Звёздный луч

— В смысле?

— Ты же знаешь, что Эндрю больше по мальчикам, Мэгги.

— Нет, это не так, — она была шокирована.

— Да ладно, ты не могла не заметить.

Она начала смеяться.

— Ладно, ладно, но ты идиот, Альберт Мэлоун.

Она положила тряпку, которой мыла, и вышла из кухни.

Мы с Конни рассмеялись и закончили мыть посуду.

— Как она умерла, Констанс?

— Хорошо, после войны я расскажу теье, но сейчас тебе нужна ясная голова. Просто перестань допытываться у Мэгги. Ей должно быть тоже нелегко об этом думать.

Я улыбнулся и кивнул.

— Одно я могу сказать, Альберт. Она правда была особенной. Я понимаю, почему она украла твое сердце, ведь ее смерть была благородной. Я бы не отказалась, чтобы в моей жизни был хоть один человек, который так сильно бы меня любил.

Она положила тряпку, и я понял, что ответ Конни будет мучить меня еще долго.

Кэти умерла за свой народ, спасая Эйкенборо?

Мое сердце болело при одной мысли о ней.

Из нее вышла бы чертовски хорошая королева, а я был бы самым счастливым королем.

КЭТИ

Я приняла решение держаться как можно дальше от Альберта.

Было нелегко находиться в одном лагере с ним и Констанс.

Он продолжал разбивать мне сердце. Я знала, что он член королевской семьи и не будет хранить верность незнакомке. Мертвой незнакомке, если уж на то пошло. Надеюсь, Мэгги и дальше будет держать рот на замке.

Я знала, что зеленые глаза и королевское происхождение были ее слабостью, не говоря уже о Гельмуте.

Но надо отдать ей должное, она была чертовски зла на него.

Они ведь были парой последние десять лет, пускай и только в ее воображении.

Мои губы слегка изогнулись при мысли об этом.

Любовь простолюдинок и принцев никогда не была рецептом счастливой жизни.

Такое хорошо заканчивается только в сказках, да и там девушки на самом деле оказывались из какого-нибудь знатного рода, а то и королевской крови.

Это так несправедливо, что сказки на самом деле не о простолюдинах.

В любом случае, каковы шансы? У нас не могло быть будущего. Но тогда почему в видении была дочь? Она была желанным ребенком? Отсюда вытекает другой вопрос. Если бы я выбрала Горана, что бы это сделало с ним, с их дружбой?

Это был единственный вопрос, который не давал мне покоя, и я не хотела признаваться в ответе. Мне придется до конца дней оставаться на обочине его жизни, растить его дочь, скрывать ее происхождение.

Я не могла этого допустить.

— Эндрю, ты в порядке? — спросил Эмануаль.

— Да, просто устал.

— Могу себе представить. Ты, знаешь ли, первый мужчина, который вышел из Священной Пещеры.

— О, я не знал, что Священная Пещера отдает предпочтение женщинам.

— Или Пещера просто немного запуталась, — сказал Дэррил.

— В смысле? — не поняла я.

— Ничего, глупая шутка, — перебил Эмануэль. — Дэррил, идиот, заткнись. Я бы хотел попытаться немного поспать.

Эмануаль забрался в свой спальный мешок, и я сделала то же самое.

На что, черт возьми, намекал Дэррил? Мог ли он знать, кто я на самом деле?

Как же меня бесит, что я стала пятым человеком, который вышел из этой Пещеры. Все пять были женщинами, включая меня.

Что, если это могли сделать только женщины? Нет, это явно связано с девственностью.

Дракону все равно, мужчина ты или женщина. До тех пор, пока ты чист. Это все, что имело значение.

Я была достойна, так как никогда не была ни с одним мужчиной.

Время шло, пока мы исследовали эту сторону Тита. Вокруг нас были только звуки животных. Вдалеке завыл волк и ухнула сова. Пейя засыпала.

Я закрыла глаза после того, как положила в рот еще одно зернышко. Нельзя рисковать во время разведки.

