Надежда повстанцев

Глава 3. Вербовщик

"Хорошего человека от плохого

отличает наличие совести".

Югр Ставский

– Больше люблю высокий ворот…

Поежилась от непривычного выреза. В этом платье не моим было всё: цвет ярко-красный, корсет облегающий, пышный фатиновый подол, никогда не носила фатин. Обрядили, как куклу, и выставили на сцену – главную торговую улицу Бьорна. Преступников ловить, на живца.

Нервно цеплялась за Рика и цокала по асфальту тонкими каблучками.

– Кому это в голову пришло? – фыркала я, то и дело подтягивая корсет.

– Ты выглядишь великолепно, – наклонился ко мне Рик и легко поцеловал руку. От горячих губ стало жарко, активно замахала свободной рукой и заозиралась по сторонам в поисках чего-нибудь выпить.

Что было известно о воровке карты?

Карандашный черно-белый портрет, аккуратная челка, холодный взгляд, аристократичные черты лица. Моего лица. Ни имени, ни возраста. Шеф посмотрел на портрет, на меня, махнул рукой парикмахеру, и подготовка к операции началась.

Отросшую челку резать отказалась, ровнению подверглись только концы. Броский макияж подчеркнул глаза, цвет платья был выбран вызывающий, чтобы тот, кому надо, точно заметили и узнали "воровку". Оставалось дело за малым – демонстрация публике и томящее ожидание.

Мрачный Бьорн постепенно оживал после всех бед, которые на него свалились. Может, это заслуга спешно пришедшей в город весны, может, пресса помогла, успокоила умы местных граждан. Жители еще помнили о Бьорнском маньяке, но уже не придавали этому воспоминанию большое значение. Было и было. Дело под контролем самого императора, скоро злодея поймают, а нам надо жить дальше.

Торговля велась полным ходом, хотя ассортимента с прошлых месяцев поубавилось. А еще поразила форма оплаты.

– Камнями силы не берете? – изумилась я.

– Сдачи нет! Только монетами.

К счастью, несколько серебрушек завалялось в кармане Рика. Голодной он меня не оставил. Досыта накормил уличной едой и дал попробовать глинтвейн.

– М-м-м, вкусно!

Поковыряла ягодки на дне стакана и вдалеке увидела парня в темном плаще, наблюдающего за нашим столиком.

– Сходи возьми еще! – коснулась мужского рукава в районе запястья, подавая сигнал.

Рик все понял без слов и вразвалочку, не оборачиваясь, ушел к прилавку.

В одиночестве я просидела недолго. На стул напротив тихо опустился молодой парень. Капюшон тот снимать не спешил, молча ждал моей реакции.

– Чем я могу помочь, молодой человек? – не выдержала молчания.

Парень хмыкнул.

– Мой начальник очарован вами и желает встретиться наедине.

– А что вашему начальнику больше всего понравилось? Туфли, платье, ценности? Хотите, расскажу, что у меня есть?

– Рассказать – это, конечно, хорошо. Но мой начальник не верит на слово, он желает пощупать.. ваши.. ценности. Прежде чем принимать решение, достойны ли они вознаграждения.

Искренне хохотнула от нелепого шифрования.

– А меня интересует вознаграждение в первую очередь. Сначала я хочу видеть деньги, вам озвучить сумму?

– Не здесь! – шикнул парень, и я поумерила пыл.

– Где же?

– Бар "Сердцá" на Цирюльной улице. Завтра, в девять вечера. Приходите одна и ценность захватите.

Парень в капюшоне только что был здесь и вдруг исчез.

К столику уже спешил Рик.

– О, ягодки! – оживилась как ни в чем не бывало.

По заранее оговоренному плану, обсуждать разговор мы не стали. Выпили еще по стакану глинтвейна, посидели у фонтана – ни слова о повстанцах. Вплоть до возвращения домой.

Когда двери дома плотно закрылись, Рик в нетерпении посмотрел мне в глаза.

– Ну!

