Дикая жемчужина Асканита

Угу. И заработал сильное переедание… Но кого, собственно, это волнует?

— Значит так, — видимо, устав нас отчитывать, ректор Играх потер переносицу. — Как снова сумел убедиться, взывать к вашей совести воистину бесполезно. Ладно. Разберем последний вопрос, и можете быть свободны.

— Если мы никого не убили, не покалечили, не развалили сам дворец и не наслали на королевство армию нежити, думаю, это можно отложить на потом, — своевременно и очень разумно заметил Ворон. Он выглядел куда лучше нас остальных, да и чувствовал себя не столь отвратно, не смотря на пиратскую повязку, красующуюся сейчас у него не на глазу, а на лбу.

Запомните, дети, перепить некроманта — нельзя. Точнее, можно, но сложно. А вот перепить, как и споить инициированного некроманта — дело заранее проигрышное и неблагодарное! Адмирал Горрик пытался, ага. И за все оставшиеся два дня, что мы отмечали победу по всем фронтам, ему это не удалось ни разу…

Правда, поспать за эти дни нашему беловолосому капитану не довелось тоже.

— Я бы с радостью распустил вас, хотя бы ради того, чтобы не дышать вашим перегаром, — усмехнулся ректор и жестом фокусника выставил на стол среднего размера лакированный сундучок. — Но не хочу возиться с охранными заклинаниями для этого.

— А это что? — уточнила Ирисэль, пихая локтем артефактора, чтобы тот не храпел уж слишком нагло и открыто. Перестаралась — несчастный парнишка слетел со скамьи, треснулся об пол и подскочил, глупо хлопая сонными глазами:

— А? Что? Где? Я больше пить не буду!!

— Мра-а-к, — едва слышно пробубнил ректор, прикрывая лицо ладонью. Мы едва гномьей минералкой не поперхнулись — ничего себе, ругательство для светлого! — Я уже жалею об участие нашей академии в этом турнире. Ладно. Это серебро ваше. Передали заикающиеся маги, когда я забирал вашу нетрезвую компанию. Благодарность за мирное урегулирование конфликта и помощь в морском сражении.

— Какая щедрость, — оценив приличное количество серебряных монет, благо наш учитель соизволил открыть крышку сундучка, побарабанив пальцами по столу, вынесла вердикт привередливая Эрика.

Остальные, честно, тоже в бурном восторге не прибывали. Нет, это всяко больше, чем наша общая стипендия…

Но явно меньше за предотвращение самой настоящей войны! Даже если учесть нанесенные нами убытки, которых, к слову, не так уж и много. Затонувшие корабли не в счет, мы не виноваты, что их капитаны идиоты. Были.

Помянем потом!

— Ну, раз так, — протянул светлый. — Думаю, это будет соответствовать вашему изыскательному вкусу. Мрак, да что ж такое?!

Одной ногой выдвинуть что-то из-за стола у ректора с первого раза не получалось. Он пыхтел, дергался, толкал что-то уже обеими ногами, пыхтя от натуги, пока, в конце концов, пред нами не явился огромный кованый сундук. Не такой новый, отнюдь не лакированный, заметно потертый и даже чуть треснутый, с полукруглой крышкой и амбарным замком. Кое-как его вытащив, чуть не уронив себе на ногу, светлый открыл сундук…

И я прям почувствовала, как алчно заблестели мои глаза.

Он оказался битком набитым золотом!

— Четвертое королевство сподобилось? — вопросительно изогнул брови Альт, пока мы удивленно переглядывались, на секунду забыв о злостной болезни под названием «похмелус».

— Да нет, — скривился ректор Играх. — Пираты! Береговое Братство, похоже, осталось от вас в восторге. Уж не знаю, в чем причина, но это так. Письменные благодарности с наилучшими характеристиками и официальными печатями обещали прислать позже. Когда протрезвеют, видимо.

— Ик! — согласно икнул несчастный, больше всех страдающий с похмелья, обожравшийся магических зеркал арахнотид.

Немая сцена и… под тихое, проникновенно «вон» мы сбежали быстрее, чем удирали бы от дикого окрика!

