Колдунья из Угро

Глава 18

Четверг

Обыск в квартире подполковника не дал ничего. Никаких намеков на то, куда он мог подеваться, не нашлось. В холодильнике сиротливо стоял просроченный кефир, на плите обнаружился прокисший суп. Все бумаги Ильина сложили в картонные ящики и отвезли в контору. Ими должна была заняться Агафья.

— Максим Андреевич, — задумчиво спросила она, просматривая аккуратные, как и все в этой квартире, стопочки паспортов и чеков на бытовую технику, — Вы не помните, какие часы носил подполковник?

— Помню, — усмехнулся Макс. — Поддельный золотой Ролекс. Над ним весь отдел втихаря хихикал.

— Зря хихикали, — буркнула себе под нос девушка. — Вот вам и версия тридцать третьего порядка…

— Что? — переспросил майор.

— Нет, ничего, Максим Андреевич.

Так и не найдя ничего вразумительного, Макс дал команду возвращаться в контору. Непривычно молчаливая Агафья без возражений последовала за ним.

В кабинете они застали только что вернувшегося Николая, который недоуменно разглядывал два опечатанных ящика возле стола девушки.

— Это что, товарищи опера?

— Документы из квартиры подполковника. Я попросила дать мне возможность разобрать их в спокойной обстановке. Максим Андреевич пошел мне на встречу.

С этими словами девушка водрузила на стол первую коробку и начала выкладывать на стол связки писем и какие-то папки.

— Что это с ней? — недоуменно спросил Николай друга. Макс только пожал плечами.

— Агафья, — снова обратился капитан к девушке. — Вот список тех, кто покупал Орсис в последние полгода, который ты просила.

— Да, спасибо, — отозвалась она и, даже не взглянув на бумагу, пришпилила ее к деревянной доске за своей спиной.

— М-да… — протянул Николай, несколько обиженный таким равнодушием.

— Давай-ка, друг мой, — вмешался Макс, — сменим поле деятельности. Не будем мешать нашему бумажному эксперту. У нас, между прочим, еще дело близняшек висит. Кажется, в знаменитом отчете лейтенанта Полозковой был длинный перечень их окружения. Поехали работать?

Николай согласился. Несколько дней он почти не видел Агафью. Девушка с головой зарылась в бумаги. Перебрав документы Ильина, она целыми днями просиживала в архиве.

Пятница, Суббота, Воскресенье.

Воскресным утром Николай проснулся около двенадцати и обнаружил, что Агафьи дома опять нет. На плите стояли еще теплые блинчики с мясом, вокруг которых ходил, облизываясь, Маркиз. «И как она угадывает? — недоуменно подумал Николай, доставая из холодильника сметану. — Ни разу еще разогревать не пришлось ее стряпню…»

Едва он успел позавтракать, как запиликал мобильник. Звонила Агафья.

— Николай, ты бы не мог подъехать в контору? Очень надо.

— Да, конечно, — удивленно согласился Николай. — А что случилось?

— Не по телефону, — отрезала девушка. — Я тебя жду.

Сунув Нокию в карман, капитан побежал к машине. Никогда он еще не слышал, чтобы Агафья говорила таким голосом.

Девушка обнаружилась в кабинете. Бумажных завалов вокруг нее уже не было, только тоненькая стопка листков сиротливо лежала на столе.

— Что случилось? — спросил Николай, пытаясь отдышаться. Парковочное место нашлось лишь через два квартала, и ему пришлось десять минут бежать под питерской моросью по улице.

— Николай, ты давно знаешь майора Реброва?

Мысленно отметив появление исчезнувшего было официального тона, капитан облегченно вздохнул. «Макс опять насолил девочке. Вот балбес…»

— Давно, Агафья. С детства. Наши родители дружили.

— Понятно… — Протянула девушка. — Ладно. Это лирика. Ты помнишь часы Ильина?

— Поддельный Ролекс? — хмыкнул капитан, — А он здесь при чем?

