Ленивый сын

Она вздёрнула подбородок.

— Я не выйду замуж за этого человека. Не ради тебя. Ни по какой-то иной причине.

— Это всё из-за мальчишки. — Дедушка презрительно улыбнулся. — Он извратил тебя, заставив думать, что ты можешь выбирать. Он соблазнял тебя, да? — Прогремел голос дедушки.

Даже зная, что она не должна отвечать — в конце концов, это никого не касалось, — она всё равно произнесла:

— Нет. Я всё ещё девственница. Но это ничего не меняет. Я не выйду замуж за незнакомца, потому что… — В этот момент с ошеломляющей ясностью, которая наполнила спокойствием, её поразило осознание. — Я люблю его.

Заявление было встречено немедленным отрицанием, о чем свидетельствовали громкие крики и размахивание руками. Но Изобель обрела спокойную безмятежность, наконец, признав это.

«Я люблю Кристофера».

И она должна сказать ему.

Повернувшись спиной к своей семье, она направилась к двери.

— Куда это ты собралась? — рявкнул дедушка. — Мы ещё не закончили.

— О, закончили. Я собираюсь к Крису, и ты не сможешь меня остановить.

— Этот мальчик — не твоё будущее, — заявил он.

— Откуда тебе знать?

— Потому что ты предназначена для чего-то большего.

Изобель покачала головой.

— Нет, ты хочешь чего-то большего, не для меня, а для себя. Я просто хочу быть счастливой.

Дедушка фыркнул

— Счастье переоценивают. Ты должна исполнить долг.

— А как насчёт моего долга перед собой?

Мать сделала шаг к ней.

— Мышка, пожалуйста, подумай о том, что делаешь. Ты действительно веришь, что этот Крис достоин тебя? Что ты ему так же небезразлична?

Знала ли она это наверняка? Нет, но была готова воспользоваться шансом. Карты не всегда предсказывали абсолютную правду. Любовь к Крису могла означать смерть, но Изобель знала, что будущее, которое видела в картах, можно изменить. Наверняка она знала, что не могла выйти замуж за незнакомца и отдаться ему… не зная, что чувствует Крис.

— Я должна выяснить.

Лицо её матери смягчилось, и призрачная рука покоилась на её плече, Изобель увидела отца и его одобрение.

Мать широко развела руками.

— Тогда делай то, что должна, дитя моё. Я буду рядом.

— Что? Как ты можешь мириться с этим, Мария? Эта девушка…

— Заткнись, дедушка, — перебила Эва. — Смирись. Ты в меньшинстве.

— Проклятый феминизм. Это потому, что мы разрешили вам носить брюки, — проворчал он, но ничем не помешал Изобель обнять мать.

Губы матери коснулись её щеки, и возникло мягкое жужжание, которое почему-то покалывало, когда она сказала:

— Любовь возможна, но только в пределах святости.

Странные слова, но Изобель было всё равно. Она бежала из дома, стараясь не обращать внимания на последнее оскорбление своего деда.

— Не могу поверить, что ты позволяешь ей распутничать с этим самозванцем.

Слёзы жгли глаза от грубости деда. Несмотря ни на что, она любила его, и ей больно думать, что дедушка может отвернуться от неё за акт неповиновения.

Однако для Изобель пришло время, взять на себя ответственность за свою жизнь. Идти за любовью.

Но сначала нужно было найти машину.

«Не могу поверить, что он угнал мою машину».

Она накажет его за это, возможно, поцелуями. Конечно, он сделал это нарочно, зная, что она придёт за ним.

Как коварно романтично.