Рассказ пришлось повторять дважды, вскоре после нашего возвращения в гости зашёл шеф Виллинью. Уставший, осунувшийся, но полный любопытства.

Рик не отличался гостеприимностью, поэтому я взяла дело в свои руки.

На круглом подносе разместились три чашечки, которые очень быстро опустели. Слишком торопились мужчины перейти к делу.

– Думаешь, это повстанец? – задал резонный вопрос шеф.

– Плащ с капюшоном похож на те, в которых были повстанцы с фестиваля. Думаю, да.

– Отдел обеспечит поддержку, я проконтролирую.

Я уверенно кивнула.

–Так! – тон Рика стал серьезным. – Карту слишком долго не показывай, сразу убирай, лишнего не спрашивай. Ты – воровка, тебя интересуют только деньги. Если предложат присоединиться к ним, сразу не соглашайся, скажи, что подумаешь. Договорись о следующей встрече, где будет происходить передача карты. Там мы их и возьмем.

– Возьмете? Я думала, что мне надо внедриться к ним и всё такое.

– Мы передумали, – отрезал шеф, – это слишком опасно. Возьмем с поличным тех, кто придет на передачу карты. Прикроем хотя бы часть этих выродков.

Посмотрела на одного, на второго. Передумали? Это мы еще посмотрим.

– А если что-то пойдет не по плану? – спросила так, невзначай.

– Импровизируй, но аккуратно. Среди повстанцев сплошь жулики и уголовники, они твою ложь мигом почуют.

Призрачный ворон на плече одобрительно каркнул, он авантюры любил.

В девять вечера следующего дня я смело дернула ручку бара "Сердца". Что бы не случилось, правда на моей стороне.

Нос атаковал запах курительных смесей. Глаза заслезились с непривычки.

Открыла было рот, чтобы поздороваться с администратором, как фигуры в черном подхватил меня с двух сторон и уволокли к отдельному столику за ширмой.

В месте для приватных встреч не курили. Здесь предавались важным разговорам, личным, торговым, о которых никто не должен слышать. Я подозревала, что меня уведут с глаз толпы, и это пугало. Пугало и одновременно заряжало энергией. И откуда только во мне патологическая страсть к опасностям?

– Вчера вы были в красном, – не оценил мой деловой наряд зрелый мужчина в самом расцвете сил.

Раскинувшись на стуле, он одним пальцем покручивал свою маленькую бородку, а вторым отдавал команды. Здесь он был главным.

– Вчера у меня было свидание, – тряхнула плечом, освобождаясь их хватки его подчиненных.

Прием не из приятных, тяжело выдохнула и посмотрела на стул напротив.

– Садитесь, – велел незнакомец, и четыре руки тут же надавили мне на плечи, вынуждая сесть.

Сердце заколотилось. Только сейчас я начала понимать предостережения и беспокойство Рика. Я бы его в такую компанию тоже не отпустила. Жулики и уголовники? Они и есть.

За столом сидел, вероятно, вербовщик. Причем не мелкая сошка, а кто-то крупный. Судя по тому, как прислуживали ему двое подчиненных в плащах и капюшонах.

Сам вербовщик личность не скрывал. Передо мной сидел довольно зрелый и наверняка жесткий мужчина. Козья бородка вытягивала и без того длинное лицо, а взгляд серых глаз морозил донельзя. Он изучал меня, а я его. Чего ожидать от вербовщика повстанцев?

"Он будет тебя проверять, играть словами", – вспомнила наставления Рика. – "Не тушуйся, смотри смело, подбородок приподнят".

Незаметно сжав руки в кулаки, подняла подбородок и посмотрела в лицо вербовщика. Смотри, я не боюсь.

– Так… Вы украли карту? – спросил он, прощупывая почву.

– Украла.

Отчасти, это правда. Я ведь стащила ее из сейфа Бэда.

– До меня доходили слухи, что некий специалист по оказанию услуг желает примкнуть к нам взамен на карту, но я не представлял, что это женщина.

Руки под столом задрожали и я больно ущипнула себя за бедро.

