Хранители рубежей

Глава 17

От такого стресса есть мне пока совершенно не хотелось. А вот жажда появилась, но утолить её из-за кляпа не представляется возможным. Некоторое время я просто сидела на койке и гадала, к чему меня готовят. В голову картины лезли самые жуткие. И когда дверь в коморку снова открылась, нервы мои натянулись до того предела, что я заорала в кляп.

На пороге появился все тот же гоблин, за ним – лохматое чудовище с таким количеством волос, что не видно даже намека на лицо.

– Сейчас покормим, – радостно сообщил зеленомордый и кивком указал чудовищу на меня.

Я затормошила ногами в попытке отползти, но ползти особо некуда. Поэтому буквально через несколько мгновений я сидела прижатой спиной к лохматой и широкой груди чудовища, а оно крепко держало меня и зажимало рот волосатой ладонью. Шерсть густая, пахнущая мокрой собакой и лезет в нос. Я снова истошно замычала:

– Кммм!!! Ммм!

– Голодная, – деловито произнёс гоблин. – Ну сейчас покормим. Давай только обезопасимся от тебя сперва.

Не знаю, какую опасность они от меня ожидали, но когда гоблин полез к моей руке, с великой досадой поняла, что ему нужно. Зеленомордый продолжал приговаривать:

– Давай-давай, сейчас снимем эту штучку, чтобы ты невзначай никуда не посигналила. А то знаем мы вас, красоток. Только дай волю, так сразу поболтать. А ведь нам не надо, чтобы ты болтала, да?

Довольно ловко он снял с моего запястья ятп и сунул к себе в карман. Я проводила прибор тоскливым взглядом – это была последняя надежда на связь с внешним миром.

Он снова кивнул чудовищу.

– По команде вытаскивай кляп и зажимай рот. Чтоб слова пикнуть не успела.

Чудовище и впрямь оказалось очень сноровистым, потому что очень ловко выдернуло кляп, а в следующий момент его лохматая ладонь снова зажимала мне губы. Абсурдность и безумие происходящего повергали меня в шок. Что за дикость? Зачем меня кормить, да ещё и таким варварским способом?

Тем временем гоблин взял с подноса ложку и зачерпнул сомнительного вида суп.

– Скажи «а-а-а-а», – с гаденькой улыбкой потребовал он. – Давай, отворяй рот, быстро!

Лохматая лапа на миг отпустила мои губы, для действия у меня всего секунда, я собрала всю силушку в кулак и заорала:

– Е-э-э-эхо-о-о!!!

Дури в заклинание я вложила много, меня с силой вжало в грудь чудовищу, а того в стену. Гоблина же отшвырнуло в противоположный конец комнаты, он с грохотом грохнулся на пол и выругался так отборно, что половины слов я не поняла.

Схватившись за ушибленный затылок, гоблин с кряхтением поднялся и посмотрел на меня так страшно, что у меня отнялся дар речи.

– Вот значит ты как? – выдавил он сквозь зубы. – Я по-хорошему хотел. А ты вот как. Да? Ну ладно. Суй ей кляп обратно!

Прежде, чем я успела снова выкрикнуть заклинание, лохматая лапа сунула мне в рот затычку, а я полетела на кровать. Чудовище с грохотом спрыгнуло на пол, а гоблин произнёс, утирая длинный нос:

– Сиди голодная. Дура. Тебе честь оказывают, а ты ведешь себя, хуже помойной бродяжки. Я-то думал, верхние девки с манерами. А вы такие же, как и все. Пойдем. А эта пускай сидит и думает о своем поведении.

Поднос они так и оставили на столе в качестве пытки – вроде еду видишь, а поесть не можешь. Но у меня этот бледный с комками суп вызывает только отвращение. Далась я им в самом деле. Зачем похищать, связывать, потом пытаться накормить?

Я села. За дверью все ещё шуршат, значит – не ушли. Я прислушалась и услышала диалог.

– Чего ты на меня так смотришь? Да знаю я, что приказано накормить, – скрипучим голосом проговорил гоблин.

– Бурлу… блу… буул… – послышались нечленораздельные звуки лохматого чудовища.

