Ради крови

Эмили опустилась на землю.

— Я больше не могу. Я не чувствую ног.

Вот дерьмо, только не снова. Я встретилась глазами с Тобиасом. Его губы сжались, потому что он знал, о чём я думаю. Если она не может двигаться дальше, мы оставим ее здесь. Меня затошнило от одной мысли об этом, но внезапно что-то попалось мне на глаза. Белое и блестящее на солнце.

Я побежала вперед, оставив Тобиаса подымать Эмили и догонять меня, но если я была права, то… Передо мной был целый ряд машин. Шансов было мало, но все же. Я начала открывать двери, проверяя наличие топлива и пытаясь найти ключи. Первые три уже ни на что не годились, в четвертой бак был пуст, а вот пятая оказалась в идеальном состоянии — ни вмятин, ни царапин и наполовину полный бензобак. Сердце затрепетало. Я открыла бардачок и повернула водительский козырек, пытаясь найти ключи. Ничего.

Твою мать! Я вылезла и ударила рукой по крыше машины. Хоть бы раз нам повезло, пожалуйста. Всего один раз. И это случилось — я увидела ключи, спокойно лежащие на заднем сидении. С колотящимся сердцем, я вновь залезла внутрь и схватила ключи.

— Ева? — подошел Тобиас, а за ним Эмили.

Я протянула ключи и ухмыльнулась.

— У нас есть машина.

Теперь нужно убедиться, что эта штука поедет.

— Настоящая работающая машина, — восхитился Тобиас уже в пятый раз, качая головой.

Эмили свернулась клубочком сзади, ее глаза были прикованы к окну, а губы плотно сжаты. Она пыталась держаться. Хорошая девочка. У нас еще будет время для скорби.

Я осматривалась вокруг, держась за руль. Была ли я рада сидеть в настоящей работающей машине? Естественно. Но расслабляться нельзя. Одного взгляда на солнце было достаточно, чтобы понять, что мы двигались в нужном направлении — том, которое указал мне отец. Тобиас называл меня ходячим компасом, и был прав — я всегда могла добраться туда, куда мне было нужно.

Тобиас пихнул меня локтем в бок.

— Ты в порядке?

Кивнув, я глянула в зеркало заднего вида на Эмили. Ее заплаканное лицо было неподвижно и лишено каких-либо эмоций. Она только что потеряла двух самых близких ей людей, и спрашивать, в порядке ли она, бесполезно — и так ясно, что нет.

Когда погиб мой отец, я была разбита в хлам от страха, слез и соплей, но Тобиас видел лишь мое намерение выжить и добраться до координат, данных отцом. Я скрывала свою скорбь, потому что не могла позволить себе расклеиться. Скорбь была роскошью, которую до настоящего момента я не могла себе позволить, и, если мое внутреннее чутье не обманывало, то мы нашли, что искали, и скоро мне уже не нужно будет никуда бежать, не придется больше сдерживать озеро слез, запертое в груди. Когда я действительно скорблю, я делаю это в одиночестве, так уж я устроена. Но так ли это с Эмили? Нужно ли ей плечо, чтобы выплакаться? Я плохо лажу с людьми — это больше подходит Тобиасу. Надо попросить его присмотреть за Эмили.

— Ева… — челюсть Тобиаса напряглась. — Если в этом месте не хватает женщин…

Я стиснула зубы, зная, на что он намекает.

— Разберемся, если понадобится.

— А вдруг будет поздно что-то предпринимать? Мы понятия не имеем, как они управляют своим поселением.

Да, мы ничег не знаем об этом месте и его жителях. Возможно, им повезло, и у них равное численное соотношение мужчин и женщин, или мужчин больше, и тогда женщины представляют особую ценность, причем не только для продолжения рода.

— Мы скажем им, что женаты.

Мое сердце подпрыгнуло, и я бросила на него быстрый взгляд, перед тем как вновь отвернуться на дорогу.

— Никто не поверит. Мы слишком молоды. И что насчет нее? — я качнула головой в сторону Эмили.

