Чуть больше мира

***

Ещё мечась в поисках хозяйки, Натери заметил, что замок содержится в отличном состоянии. Может, кроме левого крыла господского дома. Его опутывали строительные леса, крыша белела новенькими заплатами. Но стены побиты и кое-где на окнах не хватало ставен. А вот хозяйственные постройки, въезд, дворы и стены были в идеальном порядке. Пожалуй, тут и отцовский управляющий нашёл бы, чему поучиться.

Да и охрана у Кайранов нечета многим. Часовые не вскакивали, когда госпожа подходила. Просто потому, что никто из солдат от своих обязанностей не отлынивал. Они просто стояли и расхаживали там, где им и положено. В тёплых рукавицах, шапках и плащах, под которыми ярко взблёскивали начищенные бляхи кожаных нагрудников. А на всех постах и вдоль стен горели жаровни – служивым замёрзнуть не грозило.

Зато вот странноватого украшения над главными воротами, в которые Натери вчера въезжал, рыжий не видел. Заметил только сейчас, когда обернулся, чтобы ещё раз оценить, как расставлены патрули на стенах.

Железная клетка с полукруглым куполом покачивалась на цепи над самыми воротинами – всадники макушками едва её дна не задевали. До пояса голый элв, скорчившийся в комок на дощатом полу, скулил протяжно и тихо. Видно, на большее у него уже сил не осталось. Кожа несчастного явственно отливала синим. Рёбра распирали бок, хотя бедолага и отличался упитанностью – живот лежал будто отдельно от тела, как набитый бурдюк.

Райл себя к слабонервным не причислял, но при виде клетки его передёрнуло.

– А это ещё кто?

– Старший скотник, – ответила Лан не оборачиваясь.

– Тот самый, который думал что ты до скольки-то там считать не умеешь? – хмыкнул Натери.

– Тот самый, – равнодушно кивнула Кайран.

– И где хвалёная женская сострадательность? – ухмыльнулся Райл. – Только за то, что тебя кто-то посмел обворовывать, такие пытки?

– Это не пытки, а наказание, – элва потянулась, ласково потрепав по щеке застоявшегося, взбрыкивающего задом жеребца, направляя его к гладко укатанной дороге. – Ничего с ним не случится. Повисит до вечера - и всё. Духи дадут, так и не заболеет даже. Зато запомнит. Лучше было с него шкуру спустить или ноги переломать? Ликер хороший работник. Пока не ворует. Кстати, наказан он не за то, что у меня тащил.

– А за что же?

– За то, что остальным напакостить мог. Если начнутся бураны, то проданные им свиньи для солдат лишними не покажутся. Да и при осаде тоже.

– Солдаты-солдаты, – буркнул рыжий, снова раздражаясь невесть на что. – Ты только о них и печёшься?

– Нет, конечно, – пожала плечам Лан. – Но они защита. Не будет воинов, не станет и всех остальных: крестьян, мастеров, слуг. Кстати, о слугах. Мне передали, что ты вчера девчонку в углу зажал?

– А нельзя? – ухмыльнулся Райл, снова веселея. Ревнует. Значит, всё у них сладится. – Ну так пусти в свою постель – мне и служанки не понадобятся.

– Моя постель пусть тебе пока миражом видится, – не краснеть, не отнекиваться Лан, почему-то, не стала. – Но в Ис’Кай существуют определённые правила. И женщин, если они сами не дают понять, что не против, никто не трогает. Не найдёшь подходящей – спустись в солдатскую кухню. При ней живёт пара девушек, которые будут рады услужить за несколько монет.

– Что-то я не слышал, чтоб у Ланара в доме такие правила водились, – нахмурился Райл.

– У Ланара в доме могут быть любые правила. Там он хозяин. А тут я.

– Да послушай же! – Натери подогнал свою лошадь, перегородив Кайран дорогу. – Ты всё берёшься переделывать по собственному разумению, никого не спросясь. Но, может, не стоит так ломать-то? Не всё плохо, что старо!

– Ну да, – усмехнулась элва. – Не думай ты, что вправе любую девку облапать, то и меня не полез бы на башне целовать.

– А что, плохо получилось? – лукаво усмехнулся Райл.

Лан долго смотрела на него из-под низко надвинутого капюшона, ни слова не говоря. Только горячащегося жеребца по шее похлопывала.

– По мне – так ничего хорошего, – ответила, наконец. – И нет, пожалуй, тебе услуги девок не понадобятся. Как бы отбиваться от на всё согласных ни пришлось.

– Да только намекни – и лишь твоим стану!

– Райл, у тебя удивительно короткая память, – поморщилась аэра. – Я уже говорила, что все эти: «Будь моей!» и «Твоим стану!» прибереги для другого случая. Меня они не впечатляют.

– Это вы мне говорили, хозяйка, – мрачно буркнул едущий сзади Редгейв.

– Да? – ничуть не смутилась Кайран. – Значит, это у меня память короткая. Но суть дела не меняется.

– Ты и с ним?! – рявкнул Натери, дёрнув повод так, что его лошадь, заржав, на дыбы встала.

– Я и с ним нет. Хотя тебя это никак не касается.

Лан почти легла на шею своего жеребца, вынуждая его оставаться на месте. Но на неё саму выходка элва никакого действия не возымела – даже бровью не дёрнула.

– Да посмотри на себя! – рыжий не выдержал, заорал-таки в полный голос. – За тобой же стая кобелей, как за течной…

– Что ж ты к собачьей-то свадьбе присоединился, аэр? – ласково спросила Лан.

И хлестнула нагайкой по воздуху перед самым носом райловской лошади. Коняга, и без того на месте приплясывающая, шарахнулась в сторону, косо перебирая ногами. Да и рухнула набок, прижав собой элва. Засучила коленями, едва не задев аэра копытом, поднялась неловко. И припустилась с пустым седлом вслед за вороным, стелящимся над дорогой – только снежная пыль клубом.

– Жив? – равнодушно поинтересовался Редгейв, облокотившись о луку. – Ничего не поломал?

Райл в ответ выругался сквозь зубы, барахтаясь в сугробе. Ноги запутались в плаще, стянувшем не хуже верёвок.

– Помочь? – вояка закусил ус. – Ну, как знаешь. А на меня можешь не зыркать. Всё равно ничего не получится. Морду себя я бить не дам, но дерусь только по её приказу. Вот когда скажет, тогда да, с удовольствием фарш настрогаю.

– Если получится! – огрызнулся Натери, наконец, поднимаясь.

– Думаю, что совладаю, – хмыкнул Редгейв.

– Так, значит, ты только по её указке живёшь? – зло сплюнул рыжий. – Так чего же за хозяйкой не помчался? Вдруг её, такую замечательную, разбойники украдут?

– Тут разбойники не водятся, – спокойно ответил меченый. – Вон, глянь.

Элв указал куда-то поверх головы Натери. Аэр неохотно обернулся. И уставился на золотое с серебром, украшенное крупными идеально круглыми жемчужинами запястье[6], висящее на толстой ветке. Рыжий глянул через плечо, оценил расстояние. С дороги не заметить украшение мог только слепой.

– С весны висит, – пояснил кайрановский пёс. – Как думаешь почему?