Последние стражи Аарона

Глава 16. Птицелов

Ранее. Королевский замок, Ангерран

Нельзя было отыскать во всем Ангерране мальчишку более важного, более напуганного и потерянного. Кейрон глядел, как Эрлоис, последний из Толдманнов, спит, забившись между мешками с зерном, уложенными в пыльном амбаре. Маленький, обхвативший колени, он оказался едва заметен в полумраке. Никого значительнее в этом королевстве не было на много миль вокруг. Убегая, прячась по углам замка, он добавлял седых волос всякому, кто понимал это. Няньки мальчишки суетились где-то далеко, беспрестанно выкрикивая его имя. Кто угодно сбежал бы подальше от их причитаний, сочувствия и вечного плача. Эрло был еще слишком мал, чтобы приказать им прекратить оплакивать его и все, что он потерял.

Кейрон опустился на пол у входа, чтобы перевести дух, уперся локтями в колени, облизнул пересохшие губы. Он постарался припомнить, сколько раз ему приходилось искать своих убежавших мальчишек, и хмыкнул, сбившись со счета. Оба еще не так давно были такими же маленькими, как и этот бесценный ребенок, но один из них теперь оказался достаточно взрослым, чтобы хранить Эстелрос, пока другой впервые разглядывал лики войны.

На лице Аарона, провожавшего их в поход, отразились тоска, гнев и разочарование. Его рука крепко сжимала эфес меча, а глаза горели праведным огнем. Он всюду следовал за братом, и решение разделить их далось нелегко. Но младший из его сыновей еще не признавал, что война пахнет потом, кровью и содержимым вспоротых животов, а там, где в войну вмешивались маги огня, в воздухе беспрестанно витала и тошнотворная вонь паленого мяса. Старший едва ли был готов ощутить ее, но пути назад больше не было – он падал в объятия войны, всецело отдаваясь этому полету. Теперь впору было лишь молиться, что это падение станет достаточно бесконечным, чтобы успеть прожить достойную жизнь и оставить после себя нечто более ценное, чем кровавый след.

Кейрон задумался, сколько теперь не спал его старший сын. Ночь? Две? Три? Он рассказывал, что его донимали мертвецы. Он скитался с разведчиками то у стен Ангеррана, то в ставке у большого тракта, где расположились остатки войск – он готов был пойти на все что угодно, лишь бы не смыкать глаз. Кейрону говорили, что его сын настоящий герой, а он лишь огрызался, не желая говорить про битву, в которой он сохранил хоругвь Пятого королевского полка и вместе со своим другом Артуром уничтожил мост в долине, разбив на две части армию руалийцев. Он не хотел говорить ничего о той битве.

Оказавшись в замке на рассвете, он плохо стоял на ногах, дрожал, стучал зубами и рыдал – он вернулся, а Артур нет. В войне не было никакого очарования. Гадкие люди, познав ее, становились еще более гадкими, а лучших она забирала. И никто не был в силах помочь им, никто и никогда не помогал.

Эрлоис видел, как в замок внесли его отца. Лекарям так и не удалось унять кровь, и король Ангеррана – Мелор Толдманн – умер, глядя в пронзительно синие глаза сына. Артур Толдманн погиб с большей частью Пятого полка, отбиваясь от южан. Выжившие говорили, что остались бы там, если бы маги не выдернули их из-под удара врагов.

«Я вернулся, а они – нет», – шепот сына, все еще звенел в ушах Кейрона.

Перекошенное от боли лицо Мелора все еще стояло перед глазами. Он не спас его, оказался неуклюжим, нерасторопным, не успел отбить меч руалийца, промявший сверкающую кирасу друга.

Война забрала их жизни, но никто не увидел слез Эрлоиса, отчего их смерть стала еще страшнее. После битвы он выпустил на волю птиц, пойманных когда-то с братом, и почти перестал говорить.

