Ключи от твоего сердца

Я изо всех сил стараюсь сдержать слезы, но все мои жалкие попытки ни к чему не приводят. Уилл привлекает меня к себе. Я утыкаюсь лицом в его рубашку, он обнимает меня крепче и ласково гладит по спине.

— Мне так жаль… если бы я мог что-то изменить. Но я должен поступить правильно… Ради Колдера. — Мне вдруг почему-то кажется, что он обнимает меня не затем, чтобы утешить, что его объятие больше похоже на прощальное. — Не знаю, куда мы отправимся и как будет происходить наш переезд…

— Переезд? — Мысль о том, что я могу его потерять, приводит меня в ужас. — Но… может быть, ты поговоришь с руководством? Скажи им, что мы не знали! Спроси, какие у нас есть варианты… — В отчаянии бормочу я, цепляясь за любую возможность как утопающий за соломинку, хотя на самом деле прекрасно понимаю, что на данный момент у нас нет шансов.

— Я не могу, Лейк, — тихо произносит он. — Ничего не получится. Это невозможно.

Хлопает входная дверь, и на улицу выбегают Кел и Колдер. Мы тут же отодвигаемся друг от друга.

Я кладу голову на подголовник и закрываю глаза, пытаясь придумать какой-нибудь магический выход из тупика, в котором мы оказались. Ведь он наверняка есть!

Мальчики перебегают дорогу и заходят в дом Уилла. Убедившись, что с ними все в порядке, он поворачивается ко мне и, явно нервничая, произносит:

— Послушай, Лейкен, нам нужно обсудить еще кое-что.

О боже, ну что еще?! О чем еще мы сейчас можем говорить?!

— Тебе нужно завтра пойти в канцелярию и отчислиться из моего класса. Думаю, нам стоит встречаться как можно реже.

Кровь резко отливает от моего лица, руки мгновенно становятся потными, а машина вдруг кажется чересчур маленькой для двоих. Значит, это действительно правда! Все, что было между нами, закончилось, он хочет полностью вычеркнуть меня из своей жизни.

— Но почему? — спрашиваю я, не пытаясь скрыть боль в голосе.

— Наши отношения неуместны, — откашлявшись, объясняет он. — Мы должны расстаться.

— Неуместны?! — кричу я, не замечая, как боль превращается в гнев. — Расстаться?! Да ты живешь через дорогу от меня!

Он открывает дверь и выходит из машины, я следую его примеру, громко хлопая дверью.

— Мы оба достаточно взрослые люди, чтобы понимать, что уместно, а что нет. Я никого тут, кроме тебя, не знаю. Пожалуйста, не проси меня делать вид, что мы с тобой вообще не знакомы, — умоляю я.

— Лейк, перестань! Так нечестно! — Он тоже повышает голос, и я понимаю, что задела его за живое. — Я не смогу. Мы не сможем быть просто друзьями. У нас нет выбора.

Я невольно ловлю себя на мысли, что, похоже, мы ужасно ссоримся и расстаемся, а ведь мы даже не вместе! Я так зла на него! На всю эту ситуацию! Не могу понять, что привело меня в такое отчаяние. События сегодняшнего дня или вся вообще моя жизнь в этом году.

Единственное, в чем я совершенно уверена, так это в том, что благодаря Уиллу я впервые за очень долгое время чувствовала себя счастливой, и потому теперь, когда он говорит мне, что мы не можем быть даже друзьями, мне очень больно. И страшно, что я снова стану такой, какой была последние полгода. Гордиться тут нечем.

Я открываю дверцу, хватаю сумочку и ключи и кричу:

— Значит, либо все, либо ничего — так? А все между нами, судя по всему, невозможно! — Снова с силой хлопнув дверцей, я направляюсь в сторону дома и добавляю напоследок: — Не волнуйся, завтра к третьему уроку ты от меня избавишься! — И ожесточенно пинаю садового гнома.

Ворвавшись в дом, я бросаю ключи на барную стойку с такой силой, что они скользят до самого конца и со звоном падают на пол, и в ярости скидываю с себя ботинки.

И тут входит мама:

— Что происходит? Ты почему так кричала?

— Просто так! Нипочему! Просто так! — огрызаюсь я, забираю ботинки, ухожу к себе в комнату и хлопаю дверью.

Запершись у себя, я тут же бросаюсь к корзине с одеждой, вытряхиваю все содержимое на пол и роюсь в куче вещей. Нахожу джинсы, залезаю в карман, достаю оттуда фиолетовую заколку, а потом забираюсь под одеяло. Зажав заколку в кулаке, я прижимаю руки к лицу и рыдаю до тех пор, пока наконец не засыпаю.

Проснувшись около полуночи, я какое-то время лежу и надеюсь, что все произошедшее окажется просто плохим сном, но пробуждение так и не наступает. Я вылезаю из-под одеяла, заколка выпадает у меня из рук. Я смотрю на лежащий на полу кусок пластмассы — он такой старый, что, наверное, покрашен краской с содержанием свинца. Вспоминаю, как я чувствовала себя в тот день, когда папа подарил мне ее, как все мое горе и страхи испарились, стоило ему заколоть мне волосы…

Подняв заколку с пола, я нажимаю на нее посередине, чтобы открыть, перекидываю на другой бок прядь волос и крепко закалываю ее набок, надеясь, что сейчас случится чудо… Но боль никуда не исчезает. Тогда я снимаю заколку, швыряю ее в угол и забираюсь обратно в постель.