Браслеты нэшу. Книга I

Эльфы

В то время как почти весь Кайдис оделся в зелёные одежды, эльфийское королевство по обыкновению своему окрасилось не только в зелёный, но и во все оттенки синего. И теперь Тау смотрел на всё это буйство красок впереди себя, и ему было немного не по себе, как только он представлял, что очень скоро ничего не понимающие в красоте омерзительные чужаки под его предводительством утопят в солдатской пыли и грязи изящные эльфийские улицы, вымощенные перламутровыми ракушками.

Но вряд ли можно было сказать, что он сожалел о том, что намеревался захватить, а если понадобиться, то и уничтожить Шонкейт. Нет, ничего подобного. В конце концов, ненависть к эльфам у эргов впитывалась с молоком матери, к тому же у эльфов находилось то, что было так ему, Тау, необходимо. Библиотека Тинте.

Повелитель Дэвинетт ещё раз взглянул на эльфийское королевство, пытаясь угадать, где именно может располагаться библиотека, потом похлопал своего дракона по шее и полетел в свой лагерь. А эльфы продолжали жить своей прежней жизнью, не подозревая, какая на них надвигается беда…

— Отец, это правда, о чём все говорят? В Срединном мире идёт война людей против богов? — Пьюма ветром ворвалась в родительские покои. Будь на её месте кто-нибудь другой, он уже пожалел бы о своём опрометчивом поступке: вот так вот взять и потревожить короля эльфов. Но это была Пьюма, младшая и любимая дочь Гьявеллотто, а он прощал ей практически всё.

— Успокойся, милая.

Король нежно обнял дочь и посадил рядом с собой.

— Не пойму, что тебя так взволновало? Эти ничтожные создания всегда воюют с кем-то. Сейчас вот эти глупцы вконец разгневали богов, а значит, понесут заслуженное наказание. Надеюсь, ты не переживаешь за судьбы этих людишек. Ибо не пристало эльфийской принцессе думать и тем более волноваться о других народах, особенно, о представителях таких низших рас, как людская.

Видя, что дочь собирается возразить, король добавил.

— Конечно, может быть, сейчас ты волнуешься именно за нас, эльфов. Но, уверяю тебя — не стоит. Прежде всего, тебе не следует забывать, что люди ведут войну с богами. Надеюсь, ты помнишь, что именно мы, эльфы, избранный богами народ, и мы чтим и уважаем их, а значит, нет никаких причин объявлять нам войну. Хотелось бы верить, что я убедил тебя, и теперь ты понимаешь, что нет повода для беспокойства. Так что иди и продолжай спокойно жить и развлекаться.

Разговор с отцом почему-то нисколько не успокоил Пьюму. Она сама не понимала, отчего её так обеспокоила весть из Срединного мира. Раньше её вообще мало интересовало всё то, что происходило за границами её королевства. Пьюма, как и большинство эльфов, ни разу не покидала пределов своей страны. Чаще всего она отдыхала на озере Суо, что находилось достаточно близко к её дворцу, всего в трёх часах ходьбы.

Ей всегда нравилось там бывать, и вот сейчас, сама того не осознавая, она шла от дворца по так хорошо знакомой дорожке. Когда, наконец, она это поняла, то ушла уже довольно далеко и решила не возвращаться назад. Будет лучше, если она спокойно посидит на берегу озера. Может быть, тихая водная гладь успокоит её и отгонит мрачные тревожные мысли.

Она уже много раз приходила к озеру и сидела, в одиночестве всматриваясь в его глубины. Она сидела так и мечтала, что когда-нибудь встретит своего принца, возможно даже здесь, на озере. Но это было маловероятно. Хотя бы потому, что у эльфов было всего два короля: её отец и король морских эльфов. По крайней мере о других ей не было известно. И единственным принцем, оказавшимся на озере Суо, мог быть только Тайкх, принц морских эльфов.

