Звёздный луч

— Что случилось? — спросил я одного из вернувшихся, пока Гельмут и Калеб занимались ранеными, положив их на землю, чтобы им могли помочь Конни и Исси.

— Где Эндрю? — я нигде его не видел.

— Мы попали в засаду, Ал. Едва спаслись. Айвен и Майкл, так же как Зен с Фоули, были схвачены.

— Проклятье! — выругался я. — Напиши записку Горану, передадим через Зебу, он должен их найти.

Эмануэль кивнул и пошел за бумагой и ручкой.

Я присел рядом с Зебой, которая уже была на изготовку.

— Девочка моя, ты должна найти Горана. Прошу тебя, будь осторожна, — я поцеловал ее в макушку.

Эмануэль вернулся с шлейкой, записка уже была в прикрепленном к ней мешочке. Я надел шлейку с мешочком на лису, и Зеба со скоростью света бросилась в лес, а я мысленно помолился, чтобы с ней все было хорошо. Если с Зебой что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.

— Эндрю с ними?

— Нет, в Эндрю стреляли, Альберт. Мы не знаем, где он.

Еще больше страха закралось в мою душу.

— Завтра я пошлю отряд на поиски. Мы найдем его.

В него стреляли. В какой момент все пошло наперекосяк?

Мне нужен был Роберт. Мне нужно было, чтобы он с высоты прочесал местность и нашел Эндрю.

Черт, и как это понимать? Что я чувствую к нему то же самое, что и он ко мне? Что я влюблен в мужчину? Ох, отцу бы это не понравилось.

Но я волновался так, как волнуется влюбленный.

Все это напоминает какой-то бред сводит меня с ума.

Мы сразу же провели совещание. Все, кто руководил отрядами, знали, что им нужно делать завтра.

— Не переживай, мы найдем его.

— Это моя вина. Он не хотел идти.

— Ал, — сказал Гельмут и вздохнул. — Пожалуйста, скажи мне, что ты в курсе.

Я посмотрел на него.

— В курсе чего?

— Эндрю странный, ему нравятся мужчины.

— Я знаю. Это не делает его менее ценным.

Гельмут кивнул.

— Что? — удивился Калеб, и мы оба рассмеялись. — Так вот почему он не хотел уходить.

— Пожалуйста, не додумывайте лишнего. Он один из нас, он ценный солдат, лучший лучник в Пейе. Мы должны найти его и вернуть обратно.

Они оба кивнули и ушли.

Я сильно потер лицо.

Как бы я ни пытался это отрицать, у меня были чувства к другому мужчине, было ли это противозаконно или нет.

***

Прошел день, и Зеба наконец вернулась.

В мешочке на ее шлейке было ответное сообщение от Горана.

Он найдет пленных и постарается из спасти, но ему придется убить их, если не удастся предотвратить допрос.

Этот план мне не нравился.

На четвертый день все разведчики, которых я послал, вернулись. Эндрю исчез, как иголка в стоге сена.

Где он, черт побери?

— Роберт летит сюда! — крикнул один из разведчиков.

— Наконец-то, — сказал я и подождал, пока мой дракон приземлится.

Его лапа была сжата, из кулака доносились приглушенные женские визги.

— Роб, что ты сделал? — спросил я на латыни у зверя, стоящего передо мной, и он разжал лапу.

Из нее выкатилась девушка с каштановыми волосами. Она была разъярена и в то же время напугана. И тут ее взгляд упал на меня, Гельмута и Калеба.

— Идиоты! — закричала она.

— Прошу прощения.

— Ты не мертв, — она смотрела прямо на меня. — Какого черта я здесь?

— Мэгги, — донесся голос Конни из бревенчатого дома.

— Ты! Это все из-за тебя! Вот почему ты хотела узнать о Катрине, из-за него! — она указала на меня пальцем.

— Что она здесь делает, Альберт? — спросила Конни.

— Я как раз собирался спросить об этом Роба, — я посмотрел на дракона, который принял человеческий облик.

Мэгги снова взвизгнула.

