Созданы для любви

Появление сестры очень обрадовало Марию. Она и сама давно подумывала о возвращении в Шотландию и, наверное, уже возвратилась бы, если бы не сын. Граф Атолл вступил в борьбу против короля Эдуарда, и тот лишил их сына детства, а теперь грозился лишить и наследства. При мысли об этом Мария покачала головой, чувствуя, что слезы вновь подступают. Тяжко вздохнув, она проговорила:

– Я не могу. Хочу, но не могу. Если мы попытаемся покинуть Англию, Эдуард сочтет нас предателями и Дэвид лишится графства и будущего. Атолл сам приедет за нами, когда сможет.

Мария верила в это, поскольку ничего другого ей не оставалось. Узнай она, что пережил граф, все равно не могла бы и подумать, что он бросит их – пусть даже ради того, чтобы спасти.

Джанет замерла, глядя на сестру полными синевы глазами.

– Ты разве не знаешь?..

Что-то в голосе сестры встревожило Марию, и она прошептала:

– Знаю… именно что?

– Роберт бежал на острова и обратился за помощью к нашему брату и леди Кристине. Неделю назад отряд королевы был взят в плен в Тейне, а граф Росс арестован в Сент-Дутаке. Именно поэтому я и приехала за тобой.

Кровь отлила от лица Марии.

– А Атолл?.. – с тревогой спросила она, хотя уже подозревала, каким будет ответ.

Словно понимая это, Джанет в ответ лишь кивнула. Мария и сама знала, что граф сейчас если не в плену, то развлекается с женщинами. Женщины всегда любили Джона.

Но сейчас герой Шотландии граф Атолл был в плену – Мария чувствовала это, и сердце ее болезненно сжималось. После всех разочарований она все еще испытывала муки девичьей любви, которую пережила когда-то. От прежнего огня чувств остались лишь угли, но при мысли о том, что ее муж томится в плену, разгорались и они.

«Почему все должно закончиться именно так, Джон?»

Мария поймала себя на мысли, что хочет решить, о чем больше сожалеет – о семье или об участи мужа. Хотя, наверное, она сожалела и о том и о другом.

– Мне очень жаль… – проговорила Джанет, взяв сестру за руку. Ей никогда не нравился Джон, но сейчас она прекрасно понимала чувства Марии. – Я-то думала, ты знаешь…

Мария покачала головой.

– Мы живем здесь очень уединенно. Иногда приезжает сэр Адам. Но неделю назад его позвали ко двору… – Мария внезапно замолчала, сообразив, что ко двору его позвали не просто так. Это не было совпадением.

Неужели он знал? Не может быть!

За прошедшие полгода сэр Адам Гордон сделал все возможное, чтобы защитить Марию и маленького Дэвида. Адам даже согласился на то, чтобы его свобода стала залогом свободы ее сына. Он был одним из ближайших друзей графа Атолла. Джон и Адам вместе выходили сражаться за свою Шотландию в битвах при Фолкерке и Данбаре, а до этого вместе служили королю Эдуарду во Фландрии, когда его армия потерпела тяжелое поражение. Возведение на престол Роберта Брюса развело этих двух друзей по разные стороны. Сэр Адам остался верен подписавшему отречение королю Иоанну I Баллиолю и английским кругам, не принявшим Брюса. Но Мария не сомневалась: сэр Адам приложит все усилия для ее защиты.

– Нам нельзя задерживаться, – проговорила Джанет. – Отряд Кристины ждет нас. Мы должны быть там на рассвете.

Но сомнения не оставляли Марию. Пленение графа Атолла ничего не меняло и как будто не подталкивало к бегству. Но сидеть и ждать, что на них обрушится гнев короля Эдуарда, было действительно глупо. Так что же теперь делать?

Мария редко принимала важные решения – за нее это делал вначале ее отец, а потом муж. Она искренне завидовала независимости своей сестры в том мире, которым правили мужчины. Джанет за свою жизнь была помолвлена дважды, однако обе помолвки закончились смертью ее возлюбленных.

