Отблески света

– Позволишь? – неожиданно раздается за спиной голос Альрайена. А я ведь даже не заметила, как он подошел.

– Разве мой ответ что-нибудь изменит? – спрашиваю отстраненно. Сил на спор и выяснение отношений уже нет, как нет никакого желания что-либо делать, говорить, думать.

– Я сорвался, прости. – Альрайен присаживается рядом со мной на ступенях. Молчаливо вглядывается в мое лицо, но я упорно продолжаю смотреть в чашку с чаем. Не дождавшись от меня реакции, аллир заговаривает: – Ты не представляешь, что я почувствовал, когда увидел тебя такой. Изможденное лицо, вымученная улыбка, безжизненный, опустошенный взгляд, как будто что-то важное внутри тебя потухло.

Альрайен поднимает руку. В неуверенном, нежном жесте прикладывает ладонь к моей щеке, пальцами зарывается в волосы. Но я наклоняюсь вбок, отстраняясь от ненужной ласки. Обреченно роняя на колени руку, аллир смиряется с моим нежеланием терпеть его прикосновения и больше попыток не делает.

– Ты никогда не была такой отчужденной. Я испугался.

– Испугался? – переспрашиваю без тени эмоций. После той бури, что бушевала во мне на протяжении четырех дней, заставляя сделать самый важный в моей жизни выбор, после пережитого потрясения, безжалостно вырвавшего меня из плена болезненных раздумий, я действительно опустошена.

– Да, испугался, Алиса, – ровным голосом говорит Альрайен. – Ты не представляешь, что значишь для меня.

Я не хочу, чтобы он говорил. Не хочу, чтобы рассказывал, впервые раскрывал передо мною душу, но не могу его остановить. А потому аллир продолжает, неторопливо, спокойно, как говорят о том, с чем уже давно смирились:

– Знаешь, впервые я увидел тебя под действием магии Повелителей Туманов, когда вместе с другими людьми тебя принесли в наш мир для участия в игре. Ты очнулась всего на мгновение, но этого хватило, чтобы поразить меня. Твои глаза, Алиса, твои прекрасные зеленые глаза, похожие на летний луг, покрытый каплями росы, они поразили меня. Сначала я думал, что это просто интерес. Сначала, наверное, так оно и было. В тебе ощущалась загадка, несмотря на твое нежелание проявлять какую-либо магию, от тебя исходило дыхание древней, первозданной силы. Наглость, непокорность, противостояние мне – все это лишь подогревало интерес. За несколько дней до игры я впервые за много лет почувствовал сожаление. Ты пробуждала во мне странные эмоции, делавшие все вокруг ярким, захватывающим. Мне не хотелось, чтобы ты погибла, но я слишком привык, что любого человека легко можно заменить другим и разницы никакой не будет. А во время игры я наконец узнал твою тайну и понял, что не смогу отпустить такую находку. Твоя необыкновенная сила делала тебя еще более ценной в моих глазах. Игрушкой? Да. На тот момент ты была только игрушкой, пусть уже незаменимой. Однако, когда ты сбежала, я впервые переоценил свое отношение к тебе и понял, что ты стала чем-то большим, чем просто интересным развлечением. Ты стала мне нужна.

Я вслушиваюсь в тихий голос с затаенным дыханием, боясь пошевелиться и отчетливо ощущая на себе взгляд Альрайена. А он все говорит, говорит…

