Несовершенный

Глава 12

Джулия

Они не понимают,

Как боль берет свое.

Чтоб чувствовать и жить.

Чтоб кровь струить по венам.

Они лишь наблюдают и суд выносят,

Но если им пришлось все испытать,

То выбор был бы тот же.

Но их винить нельзя.

Все от тебя идет.

Пастельно-розового цвета пирожные и хрустальные люстры. Мне нравится это место. Крошечный магазинчик, угощения стоят дороже, чем следовало бы, но мне по душе атмосфера. Я пододвигаю свой серебряный стул поближе к маленькому круглому столу и снимаю обертку от кекса, слушая Сюзетт.

— Я хочу знать все до мельчайших подробностей, — говорит она с едва сдерживаемой радостью.

Кэт переводит взгляд от одной к другой, ни к чему не прикасаясь на подносе с гравировкой в центре стола. Я знаю, там лежит то, что заставит ее улыбнуться, но ей это сейчас неинтересно.

Чувствую на себе их взгляды, но не поднимаю глаз. В этом маленьком магазине слишком красиво, чтобы нервничать. Я останавливаю взгляд на высоком хрустальном бокале с розовым шампанским и делаю быстрый глоток, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на резной оловянный потолок. Здесь все розовое, серебряное, блестящее и новое, такое красивое на вид, но бесполезное в спасении от Кэт.

— Как ты могла не сказать нам? — тихо спрашивает она.

Кэт все еще стоит, положив сумочку на стул, и я не думаю, что она сядет на нее в ближайшее время. Она в бешенстве.

— Вот этого я действительно не понимаю.

Она сверлит меня глазами, и разочарование в ее голосе перебивает у меня аппетит ко всему сладкому и такому восхитительному.

Я знала, что так и будет. Нельзя просто взять и сбежать от Катерины Томпсон, чтобы потом она не выгрызла твой мозг.

— Я не хотела никого обидеть, — начинаю я.

Не то чтобы я пыталась расстроить ее, и она должна это понять.

— Потому что ты бы ее остановила, — утверждает Сью, прежде чем засунуть половину крошечного кекса в рот и откусить его до середины. Она не стыдится и отвечает Кэт, будто это очевидно. А я хочу заметить, что это именно так.

— Черт возьми, я бы не стала ее останавливать.

Теперь ее гнев направлен на Сью, и, честно говоря, я рада этому. Сью наплевать. Буквально плевать с высокой колокольни. Она пристально смотрит Кэт прямо в глаза, когда кладет вторую половину кекса в рот.

— Не то чтобы я действительно так думала, — говорю я. В моем голосе слышится мольба, я хочу, чтобы Кэт успокоилась.

— Конечно, нет, — огрызается Кэт, но тут же делает вид, что хочет взять свои слова обратно.

— Так, спокойно, — произносит Сью и кивает мне. — Молодец, что вышла и стряхнула пыль со своей паутины.

Я издаю тихий смешок, и мои плечи дрожат от с трудом сдерживаемого смеха.

— Он, между прочим, такой милый.

— Лучше бы так и было, — тихо говорит Кэт, вытаскивая бутылку воды из своей огромной сумки от Майкла Корса.

— Ты собираешься выследить его и выбить из него все дерьмо, не так ли? — спрашивает Сью, закатывая глаза.

На моем лице появляется улыбка, и я изо всех сил пытаюсь сдержаться, но не могу. Кэт пристально смотрит на Сью, прежде чем вернуться к бутылке с водой и сделать глоток.

— Итак, твой первый секс на одну ночь… как ты себя чувствуешь? — спрашивает Сью.

Я могла бы написать чертову книгу о том дерьме, которое чувствую сейчас. Чувство вины и сожаления, тревоги. Но все остальное — приподнятое настроение и… гордость? Так вот в чем дело? Зная, что меня так хотят и желают? И что он все еще жаждет меня? Да, я испытываю гордость, хоть и странно испытывать такие чувства.

