Изменчивая судьба

— Из-за тебя они все погибнут, — сказал он. — Моя семья. Мой отец. Они все умрут просто потому, что ты считаешь себя такой особенной. Великая и ужасная Скаут Донован. Я с детства терпел тебя и твою святошность, — в его взгляде горела чистая ненависть. — Мне не терпится увидеть, как тебя поставят на место.

— Новый дедлайн, — я села на пятки. — Или ты уходишь отсюда в течение пятнадцати минут, или я закончу то, что начал Лиам.

Я ожидала многого, но точно не пистолета. Я метнулась влево, схватила Маки за руку и использовала инерцию его движения, чтобы перебросить его через себя… и прямиком в костер под открытым небом, который Лиам развел ранее.

— Тебе лучше остановиться, упасть и покататься, приятель, — сказал Джэйс, когда горящий Маки заскочил обратно на крыльцо.

Тоби набросил плед на плечи Маки и повалил его на землю.

— Четырнадцать минут, — мой голос звучал холодно и твердо вопреки адреналину, курсировавшему по венам.

Маки скинул плед, и я увидела ожоги на его левой руке и спине там, где рубашка оказалась прожжена. Они выглядели болезненными, но не угрожали жизни. Отправив нас напоследок в пешее эротическое путешествие, он спрыгнул с крыльца и абсурдно ленивой походкой направился к дороге.

Глава 27

— Как у тебя на самом деле дела? — спросила я у Чарли, плюхнувшись рядом с ним на диван-качалку. Взрослые разбрелись по кроватям и надувным матрасам, оставив толпу моложе двадцати лет тусоваться на крыльце.

— Я в порядке, — он выглядел искренне сбитым с толку. — А что?

Я схватила его трость и покрутила, как те девчонки из марширующего оркестра крутят свои деревянные палки.

— Да просто.

Джэйс, который опять обнимался с Талли, протянул руку и забрал трость, которая не перестала вращаться в его руках.

— Его левая нога и спина в ужасном состоянии. Позвоночник был сломан, а нога пострадала от пулевого ранения. Он должен был выстрелить во внутреннюю сторону бедра, но промазал.

Я сложила пальцы пистолетиком и навела на свою ногу. Затем попробовала под другим углом. И еще под другим углом.

— Ладно, сдаюсь. Как ты промазал?

Чарли сполз пониже по сиденью и поднял здоровую ногу. Трость взлетела в воздух. Он поймал ее не глядя до того, как она ударила бы его по голове.

— Видимо, я просто неуклюжий.

Я рассмеялась, потому что от меня ожидали этого, но это казалось неправильным. Я взяла его под руку и положила голову на его плечо. Когда-то возможность сидеть так с Чарли вызвала бы восторг в моем сердце, но теперь это оказало противоположный эффект. Возможность прикасаться к нему и знать, что он в порядке, успокаивала меня.

— Ты же знаешь, что я очень зла на тебя, верно? Что это за идиотское решение? О чем ты думал, пытаясь в одиночку разделаться с Альфа-Самцом и тремя членами Альфа-Стаи?

— Сначала я думал «Я не позволю им убить одного из моих лучших друзей»; потом я думал «Я не позволю им убить меня», а под конец я думал, что торт — это ложь, но почти уверен, что тогда уже сказывалась травма мозга.

— Во-первых, торт — это ложь? Ну спасибо за веру. А во-вторых, травма мозга? Серьезно?

Джошуа, который уже на две трети заснул, приподнял одно веко.

— Кто сказал «торт»?

— Да не столько травма мозга, сколько сотрясение, — сказал Джэйс.

— Сотрясение — это и есть травма мозга, гений.

Джэйс посмотрел на Талли, и та подтвердила мою правоту.

— Ну, его мозг больше не травмирован, так что все в шоколаде.

И снова Джошуа приоткрыл глаз.

— Кто сказал «шоколад»? — а потом он захрапел.