Гоблин ответил:

– Ты сам видел, как она заклинанием пульнула. Мы что, должны рисковать?

– Блууу-блуууу, – заметило чудовище.

– Нет, я понимаю, что мы работаем на хозяина и должны выполнять его приказы. Но сам видишь, её не накормить.

– Блуууу, – раздалось настойчивое.

– Да ничего с ней не будет за короткое время, – раздражённо отозвался гоблин. – Ну посидит немного без еды. Стройнее будет.

– Брулублууу, – вздохнуло чудовище.

– Накажут, так накажут, – сообщил гоблин. – Все равно хуже не сделают. А так можно и без головы остаться. Вдруг она сильный маг какой. Видал? Только рот открыла, а меня как в стенку влепило. Э, нет. Надо об этом доложить хозяину. Он мудр и во всем разберется.

Послышались удаляющиеся шаги. Я снова осталась в одиночестве, слушая, как где-то под окнами иногда стучат чьи-то ботинки и удаляются, уходя. Пытаться выбраться прямо сейчас затея бестолковая. Ятп у меня отобрали, а мычания мои все равно никто не слышит. Хотя даже если и слышит, вряд ли это улучшит положение. Мало ли, что взбредет в голову подгородца, увидь он связанную и беспомощную девушку.

Так я и лежала на кровати со связанными руками и кляпом во рту. Кажется, даже задремала под шорох тревожных и пугающих мыслей.

Когда дверь снова открылась, я подскочила так резко, что потеряла равновесие и стукнулась виском о стену. Вместо вскрика получилось очередное жалобное мычание.

– М!

– Ну, выходи, голубушка, – раздался из темноты дверного проема знакомый скрипучий голос гоблина. – Пришло время.

Идти куда-либо с этим зеленомордым я решительно не хотела, о чем и заявила динамичным качанием головы. Что конечно же восприняли со снисходительным вздохом. После чего в комнату вошло лохматое чудовище и попросту выволокло меня в коридор. Я снова брыкалась, сопротивлялась и дрыгалась, но тщетно – силы у этого волосатого гораздо больше, чем у меня.

Потом мы остановились, лохматый толкнул дверь и мы вошли в широкое помещение с низким потолком. Оно целиком отделано светлым деревом, что уже удивительно для Подгорода – до этого я видела все в мрачных цветах застарелых бревен и вековых камней. Окна идут узкими горизонтальными полосками под полотком, свет проникает хорошо, а вот самому не пролезь. Да и снаружи никто не влезет. В центре на широком ложе с цветными подушками восседает толстый лысый мужчина с бородой до пупа. Как и все местные, бледный, с проваленными огромными глазами. Обряжен в цветной халат. Рядом по обеим сторонам полуголые девушки с опахалами. Шеи девушек венчают ошейники, а на запястьях наручники, и все это соединено цепями, идущими к сидению бородатого. Чуть дальше громилы с суровыми лицами и булавами в руках.

Меня толкнули в спину, я удерживая равновесия пробежала вперёд и застыла в середине зала. Спина моя по привычке взмокла. И что теперь?

Бородатый тем временем осмотрел меня недвусмысленным, очень сальным и гадким взглядом, от которого мне тут же захотелось помыться с мочалкой. Он разглядывал дотошно, детально, будто выбирает корову или козу на удой. Спустя несколько минут позорного осмотра он проговорил:

– И правда хороша. Не обманул.

В этот момент из-за спинки сидения бородатого вышел тот тщедушный и бледный тип в красных лохмотьях, которого сегодня я уже видела. Это ведь он спрашивал, сколько я стою!

Помимо воли я дёрнулась вперёд и в гневе замычала.

– Кммм! Ммм! Ммм!!!

Бородатый усмехнулся.

– С норовом?

Прихлебатель в красном тряпье закатил глаза и театрально произнёс:

– Наверное, единственный её недостаток.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – сказал бородатый. – А кляп почему не вытащили?

Гоблин, который все это время стоял позади меня, сделал шаг в перед и отвесил глубокий поклон.

– Так заклятиями бросается, ваше смотрительство, – с раскаянием сознался он. – Так бросается, что и есть отказалась. Уж мы и так, и эдак её пытались покормить. Все-таки гостья. А она – ни в какую!