– Я решил, что непременно заполучу тебя. Меня не волновало, что будет потом и долго ли продлится это странное наваждение. Я просто хотел, чтобы ты принадлежала мне. Пойми, я не привык уважать людей и хоть сколь-нибудь считаться с их мнением. Все люди для меня были жалкими, недостойными, низшими существами. Что для аллиров их желания, мысли, стремления? Но ты… так не похожа на остальных. Свободная, дерзкая, сильная, упрямая. Догнав тебя у Дербиана и отправившись вместе с вами в путь, я начал по-настоящему тебя узнавать. Ты оказалась такой целеустремленной, готовой бороться за себя, своих друзей. Ты заботилась о тех, кого совсем не знала, когда твердо решила, что не хочешь позволить Тьме вырваться и погубить миры. Это заслуживало восхищения. С того момента я не просто хотел обладать тобой. Я начал тебя уважать, как личность, как… равную. Да, я даже не заметил, когда увидел в тебе равную. Но ты… тебе, казалось, было все равно. Ты подпустила меня совсем ненамного, а потом снова оттолкнула, вбив себе в голову, будто я всего лишь с тобой играю. Тебе так было проще думать, верно? Убедить себя в том, что я не могу испытывать настоящих чувств, и со спокойной душой устремиться к Тэану. Не понимаю, почему ты всегда, несмотря ни на что, верила ему, но так не хотела поверить мне. Да, я ненавидел его за это, ненавидел за те чувства, которые ты к нему испытывала, однако я никогда не принимал его за серьезного соперника. Душа Тьмы… разве может быть у вас общее будущее? Но Судьба – непредсказуемая штука. Или, может, дело в Высших? Не сомневаюсь, это их игра, и они единственные знают, к чему все придет. Кто бы мог подумать, что они позволят Тэану воплотиться в человеческом теле! Тогда я тоже решил попытать своего счастья. Вернувшись на Землю, ты стала для меня недостижима, а я не мог тебя отпустить. Высшие выполнили и мою просьбу, сняв с аллиров запрет на посещение других миров. Разве я мог отступиться? Мне больно было видеть тебя рядом с Тэаном. Алиса, ты не представляешь, как это больно! Но еще больней находиться далеко от тебя. Поэтому я продолжал снова и снова возвращаться на Землю, не теряя надежды, что когда-нибудь ты станешь моей. Тэану должно было наскучить, ведь он не мог стать человеком. Он намного больше не похож на человека, чем аллиры. Слишком другой, непонятный, чуждый. Я верил, что у вас нет общего будущего, но ты ничего не замечала. Закрывала глаза на его тягу к Первозданной Тьме, не замечала его подавляющей силы, которой было тесно в человеческой оболочке. Разве я мог не воспользоваться ситуацией? Конечно, я захотел подарить тебе бессмертие и ветер, который никогда тебя не покинет, в отличие от силы Хранителя. Конечно, я захотел сделать тебя своей женой и соединить наши души навечно. У нас с тобой впереди целая вечность. Сейчас, может быть, ты ненавидишь меня и считаешь, будто никогда не простишь, но, поверь, время творит чудеса. Оно способно помочь забыть что угодно и покроет пылью любое воспоминание. Время… Знаешь, когда долгая жизнь сливается в серое однообразие, лишенное эмоций, время превращается в проклятие. Но когда рядом есть близкий человек, оно, наоборот, становится благословением. Я даю тебе время, Алиса. Я не буду тебя торопить. Теперь нет. Когда-нибудь ты сможешь меня простить. Но хочу, чтобы ты знала… я люблю тебя.

Альрайен резко поднимается на ноги. Протягивает мне руку и уже знакомым насмешливым тоном говорит:

– Хватит здесь сидеть – замерзнешь. Пора идти спать.

Заставляю себя оторваться от чашки с чаем, неуверенно поднимаю на аллира глаза. Усмехаясь при виде моей нерешительности, он весело добавляет:

– Обещаю, приставать не буду.

С облегченным выдохом я принимаю его руку, вставая со ступеней. Нет, я не боюсь того, что он будет «приставать», но после всех этих слов не знаю, как себя вести. Альрайен никогда не был таким и никогда не говорил так серьезно, так искренне. Поэтому его возвращение к привычной невозмутимой насмешливости позволяет мне почувствовать себя немного свободней. Простить? На данный момент я не готова, но определенно делаю шаг в этом направлении.

Мы останавливаемся около моей комнаты, закрытой импровизированной дверью из уплотненного Первозданного Света. Он, в отличие от магии Хранителя, не рассеивается, как только чувствует ослабление контроля над ним, и продолжает стойко выполнять последнюю волю до тех пор, пока это нужно.

– Ты не хочешь сменить номер? – Альрайен с удивлением рассматривает мое творение.

– Нет. Сквозь него даже ничего не видно, – я пожимаю плечами.

– Но тебе не кажется, что такая дверь не слишком надежна?