Никто не должен узнать, что я девушка.

Мэгги просто нужно держать рот на замке.

***

В конце концов мы вернулись в лагерь с пустыми руками.

По итогам нашей разведки вообще можно засомневаться, а есть ли война.

Горан вернулся. Я скучала по нему.

Он привел с собой еще нескольких новобранцев.

— Вижу, ты уже проводишь разведку.

— Похоже, что он с каждым днем доверяет мне все больше и больше, — попыталась я пошутить.

— До меня дошли вести, что ты побывала в пещере. Ты выставила нас в плохом свете.

— Может быть, если бы вы, отпрыски королей, не валяли дурака все эти… Сколько? Двенадцать лет? Вы тоже могли бы получить потрясающий шрам на заднице.

Горан рассмеялся.

— Туше, — уступил он. — Но это наша королевская привилегия. Чтобы однажды мы могли сделать наших женщин счастливыми.

Он снова флиртовал.

— Прекрати это, и ты свинья, — сказала я и пошла искать Мэгги.

Я нашла ее и Гельмута за домом. Что ты творишь, Мэгги?

Я прочистила горло, заставив ее подпрыгнуть на месте от неожиданности.

— Ты вернулся, — взвизгнула она и прыгнула в мои объятия. Она слегка подняла глаза.

— В чем дело, Мэгги? Я не могу читать твои мысли.

— Черт, ладно. Я поговорю с тобой позже, — бросила она Гельмуту.

— Серьезно? — прорычал Гельмут.

— Извини, — я пожала плечами. Мы ушли, оставив его ругаться тихонько под нос.

— Он возненавидит тебя, если узнает правду, — шепотом сказала она, потому что я предупредила ее, что у драконов невероятно чуткий слух.

— Что случилось, Мэгги?

— Я ничего не говорила, клянусь, но он сам заговорил об Эндрю.

— Что?

— Он думает, что ты не такой, как они.

Я прищурилась.

— В каком смысле?

— В смысле тебе нравятся мужчины. Ты можешь выглядеть как один из них, но твои чувства выдают тебя.

Я фыркнула, наконец-то поняв, что имел в виду Дэррил. Повезло так повезло. Они все поверили, что Эндрю просто голубой.

— Мне все равно, — сказала я вслух.

— Это не так.

— А ты что творишь, Мэгги? Ты же знаешь, что это ничем хорошим для тебя не кончится.

— Ничего не могу с собой поделать, это все Гельмут Маккензи. Моя тайная любовь на протяжении последних десяти лет.

Я рассмеялась.

— Тебе будет больно.

— Может, хватит? Они прямо сейчас меняют мир, они могут изменить все, что угодно. Имей немного веры в них. Однажды они станут королями, которые надерут всем задницы.

— О, а ты, значит, собираешься стать королевой?

Ее улыбка погасла.

— Мне не нравится, когда ты такая практичная. Я возвращаюсь к Гельмуту, — она развернулась, чтобы пойти обратно к нему.

Я же пошла к озеру.

А когда я захотела вернуться, из кустов вышла Тания. Она была быстра и навалилась на меня сверху.

— Прекрати, я не собираюсь играть в твою долбаную игру.

— Ты умрешь сегодня, независимо от того, кем или чем ты являешься.

Она выпустила зеленый туман, и я закашлялась, но он не задушил меня. Просто ввел в транс. И я увидела своего отца.

— Папа, — позвала я. Я снова была Кейт.

Я бросилась в его объятия и заплакала.

— Ты жив, Мэгги сказала… — его улыбка исчезла, и он покачал головой.

— Ты мертв? — слезы навернулись мне на глаза

— Я не знаю. Это кажется таким реальным. Я не понимаю.

— Я понимаю. Она убила меня, и тебя послали встретить меня.

— Нет, милая. Не думаю, что дело в этом.

Дракон исчез. Эндрю исчез.

Здесь были только я и Николас Сквайр.

— Тогда что мы тут делаем, папа?