Но морские эльфы очень давно не появлялись в Шонкейте. А о том, чтобы связать свою судьбу с кем-то другим, кто не был эльфом, Пьюме даже и в голову не приходило. Она была эльфийкой и как все эльфы искренне верила в то, что её народ избран богами, к тому же кровосмешение с другими расами у эльфов считалось серьёзнейшим преступлением.

Хотя всё же иногда ей неудержимо хотелось встретить кого-нибудь из представителей другой, не эльфийской расы. Она знала, что подобные желания были крамольными, поэтому молчала о них. Лишь изредка она навещала Байля, гнома, живущего за озером. Он был одним из немногих представителей не эльфийской расы, кому было позволено жить в Шонкейте. Байль был одним из тех гномов, кто участвовал ещё в строительстве Макуис, а несколько лет назад окончательно поселился в Шонкейт и иногда в случае необходимости приходил в город, чтобы что-нибудь починить или подправить. Он был очень стар и знал множество всевозможных историй. Пьюма с детства любила приходить к нему и слушать его рассказы.

Конечно же, королю Гьявеллотто не могло нравиться то обстоятельство, что его младшая дочь проводит много времени с гномом, даже, как ему казалось, слишком много времени, но, в конце концов, он сдался и перестал запрещать дочери ходить в домик за озером. И сейчас, чем ближе Пьюма подходила к озеру, тем чаще в её голове возникала мысль поделиться новостями из Срединного мира со старым другом.

Одно её удручало — на поход к гному уходило слишком много времени — почти полдня, а если считать дорогу туда и обратно, то и целый день. К счастью, её отец с гномом давно всё предусмотрели. У Байля в домике была специально отведённая для Пьюмы комната, и когда она оставалась ночевать на озере, гном подавал сигнал, который был виден во дворце. Так король мог знать, что его дочь проведёт ночь у старого гнома, и не волноваться за неё.

Так успокаивая себя, Пьюма, наконец, вышла к озеру и с удовлетворением заметила у берега лодку. Если она поплывёт через озеро на лодке, а не будет обходить его, как делала это обычно, то так она сэкономит уйму времени. А значит, больше времени останется на разговор с гномом. Воодушевлённая, она подошла к лодке и заглянула внутрь — надо было убедиться в наличии вёсел.

Хвала богам, вёсла лежали на дне лодки. Пьюма упёрлась руками о лодку и толкнула её, та легко поддалась и медленно заскользила по водной глади озера. Будучи уже по колено в воде, Пьюма с кошачьей грацией запрыгнула в лодку, схватилась за вёсла и погребла к противоположному берегу озера…

Байль собирался позавтракать, как раздался стук в дверь. С утра пораньше его обычно не беспокоили. Верней будет сказать, утром к нему вообще никто никогда не приходил, так как дом его стоял в стороне от всех других, и добраться до него можно было в лучшем случае к полудню. А это значит, что этот гость или гости шли почти всю ночь. Решив, что не вежливо заставлять ждать гостей, тем более что могло случиться что-то очень важное (чем же ещё объяснить столь ранний визит), Байль поспешил к двери. И каково же было его удивление, когда на пороге своего дома он увидел старого знакомого.

— Дольх, старина! Каким ветром тебя занесло к эльфам? Да проходи же, проходи в дом, не стой на пороге. И твои товарищи тоже пусть заходят, будьте как дома. — гном немного посторонился, пропуская гостей в дом. — Как же давно я не видел кого-то ещё кроме эльфов. Сколько же мы не виделись? Когда ты в последний раз был в Шонкейте?..

Такого неожиданного и приятного сюрприза гном себе и представить не мог. Ему давно уже надоело общение с высокомерными эльфами. Бывало, он сидел у себя и мечтал, как покидает эльфийское королевство и снова отправляется в длинные и безумно увлекательные путешествия по Кайдису. Но возраст давал о себе знать, и о новых приключениях оставалось только мечтать. А ему было просто необходимо поговорить с кем-то, но только не с эльфом. Иногда доходило даже до того, что он буквально молил богов о встрече с любым представителем не эльфийской расы, пусть даже это будет встреча с троллем или же вурканом. Конечно же, можно было поговорить с Нэйке, но ей, молодой, не всегда было интересно со старым гномом, да и жила она относительно далеко от него. А тут такой подарок судьбы!..