– Альрайен, – вздыхаю я и одариваю аллира улыбкой превосходства, – давно хотела спросить. Как ты освободился от наручников, которыми я прибила тебя к полу в доме мага?

– Выломал доски, с которыми соединялись оковы, – хмыкает Альрайен, начиная понимать. – Это было намного проще сделать, чем избавиться от самого света.

– Вот видишь! Свет намного надежней. К тому же, в отличие от обыкновенной двери, которую могут выломать все кому не лень, свет пропускает только меня.

Пару секунд любуюсь растерянным лицом аллира, после чего шагаю прямо в золотистую «дверь» и успеваю заметить, как Альрайен касается ее ладонью, встречая упругое сопротивление.

Да, хорошая штуковина получилась. Главное – не забыть убрать ее перед отъездом.

В деревне мы больше не задерживаемся – сразу после завтрака отправляемся в путь. Все хотят поскорее закончить путешествие: по нашим подсчетам, остается около четырех дней езды по лесу – и мы выедем к равнине, на которой уже можно открывать портал. Близнецам не терпится увидеть Аль’ерхан. Ахши ждет встречи с братом, который живет в городе на той равнине. Только я одна не хочу завершения пути, потому что в конце меня ждет Тэан.

– Ну как, спасла мир от уничтожения? – небрежно интересуется Виль во время одного из привалов. Альрайен ничем не выдает себя, но я каким-то шестым чувством ощущаю его напряжение.

Говорить о нашей встрече с Тэаном в таком тоне и в разговоре с наглой девчонкой мне не хочется, но, с другой стороны, предупредить Альрайена, наверное, стоит, а так это сделать проще. Или устроить аллиру сюрприз? Он-то уж наверняка должен порадоваться устранению конкурента.

– Нет, пока не спасла, – отвечаю, стараясь не раздражаться по мелочам. Скорее всего, Вивилла просто не понимает, о чем говорит и насколько серьезную тему поднимает. – Судя по твоему тону, тебя совершенно не беспокоит тот факт, что твой родной мир постепенно разрушается?

С возмущенным видом Виль открывает рот, собираясь что-то возразить, но, так ничего и не сказав, вновь его закрывает. Выражение ее лица сменяется на задумчиво-растерянное. Похоже, она действительно не понимала, когда столь небрежно задавала вопрос, однако после моих слов начинает осознавать.

– Ты не победила страшного, злого человека? – спрашивает Ахши, взирая на меня большими глазами. Перед мысленным взором, заставляя вздрогнуть, возникает жуткий сон – теперь он снится каждую ночь.

«Не победила», – как же все просто у детей! Конечно, он не думает, что победить в данном случае – значит убить.

– Нет, но тебе не о чем беспокоиться, Ахши. Я обо всем позабочусь. – Я стараюсь говорить равнодушно, однако в голосе невольно проскальзывает нотка обреченности. Альрайен встречается со мной внимательным, пронизывающим насквозь взглядом, как будто может таким образом прочитать все мои мысли.

– Значит, наш мир не погибнет? – Шей старается держаться спокойно и собранно, однако по нему видно, что он как раз понимает, насколько это может быть страшно.

– Нет, не погибнет. Я не позволю. – Только почувствовав, как Альрайен берет мои руки в свои, замечаю, что слишком сильно сжимаю кулаки, до побелевших костяшек, до ногтей, больно вонзающихся в кожу, еще с ночи поврежденную. Высвобождая руки, пытаюсь расслабиться. Благодарно улыбаюсь аллиру.

– Ты не подумай, будто теперь, когда мы собираемся отправиться в Аль’ерхан, нам стала безразлична судьба мира, где мы жили пятнадцать лет, – с присущей ему серьезностью говорит Шей. – Просто… трудно представить, что целый мир может погибнуть. Я восхищаюсь твоим стремлением спасать незнакомых людей и помогать всем, кому способна оказать помощь. Я бы так, наверное, не смог – противостоять столь разрушительной силе, бороться за других, не жалея себя. В последнее время мы с Альрайеном много разговаривали об этом. Знаешь, глядя на тебя, я понял, что хочу стать Хранителем. Не могу сказать, что готов, потому что для этого нужно такое понимание ответственности, какого у меня нет, но я действительно хочу научиться.