Специалист… Бэд? Бэд хотел примкнуть к повстанцам и выкрал карту? Так-так-так…

– Удивлены? У меня есть связи во всех кругах. Конечно, я знаю о вас, Николетта Феррано. За последние сутки я прочитал о вас всё. О вашей службе в столице, о работе под прикрытием в Бьорне, о вашей роли в разоблачении Бьорнского маньяка… И мне искренне интересно, зачем вам при всех этих достижениях красть карту и набиваться в ряды повстанцев? Какую цель вы преследуете?

Я смотрела в серые глаза и видела в них холод.

Сегодня мне либо удастся убедить его в собственной честности, либо меня убьют. Украдкой посмотрела на бугаев по обе стороны от стула.

От скверных мыслей отвлек призрачный ворон. Он очень хотел мне что-то показать, и я позволила сосредоточиться на его магии.

Вдох-выдох.

Что тыскрываешь, господин вербовщик?

Воздух пошел рябью, открывая глазам желтое сияние. На плече вербовщика сидел полупрозрачный совенок, с маленькими, но очень выразительными глазами. Сидя на плече хозяина, он с любопытством разглядывал меня, поворачивая голову то так, то эдак.

У вербовщика дефект! И он тоже пробужденный, как я. Именно в эту секунду в голову пришла мысль.

Я не хотела снова думать об этом. Пришлось применить немало усилий, чтобы забыть о той боли и страхе за дефектных. О том чувстве несправедливости, что я испытала не так давно. О том мимолетном разочаровании в системе власти.

Здесь и сейчас пришлось ковырнуть едва зажитую рану и отдаться всему плохому, что переполняло в сложные минуты жизни.

Вербовщик знает обо мне всё? Сыграем на этих знаниях.

– У меня дефект, – обреченно призналась я. – Что бы я не сделала, для императора я никто. После всех достижений никем и осталась.

– Так ты хочешь пробудить сущность? Поэтому пришла к нам? – допытывался вербовщик.

Признаться, эта версия была для него основной. Узнав о спящей внутри силе, многие дефектные из народа добровольно вступили в ряды повстанцев, чтобы получить силу. Это и понятно. Угнетенные, они видели в ней спасение.

Что до этой девочки, она угнетенной не выглядела, скорее наоборот.

– Уже. Я пробудила сущность сама, пока работала под прикрытием в Бьорне. Филипп здесь не при чем.

– Что ты знаешь о Филиппе? – насторожился мужчина.

– Он убил мою подругу, – ни грамма не соврала я. – Она была одной из наших. Возник конфликт, и он решил избавиться от нее, подло и безжалостно. Ее звали Маргарет…

– Хм, кажется, я что-то такое слышал. Соболезную.

Вербовщик нахмурился и почесал затылок.

– Чего ты хочешь, Николетта? Продать карту? Вступить в ряды повстанцев? Никак не могу понять твоих мотивов.

Я собралась с духом.

– Если честно, мне не нужны ваши деньги. Я просто хочу изменить мир.

Совенок на плече вербовщика вытянул голову и проникновенно посмотрел мне в глаза. От взгляда призрака стало зябко. Я поежилась, вцепилась в стул, но глаза не отвела.

– Ты не врешь, – задумчиво проговорил вербовщик и оценивающе посмотрел на меня.

– А вы, значит, слышите правду?

– Слышу. Таков дар моей сущности, видишь ли, у меня тоже дефект.

– Знаю, у вас очень милая сова.

Глаза вербовщика резко сузились на моей переносице.

– Как интересно… А дар твой сущности..?

– Проницательность, – кивнула и уверенно посмотрела на мужчину. – Я вижу вашу сову так же четко, как своего ворона.

Вербовщик хмыкнул и рассмеялся.

– Да-а-а… А я тут с ней распинаюсь! Скажи мне, ты видишь только сущности, ничего больше?

– Я.. пока не очень хорошо разобралась в магии ворона, – это было правдой, хоть и не отвечало на главный вопрос.

Серые глаза мужчины заблестели в предвкушении.