— Ты? — она выплевывала слова так, словно в них был яд.

— Роб? — снова окликнул я.

— Она отказалась рассказывать мне, как умерла девушка, поэтому я принес ее сюда.

Я зажмурил глаза и потер уголки большим и указательным пальцами.

— Я думал, ты хочешь знать.

— Я не хотел, чтобы ты похищал девушку. Как ты не понимаешь, что за твою голову назначена награда, Роберт.

— Спасибо, Роб, что нашел девушку. О, всегда пожалуйста, Альберт, — кривлялся Роб. — Допрашивай ее сам.

Он умчался прочь.

— Я хочу домой, это все какой-то бред. Война, — хмыкнула она. — Тоже мне герои войны, вы думаете только о себе.

— Констанс, пожалуйста, — попросил я, и Констанс усыпила ее легким прикосновением. Девушка мгновенно заснула, и Гельмут вовремя спохватился, чтобы поймать ее тело.

Он уставился на нее так, словно она была драгоценной жемчужиной.

— Что будем с ней делать? — он, наконец, посмотрел на меня.

— Просто запри ее.

— Альберт! — возмутилась Конни.

— Иначе она сбежит, Конни, а мне все еще нужно с ней поговорить. Пожалуйста. Я зайду к ней позже.

— И поставишь под угрозу всю нашу миссию. Она болтушка. Ты никогда не продумываешь свои действия до конца, Альберт.

— Забавно, что ты это говоришь. Она ничего не сказала Роберту, потому что иначе ее бы здесь не было.

Я свирепо посмотрел на нее, а затем увидел, как Гельмут отнес спящую фигурку в одну из построенных нами тюрем.

Поверить не могу, что собираюсь запереть там девушку, и не какую-нибудь, а лучшую подругу Катрины. Но мне нужны ответы.

— Она дерзкая, — со смешком сказал Гельмут, когда вернулся.

— Вы все идиоты, — Конни умчалась обратно в бревенчатый дом.

— Я не хотел, чтобы он привозил ее сюда, — сказал я Калебу и Гельмуту.

— Ты же понимаешь, что не можешь просто отнести ее обратно, верно? Конни права, она поставит наш секрет под угрозу.

— Но и оставить ее здесь мы не можем.

— Она может помогать Исси. Если покажешь ей детей, она смягчится, как и все остальные, — заметил Гельмут.

Я снова потер свое лицо. Весь этот бардак случился из-за моей сумасшедшей одержимости девушкой, даже лица которой я не знал.

— Я поговорю с Робом, — сказал я и ушел, чтобы найти своего дракона.

***

Я понимал, что Роберт сделал это ради меня, но я честно не хотел, чтобы он приносил ее сюда. Теперь девушка не сможет вернуться домой.

Я сказал ему, что нам нужно попробовать поискать Эндрю.

— Ал, ты думаешь, это разумно?

— Я сохну по этому парню, Роб, — я был зол, и сарказм слетел с моего языка. — Нет смысла отрицать это. Пожалуйста, помоги мне.

— Хорошо, хорошо, полетели.

Он преобразился, и как раз в тот момент, когда я был готов забраться ему на спину, Эндрю вышел из леса.

Я замер. Мне так сильно хотелось обнять его, но я не мог. Это было неправильно. Но еще никогда я не был так рад возвращению кого-либо.

Я прищурился, а затем все вокруг засыпали его вопросами, больше похожими на обвинения. Он был цел и невредим.

— О, заткнитесь, — Эндрю, наконец, вышел из своего оцепенения. — Я исцелился.

— Как?! — закричал один из ребят-разведчиков. — Я сам видел, как стрела попала тебе в ногу. Как она зажила, Эндрю?

— Маркус, дай мне пройти.

— Ты гребаный шпион! — он толкнул Эндрю.

— Нет, я был в Священной пещере! — выпалил он, и весь лагерь затих. Мы все уставились на него.

— Ты все еще девственник? — спросил Калеб, и несколько мужчин рассмеялись.