Я даже покосилась на гоблина – вот же врет и не краснеет. Или у гоблинов как принято? Зеленеть? Ага, конечно. Пытались они покормить меня. Как же. Разок попробовали сунуть ложку в рот, получили по шапке и присели на пятку. А теперь распинаются, перья распушают павлинами. Лизоблюды.

Я демонстративно промычала, всем своим видом показывая несогласие, а гоблин зыркнул на меня снизу вверх неприятно и гневно. В ответ я послала ему такой же взгляд.

– Хороша, – повторил бородатый, довольно кивая. – Если бы не праздник, забрал бы себе.

– Я говорил, она вам понравился, ваше смотрительство, – произнес с едва заметной улыбкой тот бледный, в красном тряпье.

– Но то, что она языкатая дело усложняет, – продолжил бородатый. – Я всегда пекусь о своей безопасности и безопасности своего семейства. Рот-то ей залепили, связать связали. И если связанной она ещё куда-то пригодится, то рот какой-то бесхозный.

– Вы правы, ваше смотрительство…

– С другой стороны, – вещал бородатый дальше, – зачем женщине рот? Впрочем… Есть у него отличное применение. Но для этого он должен быть безопасным. Надеюсь, у тебя есть решение, шаман?

Шаманом оказался тот тощий в красном тряпье. Он сдержанно кивнул и проговорил:

– Конечно, ваше смотрительство.

– Тогда почему ты до сих пор стоишь? – с некоторым пренебрежением поинтересовался бородатый и сделал жест, чтобы шаман приступал.

Тот с почтением поклонился и сделал несколько шагов ко мне. Я испуганно отшагнула, но натолкнулась на лохматую грудь чудовища.

Взгляд шамана с легким безразличием скользнул по мне.

– Лучше тебе стоять на месте и не дергаться, – сказал он.

– Гррррмммм! – прорычала я в ответ, насколько в таком положении можно рычать.

– Успокойся, это не больно.

Я с удовольствием сбежала бы прямо сейчас, что собственно и попыталась сделать, дернувшись в сторону. Но крепкие лохматые пальцы намертво вцепились мне в плечи.

– Держи крепче, – приказал шаман и вскинул руки.

Его голова запрокинулась, ноги расставились, а из горла вырвались звуки, напоминающие песни американских индейцев. Даже не знаю, откуда стали доноситься ритмы бубна, шаман затоптался в такт.

– Аааа-оооо-ээээ… – запел он протяжно.

Я таращилась на это мракобесие и дрожала, как осиновый лист, молясь чтобы этот лысый шаман меня не прибил.

– Ааааа-эээээ… – продолжал петь он.

Спустя несколько минут, воздух в помещении стал сырым, будто повеяло с болот, он заискрился, а потом над шаманом появилось небольшое грозовое облачко. На его темной поверхности заблестели молнии, а внутри загрохотало.

– О великие духи грозы! – воззвал к облачку шаман. – Услыште меня! Даруйте мне магию! Даруйтееее!

В ответ на его слова из облака раздался громовой раскат, и оно плавно полетело в мою сторону. Шаман вытянул руки с растопыренными пальцами в мою сторону, его лицо сделалось страшным, он прогудел грозно:

– Силою грозы чарую тебя и творю чары! Чарую твою чары!!!

Его истошные и самоотверженные крики уже сами по себе пугали, но когда грозовое облако зависло надо мной, стало совсем страшно. В очередной раз громыхнуло, а шаман жутким и дребезжащим голосом пропел:

– Уууууаааааааа!

И затряс пальцами, после чего облако медленно, но верно опустилось прямо на меня. Влажный холодок прокатился по всему моему телу, я в который раз тщетно дернулась, а потом на меня будто снизошла… пустота. Именно так могу описать ощущение, которое меня окутало. Словно я тот самый стакан, который ополовинили или даже полностью опустошили. Не то чтобы я стала пустой по сути, но словно на меня навесили какой-то полог, который не позволяет выпустить на волю силу, которая во мне есть. Ведь в каждом человеке есть какая-то сила, пусть у меня она и самая заурядная, человеческая. Но даже она сейчас в какой-то пленке.