Поднимаясь из пепла. Часть 1

— Думаю, что тебе следует пару дней провести в постели, — отец направился к двери, но задержался на пороге. Его рука легла на дверную ручку, и он слегка побарабанил пальцами по металлу, — я сообщу в школу.

— Нет, — хриплый крик вырвался из меня, — я в порядке, правда.

— Ты не в порядке, — сухо отчеканил он, — поэтому на некоторое время ты остаешься дома. Тебе стоит прийти в себя, прежде чем ты вернешься в школу.

Он решительно вышел из комнаты, оставив дверь распахнутой. Слезы угрожали пролиться из моих воспаленных глаз. Школа была моей отдушиной, моим глотком свежего воздуха. Я чувствовала себя нормальной рядом с другими детьми, чье детство было не таким, как мое. Я не решалась ни у кого спросить, как они искупают свои грехи, но очевидно, что это им дается проще, чем мне. И вот теперь отец решил наказать меня за неповиновение тем, что запер в этом большом доме. Мне хотелось кричать и плакать, но я сцепила зубы и молча сидела на краю кровати, пока Пипа возилась с моими волосами.

— Ну вот, твои волосы сухие и расчесанные, — Пипа отложила расческу на тумбочку и помогла мне залезть под тонкое одеяло, — ложись спать, Нора. Я позже еще зайду к тебе, чтобы проверить. И выбрось из своей хорошенькой головки все глупости.

Пипа вышла из спальни и закрыла за собой дверь. Я выключила настольную лампу и закрыла глаза. Я не понимала своего порыва, когда решила погрузиться под воду. Неужели я и вправду хотела умереть? Смешанные чувства бурлили под моей кожей. Я чувствовала тупую боль во всем своем худом теле. Почему мне так грустно от того, что Пипа вытащила меня из ванны?

Следующую неделю я оставалась в своей комнате. Отец сдержал слово и не выпускал меня за пределы дома. Я делала домашнее задание, которое он забирал со школы, сидела допоздна с учебниками и тетрадями. Мне было одиннадцать лет, но я была на ступень выше своих сверстников во всем, что касалось знаний. Отец занимал должность главного инженера-ученого Второго Центра, поэтому я имела доступ во многие лаборатории нашего города. Я наблюдала за процессами выращивания новых культур, я была в оружейных по производству пороха и огнестрельного оружия, я следила за налаживанием системы связей и коммуникаций. Мне нравилось не только наблюдать за этими процессами, но и понимать суть этих процессов, поэтому мое домашнее задание включало не только школьную программу, но и учебники и материалы из лаборатории, где работал мой отец. Сейчас я сосредоточилась на изучении свойств биосферного уровня жизни. Наша природа уже однажды дала системный сбой, поэтому сейчас мы были предельно сосредоточены на выживании. Я сделала несколько пометок в тетради и перевернула страницу учебника. Мои глаза остановились на разделе, исписанном мелким почерком: «Основная стратегия биосферного уровня — это сохранение бесконечности жизни, многообразия форм живой материи и обеспечение динамической устойчивости биосферы» — кого-то эта фраза может ввести в заблуждение, но меня учили разбираться с теорией. Отец хотел, чтобы я была ученым, который будет заниматься вопросами существования жизни на Земле, ведь на биосферном уровне протекают важные глобальные процессы, например, непрерывное поступление солнечной энергии, образование свободного кислорода растительным покровом планеты и сохранение озонового слоя, обеспечение живого населения нужными химическими веществами и необходимыми ареалами для его размещения на земной поверхности, наличие условий дальнейшего развития биологического разнообразия видов и экосистем. Все эти процессы пока еще обеспечивают динамическую устойчивость биосферы, возможность существования в ней жизни. Нас было очень мало для того, чтобы в полной мере отстроить целый мир, но мы могли начать с небольших территорий, таких, как наши поселения.

Я откинула карандаш в сторону и потерла лоб рукой. Мои глаза начинали болеть от мелких букв, и неразборчивого почерка. Я не была уверена, какое направление в науке мне нравилось больше, но очевидно, что я буду ученым, как и мой отец. Внезапно дверь в мою комнату распахнулась, и он остановился на пороге.

— Нора, я бы хотел видеть тебя, — его хмурый взгляд прошелся по моему телу, вызывая дрожь.

— Но я занимаюсь, — робко произнесла я, стискивая ладонями край письменного стола.

— Мне казалось, что ты хочешь вернуться в школу, или я ошибаюсь? — его высокая худощавая фигура наводила на меня страх. Он никогда не был близок со мной, но он был моим папой. Единственным, кто был мне близким родственником. У отца были темные волосы и жесткие линии челюсти. Я совсем не была на него похожа, разве что только его глаза отливали синевой, как и мои.

— Я хочу вернуться в школу, — пробормотала я и поднялась на ноги.

— Тогда не заставляй меня повторять дважды, девочка, — отец вышел в коридор и посмотрел на меня через свое плечо. Я вышла из-за стола и направилась в сторону отцовской спальни. Отец скинул пиджак и повесил его на спинку стула.

— Ты проявила непокорность, Нора. Теперь к твоим грехам добавился еще один, — он медленно скинул рубашку и приблизился ко мне. Я смотрела себе под ноги, ощущая, как начинает колотиться мое сердце, — видимо, что братство не может очистить твою запятнанную душу.

— Мне жаль, отец, — тихо выдохнула я, не поднимая головы.

— Тебе не жаль, — выплюнул он, — бесы в твоей душе ликуют каждый раз, когда ты бросаешь мне вызов.

Он вытащил розги с напольного шкафа и провел ими по моим рукам. Я подавила дрожь, которая судорогой пробежала по моему телу.

— На колени, — скомандовал он. Я рухнула на ковер и склонила голову. Первый удар был болезненным и жалящим, как и всегда до этого. Однако постепенно боль притуплялась и уходила на задний план. Мои пальцы погрузились в высокий ворс бежевого ковра, а слезы скопились в уголках глаз. На моей спине уже были десятки тонких шрамов, когда отец не рассчитывал силу и рассекал кожу до крови.

— Я прошу тебя, Господь, помилуй душу рабы твоей, которая, не ведая, совершила грехи тяжкие, — дыхание отца становилось все более рваным и тяжелым. Наконец, он отбросил розги в сторону и расстегнул ремень. Звук металлической пряжки вызвал новую волну тошноты в моем животе. Я сглотнула и зажмурила глаза. Мои мысли унеслись далеко за пределы этой комнаты, но где-то на задворках сознания мелькала странная мысль. Разве Господь хочет этого? Господу нравится заставлять нас страдать? Я изучила достаточно литературы, чтобы понимать строение нашей планеты, но нигде, ни в одной книге я не нашла подтверждение того, что Господь находится где-то выше. Отец учил меня доверять фактам. Наука строится на фактах и доказательствах. Так почему же мы верим в кого-то, кого так и не обнаружили ученые? Почему он хочет, чтобы я испытывала такую боль?