Вероятно, Джанет почувствовала неуверенность сестры. Она решительно взяла ее за плечи и заявила:

– Тебе нельзя оставаться здесь, Мария. Эдуард совсем сошел с ума. Ходят слухи…

Джанет замолчала – словно собралась сказать что-то ужасное, но не решилась.

– Что за слухи? – спросила Мария. – Говори же… – Ее глаза снова наполнились слезами.

– Говорят, что он приказал посадить нашу племянницу Марджори в клетку и повесить ее в лондонском Тауэре.

– Неужели в клетку?.. – не поверила Мария. Такого она не могла ожидать даже от Эдуарда Плантагенета, гордо именовавшего себя Молотом Шотландии и считавшегося самым безжалостным королем христианского мира. Марджори, дочь их сестры от Роберта, была еще совсем молоденькой. – Должно быть, ты ошиблась.

Джанет со вздохом покачала головой:

– Увы, не ошиблась. А с ней Мария Брюс и Изабелла Макдафф.

О Боже! Такой жестокости со стороны Эдуарда Мария не могла даже вообразить. Она судорожно сглотнула, почувствовав, что не может вымолвить ни слова.

Внезапно Джанет повернулась к окну:

– Ты слышала?..

Мария кивнула, чувствуя, что ее сердце заходится в галопе.

– Похоже на лошадей, – сказала она.

Неужели слишком поздно и солдаты приехали за нею… с клеткой?

Не сговариваясь, сестры бросились к окну, прорубленному в стене квадратной башни, какие обычно строились на границах. За окном было темно, дождь, не стихая, молотил по камням подоконника, но Мария все же сумела рассмотреть во тьме серые фигуры трех приближавшихся всадников. Когда же они оказались в круге света под аркой ворот, над которой пылали факелы, она разглядела знакомое оружие и облегченно вздохнула:

– Это сэр Адам.

Но облегчение было недолгим. Если сэр Адам в такой неурочный час спешил к ней, значит, на то имелась причина, причем причина – не из приятных.

Спустя несколько минут Адам в сопровождении сенешаля появился в зале. Мария едва дождалась, когда за ним закроются двери. Кинувшись к нему, она воскликнула:

– Неужели это правда?! Граф Атолл действительно в плену?

Сэр Адам нахмурился. Заметив сестру Марии, стоявшую у стола, он учтивым поклоном поприветствовал ее и спросил:

– Что вы здесь делаете, леди Джанет?

– Так это правда? – допытывалась Мария.

Адам устало кивнул, и его грубоватое обветренное лицо помрачнело. Ему было около сорока (почти столько же, сколько и Атоллу), однако война сильно состарила его. Несмотря на свои двадцать три года, Мария иной раз и сама чувствовала себя вдвое старше, так что хорошо понимала это.

– Да, верно, – ответил Адам. – Его отправили в Кент на Кентерберийский суд.

У Марии от этих слов перехватило дыхание. Если человека отправляли в графство Кент, это означало, что его собирался судить лично Эдуард, а результат был известен заранее. Как и у многих других шотландцев, у графа Атолла было много земель в Англии, в том числе – и в графстве Кент. Надо ли говорить, что его земли передадут королю Англии, а самого шотландского графа будут судить по английским законам.

Ноги Марии подогнулись, и она опустилась на пол. Было ясно: на сей раз граф Атолл петли не избежит. Сэр Адам, видимо, также понимал это. Однако в глазах его промелькнуло и нечто другое – что-то совершенно непонятное.

– Что-то еще? – спросила Мария.

Адам Гордон смерил взглядом ее сестру.

– Вам нельзя здесь находиться, – проговорил он. – Во всяком случае, вас не должны видеть. – Сэр Адам молча переводил взгляд с одной сестры на другую, потом наконец изрек: – Если бы я не знал Марию столь хорошо, то, наверное, не смог бы сказать, кто есть кто.

– Меня не должен видеть… кто? – спросила Джанет, упреждая тот же вопрос Марии.

Сэр Адам вздохнул и вновь посмотрел на Марию:

– Именно за этим я и приехал. Я вырвался вперед, чтобы подготовить вас. Эдуард уже выслал своих солдат, чтобы забрать вас с Дэвидом.

