наверное, для совещания руководства. Оно по понедельникам. Бурундуку отнеси, — посоветовал Николай.

Девушка кивнула и вышла.

— Скоро весь отдел на Агафью свои бумажки перевесит, — проворчал он ей вслед.