— Тогда мы уйдем.

Я кивнула.

— Если дела пойдут плохо, мы уйдем.

Он откинулся назад, плотно сжав губы, и мы проехали в тишине еще несколько минут, пока густая стена кустарника не преградила нам путь. Нет, погодите, он не преграждал нам путь, он был вырван с корнем. За ним возвышалась двадцатифутовая серая стена, прочная и гладкая, не было никаких выступов и трещин, чтобы взобраться, но в этом и не было необходимости, так как вход был полностью открыт, и представший вид, стоило мне заглянуть внутрь, заставил сердце сжаться от страха.

— Что это значит, Ева? — Тобиас подался вперед на своем сидении.

Сзади заскулила Эмили, отказываясь верить увиденному.

Мое сердце ухнуло в пятки, когда мы подъехали ближе, так как тяжелые металлические двери были распахнуты, и никакой охраны не наблюдалось. Никто не выбежал нам навстречу, никто не пытался нас остановить или защитить это место. Кто бы здесь ни был раньше, сейчас никого уже не осталось.

Глава 9

Мы ехали прямо по улице, обсаженной деревьями, за которыми чуть дальше стояли низкие, прочные дома. Впереди возвышалась еще одна стена, ниже, чем первая, с колючей проволокой по верху и торчащими башнями. И тут, с виноватым фырканьем, мотор заглох.

— Дальше пешком, народ, — я вылезла, глядя на небо и на полуденное солнце. Всего пара часов оставалось до очередного заката. Всего пара часов до того, как монстры выйдут из своих укрытий, чтобы поиграть с нами.

— Нужно выяснить, что здесь произошло, — сказал Тобиас.

— Мне кажется, это очевидно, — я ковырнула грязь, где на земле виднелось темное пятно и брызги. — Их защита была прорвана, и Одичалые добрались до них. Они разбежались. Кого-то наверняка догнали Одичалые, но кто-то мог и уйти.

— Ты не можешь быть в этом уверена, — в тихом голосе Эмили явно слышался вызов.

Ладно, по крайней мере она держалась весьма неплохо.

— В этом мире я уверена только в одном — в том, что с наступлением ночи на нас открывается охота.

Я направилась в сторону ближайшего здания — трехэтажного супермаркета.

— Нам нужно обыскать местность, собрать припасы и спрятаться где-нибудь на ночь.

— Ты злишься, — заметила Эмили.

Я остановилась в проеме двери. Да, черт побери. Я была в бешенстве, потому что мы должны были добраться сюда несколько часов назад. Несколько часов, за которые мы могли прочесать всё и тщательно забаррикадироваться, чтобы продержаться ночью. Сейчас же мы в полной заднице, так как солнце вот-вот опустится, а у нас нет ни малейшего шанса убежать от Одичалых с обузой в лице Эмили.

Тобиас взял меня за руку, и его теплые пальцы сжали мою ладонь.

— Все будет хорошо.

Черт бы побрал его самого и его оптимизм. Я взглянула ему в лицо: остро очерченная челюсть, идеальный изгиб носа и его густые темные ресницы. Он уже не был тем мальчиком, которого я когда-то знала. Он стал мужчиной. Я иногда забывала об этом, по-прежнему считая его ребенком, рядом с которым выросла, над которым подшучивала и которым верховодила. Но он уже не был тем мальчишкой, и иногда я задумывалась, а не осознанно ли он отдал. не руководство, понимая, насколько мне важно сохранять контроль над ситуацией.

Что-то шевельнулось во мне, неясное желание, которому не было места в моем сердце. Подобное может сгубить.

Убежище было нашим планом. Это чертово место было нашей целью, и теперь она исчезла. Думай, черт возьми, думай. Что бы сделал отец? Люди должны были куда-то уйти. Может быть, есть еще одно поселение, о котором мы не знаем? Где-то здесь должны быть намёки.

