Рождество на Ледяной Планете (Клэр и Эрэвен)

Часть 6 КЛЕР

Мне научить их футболу? Да я сама не очень-то разбираюсь в этой игре. Я таращусь в лица окружающих меня охотников.

— Ээ…

— Покажи нам вашу человеческую игру, — поощряет Эревен. — Мы хотим научиться.

Его неуклонный, но теплый взгляд заставляет меня чувствовать себя значимой, вопреки моей панике. Он кладет свою большую ладонь мне на спину, и хотя я не чувствую его кожу сквозь плотный плащ, который он накинул мне на плечи, я чувствую… будто меня обнимают. Это странно. Однако, это вовсе не нежелательно.

— Ладно, — выдыхаю я, усиленно размышляя. — Для этой человеческой игры есть разные правила, но я покажу измененный вариант.

Джоси подпрыгивает около нас, хлопая в ладоши, одетые в рукавицах из шкур.

— А можно мне тоже играть?

О, Господи! Я представляю себе мысленные образы блокировок контактного футбола с семифутовыми инопланетянами — и все летит к чертям. Если Джоси намерена играть, они сломают ей все косточки на малюсенькие-премалюсенькие кусочки.

— По-моему, это не самая лучшая идея.

От разочарования выражение ее лица становится кислым, а рядом стоящий Хэйден одобрительно фыркает, словно сокрушать всякие надежды Джоси было его любимое сегодня занятие. И я передумываю.

— Мы займемся европейским футболом.

— Европейским? — спрашивает Джоси.

— Ну, соккером.

— Oooх! — она снова хлопает в ладоши. — Я в игре!

Находится старый кожаный мешок для воды и упаковывается отрезками шкур, а затем зашивается. Пока подготавливается «мяч», я обозначаю поле и ворота. Я уже не помню, сколько людей играет в команде соккера, так что в итоге у нас две команды по пять игроков в каждой и вратарь. Я не заморачиваюсь относительно позиций, в основном потому, что я их просто не знаю. Цель? Попасть мячом в ворота противника, чтобы заработать гол. А поскольку у нас нет часов, мы определяем число: кто первый забьет пять голов. Мы выстраиваем всех в линейку, а мы с Джоси — командные тренеры, поскольку мы те, кто знает правила. Тиффани с другими человеческими девушками продолжают готовить вкусные семена для зрителей, а мы выходим на поле играть.

— Рубашки против голой кожи, — Джоси ревет своей команде. — Мы — с голой кожей! В основном из-за того, что не хочу, чтобы мне пришлось глазеть на плоть голого по пояс Хэйдена больше обычного.

Она стреляет косым взглядом в мою команду.

Хэйден в моей команде (мне кажется, Джоси скорее совершила бы ритуальное самоубийство, прежде чем выбрала его), а также Эревен, Рокан, Салух и худенькая Фарли, которая еще маленькая, но захотела играть. Команда Джоси состоит из Таушена, Вазы, Аехако, Золая и Кэшола. Дагеш исчез в пещерах вместе со своей парой в тот самый момент, когда услышал, что у Норы начались роды, а Бек отказался играть.

Команда Джоси снимает свои рубашки, все, за исключением Джоси. Она занимает ворота, поэтому мы отходим от правил и говорим, что так и надо, что вратари должны быть покрыты с головы до пят. Я позволяю Фарли занять ворота нашей команды и выбегаю на поле к остальным. С момента, когда мяч попадает в поле, наступает массовый хаос. Все постоянно забывают правила — Аехако ловит мяч, когда он летит к нему в одной точке, только чтобы путем мухлежа быть перехваченным Эревеном. Вообще-то, у нас здесь много перехватов, много шлепков и толчков, и не так уж много реальной ловкости ног.

Не имеет значения. Не думаю, что когда-нибудь в жизни я так хохотала. Все веселятся, а когда Фарли отбивает направляющийся к ней мяч, наша команда аплодирует, и она светится от счастья.