— А вот при чем, — холодно ответила девушка, положив перед мужчиной какую-то маленькую брошюрку с аккуратно пришпиленным к титульному листу чеком. Сумма впечатляла. Николай поднял на подругу недоуменный взгляд.

— Ролекс был настоящий, Николай, — тихо пояснила девушка.

— Фига се, — ахнул оперативник, еще раз глянув на чек. — Хочешь сказать, что Ильин брал взятки?

— Да.

— Нет! Не может быть. Деревянный Феликс, уставная душа… Наверное, просто мечтал о крутом будильнике, вот и накопил. Или наследство получил какое-нибудь. Но взяток не брал.

— Брал, брал, — уверенно заявила девушка. — Сам потом убедишься. Я не зря в архиве просидела столько времени. Есть у меня копии протоколов, на которые без слез не взглянешь. Сразу видно, кто мзду получил и с кем делился. По крайней мере, три следователя и один оперативник были в доле. Возможно, купленных оперов у подполковника было двое, хотя мне бы в это верить не хотелось. Кое-где так виртуозно сработал поганец, что уголовное дело вообще не возбудили. Уж не знаю, зачем ублюдку понадобился Орсис, но явно не для того, чтоб отстреливать ушедших от ответственности мерзавцев. Потому что именно он помогал им это сделать.

— Погоди, не части, — прервал Николай. Он вообще перестал понимать, о чем говорит девчонка. — Так Орсис купил Ильин?

— Да. Вряд ли наркоман, который, кстати, являлся официальным осведомителем подполковника Ильина, смог бы пройти медобследование, необходимое для приобретения нарезного оружия. Даже если предположить, что у него завалялось в тумбочке полмиллиона рублей. Была я в пятницу у этого субъекта. Дверь выбита, паспорт на подоконнике валяется. Заходи, бери, кто хочет. Но именно фамилия этого наркоши стояла в твоем списке на второй строчке.

— Так… Я же тебя просил не соваться в притоны. Ладно, об этом потом. Что еще накопала?

— Много чего. Тебе точно не понравится, — невесело хмыкнула девушка и положила руку на стопку бумаг у себя на столе. — Тут все материалы. Вот это интересное дело, я даже в оригинале из архива прихватила. Тоже полюбопытствуй. Очень интересно и печально. Сам чуть позже почитаешь, убедишься. На каждой бумажке есть указание, откуда я ее взяла. Это не хилый срок, и Ильину, если он еще жив, и всем его соучастникам, которые еще на территории России находятся. Один, к сожалению, успел свалить в Израиль.

— С этим надо идти к Бурундуку, раз все так серьезно.

— Я бы так и сделала. Тем более, полковник уже интересовался, что я так упорно ищу в архиве. Но меня остановила твоя дружба с майором Ребровым. Поэтому я и пригласила тебя сюда. Посиди, почитай пока. Если ты решишь, что…

— А при чем тут Макс?

— Там есть две очень некрасивые бумажки. Не пропустишь. Честно говоря, я сама не ожидала… Если у майора Реброва не найдется приличных объяснений, и ты решишь не давать тому, что я накопала, хода, предупреди меня, пожалуйста. Сама я в эту грязь не полезу. А вот заявление о переводе — напишу.

— О каком еще переводе? — окончательно запутался Николай.

— Ты читай. Сам все поймешь, — грустно улыбнулась девушка. — Я подойду вечером. Договорились?

— Хорошо, — согласился капитан.

Агафья ушла, а он занялся бумагами.

Два часа спустя Николай отложил не просмотренную даже до половины стопку. Он понял, на какие факты намекала девушка, когда говорила, что ему это не понравится. Агафья действительно накопала кучу странностей. Именно эти странности привели его в столь мрачное расположение духа. По неприметным на первый взгляд моментам, легким шероховатостям в протоколах вырисовывался нелицеприятный вывод: Ильин специально разваливал некоторые дела. В одном случае хозяйка в присутствии милиции вымыла всю посуду, оставшуюся после посиделок за обедом ее убитого мужа и его неизвестного убийцы. Женщина каялась и извинялась, но куда при этом смотрела опергруппа во главе с подполковником, было непонятно. В другом — опрос ключевого свидетеля собрались проводить аж через две недели после убийства. К тому времени несчастная тетка оказалась в Неве с пулей в затылке, опрашивать стало некого. В третьем — свидетель был убит в тот же день, как пообщался с Ильиным, а протокол допроса бесследно испарился. Якобы мужик, видевший убийство, отказался говорить без адвоката.