— Нужно собрать информацию. Понять, есть ли еще такие же места, как это. Нужно залечь на дно здесь, пока у нас не появится новая цель.

— Хороший план. Монстры уже прошли это место, вряд ли они вернутся, — сказала Эмили.

Я подавила смешок. Она понятия не имеет, как себя ведут Одичалые. Они не руководствуются логикой, ими управляют инстинкты и жажда крови, и если они учуют наш запах, они придут, а после нашего многочасового забега мы воняли потом и слезами — человеческими запахами. Но не Эмили, нет, она же пахнет клубникой, ее волосы всегда сияют, а щечки горят румянцем. Я не стала говорить этого вслух. Нет смысла пугать ее до смерти.

Тобиас бросил на меня благодарный взгляд.

Я знала, когда следует промолчать.

— Мы разделимся, чтобы успеть осмотреть больше территории. Вы вдвоем проверьте эти здания вдоль улицы. Нужно найти место для ночлега и местный командный центр.

Тобиас кивнул и двинулся на другую сторону улицы, его длинные ноги быстро преодолевали расстояние. Эмили пришлось перейти на бег, чтобы поспевать за ним.

— Гляди в оба, Тоб.

Это был наш код. Он кивнул, не оборачиваясь. Одичалые все еще могли быть здесь, прячась в тени, отсыпаясь и ожидая восхода луны, чтобы снова выйти на охоту. Но Эмили незачем это знать. Пока сама не увидит.

Супермаркет был меньше, чем казалось снаружи, тусклый, освещенный лишь солнечным светом, проникающим сквозь окна, оставляющим дальние уголки в полумраке. Пол был заставлен множеством пакетов и банок, в основном — сухими непортящимися продуктами. Где они достали все это? Вероятно, насобирали в ближайших городках. Я подняла один пакет. Он был не из пластика, а из какого-то тканевого материала, похоже на ручную работу; внутри обнаружилась мука. Это место было на самообеспечении: ферма, скот, возможно даже овощные теплицы. Надежда промелькнула во мне и вновь угасла. Этих людей здесь больше нет, это место мертво. Но мы можем воспользоваться оставшейся едой. Возможно, даже используем безопасное место в качестве постоянной базы.

Мы потеряли свой рюкзак, но они были здесь в одном из рядов. Пора пополнить запасы: лапша, энергетические батончики, консервированная фасоль, суп и то, что можно легко унести. Консервный нож, таблетки, для очистки воды. Черт, аптека! Полностью оснащенная аптека в конце зала. Обезболивающие и антибиотики, бинты и антисептик — всё складывалось в мешок. Это место не могло существовать само по себе, должны быть и другие такие же. Радостное возбуждение разлилось по моим венам.

Нам нужно найти командный центр и достать координаты другого убежища. Ярлыки на бутылках внезапно стало тяжело различать. Я подняла голову и заметила удлинившиеся тени. Закинув рюкзак за спину, я побежала к выходу, к окнам, светящимся предательским алым светом заходящего солнца. Как? Как может солнце зайти раньше срока? Или это я потеряла счет времени?

Я выбежала на улицу в тот же момент, когда Тобиас и Эмили появились на другой ее стороне. Порыв ветра раскидал мои волосы по лицу, унося мой запах к востоку. Тобиас покачал головой, глядя на небо, и тут воздух пронзил вой. Это был не волк, не в этот раз — звук был другим, характерным. Призывный зов Клыков.

— Сюда! — Тобиас рванул вверх по улице. — Там впереди есть банк.

Эмили мгновение помедлила и затем рванула за ним. Мы бежали изо всех сил, когда солнце опустилось и еще один крик разрезал наступающую ночь, на этот раз ближе. Тобиас рывком открыл дверь банка и поторопил нас внутрь.

Я захлопнула дверь, но замка на ней не было. Проклятье, возможно, здесь был электронный замок. Быстрый осмотр показал, что, несмотря на вывеску, это явно был не банк.

— Матерь Божья, — обронила Эмили.

Да, именно.