— У него расстройство пищевого поведения или расстройство сна?

Этот парень казался неплохим, и я вовсе не возражала против принципа «враги моих врагов — мои друзья», но Джошуа был каким-то странноватым.

— Это проблема с биоритмами, — сказал Джошуа, не открывая глаз. — Бодрствование весь день убивает меня.

— Справедливости ради, ты ужасный сластена, — сказала Талли. — Видимо, вечная жизнь позволяет сидеть на диете из сахара и крахмала без опасения заработать себе диабет.

— Ты просто завидуешь.

— А ты каким-то образом разговариваешь и храпишь одновременно. Иди в кровать.

— Талли Мэттьюс, я тебе в деды гожусь. Не указывай мне, что делать.

Мы все сидели и смотрели, как Талли сверлит его взглядом.

— Ладно, — он капитулировал буквально через тридцать секунд.

Вскоре после того, как Джошуа уполз в дом, все начали поддаваться измождению. Я тоже устала, но пока не могла загнать себя внутрь. Из-за притока людей Мишель перераспределила спальные места, отчего мы с Лиамом оказались в одной комнате. Я не хотела оказываться в такой ситуации. Так что я оставалась на крыльце, в коконе из одеял, и смотрела на звезды.

— Найдется местечко для меня?

Я приподняла одеяло с одной стороны.

— Для Талли место есть всегда.

Моя лучшая подруга устроилась рядом со мной и положила голову на мое плечо.

— Валяй, — сказала я, когда ощутила мягкое касание ее Видения. Поскольку она соприкасалась со мной, я знала, какие эмоции она испытала: удивление, сочувствие и, наконец, раздражение.

— Я снова сделала это.

— Снова сделала что? — переспросила она.

— Облажалась с образованием пары, — я потерла лицо ладонью. — Боже, я ненавижу этот аспект жизни оборотней. Разве отношения недостаточно сложны без этого сверхъестественного связывания на всю жизнь?

— Поговори со мной об этом.

— Зачем? Ты разве не прочла все в моей голове?

Она прижалась потеснее, и запах ее детского шампуня перебил все остальные запахи. Этот аромат вызывал столько воспоминаний, что у меня встал ком в горле.

— Может, мне надо, чтобы ты мне объяснила.

— А может, ты пытаешься применить какую-то психологическую фигню.

Тихая усмешка.

— Может, но ты все равно расскажи.

Я вздохнула.

— Рейчел говорит, что мы с Лиамом пара, и поскольку я улавливаю от него проблески эмоций так же, как когда ты проецируешь их на меня, я склонна ей верить.

Потому что давайте будем честны, именно этим и были те фантомные эмоции. Я никого не одурачила, притворяясь, будто это не так.

— И ты не хочешь быть парой Лиама?

С неба упала звезда, и я как маленькая девочка молча загадала желание.

— Ты знала, что по словам Рейчел ты звезда? Все Провидцы такие. Вы звезды, а я Луна. Не знаю, кем должен быть Джошуа. Может, он облачко.

— Скаут, ты уходишь от вопроса.

Да. Да, так и есть.

— Он не тот, кем я его считала.

— И это хорошо или плохо?

— Он не сердитый, — сказала я. — Ну, он сердится, но в то же время он грустит. И чувствует себя виноватым. И до ужаса подавлен бременем всего мира на его плечах.

— Мне это напоминает одну девочку со светлыми волосами.

— Он такой доминантный и командующий, что постоянно хочется его придушить, но когда никто не смотрит, он добрый и внимательный. У него даже есть чувство юмора.

— По описанию он отличный парень.

— Он замечательный парень.

— Не говоря уж о том, что он невероятно привлекательный.

— Да вообще до абсурда.

— Как думаешь, ты могла бы его полюбить?

— Я знаю, что уже люблю.

Боже милостивый. Я сказала это вслух. От этого все стало реальным, да?

— Так в чем проблема?