Но не это заставило Николая отложить документы в сторону. На одной безграмотной бумаге, составленной так, что за нее можно было спокойно огрести служебное расследование, а то и срок, стояла подпись Макса. Ни один вменяемый опер не проведет так допрос. Ни один честный опер, поправил сам себя Николай. Голова у мужчины пошла кругом от таких открытий. Он отложил несколько напугавших его листочков с подписью друга в сторону и задумался. Капитан не понимал, что теперь делать с выплывшими обстоятельствами давно забытых дел. Ильин пропал, отвечать за халатность (если это была просто халатность) некому. И если всем этим заинтересуется прокуратура, в жернова вполне может попасть майор Ребров. Уголовные дела рассыпались на самой ранней стадии, и разобраться теперь, кто там был виноват, кто прошляпил или получил мзду — практически невозможно. Наконец, он решил сперва поговорить с Максом, а потом уже действовать или не действовать дальше, и набрал номер друга.

— Макс, — с трудом выговорил он. — Подъезжай в контору.

— Очередной покойничек? — весело поинтересовался майор.

— Приезжай, узнаешь. Это не телефонный разговор. Пулей, майор!

— Понял, — посерьезнел Ребров. — Пробок сейчас вроде быть не должно. Через полчаса нарисуюсь.

Тридцать минут, то и дело поглядывая на часы, капитан ходил из угла в угол по комнате. Услыхав в коридоре шаги, он распахнул дверь, но вместо друга увидел начальника убойного отдела.

— О, Николай, похвальное трудовое рвение, — улыбнулся Бурундук. — Что привело тебя в контору в законный выходной?

— Да так, дела подполковника Ильина просматриваю, — ляпнул капитан, не придумавший с ходу другого ответа.

— Разумно, — согласился полковник. — Я сам тоже думал посмотреть, но там Полозкова окопалась. Только сегодня закончила. Ладно, потом расскажешь, что вы там почерпнули.

Начальник пошел по коридору, а Николай, захлопнув дверь кабинета, рухнул на стул. Макс появился минут через сорок.

— Извини, опоздал. Опель ехать отказался. Выходной у него. Что у нас плохого? Полозкова куда-то вляпалась?

— Нет, с Агафьей все в порядке. В относительном.

Капитан снова умолк и закурил. Он не знал, как начать разговор.

— Может быть, наконец, объяснишь, что произошло? — поторопил друга майор.

— Скажи, Макс, ты работал по делу Соколова? — через силу проговорил тот.

— Соколов… это который?

— Глухарь. Жена вернулась раньше с работы и обнаружила еще теплый труп мужа. Мужику развалили черепушку бутылкой.

— А, этот. Да, работал.

— Вместе с Ильиным? — упавшим тоном спросил Николай.

— Да, а что?

— Тогда скажи мне, друг, — голос капитана стал таким тихим, что Макс с трудом разбирал слова, — что это?

В руки майора легли несколько ксерокопий. Майор непонимающе посмотрел на бумаги. Николай, отвернувшись, молча выдыхал сигаретный дым в окно.

Сообразив, что друг больше ничего не скажет, Макс бегло просмотрел лежавший сверху лист.

— Что это за ахинея? Кто написал этот бред?

— Там внизу подпись есть, — еще тише подсказал Николай.

— Я?! — в изумлении выдохнул майор.

— В конторе появился еще один майор Ребров? Это тебя Ильин попросил? Он тебе угрожал? Скажи, чем он тебя взял, на чем поймал? Я не верю, что ты мог это сделать добровольно! — только что говоривший еле слышно, теперь Николай почти кричал.