— Он написал мне сегодня утром, — признаюсь я и слегка покачиваюсь на стуле, теребя край скатерти. — Хочет встретиться сегодня вечером.

У Сью отвисает челюсть, а глаза расширяются.

— Да, ладно?

Улыбка медленно расползается по ее лицу, а потом она делает гримасу, вытирая кончики пальцев салфеткой.

— И как это понимать? — спрашиваю я ее.

— Никак, — отвечает она и пожимает плечам.

— Ты что-то хотела сказать своим взглядом, — говорю я ей.

— Ты, должно быть, была хороша.

Сью кладет в рот кусочек макарун и широко улыбается. Когда мы пришли сюда, многоярусный поднос был полон, но сейчас почти пуст, за исключением больших кексов.

Я приоткрываю рот, чтобы ответить, но мне приходится с усилием закрыть его. Судя по тому, как горят мои щеки, я понимаю, что покраснела как свекла. Да, это определенно гордость.

— И что же ты ему сказала? — спрашивает Кэт.

Мне неловко, что я сначала заявила, что занята, а потом сказала «да», указав точное время и место, которое он назвал изначально, поэтому просто перешла к делу.

— Я ответила согласием.

— Ты согласилась на сегодняшнее свидание, которое было назначено сегодня? — спрашивает меня Кэт таким тоном, что кажется, будто от моего ответа зависит чья-то жизнь или смерть.

— Да, — медленно подтверждаю я, а Сью хлопает в ладоши и со смехом откидывает голову назад.

Она создает такой шум, что несколько клиентов в очереди у стойки оборачиваются на нас.

— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Улыбка Сью становится все шире и шире, пока она не замечает последний крошечный кекс.

— Не понимаю.

Я смотрю на них обеих, пытаясь понять, что сделала не так.

— Ты никогда не соглашаешься на свидание в первый же день.

Я поджимаю губы, когда Кэт скрещивает руки на груди и смотрит на меня так, будто мне это известно лучше.

— Ну, сначала я ему отказала.

Это моя единственная защита. А мне вообще есть до этого дело?

— Но потом ты сказала «да», — уточняет Кэт, и я киваю в ответ.

— Я просто хотела погулять.

Это странное чувство в груди, которое делает меня больной, возвращается. Как будто все это неправильно, и я должна чувствовать себя виноватой из-за произошедшего.

— С незнакомцем!

На этот раз внимание посетителей привлекает Кэт, и я жалею, что не могу просто уйти.

— Ну, не совсем, — перебивает Сью, — они действительно трахались.

— Боже мой, — Кэт обхватывает голову руками и со стоном смотрит вниз.

Ее ответ заставляет меня чувствовать себя полным и абсолютным ничтожеством.

— Просто оставьте меня в покое. Серьезно, — ворчу я и отодвигаю крошечную белую тарелку, ненавидя себя за то, что чувствую. Что мои друзья заставляют меня так себя чувствовать.

— Я никогда не гуляла налево… — у меня перехватывает горло и учащается дыхание.

Отказываюсь, черт побери, плакать прямо сейчас, реветь из-за этого дерьма. И не буду этого делать. Меня не заставят чувствовать себя виноватой. Не больше, чем я сама себя ощущаю.

— Я не планировала этого, Кэт.

Указываю себе на грудь, и для выразительности смотрю в ее зеленые глаза. Единственная эмоция на ее лице — сожаление.

— Ты же не думаешь, что я чувствую ….

Комок застревает у меня в горле, и я пытаюсь прогнать все эти дерьмовые эмоции.

— Нет, нет, — говорит Сью и встает со стула, чтобы подойти поближе ко мне. — Не расстраивайся из-за этого, — она качает головой, пытаясь успокоить меня, но это не срабатывает.

— И ты тоже!

Я кричу на нее и даже не знаю, почему. Да, эти вопросы чертовски раздражают, но, по крайней мере, Сью не пытается заставить меня чувствовать себя дерьмом.

Она поднимает обе руки в защитном жесте.

— Эй, я не распущенная девица.

Кэт поворачивает голову к Сью и резко говорит:

— Это не распущенность.