Уже начало темнеть, а разговоры не прекращались. Дольх и Байль вспоминали старое, а Онэлл и Конте дружно смеялись над нелепыми передрягами, в которые порою попадали старый гном и молодой нэшу. Байль ни разу за всё время не поинтересовался у Дольха о цели его появления в Шонкейт. Он знал, что если его друг здесь, значит так надо.

Когда Пьюма, наконец, добралась до противоположного берега, её руки гудели. Ещё бы! Эльфийской принцессе не часто приходилось что-либо делать своими руками, тем более грести на протяжении длительного времени. Она очень скоро пожалела, что изменила себе и не пошла пешком в обход озера. Сначала она делала небольшие остановки, но после каждой передышки, стоило ей лишь на миг выпустить вёсла, руки начинали болеть ещё сильней, поэтому где-то на середине озера она решила, что дальше будет грести не останавливаясь. И вот теперь обессиленная она подошла к дому гнома и в изумлении остановилась, забыв на время о боли в руках.

Невиданное дело — у Байля были гости. Из дома доносились мужские голоса и дружный громкий смех. Насколько она знала, только она и ещё одна девица из близлежащего селения, Нэйке, кажется, наведывались к старому гному. В какой-то момент Пьюма подумала было вернуться назад во дворец, но, поняв, что не успеет до темноты, да и сил на обратную дорогу нет, она подошла к двери.

— И вот когда Байль занёс руку… — стук в дверь не дал Дольху закончить очередной рассказ. Казавшийся безудержным смех тут же прекратился. Друзья переглянулись, такая скорая встреча с эльфами им совсем была не нужна. Уловив их взгляды, гном молча показал на лестницу, ведущую на второй этаж. Но не успели гости гнома подняться и на ступеньку, из-за входной двери послышался робкий девичий голос.

— Байль, это я, Пьюма… — гном поспешил открыть принцессе дверь.

— Пьюма, детка, что ты здесь делаешь в такой час? Родители знают, что ты пошла ко мне?

— Вообще-то, нет. Я хотела, чтобы ты просигналил им. Я не знала, что у тебя гости. Просто мне нужно было поговорить с тобой. Я помешала? — Пьюма с любопытством заглядывала внутрь, пытаясь через плечо гнома рассмотреть, что происходит в комнате.

— Нет, что ты. Ты мне никогда не мешаешь. — гном только сейчас понял, что держит эльфийскую принцессу на пороге. — Ты не беспокойся, проходи. Мой давний друг со своими спутниками решил проведать старого гнома. Они путешествуют по Кайдису и сейчас вот добрались до Шонкейт. — он подал знак рукой, чтобы нэшу и Конте подошли и поздоровались с Пьюмой.

— Вообще-то чужестранцам нельзя находиться в Шонкейт без разрешения Совета и королевского двора… — не преминула заметить Пьюма, внимательно изучая гостей гнома.

— Конечно, вы правы, Ваше высочество. — Онэлл, приложив руку к груди, почтительно поклонился Пьюме. — Мы нарушили ваши порядки. Но вы сами знаете, что подобного разрешения практически невозможно добиться, а проехать мимо и не дать возможности нашему другу проведать старого приятеля мы не могли. Когда ещё нам выдалась бы такая возможность? Простите великодушно за наш проступок. — и он снова поклонился принцессе, припав на правое колено.

Гном был удивлён тем, как повёл себя Онэлл. Он не просил Дольха рассказать, кто его спутники, и явно был не готов к подобным действиям с их стороны. Но ещё больше была удивлена Пьюма. Нет, удивлена — не то слово. Она была покорена галантностью, речью и внешним видом гостя Байля. Она была полностью покорена Онэллом. Пьюма попыталась взять себя в руки, ибо единственная мысль, бившаяся сейчас у неё в голове, была о том, что её мечта о прекрасном принце сбылась, и она, наконец, встретила свою судьбу.