А над обширной территорией Асканита, тем временем, ярко светило ясное полуденное солнце…

Возвращались мы в свое убежище чуть ли не ползком, откровенно пытаясь не сдохнуть на этой адской жаре, в самый разгар учебного дня. Адепты, коих было множество, шугались от нас, как от чумных. Послужил ли тому дикий запах перегара, наши шатающиеся тела или дикий облик, вполовину стоящей из пиратской одежды — не знаю. Но глаза у магов были круглые-е-е…

А у некоторых и квадратные.

— Похоже, в глазах некоторых, ниже нам падать некуда, — душераздирающе зевнув, сообщила всем эльфийка, тем самым выразив общее мнение. Ну, то есть почти общее: лично мне было плевать на то, кто и что о нас подумал. В первый раз, что ли, такой переполох устраиваем?

— Ну, почему? — не согласившись с Ириской, вдруг улыбнулась Эрика. Мягко так, ласково, нежно… я даже отодвинулась на пару шагов. А магичка просто стащила с себя ученическую мантию, оставшись в обтягивающих брючках и мужской, великоватой ей полосатой тельняшке, сползающей с одного плеча, обнажая его далеко за гранью приличий. — Вот теперь, я думаю, мы до конца соответствуем заявленной репутации.

И, правда — шедший нам на встречу старшекурсник, увидев такую картину, икнул, округлил глаза и, запнувшись о собственные ноги, грохнулся, едва не расквасив нос о каменную брусчатку. Похоже, от изящной, манерной и всегда идеальной магички такого перевоплощения не ожидал никто!

Мы, кстати, тоже.

— Эрика, они тебя испортили, — почти не удившись такому поведению, спокойно сообщил Ворон, машинально поддержав меня за локоть, когда я, широко зевнув, запнулась, не заметив трещины. — А, может, я всегда такой была, откуда ты знаешь? — вскинув тонкие бровки, тонко усмехнулась Эрика.

Запинаться второй раз мне не хотелось.

Так что я подумала, подумала… плюнула и уцепила под локоток с одной стороны Альта, а с другой Ворона. Так оно понадежней будет, чем рваться к родимой земельке, услышав очередную шокирующую новость.

Хотя, должна признать, Эрика за эти несколько дней на корню изменила всё представление о себе. Нет, она все еще оставалась такой же чуть надменной, слегка высокомерной, немножко куколкой и совсем капельку стервой. Но!

Она хороший маг — это раз. Умеет работать в команде — это два. Может находить общий язык с кем угодно и когда угодно — это три. Четыре — не смотря на всю ее надменность, Эрика умеет веселиться, хотя и в собственном, неповторимом стиле, с некоторой колкостью и язвительностью.

В общем… скрипя зубами, в команду мы ее приняли, немного пересмотрев собственное отношение. Ключевое слово: немного! Сомневаюсь, что мы станем друзьями, примем ее за свою, и всё такое. Ссоры и склоки обязательно будут, и это факт. Может, я даже как-нибудь кину в нее стулом… Но пытаться убить — вряд ли.

Мрак. И о чем я только думаю?

Всё! Срочно домой, и спать, спать, спать…

Правда, еще до того, как мы разбрелись по родимым кроваткам, нас ждало еще несколько известий. И первым неладное почувствовал Альт, вдруг остановившийся прямо посреди лабиринта.

— Что-то не так? — обернулся к нему Ворон. И тут же обернулся, видимо, услышав то же, что и наш химеролог. Хотя, о чем это я? К тому времени уже все услышали громкий шорох и впечатляющий рык, стремительно приближающийся к нам со стороны одного из четырех центральных проходов!

Мы моментально насторожились, парни снова сунули нас за свои спины жестом, который больше походил на машинальный… И их можно понять. К новой схватке и новому испытанию мы были не просто не готовы, мы были слабы, как никогда!

Но кто ж знал, что на самом деле на нас надвигался не страшный, лютый зверь, не злобная нежить и даже не коварная нечисть, а всего лишь…

— Пушистик!!! — издав дикий вопль, Курьяна, растолкав остальных, с невиданной для похмельного создания прытью бросилась навстречу своему любимцу, широко распахнув объятья.

