Отложенный эффект

61. Из песни слова не выкинешь

Саваж пытался понять – уже всё и можно выдыхать, или пока ещё расслабляться рано, и из-за угла может выскочить какой-нибудь новый призрак, или зверь, или предатель, или дурак.

После выступления в парламенте всяческие статьи в газетах и сюжеты на телевидении о заполонивших всё проклятых преступных некромантах как рукой сняло. По распоряжению магической полиции и лично генерала Саразана покопали, и нашли концы – финансировал кампанию Пти Мартен, где-то через депутата Бурже, где-то через других подставных лиц. У покойного, к слову, остался неплохой капитал, наследников у него не было, и поскольку был он магом, то и распоряжаться этим наследством пришлось фонду «Магия и мир». Более того, Саваж вдруг оказался представителем от семьи в этом фонде, потому что отец сказал – а иди-ка ты, сынок, и делай, ты справишься.

Фонд этот основали в начале века, а именно – после великой войны представители тридцати выдающихся магических родов по всему миру. И назначение фонда было – приглядывать за обстановкой в мире, там, где иначе нельзя – вмешиваться и решать разные вопросы, и поддерживать магов в мире простецов. Скажем, Магический Легион, не подотчётный ни одному правительству, и даже Организации Всемирного Прогресса не подотчётный, финансировался главным образом именно сообществом магов. И такие вот вопросы, когда после смерти франкийского мага-преступника осталось приметное состояние, и нужно им распорядиться, решало как раз франкийское отделение Фонда.

За столом сидели и смотрели друг на друга его высочество Шарль де Роган, крупнейший магопромышленник, герцог Шарль-Валентин де Вьевилль, генерал в отставке, граф Леонар де ла Мотт, профессор, маркиз Кристоф де Риньи, генерал в отставке, отец нынешнего командующего, и граф Жан-Александр де Саваж, профессор, декан факультета некромантии. Саважу пришлось изложить всю историю – от появления в его жизни Ришара Маро по прозванию Кусачка, до заседания парламента по закону Бурже. Маро знали все, кто имел отношение к Легиону, о Бурже услышали главным образом в связи с новым законом, а о скандале в семье Тьерселенов знали примерно все и о криминальной карьере выходца из этой семьи тоже знали – до определённого момента, потому что последние лет двадцать он не светился нигде и никак. Видимо, копил силы для рывка, в котором не преуспел.

И что же? Оказалось, что на наследство Пти Мартена уже претендует Луи Тьерселен – младший брат покойного, нынешний глава фамилии. Извините, нет, по этому вопросу разногласий не было. Если вы изгнали кого-то из дома и потом за всю жизнь не сделали попыток примириться – то и нажитым без вас наследством распоряжаться не вам.

- Может быть, нам нужно получше вложиться в магическое образование, чтобы хотя бы маги творили меньше глупостей? – спросил де ла Мотт.

- Может быть, - согласился Шарль де Роган. – Как вы это себе представляете?

- Основать уже, наконец, школу или колледж при Академии.

- Школу – хорошо, но кто ж вам даст? Снова будут кричать, что маги воспитываются в изоляции, среди себе подобных, и не знают жизни и законов общества и государства, - грустно усмехнулся Вьевилль, он был из них из всех старшим и повидал достаточно.

- Тогда хотя бы колледж. Против профильного магического образования пока не возражают.

- Значит, колледж. Нет, именную стипендию Пти Мартена учреждать не будем, просто поищем здание, посмотрим, в каком оно состоянии и что нужно, чтобы хотя бы через год запустить учебный процесс, - сказал Саваж.

- Вот вы и присмотрите, молодой человек, - усмехнулся Вьевилль.

Саваж хотел было возразить, что Шарль де Роган старше него всего на каких-то пять лет, но не стал. Роган – промышленник, он не знаком с вопросами образования никак. А Саваж и вот ещё де ла Мотт – как раз от образования. Значит, займёмся.

Де ла Мотт, кстати, выглядел радостным и довольным – потому что его сына выписали из госпиталя, и он тоже готовился к свадьбе – с белокурой красавицей Клодетт Реми. Свадьба была назначена в середине октября. Жених получил награду за неоценимую помощь в обезвреживании опасного преступника.

