Колдунья из Угро

* * *

Николай Корбов стоял на ступенях ЗАГСа и грелся в лучах утреннего солнца. После дождливой холодной весны природа неожиданно расщедрилась, и июнь выдался теплым и солнечным. Было немного грустно. И в то же время в душе царило какое-то облегчение. Как после экзамена, который сдал вроде бы и не очень удачно, но все-таки сдал. Он проводил взглядом теперь уже бывшую жену, которая гордо простучала каблучками мимо него. Дорогой мерс, посигналив, свернул к обочине, и она быстро нырнула в салон. «Теперь понятно, почему Марта форсировала развод. Похоже, ей попалась крупная дичь», — Николай хмыкнул и пошел к метро.

На деле они разошлись еще два года назад и жили раздельно, она у себя, он у себя. А вот официально оформить развал ячейки общества у Марты вечно не было времени. Поначалу ему даже казалось, что жена, перебесившись, вернется, и все будет хорошо. Тем более, что Марта даже иногда забегала к нему домой, привычно ворчала на немытую посуду и так же привычно укладывалась в постель… Но это только поначалу, и только казалось. Встречи становились все реже, секса не стало вовсе, и Николай понял, что у нее давно кто-то есть. Стало противно, и брезгливость быстро свела некогда «великую» любовь на «нет». Если он о чем и жалел, так это о брошенной по требованию жены любимой, но малооплачиваемой работе в МВД. Марта не выносила его контору, и таки заставила перейти в службу безопасности банка, где сама работала. Платить ему стали не намного больше, а жена через полгода сообщила, что не намерена гробить свою молодость на неудачника.

Последний год они вообще встречались исключительно в банке, и вот ни с того ни с сего Марта вдруг возникла на пороге его квартиры с требованием немедленно освободить ее от постылых кандалов брака. А ему-то что? Освободил. Благо, делить им было нечего. Жилье у каждого свое, на общего кота Маркиза она не претендовала, а детей они не нажили. На его мягкие намеки на наследников Марта отвечала своей любимой фразой про угробленную молодость. Тогда он жалел, теперь — радовался такому ее решению.

В кармане запиликал мобильный. Звонил товарищ из УГРО:

— Приветствую, холостой-неженатый! Как успехи?

— Все нормально, — улыбнулся Николай, стряхивая меланхоличный настрой. — Буржуи копят деньгу, а мы копилку охраняем.

— Как всегда, — рассмеялся Макс. — Сможешь подъехать через часок в кафешку возле нашей управы? Есть разговор. Заодно отметим твое возвращение в ряды холостяков.

— Могу. Я дежурю только послезавтра. Только недолго. Я с ночи, еще не ложился сегодня.

— Не вопрос. Жду.

Николай спрятал телефон и поспешил к метро. Добираться надо было через полгорода, а его дышащий на ладан Жигуль снова обретался в ремонте.

Знакомая кафешка встретила запахом кофе и пирогов. Раньше он часто тут бывал — пироги любил с детства, а Марта печь не умела, да и учиться не желала. Мысленно прикинув оставшуюся до зарплаты наличность, Николай заказал кофе и пирог с грибами. Как раз успел доесть, когда на пороге появился Макс и завертел головой в поисках приятеля. Минуту спустя он уже плюхнулся на пластиковый стул напротив и замахал рукой, подзывая официантку.

— У меня для тебя новость, — начал бывший сослуживец, когда девушка принесла им несколько пирогов и запотевший графинчик с водкой. — Я бы заставил тебя сплясать, но обстановка неподходящая. Наш Бурундук уходит на пенсию.

— Вот это да! — ахнул Николай. Бурундук, официально полковник Дмитрий Константинович Бурун, руководил их отделом без малого двадцать лет. Высоких кресел и чинов не искал, за подчиненных стоял горой, и потому просидел на своем месте спокойно, пока власть имущие пропускали службы МВД через мясорубку реформ. — Я уж думал, он и помрет в своем кабинете!