— Выбирай сама. Он думает, что я предаю Алекса. Его волк выбрал меня своей парой, но он это отрицает. Мы развязываем драку с самыми могущественными оборотнями на планете, и это не лучшее время, чтобы решать проблемы в отношениях, — ощутив вкус крови, я перестала кусать щеку изнутри. — И давай не будем забывать о том, какая Скаут «шлюшка в любви».

Талли приподняла голову.

— Что значит «шлюшка в любви»?

— Ну это та беспечная девчонка, которая влюбляется в каждого привлекательного парня, который попадается ей на пути. Чарли. Алекс. Лиам. Я такая «Ух ты! Красивый мальчик», и в следующее мгновение я уже рушу всем жизни, потому что мне хочется забраться внутрь них и навеки остаться жить там.

— Пожалуй, это самое нелепое и жуткое описание влюбленности, что я слышала.

— Влюбленность и правда нелепая и жуткая штука.

— И в то же время невероятно, изумительно прекрасная, — она ослепительно улыбнулась. — Знаю, ты думаешь, будто совершила ошибку, когда заставила Джэйса объявить меня своей парой, но это не так. Ты оказала нам самую большую услугу в истории человечества.

Нельзя было спорить с радостью, исходившей от нее.

— Тебе придется рассказать мне, как именно вы стали самой счастливой парой на свете.

— Расскажу. После этого.

— После чего?

— После того, как ты станешь Альфой.

Я не сдержала усмешку, сорвавшуюся с губ.

— Ты так подкупаешь меня остаться в живых, Талли Энн Мэттьюс?

— И принять титул, когда ты его заслужишь.

— Джэйс реально плохо на тебя влияет.

— Он говорит то же самое о тебе, — в ее голосе звучало веселье, но когда она села, все это испарилось. — Ты выживешь.

— Ну конечно, — я попыталась улыбнуться. — Мы со Смертью вечно нападаем друг на друга, и я оказываюсь победительницей. В этот раз ничего не отличается, верно?

— В этот раз от твоего выживания зависит надежда всей расы и сердце пары.

Я сердито посмотрела на нее.

— Спасибо. Как будто мне стресса не хватало.

— Я просто реалистка, как любят говорить дети.

— Какие дети?

— Родом из 90-х.

После этого мы сидели молча. Я думала о том, что я «надежда для всей расы», а Талли, возможно, слегка задремала.

— Ты же видишь изъян в своей логике, да?

А может, она просто сидела очень тихо, чтобы напугать меня до полусмерти, когда решит вновь заговорить.

— Моя логика всегда железобетонная, но какое именно логичное объяснение ты не понимаешь?

— Волк Лиама выбрал тебя своей парой?

— Наши волки… они сдружились. Всегда так было, — он был первым, что Волчица Скаут узнала в этом мире, и ее доверие никогда не ослабевало. Она считала его своим, и он, похоже, не возражал против таких заявлений. Их связь была неоспоримой. — Волк Лиам лишил выбора Человека-Лиама.

Это признание разрывало мое сердце надвое, так что мне не понравилось, что Талли посчитала это таким уморительным.

— Волк Лиам? Человек Лиам? Ты ведешь себя так, будто это две разные личности.

— Так и есть.

— А Волчица Скаут и Человек Скаут тоже отличаются?

— Конечно.

— Чем?

Почему она у меня спрашивает? Разве не она мне все объяснила в самом начале?

— Волчица Скаут полагается на инстинкты и действует без раздумий. А я слишком заморачиваюсь даже насчет того, чем позавтракать.

— Но базовые вещи… верования, надежды, страхи, любовь — разве они меняются? Или Скаут всегда Скаут, как бы она ни выглядела?

Я видела, к чему все ведет.

— Это другое…

— И даже если волк Лиама принял решение взять тебя в пару (хотя я ни на секунду в это не верю), то ты игнорируешь один факт. Даже если есть волк, который иногда забирает контроль у человеческой формы, это же Лиам Коул.