Моя команда опережает Джоси на два гола, и с еще одним голом мы можем победить. Совершенно очевидно, что Джоси не хватает выносливости, чтобы поспевать за ша-кхаями, и она сильно задыхается. Я тоже, но мне легче уклоняться и дать остальным бежать (и пинать) мяч по полю. Рокан получает мяч от Вазы, а затем бьет по воротам Джоси. Делая финальный гол для нашей команды, он врезается в нее, сбивая ее с ног. Бедная Джоси лежит в снегу на спине, а Рокан, дико ухмыляясь, держит мяч над головой.

— Мы выиграли!

Раздается глубокий рык, а мгновение спустя другой ша-кхай врезается в Рокана сбоку, сбивая его с ног. Мяч вылетает из его рук, и он, кувыркнувшись, валиться задницей в снег в то время, как Джоси садится и стряхивает снег со своего тела.

— Эй, — кричу я. — Прекратите! Никаких драк!

Мужчина, склонившийся над упавшей фигурой Рокана, — не кто иной, как Хэйден. Он окидывает меня взглядом прищуренных глаз, оглядывается на Джоси, а затем, гордо подняв голову, уходит обратно в пещеры, однозначно в дурном настроении.

Ну… это было странно. Я трусцой подбегаю к Джоси и помогаю ей подняться.

— Ты в порядке?

— Ничего такого, что быстро смотавшись к целителю, нельзя было бы вылечить, — радостно заявляет она. — Но, по-моему, я уже наигралась, — она рукой тянется к боку и вздрагивает. — Ага. Определенно наигралась.

Она использует мое плечо для поддержки, и я провожаю ее к маленькому костру Тиффани, где сидят остальные беременные женщины. Для Джоси устраивается местечко в то время, как Рокан с несчастным видом трясется над ней.

— Я тебя не ушиб, Джо-сии? Я этого не хотел.

Джоси ему сияюще улыбается.

— Я в порядке, серьезно. Мне же, вроде как, говорили, что мне лучше посидеть и дать вам самим крушить яйца, играя друг против друга.

— Крей-шить яыца? — спрашивает он, повторяя человеческое слово.

— Просто поверь на слово.

— Замените кем-нибудь нас обоих, — говорю ему. — Теперь вы, ребята, уяснили правила. Мы будем смотреть с боковой линии.

И постарайтесь не растоптать друг друга. Ша-кхаям определенно свойственен дух соревнования. Они увлекаются спортом с яростным энтузиазмом. Остальные уже поджидают, когда придет их очередь играть, и вопят подбадривания с боковой линии.

Я втискиваюсь рядом с Джоси и вдруг вижу, как Бек подходит к костру с хмурым выражением на лице и, уставившись, смотрит на меня сверху вниз. Я остро осознаю, что на мне плащ Эревена и весь день напролет я смеюсь вместе с ним. Что для своей команды первым я выбрала именно его. Что Бек, скорее всего, все это время наблюдал.

Такое чувство, будто мой язык прилип к небу. Он и в самом деле хочет ссориться здесь? Сейчас? Когда все так замечательно проводят этот день?

Эревен подбегает ко мне и целует меня в лоб.

— Останешься здесь и будешь смотреть, как я играю? Я забью следующий гол специально для тебя.

Прикусив губу, я закрываю глаза, чтобы не видеть хмурый взгляд Бека, когда Эревен костяшками пальцев гладит меня по щеке. Меня бесит, что Бек здесь, оскверняя эту нежную ласку. С другой стороны, Эревен не сделал бы этого, не будь Бек такой занозой в заднице. Я чувствую, что все переменилось.

— Удачи, — говорю я Эревену.

Он направляется обратно на поле и тут кричит:

— Бек! Давай к нам! Нам нужна твоя помощь, друг мой!

Я остаюсь неподвижной, жду, останется ли Бек стоять здесь и пялиться на меня до конца дня, или он присоединится к остальным. После долгой, напряженной минуты он уходит, направляясь к полю.

Я с облегчением выдыхаю.

— Рано или поздно, но придется с ним поговорить, — шепчет Джоси.

— Знаю. Только… не прямо сейчас.

* * *

Ша-кхаи продолжают играть в извращенный соккер до тех пор, пока двойные солнца не заходят, а погода не холодеет. Некоторые приносят факелы, не желая, чтобы веселье закончилось, но становится холодно, и мы все уставшие и обветренные после того, как провели день снаружи. Зевнув, я прислоняюсь к Джоси, которая возле костра сжалась в комок и рассказывает нам одну ужасную рождественскую историю за другой. По всей видимости, у нее было ужасное детство и ей нравится пересказывать нам небылицы о том, насколько ужасно это было.

