Пара для медведя одиночки

Глава 32 Трофим

Движения приносили каскады боли. Сломанные кости начали срастаться, Трофим это очень отчетливо чувствовал. Как и то, что рваные ожоги от плазмометов — аналогов огнеметов, только плюющихся плазмой — уже затягивались и рубцевались.

Темная комната без окон и дверей для оборотня не казалась такой же непонятно-пугающей и загадочной, как для человека. Трофим перешел на ночное зрение и вполне теперь видел щербатые стены бункера еще советских времен. Полки с припасами, правда, последние, уже очевидно испортились. Потому что даже герметичные банки попахивали для Трофима гнилью. На стене висели разряженные старые ружья без штыков. И они тоже пахли… ржавчиной, деревом, металлом… порохом. Видимо, когда-то из оружия все же стреляли.

Трофима сковали магнитными наручниками и наножами. По два металлических браслета на запястья и щиколотки. Никаких цепей, ничего подобного. Просто из-за мощного магнитного поля, что связывало браслеты, широко ноги и руки не разведешь. Уж точно не сильнее, чем в обычных наручниках и кандалах на щиколотках.

Ошейник такого же свойства не позволял Трофиму отойти далеко от одной из стен. Но до уборной добраться вполне себе удавалось. Хотя бы плеснуть холодной воды в лицо и справить нужду. Здесь обнаружился душ и даже мыло. Но магнитные наручники и наножи, раны и переломы не дали бы нормально помыться, как, впрочем, и сменить одежду. Да и свежих вещей все равно не было.

На полу валялся матрас, тоже дико вонючий и старый. Он пах химикатами, ржавчиной и плесенью. Из люка на потолке спускали кашу и воду при помощи специальных щупов-роботов. Они смахивали на те, что встраивают в детские игровые автоматы, предлагая ребятне достать игрушку из емкости. Собирали миски тем же макаром.

И так каждый день с тех пор, как Трофим очнулся в этом мешке из бетона.

Вербер не понимал почему его не убили, зачем здесь держат. Его не допрашивали, не пытались узнать — кто он и откуда свалился. Видимо, в этом не было необходимости: бандиты отлично осведомлены.

Тогда в чем же дело? Очевидно, что поймали его, дабы убрать с дороги. Но почему-то никак не убивали.

Мыслительный процесс немного скрашивал одиночество.

Трофим гадал для чего его держат. Почему хотя бы не заставят позвонить, чтобы потребовать выкуп или шантажировать кого-то из близких. Да хоть вон того же Рема или Матвея. Вынудить первого прекратить расследование, наконец!

Ведь пленник — какая-никакая обуза. Трата еды, воды, человеческих ресурсов. А вернее — ресурсов оборотней. Тех, что его охраняли, кормили…

Впрочем… Трофим смирился. И с положением, и с непонятками.

Убьют? Значит убьют.

Будут пытать? Да пусть! Хрена лысого он им скажет.

А что еще они ему сделают?

Леся ушла и не собиралась даже встречаться с Трофимом. Можно сделать ему еще хуже? Ну пусть попробуют. Обломаются.

Вот и сегодня в потолке открылся люк и щупы расставили перед Трофимом бутыль с водой и тарелку с кашей. Высокую, с крышкой, на которую требовалось нажимать, чтобы откинуть и есть. Рядом звякнула ложка.

Вербер даже есть не собирался. Отвернулся, лишь глотнул воды из бутылки, когда почуял новый запах… Тонкий, едва уловимый. Но он был такой… будоражащий, знакомый…

Травяной шампунь? Тот самый? Да не-ет! Это же бред! Может от долгого сидения тут у него уже галлюцинации развиваются?

Трофим принюхался к тарелке с кашей. Ну точно! Ошибки быть не может!

Схватил посудину и открыл. В разделенной на секторы емкости лежали хлеб, овсянка и… записка… А еще какой-то странный металлический шарик, вроде бы совершенно герметичный. Но пах он… взрывчаткой?