В этот момент все в этом гребаном магазине смотрят на нас.

— Он мог оказаться убийцей! — почти кричит она.

— Успокойтесь, — Сью выглядит по-настоящему взбешенной. — Она была в безопасности. Я знала, где она, — Сью в большей мере говорит с Кэт, чем со мной, — и с ней все было в порядке.

Она делает ударение на слове «в порядке», затем соскальзывает со стула и хватает со стола сумочку.

— Вообще-то мне нужно вернуться в офис.

Я делаю глоток шампанского, но в бокале уже почти ничего не осталось. Да что такое.

— Повеселись сегодня, — подмигивает мне Сью, как будто последних пяти минут не было. Я слегка улыбаюсь ей в ответ и целую в щеку, прежде чем она отодвигается от меня.

Мэдди не пришла на бранч с кексами, так что мы остаемся вдвоем с Кэт. Мне не нравится, что приходится защищаться от самых близких подруг. Я кусаю внутреннюю сторону щеки, в полном замешательстве наблюдая, как уходит Сью. Колокольчик звенит над дверью, а я ерзаю на стуле.

Я знаю, что Кэт смотрит на меня, ожидая, что я что-нибудь скажу. Почему я чувствую, что должна перед ней извиниться? Быстро выдыхаю и, расправив плечи, поворачиваюсь к ней лицом. Сердце сжимается в груди. Такова моя жизнь.

— Кэт, послушай…

— Нет, — обрывает она меня и поднимает руку. — Все нормально. Прошлая ночь прошла отлично. Сегодня все хорошо.

Она кивает головой и перекладывает сумочку со своего стула на тот, где сидела Сью. Наконец она садится, одергивая черную юбку-карандаш. Ее белая блузка почти просвечивает, но выглядит она профессионально. Всегда словно на вершине.

Я начинаю объяснять свою позицию:

— Я знаю, что ты расстроилась из-за того, что я ушла и не предупредила тебя. — Наклоняюсь вперед, кладя свою руку на стол ближе к ней.

— Мне кажется, я слишком остро отреагировала, — говорит Кэт, не глядя в мою сторону, но потом поднимает на меня глаза. — Все нормально, и я не пытаюсь заставить тебя чувствовать себя плохо.

Ее слова звучат искренне, и меня удивляет, что я так сильно ждала этих слов.

— Ты не развратница, а засранка.

— Спасибо! — отвечаю я слегка дрожащим голосом и закатываю глаза, ища свой бокал, но он опять пуст. Провожу кончиками пальцев по ножке, чувствуя себя виноватой, хотя Кэт сказала мне, что не обиделась на меня.

Чувствую себя виноватой не из-за нее.

— Я плохой человек? — спрашиваю Кэт, наконец отрывая взгляд от пустого бокала.

— Нет, — отвечает она с печалью в глазах, беря меня за руку обеими руками. — Честно говоря, — она колеблется, и это заставляет меня нервничать еще сильнее, — я удивлена тем, что произошло…

Как же дерьмово, когда твоя подруга говорит, что она удивлена произошедшим, и тебе надо объясняться с ней.

Я молчу, ожидая, когда она закончит, но она молчит.

— Просто скажи мне, что он не заставит тебя бросить работу.

Кэт пытается снять напряжение. Она мой редактор, и эта рукопись должна быть готова через две недели.

Я улыбаюсь, но улыбка совсем не искренняя. Я точно знаю, что не успею сдать ее в срок. Впрочем, ей и не нужно этого знать.

— Нет.

Я качаю головой, и мои волосы падают на плечи.

— Тогда ладно, — говорит она, выгибает бровь и наконец смотрит на кекс.

Кэт берет большой кекс с ярко-розовой глазурью и печеньем в центре.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты хотя бы пользуешься презервативами, пока не начнешь принимать таблетки или другую контрацепцию.

Я знаю, что она хотела, чтобы это прозвучало смешно, но когда я бросаю на нее косой взгляд и пожимаю плечами, она чуть не давится печеньем.