— Ха-ха, смейтесь сколько влезет. Мне все равно. Мне нужно выпить, — сказал он, и я увидел, как его рука слегка задрожала, когда один из мужчин протянул ему бурдюк с вином.

Эндрю сел на бревно, а мы все собрались вокруг него, ожидая, что он заговорит, но он не произнес ни слова.

— Эндрю, — позвал я, и он посмотрел на меня. — Что находится внутри Пещеры?

Он покачал головой.

Мы все застонали в унисон. Никто никогда ничего не раскрывает, и это сводило меня с ума. Ну почему?! Мне дико интересно, что там внутри.

Он сделал еще глоток, и край его рукава слегка сдвинулся. Я увидел отметину у него на запястье. Метка, которая была у всех, кому удалось выйти оттуда живыми.

— На что это похоже? — спросил Нил.

— Это то же самое, что спросить меня, что внутри. Цена слишком высока. Прошу, не спрашивайте меня, — он встал и пошел к своему домику на дереве с бурдюком в руке.

— Ты видел метку? — спросил Гельмут, и я кивнул.

— Я начинаю тебя понимать, — сказал Роб, уже вернувшись в свой человеческий облик. Он понял, чем меня так зацепил Эндрю. Этот парень был воплощением того, кем я хотел быть.

Я не мог влюбиться в парня. Это ж вообще в голове не укладывается.

КЭТИ

На следующее утро я почувствовала себя лучше, но у меня было сильное похмелье от всего выпитого вина.

Я вытащила еще одно семечко и почувствовала, как происходит трансформация.

Я проспала еще час или около того и проснулась, когда послышались голоса.

Я встала, пошла к озеру умыться.

Я продолжала смотреть на метку.

Почему я видела двух детей?

Что это значит?

Я всегда думала, что пруд точно показывает, каким будет будущее, но я не могла иметь детей от обоих мужчин, это само по себе было бы изменой.

Если только это не означало, что я не собираюсь быть с Альбертом?

По крайней мере, у меня будет ребенок или два, даже если они будут от двух разных мужчин.

Я пожалела, что вообще вошла в эту чёртову Пещеру. Мне ещё много лет будут сниться кошмары. Но моё имя уже написано кровью в книге дракона, а у меня навсегда останется эта метка, которую все хотят, но не все достойны.

— Ты в порядке? — спросил Альберт.

Я вздрогнула, тем самым рассмешив его.

— Прости, я не имел в виду…

— Все в порядке.

Я села.

— Почему ты пошел в Священную Пещеру?

Я покачала головой.

— Я не хотел. Услышал голоса, у меня кружилась голова от потери крови. Я не понимал, что это за место, пока не стало слишком поздно. Я просто хотел доставить свою задницу в безопасное место, Ал. У меня не было другого выбора, кроме как дойти до конца.

— Ты знаешь, что заставляешь меня чувствовать себя все менее и менее достойным быть королем?

Я посмотрела на него.

— Прости.

— Тебе не нужен дракон. Ты искренне заботишься о других. Ты лучший лучник в Пейе.

— Ой, да ладно тебе, — разозлилась я.

Он рассмеялся.

— Я серьезно. Ты настоящий мужчина, Эндрю.

Я не мужчина, и когда он узнает об этом, то почувствует себя еще менее достойным.

Я встала и надела рубашку.

— Конни уже приготовила чистую одежду. Просто отдай ей грязное, она выстирает и заштопает.

— Спасибо, — хмыкнула я и прошла мимо него.

— Не за что, — тихо проговорил он. — Я рад, что с тобой все в порядке, Эндрю.

— А я-то как рад.

Шок, должно быть, все еще не прошел, потому что я даже говорила не так, как Эндрю.

Мне все еще нужно было осознать то, что я сделала. Я стала пятым человеком, который вышел из Священной Пещеры живым.

***

Я вошла в бревенчатый дом, и Конни протянула мне стопку чистой одежды. Она взяла мою после того, как я переоделась, и сказала, что вернет ей прежний вид.

Никто больше не дразнил меня из-за девственности.

— Она проснулась, — сказал Гельмут Алу, и тот встал.