Последние стражи Аарона

На столе у кровати догорали три свечи, явно зажженные заклинанием Мириам. Ивэн подумал встать и переместиться в более мрачную часть своих покоев, но попытка подняться была довольно резкой, и он, запутавшись в собственных простынях, рухнул обратно, теряя опору и широко раскинув руки.

Мириам беззвучно и быстро соскочила с края кровати, в два прыжка оказавшись у камина, и поленья, недогоревшие с вечера, вспыхнули алым. Она была так зла, что заставила бы гореть даже сам пепел.

– Я видела твой проклятый шрам, – тихо произнесла она. – Видела еще в хижине Гудрун, пока ты был без чувств. Видела, когда обрекла себя быть привязанной к тебе. Мой огонь… тот, что я тебе подарила, знает, что ты был в беде. Я знаю, что не смогла заставить тебя вернуться. Но ты лежал здесь, совсем как твой отец, и я боялась, что ты останешься там, как и он… И тогда…

Губы девушки затряслись, и она поспешила спрятать свое лицо в ладонях.

– Самое время объясниться, мой король, – сказала Мириам отреченно, в миг вытравив из голоса любое волнение.

Ивэн наконец поднялся, на ходу придумывая с чего начать свою историю, сорвал с кровати одно из одеял и молча протянул девушке. Ее накидка, взмокшая от снега, не располагала к долгому разговору.

– Отвернись, – грубо скомандовала Мириам, и Ивэн хмыкнул – командовать у нее получалось лучше, чем скрывать свою привязанность к Моргану.

Вспомнив о припрятанном штофе пряного вина, оказавшегося у него незадолго до ночи, он решил, что самое время разделить его с девушкой.

– Я видел отца, Мириам, белую мглу и множество змей, – тихо признался он, наполняя серебряные кубки на столе.

Обернувшись на девушку через плечо, он увидел, что та, укутавшись в поданое им одеяло, устроилась у камина, подобрав под себя ноги. Лицо ее все еще было строгим и напряженым, будто она была готова спалить в безумном порыве все вокруг.

– Там я потерял корону. Она ушла на дно озера, чем отец, как мне представилось, был несказанно недоволен. А еще он сказал, что я не виноват в его смерти.

Мириам сморщила нос, принимая кубок из рук Ивэна – то, о чем он говорил, только больше запутывало ее.

– В чем здесь твоя вина? Ты был в ту пору за много миль от дворца и носил монашескую рясу, не нося с гордостью своего собственного имени.

– Я видел, как умер отец. Тогда я еще не знал, что это он, понимаешь? – Ивэн сел напротив девушки и сделал большой глоток из кубка, силясь заглушить горечь сна. – Я подумал тогда, что это я сам, только старше. Мать ненавидела меня, видя во мне его отражение, но я не мыслил, что она была настолько права. А теперь я ее понимаю, – Ивэн замолчал, переводя дыхание и ухмыльнувшись воспоминанию о безумной схожести с отцом, а затем перевел взгляд на Мириам, смотревшую все это время за танцем огня в камине.

– Я помню ту ночь. Вообрази, что кто-то выкрал твой разум, но ты видишь, чувствуешь, понимаешь, что делает твое тело, не принадлежащее тебе, – сбивчиво продолжил он.

– Похоже, на сказки о Блуждающих-во-снах, что мне приходилось слышать в детстве. Дети пересказывали их друг другу, а потом лишались сна в страхе, что кому-то по силам выкрасть их душу, когда они закрывают глаза, – девушка поежилась, вспоминая, как однажды глупые детские шутки напугали ее.

– Никто никогда не рассказывал мне страшных сказок, Мириам, – Ивэн возразил ей, уставившись на собственные босые ноги. – Я не знаю, что это была за магия. Быть может, древняя как сам мир. Но я оказался в этом замке, подошел к спящему мужчине, так похожему на меня, взял в руки подушку с искусной вышивкой и задушил его. Мой разум, та его часть, что принадлежала мне, вопил от ужаса, но это сделал я. Я без конца повторял себе, что это не правда, а затем очнулся в собственной келье. Рвал простыни, вязал узлы. Тогда все было реально, но кто-то вел меня как куклу на ярмарке, подергивая то тут, то там. Петля сжалась на моей шее и я, должно быть, в самом деле, умер тогда. Хоть на мгновение, но я был мертв, Мириам. Должно быть, веревка оказалась не так крепка.

Уж если так случилось, то хочется верить, что я еще на что-то годен Создателю… Отец в том сне, что видел я сегодня, говорил о моем брате. Он говорил о том, что тот стал злом. Ты веришь мне, Мириам?

Девушка недоверчиво косилась на него, нахмурив брови, но потом вдруг положила свою ладонь на руку Ивэна.

– Магия крови. Нет никаких сомнений. Но я не знаю о ней ничего, кроме детских сказок, а это значит, она и вправду очень стара, – девушка попыталась сложить губы в подобие улыбки. – Я спрошу о ней у того, кто способен хранить тайны. А ты должен пообещать, что избавишься от этого проклятого шрама.

– Думаешь, я не пытался? – ухмыльнулся Ивэн. – Лучшие эликсиры Красного Роллэна уже были опробованы на нем.

– Он сам заговорит твой шрам и справится лучше всяких эликсиров, – с жаром возразила девушка. – И не опасайся, что он выдаст тебя. Он королевский лекарь, лучший чародей и твой друг, а значит, будет держать язык за зубами до самой могилы!

– Кому же ты расскажешь о правителе Дагмера, чью душу выкрали Блуждающие-во-снах для убийства старого короля? – театрально заговорщицки прошептал Ивэн. – Думается, дядюшка будет не прочь убить меня, узнав о правде.

– Кто знает, что за маги собрались в Дагмерском лесу под заботой твоего брата? Кто скажет, что ты не умрешь также как Аарон? Если есть сила, значит и то, что может противостоять ей. Пусть ответы на наши вопросы явятся из-за Великого моря, где они непременно найдутся.

– Райс? Так значит ты расскажешь великую тайну своего короля этому разноглазому пирату?

– Не смей его так называть, – буркнула Мириам. – Только не ты. Он скорее умрет, чем предаст меня.

– Какая злая несправедливость, – напыщенным жестом Ивэн опрокинул в себя остатки пряного вина, понимая, что его тон может задеть девушку, но она больше не разозлится на него.

Неловкость исчезла, словно той и не было. Они просто говорили друг с другом, сидя у большого камина, хотя оба понимали, что присутствие Мириам в покоях глубокой ночью могло плохо закончиться для нее. Избавление от удушающих тайн было тем малым удовольствием, которое молодой король еще мог позволить себе.

– Я не всегда буду рядом, – проговорила Мириам, укутываясь крепче. – Тебе нужна королева, способная справиться с омутом твоих снов. Ведь они вернутся, да?