Такую же награду получил и Карл Бьорн, и кажется, это помогло Кирстен представить жениха своей родне, и вроде бы там всё сладилось. Свадьба тоже ожидалась вскоре, Саваж с Марион и Жак де ла Мотт с Клодетт приглашены.

Ещё один герой битвы в отделении полиции – Ришар Маро Кусачка – не мог похвастаться столь же блестящими результатами. После удара Пти Мартена он был частично парализован, и стараниями Клодетт смог пользоваться левой рукой, но левая нога пока ещё не слушалась. Он совершенно не понимал, что будет делать дальше, потому что ни служба, ни криминал теперь ему совершенно не по здоровью. И тогда Саваж, заглянув к нему как-то на бегу между чем-то и чем-то, сказал:

- Послушай, ты ведь всё ещё мой управляющий.

- Куда там, много я тебе с такой ногой науправляю, - горько сказал Маро.

- Ничего, я ж не говорю – всё делать самому. Будешь руководить другими. Ну и квартира на улице Лиловых Гиацинтов – это не дом на улице Сент-Антуан, всё значительно скромнее.

- Спасибо, я подумаю, - пробормотал Маро, глядя куда-то в стену.

Ничего, думал Саваж, других предложений у него всё равно нет. Проведёт в госпитале ещё недельку-другую – и согласится.

Сам он с налёта и наскока разбирался в делах факультета некромантии – потому что оказался не исполняющим обязанности, а самым настоящим деканом. Ох, видит господь, он этого не хотел. Потому что нужно вместить в голову учебные планы для всех курсов, теорию и практику, и летнюю практику, хоть до неё ещё далеко, и научную работу – преподавателей и студентов, и пару аспирантов Ла Валетта, которые остались без руководителя, к кому-то определить… В каких-то вопросах, оказалось, можно спросить совета у матушки, светлейшей госпожи Коринны. Она только рада была, хоть и вздыхала, что приходится заниматься делами факультета некромантии – кто бы подумал!

- Матушка, - усмехнулся Саваж после очередного вздоха. – Ты, выходит, плохо знаешь собственную семейную историю. Ты разве не слышала, что актуальные де Лини происходят от герцога Альбера де Линь, жившего в конце шестнадцатого – начале семнадцатого века, а матушкой его была – знаешь, кто?

- Кто? – его собственная матушка смотрела настороженно.

- Жийона д’Андрие де Нериньяк, внучка маршала Шамбора. Во втором браке – Жийона де Риньи. И хоть герцог Альбер не унаследовал магических способностей, они достались троим другим детям той самой Жийоны, но гены-то у него были. Так что я даже и не сомневаюсь, что во мне встретились гены Изабель де Риньи-Саваж и Жийоны де Риньи, подружились между собой и выдали то, что выдали. Наверное, ни один де Линь до тебя не роднился ни с одним родом, имеющим спящие гены некромантов. И в итоге получился весьма неплохой некромант, - усмехнулся он.

- Что ты такое говоришь, какие некроманты у де Линей?

- Отличные, - продолжал он усмехаться. – Но если тебе неприятно, я больше не буду об этом говорить. Но мне нравится, мне в самом деле нравится.

- Где ты это выкопал? – матушка с недоверием смотрела то на него, то на свои руки.

- Я встретился с этим любопытным фактом, когда изучал генеалогию разных некромантских родов Франкии и Полуночных островов.

- И почему сразу не сказал?

- А что бы это изменило?

- Ты прав, ничего. Ступай, мне нужно осмыслить это. Потом поговорим.

- Конечно, - Саваж кивнул и оставил матушку в её деканском кабинете одну.

Что ж, из песни, говорят, слова не выкинешь. И если в тебе гены некромантов по обеим линиям – то результат получится о-го-го какой. Интересно, нет ли у Марион каких-нибудь спящих некромантских генов? Не то, чтобы это имело какое-то значение, но вдруг?_______________Если вы не знаете ничего о Жийоне де Риньи, загляните в https:// /books/view/11463 :)