Дрожь пробежала по телу Марии.

– Нас хотят арестовать? – едва вымолвила она.

– Нет. Сожалею, что напугал вас. Просто король желает, чтобы вы с Дэвидом ни в чем не нуждались.

– Интересный способ позаботиться! – Джанет насмешливо фыркнула. – Он уже позаботился о нашей племяннице Марджори.

Лицо Адама Гордона исказилось гримасой.

– Эдуард действительно был в гневе. Но я уверен: успокоившись, он непременно изменит свое решение. Я до сих пор не могу представить себе девушку, почти девочку, в клетке.

Снова посмотрев на Марию, Гордон продолжал:

– Король не хочет возлагать на вас с Дэвидом вину за преступления графа Атолла, поскольку знает о вашей верности. К тому же Дэвид ему как внук. Ведь он провел целых восемь лет при дворе принца Эдуарда. Не сомневайтесь, вы с мальчиком будете в безопасности.

– А если вы не правы? – проговорила Джанет. – Вы ведь рискуете не своей жизнью, а жизнью моей сестры, отдавая ее на прихоть Эдуарда Плантагенета.

Джанет знала, что такое гнев Эдуарда, знала еще по дьявольским повадкам графа Анжуйского.

– Нет, я приехала, чтобы забрать сестру домой, – заявила Джанет.

Адам Гордон с удивлением взглянул на Марию:

– Неужели вы сбежите из Англии?

Мария молчала, не отвечая на вопрос. Наконец спросила:

– Неужели король хочет перевезти моего сына из одной английской темницы в другую?

– Не знаю… – пробормотал Гордон. Но от Марии не укрылось выражение беспокойства, промелькнувшее в его глазах.

Сердце в груди Марии мучительно сжалось. С того времени, когда король впервые забрал у нее малыша, прошло девять лет, но казалось, что это произошло вчера. И теперь уже колебаний не было. Она не могла позволить, чтобы у нее вновь забрали сына, хотя сейчас, наверное, он был больше англичанином, чем шотландцем.

Мария пристально посмотрела на сэра Адама:

– Вы нам поможете?

Но Адам Гордон не был настроен столь решительно. Мария понимала его страхи и потому не обвиняла. После того что он для них сделал, она и не могла просить большего. Но вскоре должны были появиться солдаты Эдуарда, так что выбора не оставалось.

– Вы твердо решили? – спросил Адам после минутных колебаний.

Мария кивнула. Граф Атолл не приехал за ними, так что действовать придется самой – она твердо это решила.

Гордон вздохнул, чувствуя, что любые уговоры будут тщетны.

– Все, что я смогу сделать, – это задержать их, – сказал он. Повернувшись к Джанет, спросил: – У вас есть лошади?

– Я найду, – кивнула Джанет.

– Тогда поскорее собирайте Дэвида и уезжайте отсюда. Люди короля могут ворваться к вам в любую минуту.

Мария порывисто обняла сэра Адама, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

– Спасибо… – пробормотала она.

– Я сделаю все, что могу, – только бы вы были в безопасности, – тяжело вздохнув, проговорил Адам, и Мария подумала, что ее муж, граф Атолл, сделал бы для нее то же самое. – Я обязан Атоллу жизнью и, если потребуется, верну долг, – добавил Гордон.

Мария знала эту славную историю. В битве при Данбаре пал отец сэра Адама, и пал бы и сам Адам Гордон, если бы не героизм Джона. Мария гордилась воинским искусством и храбростью своего мужа, но, увы, он был слишком капризным и требовал от нее слишком много. Увы, не все так просто… Одно дело – восхищаться мужчиной издали, совсем другое – быть его женой.

Мария торопливо надела платье, которое Джанет приготовила для нее. Оно оказалось настолько велико, что пришлось утягивать тесемки. Дэвида они пошли будить вместе. От Джанет не укрылась настороженность, с которой проснувшийся мальчик смотрел на мать. В первые дни он боялся Марии, по прошествии трех месяцев после своего возвращения все же принял ее. Не будь он так похож на своего отца, такое отношение к ней не доставляло бы Марии столько боли.