Во внутреннем дворе скрипнула дверь. Эрло мог проснуться, и испугаться его, что было свойственно почти каждому ребенку, ведь он виделся им настоящим великаном. Все еще лелея надежду сохранить сон мальчика, Кейрон решил взять его на руки. Громадные ладони вмиг отяжелели, стали непослушными и грубыми. К удивлению, Эрло, почувствовав чужое прикосновение, не дрогнул. Сонный, он обхватил крепко шею Кейрона, и прижался к нему, отчего сердце бешено взвилось к самому горлу – он понял, что мальчик принял его за отца или брата.

– Тихо, тихо, – как можно ласковее постарался произнести он. – Все будет хорошо. Я не оставлю тебя.

Услышав чужой голос, Эрло отпрянул. На его глазах поблескивала влага, будто он уснул со слезами на глазах. Кейрон облегченно вздохнул. Под ребрами мальчишки на самом деле спряталось живое сердце, а не кусок серебряной руды.

– Все будет хорошо, – вновь пророкотал Кейрон голосом, никак не похожим на успокаивающий шепот.

Эти слова напоминали ложь, и были пропитаны ею, но были очень нужны. Эрло, услышав их, снова прижал голову к плечу Кейрона.

– Я никому не дам тебя в обиду, – пообещал он, вынося мальчика во внутренний двор. – Толдманны и Бранды – одна семья, пусть это было слишком давно, так, что не похоже на правду. У тебя будет все, что только пожелаешь, только вот птицелов из меня плохой – больно я нерасторопен. Мои сыновья – другое дело…

Кейрон закашлялся, едва шагнув за порог амбара – воздух был плотным и обжигающим нутро. От дыма безбожно слезились глаза. С неба падал пепел и застилал собой все вокруг. Ангерран пылал, бескрайняя долина перед замком, когда-то устланная диким шиповником, обернулась в чудовищный шкворчащий котел, где чистый воздух был недосягаемой роскошью. Бескрайняя черная пустошь росла, как и страх в сердцах людей, обороняющих город. Южане, даже наглухо запертые в долине, разбитые на два лагеря, не сдавались. По утрам над ними вставало одно и то же тусклое солнце, красное из-за затмившего небо дыма. Оно было одним на всех – для северян и южан, для магов и людей, идущих на верную смерть в надежде убить их.

Кейрон запрокинул голову вверх, желая увидеть луну, но над ним разверзлись лишь бескрайняя мгла и бесчисленные шпили острых как шипы крыш города.

Услышав торопливые шаги бегущей к нему няньки, он шикнул на нее, прежде чем она принялась причитать.

– Слава Создателю, вы нашли его! Ах, бедное дитя! – затараторила она, протягивая руки к ребенку.

– Ш-ш-ш! – бесцеремонно пресек возгласы Кейрон, отгораживаясь от нее.

Эрло больше не спал, но отдавать его в руки готовой разрыдаться женщине, Кейрон не хотел, рассудив, что мальчишке, спрятавшему свои слезы ото всех на свете, жалость будет лишь во вред.

– Все будет хорошо, добрая женщина, – проговорил он как можно мягче. – Отправляйся спать, а завтра смотри получше за своим будущим королем. Здесь нет никого более значимого, чем он.

Кейрон посмотрел в бесхитростное лицо старухи, в очередной раз произнося заготовленную ложь. Ему было неведомо как изменится судьба мальчика, не знал он ничего и о его няне, но не мог говорить с ними иначе. Он, как никто другой, должен был верить, что все будет хорошо.

С очередным глубоким вдохом колкий воздух оцарапал его легкие. Кейрон отправился во дворец, по-прежнему держа Эрлоиса на руках.

– Те люди в долине… Почему они не уходят? – мальчик вдруг заговорил, и Кейрон понял, как нечасто слышал его голос. – Я слышал, что они пришли убить Артура, потому что он умел колдовать. Это правда?

– Твои отец и брат погибли как настоящие герои, а все они трусы, – выпалил Кейрон, торопливо вышагивая по двору. – Они хотят убить магов, потому что боятся их. Но ты же меня не боишься, Эрло?