— Ха, все так думали. На его место пойдет его зам. Вроде, скоро приказ подпишут. А Ильин хоть со своими тараканами, но таких, как у Бурундука, не имеет.

— Да, уж, у Бурундука таракан был всего один, зато размером с лошадь! — буркнул Николай, поморщившись от неприятных воспоминаний. Старик терпеть не мог «переселенцев». Так он называл ментов, сменивших форму на теплые гражданские должности. Это бывший капитан полиции испытал на своей шкуре, когда сунулся было на прежнее место службы, сообразив, что новая работа не спасет его семью.

Макс стал разливать водку по стопкам.

— Вот-вот. Ильин этим не грешит. Ты сам-то еще не передумал вернуться в ряды?

— Еще чего! Конечно, нет! Хоть сейчас!

— Сейчас не получится. Пока Бурундук уйдет, пока Ильин вступит в должность, и все такое. Примерно через полгода все утрясется. С ним я этот вопрос провентилировал, с тобой тоже ясность внес. В общем, за это надо выпить!

Николай не скрывал своей радости. Шесть месяцев, конечно, долго, но ради того, чтоб заниматься любимым делом, а не торчать в опостылевшем банке, постоянно натыкаясь на бывшую жену, стоило потерпеть. Тут в кармане запиликал мобильный.

— Закажи нам еще по сто пятьдесят, — сказал бывший оперативник Максу, доставая телефон.

— Николай Евгеньевич? Здравствуйте, — раздался из мембраны смутно знакомый голос. — Это Иван Феликсович. Помните еще прежнего сослуживца?

— Конечно, помню, товарищ подполковник, — отозвался Николай и умолк, не зная, что добавить.

Но Ильин не ждал продолжения:

— Николай Евгеньевич, тут проблема возникла, и, возможно, вы сможете мне помочь. Помнится, у вас квартирка пустовала. А у меня одна знакомая временно без жилья осталась.

— Я развелся с женой, и мы теперь разъехались каждый на свою жилплощадь.

— Ах вот оно что… — разочаровано отозвался Ильин. — Тогда извините за беспокойство.

— Иван Феликсович, — быстро сказал Николай. Его не связывали с Ильиным дружеские отношения. Въедливый подполковник немало крови попил ему во время службы, но помочь человеку, от которого через полгода будет зависеть, возьмут ли его на прежнее место службы, стоило. — А комната Вашу знакомую не устроит? У меня двушка, а живу я сейчас один.

— Устроит. Так даже лучше будет, — обрадовался будущий начальник. — Видите ли, я ее прописал в общежитии МВД, но мест там, как всегда, нет, снимать квартиру ей не по карману, а девушка с характером, и помощь не примет. Вот я и хотел с вами договорится, что вы возьмете с нее сумму небольшую, а я доплачу, и это останется между нами. А за комнату она и сама сможет рассчитаться.

— Да не надо мне денег, — отказался Николай.

— Нет-нет, что вы. Обязательно назначьте плату, хотя бы символическую. Так я дам ей номер Вашего мобильного?

— Конечно.

— Спасибо, Николай Евгеньевич, — ответил как всегда корректный подполковник и отсоединился.

— Чего Ильину было надо? — поинтересовался Макс, разливая по стопкам водку из запотевшего графинчика.

— Какую-то знакомую пристраивал. Она у него временно без определенного места жительства. Общага, как всегда, полная, вот он и вспомнил про меня. Моя же квартира раньше пустая стояла.

— Ого, — удивился майор, — У нашего деревянного Феликса образовалась пассия? Это любопытно.

— Да нет, — рассмеялся Николай. — Скорее, протеже. Поживет, пока в общаге место освободится. Мне не жалко. Хоть Маркиза кормить будет, а то соседи говорят, что он воет, когда я на сутках. И, вообще, что нам до подполковника, когда тут водка греется?