Я начинаю дремать, когда сильные руки поднимают меня и уносят. Моргая, я открываю глаза и вижу красивое лицо Эревена возле моего. Он прижимает мое тело к своей груди.

— Ты устала. Позволь мне уложить тебя спать.

— Я могу идти, — возражаю я.

— Знаю, что можешь. Но мне нравится нести тебя, — говорит он.

Ладно. Должно быть, Бек где-то рядом, поэтому он и флиртует со мной. Я устраиваюсь обратно в его руках и прижимаюсь щекой к его груди. Он теплый, кожа вспотела от напряженного дня, проведенного играя в соккер, но мне плевать. Мне нравится его запах. По правде говоря, мне нравится он. И по некоторым причинам я чувствую себя из-за этого виноватой. Например, из-за того, что Бек не оставляет меня в покое, я не могу наслаждаться флиртом другого мужчины… даже если этот флирт фальшивый и ничего не значащий.

Мне… вроде бы хочется, чтобы этот флирт не был фальшивым. Чтобы он на самом деле был мной увлечен.

Почему, ну почему же я не заметила Эревена вместо того, чтобы купиться на показуху Бека?

Он относит меня в пещеру Меган и осторожно укладывает на постель. Однако вместо того, чтобы уйти, он садится рядом со мной и притягивает меня к себе. Он обнимает меня. C тех пор, как мы приземлились, до этого момента я даже не осознавала, насколько сильно я изголодалась по любви. Бек никогда не прикасался ко мне за пределами шкур, и я задаюсь вопросом, нравятся ли ему вообще люди, или ему просто нравится «владеть» одним из них. Но рука Эревена поглаживает мою руку, а его другая прижимает меня к себе, и я чувствую себя… любимой. Слезы горят в моих глазах, и мне так хочется поблагодарить его за этот скромный жест.

— Могу я задать вопрос? — спрашивает он спустя долгое время. Его пальцы прослеживают узоры на моем предплечье.

Я киваю головой.

— Ты была влюблена в Бека? Когда-нибудь?

Этот мужчина не тянет кота за хвост. Уфф! С минуту я обдумываю ответ. Посчитает ли он меня ужасной, если я признаюсь, что никогда не любила? А может он поймет? Надеюсь, да.

— Представь себе, что ты просыпаешься от сна и обнаруживаешь, что каким-то образом приземлился на другой планете. У тебя больше нет дома. Нет безопасности. Здесь ты слаб и полностью зависим от других, кто мог бы тебе помочь. Ты понятия не имеешь, как инопланетяне отреагируют на появление здесь кучки людей. Ты боишься совершить неверный шаг. Нескольким людям очень везет и они резонируют. Они тут же находят пару своей жизни, и эти люди обретают безопасность. Но не все резонируют. Не все в безопасности. А теперь представь себе, что ты не можешь о себе позаботиться. Ты не умеешь охотиться. Не умеешь выделывать кожу. Не умеешь готовить. Тебе приходиться лишь надеяться, что ты понравишься племени достаточно, чтобы оставить тебя у себя, — я закрываю глаза, вспоминая те первые дни, полные ужаса, грызущую изнутри неуверенность. — Тогда представь себе, что один из охотников решает, что ты ему нравишься. Что он хочет быть твоей парой. Он не кажется тебе плохим. Как бы ты поступил?

— Хмм, — его ответ — слабое громыхание напротив моей щеки. — Ты выбрала безопасность. Но наши люди никогда не причинили бы тебе вреда. Ты же и сама об этом знаешь.

— Я знаю это сейчас, — говорю я ему. — Я этого не знала, когда мы только прибыли. Мне казалось, что… безопаснее быть с кем-то, даже если я не резонирую. — Теперь я чувствую беспредельное облегчение, какое и представить не возможно, что не резонирую Беку. Не каждый резонанс в итоге оказывается счастливым, и я не могу представить, как прожить остаток своей жизни у него под каблуком. — Ты разочаровывался во мне?