— Пу…шистик? — брови Эрики медленно, очень медленно поползли вверх, пока травница, подпрыгивая от радости, пыталась тискать трехметровое травяное чудище с семью огромными зубастыми соцветиями, которые при желании, могли легко откусить Курьяне голову.

— Оставь питомца на три дня, так он всю живность в академии сожрет, — констатировал Альт, ставший единственным, кто смог в данный момент справиться с шоком и выдавить из себя хоть слово. Безвольно висевший на его плече Мохнатик согласно вздохнул, хлопая грустными глазками — завидовал, наверное.

— Судя по резкому, интенсивному росту и значительному мутированию, — окинув громко урчащий бывший милый гербарий, задумчиво добавил Ворон. — Пострадали, скорее всего, научные работы по нежитеведению некромантов.

— Или сами, — душераздирающе зевнув, сообщила Ирисэль, прислоняясь к плечу Патрика, качающегося, словно осинка на ветру. — Некроманты.

Дурной пример заразителен: я сама тут же зевнула, чувствуя, как закрываются глаза. Ирида ведает, что я творила, когда прислонялась спиной к груди Ворона, но он был такой теплый, такой надежный, что удержаться не было никаких сил…

— Давай ка спать, Дикая, — сильные руки легли на мою талию и чуть подтолкнули в сторону дома. — Ирисэль, Эрика, вы тоже.

— Как будто кто-то против, — пробубнила я, насилу отлепляясь от мага, пытаясь, заодно, отделаться от мыслей использовать капитана команды как удобный, теплый плед. — На абордаж! Тьфу. В крова-а-ать!

Пираты… что б их!

И примерно тоже самое повторила вслух, едва переступив порог родного дома. Ибо на полу, прямо по центру расставленных полукругом плетеных кресел и диванов стояла гора сундуков, а между ними был зажат самый настоящий, огромный флаг с оскалившейся черепушкой и скрещенными костями!

— По сундуку на рыло, — тут же подсчитала проницательная эльфийка, пока где-то позади нас раздался звук упавшего тела. На него, кстати, отреагировали с редкостным пофигизмом. — Один вопрос: как?

— Я дал адмиралу допуск, — пожав плечами, пояснил Ворон, как будто речь шла о чем-то само собой разумеющимся. — Надеюсь, никто не против?

— Главное, чтобы в гости он приходил один и без алкоголя, — почесав нос, неуверенно протянула я.

Мои слова подтвердил смиренный, сочный храп, в исполнении Ольри. Бедный парнишка рухнул в обморок то ли от усталости, то ли от нервного потрясения при виде горы золота, но потеря сознания быстро перешла в здоровый, крепкий сон. И артефактора даже не смущало, что спит он, в общем-то, на коврике под порогом.

Мне аж завидно стало!

— Кто-нибудь, утащите ребенка наверх, — возведя глаза к потолку, попросила Эрика, сцедив зевок в кулак. — Вы как хотите, а я спать.

Да кто, собственно, был против? Наверх мы не побежали галопом только потому, что преодолевать ступеньки совершенно не осталось сил…

Если честно, мне не хотелось даже мыться. Я боялась, что банально засну прямо в ванной. Утонуть, конечно, не утону, но подхватить пневмонию в остывшей воде можно запросто. Сомнительное удовольствие, скажем прямо. Процесс лечения длителен, малоприятен, а, зная послужной список нашего собственного целителя, так вообще! Пытка из пыток.

Однако ложиться грязной на чистые простыни было бы свинством, да и самой неприятно, что уж там. Так что пришлось мне перебарывать себя, ждать, пока наберется ванна и согреется (даже минута, пока растворялся тепловой кристалл, казалась вечностью!) вода. Едва погрузившись в тепло по самую макушку, смыв пот, грязь и алкоголь, я поняла, что сознание начинает уплывать. Пришлось поторопиться, хотя мыло и флакончики с шампунем из мыльного корня выпадали из трясущихся от усталости рук. Я сумела только помыть волосы, всего на секунду пристроила голову на бортике, зевнула… и всё.