— Я не знаю, милая, — его глаза тоже наполнились слезами. — У нас так и не было возможности попрощаться. Я был неправ.

— Папа…

— Нет, для меня большая честь, Кэти, что ты моя дочь. Твоя любовь ко мне была одной из величайших радостей в этом мире, и я горжусь тем, что являюсь твоим отцом. Ты заняла мое место на войне, в которой я бы не выжил, — он коснулся моей щеки. — Я не знаю, что я здесь делаю, но я постараюсь задержаться как можно дольше. Итак, где мы находимся?

— Я сражаюсь за повстанцев, папа.

— Что?

— Это не то, что ты думаешь. Альберт не умер, как и Гельмут, и Калеб. Они во главе восстания.

— Значит, война была напрасной?

— Нет, она нужна для чего-то большого. Они пытались обойтись без войны, но не смогли, потому что наши замечательные короли думали только о себе.

— Почему ты решила, что умерла?

Я рассмеялась и рассказала ему историю обо мне и Тании. Он слушал внимательно. Он не был таким предубежденным, как я.

— Может быть, именно эта связь и привела к тому, что мы сейчас здесь, Кейт.

— Связь? Пап, ты не можешь говорить об этом всерьез.

— Тогда что мы здесь делаем?

— Должно быть, она убила меня.

— Я так не думаю. Тебе сказали, что в той связанной паре у человека были те же способности, что и у его дракона.

— У меня из рук не выходит зеленый туман, папа.

— Нет, но у тебя есть способность выпутываться из щекотливых ситуаций.

— Только потому, что у меня язык без костей. Но я не умею убеждать людей.

— Думаешь?

— Я ведь не смогла убедить тебя, не так ли?

— Нет, потому что я твой отец и не представляю для тебя угрозы.

Я поняла, что он имеет в виду. Это случалось только тогда, когда я попадала в непростые ситуации.

— Приручи ее и посмотри, что произойдет.

— Она дракон, пап.

— Ты можешь это сделать, Кейт. Ты сражалась на войне последние три года. Приручить дракона должно показаться тебе пустячным делом.

Папе всегда удавалось внушить мне чувство, что я способна на все. Я крепко обняла его.

— Я люблю тебя, милая.

— Я люблю тебя сильнее, — ответила я и внезапно перестала чувствовать его объятья.

Я открыла глаза и оказалась окружена густым темно-зеленым облаком.

Я оттолкнула Танию от себя. Я все еще была Эндрю и видела перед собой толькое ее огромные глаза.

— С меня хватит! Хочешь сразиться? Ладно, давай покончим с этим, — крикнула я голосом Эндрю.

Она хотела превратиться в дракона, но я прижала ее к земле.

Чей-то голос кричал, чтобы мы остановились, но я не могла.

— Ты прекратишь это сейчас же и отпустишь меня. Ты забудешь все это, забудешь обо мне, забудешь о том, кто ты есть.

— Что ты делаешь? — спросила я, и ее лицо онемело.

— Нет, этого не может быть, — пробормотала она, тщетно пытаясь сменить облик.

Она сделала глубокий вдох.

— Покажи себя, — заговорила она еще более низким голосом. Ее глаза стали ярко-зелеными, и на долю секунды я превратилась обратно в Кейт: я почувствовала себя меньше, одежда Эндрю повисла на мне, как лохмотья, но стоило мне оттолкнуть Танию, и одежда снова стала как раз, и я была выше, и сил у меня было больше. Эндрю вернулся.

Сколько очевидцев успели заметить Кейт, я не знала, но Тания — лгунья и обманщица. Мне плевать, что и кому она расскажет.

Она ударила меня, и я отпустила ее. Она сразу же обернулась драконом, пока я вставала и сплевывала кровь на землю.

— Ты в порядке? — спросил только что прибежавший Ал.

— В порядке, — хмыкнула я. — Я навалял ей, Ал. Она пыталась убить меня.

Он посмотрел на меня.

— Что это было? Мы видели, что она сделала. Что ты скрываешь? — налетел на меня с вопросами Маркус.