– Ты страшный, – простодушно отозвался мальчик. – Ты большой и громкий как злой великан, но нет, я тебя не боюсь.

– Я знал, что ты не трус. Все Толдманны – храбрые сыны медведицы, – Кейрон шутливо ткнул мальчишку в грудь, туда, где билось его сердце, а потом растрепал его темно-русые волосы. – Скоро мы прогоним всех южан. Вот увидишь! Пусть они боятся меня.

Несмотря на позднюю ночь во внутреннем дворе было многолюдно – в замок свозили воду, набранную в ущелье выше по течению реки. Мор был верным спутником войны, но Кейрон хотел сделать все возможное, чтобы избежать его. И самое малое, что он мог, это напоить горожан водой, испив которую было больше шансов остаться в живых.

– Лорд Бранд! – окликнул его один из солдат, разгружавших повозку. – Все, как вы приказывали! – он развел руками, указывая на бочки, и улыбнулся.

– Мы должны разбить этих гадов! – другой погрозил кулаком крепостным стенам, за которыми в долине встали войска южан.

– Недолго им осталось, – пообещал Кейрон им бодро, как только мог. – К нам подходит войско Бервина и Ханрик выслал подмогу. Победа будет за нами!

Бам! Еще одно бочка опустилась на брусчатку. Кейрон хотел было добавить что-то про головы руалийцев и пики, но не стал этого делать, почувствовав, что Эрло дрогнул от громкого звука. Поспешив в замок, Кейрон подметил, что солдаты – маг Эстелроса и воин Ангеррана выполняли его приказ бок о бок и, судя по всему, эти различия их не слишком заботили.

– Южане хотят убить и меня? Почему они не уходят? Я хочу, чтобы они ушли, – не унимался мальчик на его руках, когда они оказались на лестнице, ведущей в его покои. – Отец говорил, что это очень плохие люди.

– Тебя никто не посмеет тронуть. Принц Бервин поможет выставить их из долины, – терпеливо ответил Кейрон, найдя сходство между обещаниями, данными солдатам и ребенку. Но разве мог он говорить хоть что-то иное.

После смерти Толдманнов, способных защитить город, ему пришлось взять командование на себя. С тех пор он не смел допускать в свои мысли сомнения – король Мелор никогда не терял надежды. Кейрон был уверен, что даже на предсмертном одре тот верил, что южане ни за что не одержат победу.

Как только они оказались в покоях мальчика, к ним подпорхнула еще одна няня – молодая и шустрая, которой, по разумению Кейрона, следовало доверять больше всего – она была сдержана и не позволяла себе отчаяния, быть может оттого, что семье Толдманнов прослужила не дольше остальных.

– Выше Высочество, – выпалила она, – Вы оторвали лорда Бранда от важных дел.

Отчитывать особу королевской крови было непростым занятием, но девушка вполне справлялась с этим. В конце концов, это должен был сделать хоть кто-то, раз у Кейрона на это не хватило духа. Он, наконец, доверил заботу о ребенке той, у кого это могло получаться лучше.

– Неужели вы не понимаете, как дороги нам? – няня попыталась стереть с излишне красивого лица мальчишки грязный след – то ли пыль, то ли пепел, то ли все разом. – Что следует сказать, лорду Бранду? Ведь он был столь добр, что помог вам найти путь обратно. Вы ведь потерялись, верно? Не могу поверить, что вы просто сбежали!

Эрло выглядел пристыженным, но не испуганным. Девушка говорила ему те слова, что могла сказать его королева-мать если была бы жива, но она умерла от лихорадки, когда он был еще младенцем. С тех пор ругать за шалости его доводилось няням, но не все из них были достаточно смелы для этого.

– Благодарю вас, дядя Кейрон, – мальчик смиренно устремил глаза в пол, устланный расшитыми коврами.

– Выражу надежду, что впредь вы будете под присмотром и в безопасности, Ваше Высочество, – подыграл Кейрон, отвесив церемонный поклон.

Эрло ухватил девушку за руку, и та ласково улыбнулась ему.