Трофим первым делом сцапал записку и снова почувствовал запах Леси. Теперь уже абсолютно отчетливо. Немного пряно-сладкий аромат ее тела, запах ее дыхания — мятный, от зубной пасты, запах ее рук — дегтярное мыло! Эту записку писала она и она же складывала!

Трофим вдохнул запах и замер… Было так приятно, так неожиданно-здорово просто снова пропитаться ее ароматом. Словно она рядом… Под боком.

Затем вербер напряг глаза и вчитался в текст, который человек никогда не распознал бы в кромешной темноте бункера.

«Через два часа будет драка в одном из подпольных заведений оборотней. Мы стравили две банды, так что будет очень горячо. Часть боевиков рванут туда, помогать своим. Возможно тебе удастся бежать. Попробуй взорвать что-нибудь… Мы постараемся помочь. Трофим. Пожалуйста, выбирайся! Я тебя жду!»

Последние слова подкинули вербера над полом. Он словно стал на секунду невесомым, а тяжелое, разбитое тело перестало жаловаться на травмы. Боль прошла, в голове прояснилось.

Он еще никогда так ясно и четко не мыслил…

Она! Хочет! Его! Видеть!

Трофим не рассуждал — зачем и почему. Может она все равно останется с мужем. Может собирается сделать его просто другом. Но видеть-то хочет! А это немало!

У вербера мгновенно сложился в голове план: действие за действием, шаг за шагом. С поправками на ответные шаги противника.

Он затаился, принялся разминаться.

Два часа. Это мало, чтобы привести себя в норму хотя бы немного.

Трофим отжимался, делал пробежку.

Оборотням везло — они ощущали течение времени также, как и животные, по неуловимым для людей маркерам. Охлаждению воздуха, запахам и прочему. Плюс эти пресловутые биологические часы.

Трофим понял, что пора довольно-таки быстро.

Вытащил шарик, нажал в нужных местах и зашвырнул его на самый верх одного из полупустых стеллажей с консервами. Сам отошел к противоположной стене. Взрывное устройство выбирал явно Матвеич. Рем не слишком хорош в подобных вещах, как и в «полевой работе», в принципе. А, значит, предполагалось, что «бомба» должна сработать в не слишком большом замкнутом пространстве и не повредить Трофиму. Однако злоупотреблять удачей не стоило.

Плазменный взрыв был локальным, но очень мощным. Из шара под напором в две стороны — вверх и в стену брызнула малиновая плазма. Стена зашипела, бетон осыпался вниз пеплом, однако бункер строился на случай ядерной атаки. Так что повреждения оказались минимальными. Зато металлический люк наверху расплавился и странным жидким блинчиком рухнул вниз.

Трофим не ожидал, что будет легко и что прямо все боевики рванут на дело, легкомысленно оставив его без присмотра. Пусть даже он заперт и обезврежен. Второе, впрочем, можно попробовать исправить. Трофим подскочил к расплавленной крышке каменного мешка и приложил магнитные наручники и наножи к горячему заряженному металлу, все еще несущему в себе частички шаровой молнии. Наручники зашипели, словно выражали так недовольство и отщелкнулись. Не оплавились! Качественные! Почти как в ПОН.

Трофим снял их, получив небольшие ожоги на запястьях и лодыжках. С ошейником просто повезло. Настроенный на наручники, его закоротило, и вербер сбил его снятыми железяками.

Освободился! И очень вовремя.

Сверху сиганули три вербера и нэнги.

Тотчас бросились в драку.

Бой. Без пощады и правил.

Без этих футляров цивилизованных существ, что цепляли на себя борцы на ринге. Здесь было одно правило — победить или умереть.

В ход шло все. Консервные банки, обломки стеллажа, отколотые камушки стен… Куски расплавленного металла, который двусущие в момент близкий к обращению могли брать руками, пусть даже расплачиваясь за это ожогами. Старые винтовки, специальные кастеты из особо прочного сплава, еще незнакомого людям.

В момент удара кастет еще и бил электричеством.

«Владелец» тоже получал немалый разряд, но носил специфические металлические бляшки на теле, чтобы ток проходил мимо жизненно-важных органов и сердца. Так что он почти ничего не чувствовал.

Нэнги пытался атаковать сверху, используя преимущество летающего оборотня.

Трофим оценил и оружие противников, и их опасность. Верберы были огромными, натренированными и совершенно безбашенными. Лезли в ближний бой, даже оплавленных остатков наручников и ошейника не боялись, которыми Трофим отмахивался как оружием. Они тоже могли как следует шарахнуть током.

Причем держал их Трофим так, что его не затронуло бы. За изолированные части.

Махач был знатный и очень рисковый. Но у Трофима была цель — увидеть Лесю, вербер знал — пара его ждет. И это придавало сил. Боевики совсем ничего не боялись.

Искры от рязрядов тока то и дело нарушали полутьму, которая ничуть не мешала оборотням.

Трофим весь превратился в инстинкты.

Удар, откат, новый удар. Уход от атаки и сразу же нападение.

Приседание, чтобы не угодили в голову. Рывок, в бок, в сторону, снова в сторону.

Трофим старался держаться возле стены, чтобы не окружили. Так противники могли атаковать только с трех сторон, не отовсюду. Да и нэнги было сложно подобраться сверху.

Тактика работала. Улучив момент, Трофим врезал одному из бандитов по колену. Тот невольно рухнул на одно колено. Трофим в прыжке нанес ему удар в голову остатком магнитного наручника, и противник распластался на полу с дырой в черепушке.

Удачно вышло, потому что его «друган» рванул на помощь, не рассчитал, даже при ловкости оборотня не смог быстро изменить направление броска. Ударил в воздух неподалеку от стены, пока Трофим оказался позади него. Нэнги тут же атаковал сверху, Трофим позволил тому подобраться и откатился. Нэнги зацепил своего же — вербера. Тот не понял в чем дело, не сориентировался. Ударил нэнги кастетом и тот рухнул на пол, трясясь от тока и пуская изо рта пену.

Теперь врагов оставалось всего двое.

Трофим взбодрился. А вот теперь можно и поиграть в прятки и лазалки…

Метнулся к стеллажу и принялся быстро взбираться на него, используя цепкие руки оборотня и перейдя на грань обращения.

Быстро, вверх. Нэнги уже не догонит, не атакует и не сбросит. Так что врагам ничего не оставалось, как преследовать снизу. Но у них опыта в таких вещах было меньше — не зря Трофим столько времени провел на полигонах ПОН и ОПО. Подобные маневры там также проигрывались.

Он забрался высоко, почти до самого люка и преследователи испугались — видимо снаружи охраны не было, все уехали на разборки. Удачно Матвеич стравил бандюганов. Опыт не пропьешь!

Один из верберов сорвался и упал прямо на остывающую крышку. Раздался рык, вой и Трофим увидел, что тот пытается подняться, но люк буквально вплавился в спину. Ладно. Этот уже не воин.

Второй почти добрался до вербера. Трофим оглянулся, саданул его ногой и отправил прямиком на приятеля. Бандит приземлился удачно — похоже, оба что-то себе сломали.

Мат и вой разорвали тишину бункера.

Трофим не медлил, долез до верхушки стеллажа. Оттуда оставалось несколько метров до люка. Вербер сбросил одежду, перекинулся, пригнулся и прыгнул. Чуть зацепил рваные края оплавившегося люка, получил еще одну рану. Но неглубокую. Не обращаясь назад понесся по бункеру, пытаясь ориентироваться по запахам.

Туннели, похоже, были очень разветвленные и обширные. То туда, то сюда шли новые коридоры, проходы, двери… Убежище походило на подземные катакомбы, лабиринт, из которого человеку так просто не выбраться. Только не оборотню, у которого есть отличное преимущество — нюх зверя, что никогда не подводит.