Неформальные отношения

Глава 17

МИЛЛЕР

Ужин команды прошел так же хорошо, как и любой ужин команды. Мы заказали безумное количество алкоголя и даже не выпили большую его часть, так как на следующий день нас ждала изнурительная тренировка. То же самое было и с едой.

В общем, окончательный счет составил около восьми тысяч, немного, по стандартам большинства ужинов для новичков.

Джастин Ранц, наш самый последний новичок, взглянул на счет и побледнел.

— Остынь, мужик. — Санчес ударил его по спине. — Ты скоро получишь свой бонус… Когда там точно? Через несколько дней?

— Через неделю. — Его голос был возмущенным.

— Точно, — кивнул Санчес. — А еще ты получишь бонус в три миллиона за подписание контракта. Это — мелочь конечно, — нахмурился он. — Ну, я имею в виду, технически, после того, как вычтут налоги, ты получишь, где-то около половины. Учитывая, что такие деньги для тебя совершенно новое, то сразу захочется купить новую машину, ведь кому не нужен хороший автомобиль?

— Не покупай дом, — подхватил я, точно зная, что задумал Санчес.

Я слышал об этом раньше — опытные товарищи следили за тем, чтобы новички не транжирили все свои деньги только потому, что внезапно становились профессиональными спортсменами. Я щелкнул пальцами.

— И все члены семьи. Друзья. Кузены, которые появляются из-под земли и просят об услуге, — присвистнул я. — Серьезно, ребята, с чем в итоге останутся наши новички?

Игра была простой. Нужно внушить новичкам, чтобы они думали дважды, прежде чем начнут опустошать свои кредитные карты. Ужины для новичков были хреновыми по многим причинам. Вот у меня, например, в прошлом году было действительно ужасно, так как мне еще не выплатили бонус. Пришлось просто умолять хозяина ресторана дать отсрочку, чтобы я расплатился с ним, когда появятся деньги. Я даже дошел до того, что подписал чек на сумму, которой у меня тогда еще не было, и написал на нем номер моего агента, чтобы владелец понимал, что все будет в порядке.

Черт, это было унизительно, тем более, я считал себя куском дерьма, несмотря на то, должен получить более восемнадцати миллионов долларов за три года. Будучи новичком. Такого никогда не случилось с тайт-эндами, даже с хорошими. Это был унизительный опыт, и я никогда его не забуду. И рассчитывал сделать то же самое с новыми парнями этой команды, с теми, которые смотрят на нас так, словно мы настоящие монстры.

— В ответ на твой вопрос скажу: они останутся с голой задницей. — Джекс ухмыльнулся, его голос был таким же командирским, как и всегда. Я бы не пропустил совет парня, большая часть денег которого была инвестирована или лежала на личном пенсионном счете. Весь его вид просто кричал об ответственности.

Джастин выглядел так, словно его сейчас стошнит.

— Сейчас у меня нет таких денег.

Мы все встали.

За исключением новичков.

Их было около семнадцати, и не все они будут участвовать в первой игре.

— Что ж… — Я пожал плечами. — Это ведь не наша проблема?

— Пошли, — ржал Санчес, и мы все вышли из «Чизкейк Фэктори» на бодрящий воздух Белвью.

Я глубоко вдохнул, а Санчес ударил меня по спине.

— Сколько тебе пришлось заплатить в прошлом году?

Я пожал плечами.

— Больше трех тысяч. А тебе?

— Семь.

— Пожалуйста, скажи, что ты имеешь в виду обнимашки, — пошутил я.

— Да уж конечно! — рыкнул он. — Бред собачий. Я бы обнял каждого гребаного человека в том ресторане, если бы это было так. Этим маленьким говнюкам повезло, и ты это знаешь. Даже если разделить счет между ними семнадцатью, все рано завтра утром они будут прыгать через радугу и трахать единорогов.

— Неужели кто-то и в правду трахает единорогов? — громко спросил Джекс.

— Я бы одного оприходовал, — сообщил Томас.

— На этой ноте… — Я покачал головой, глядя на ребят, пока меня обволакивало странное чувство. Члены моей новой команды стали моими друзьями. Эти ребята быстро превращались в братьев.

И именно этого я всегда хотел.

Но никогда не имел.

Санчес был единственным парнем, который говорил мне всякую хрень, и чем больше его узнавал, тем больше подумывал над тем, что он это делал, чтобы посмотреть, скажу ли я в ответ какую-нибудь хрень или же проигнорирую.

Он казался мне именно таким парнем. Всегда отслеживающим реакцию других людей, чтобы увидеть, смогут ли они себя контролировать. Очевидно, этот парень сложнее, чем казалось на первый взгляд.

Черт возьми.

И теперь я снова думал об Эмерсон.

То, как я начал относиться к Санчесу, меня разозлило, потому что этот парень уже строчил что-то в своем телефоне, с огромной улыбкой, словно у него намечался первоклассный секс.

Мне же хотелось ударить кулаком в кирпичную стену и представить на ее месте его лицо.

А ведь он не делал ничего плохого.

— Тренировка! — крикнул всем Джекс, открывая дверь своего элегантного «Мерседеса». Его зеленые глаза вспыхнули. — Парни, вам всем пора ложиться в кроватку. Я слышал, что завтра тренировка на выносливость будет гребаным адом, так что осторожнее.

Мы все застонали.

Все, кроме Санчеса.

Который все еще ухмылялся, как идиот, уставившись в телефон.

— Санчес, блядь, — рявкнул Джекс. — Ты меня слышишь?

— Да-да. — Санчес отмахнулся от Джекса, не отрывая взгляда от экрана. — Тренировка, ад, рано, кровать.

— Иногда мне кажется, что он просто запоминает ключевые слова и повторяет их, обращаясь ко мне, — Джекс закатил глаза. — До скорого. — Он махнул рукой и забрался в машину, а я все продолжал пялиться на Санчеса. Я напрягся из-за гребаного чувства, словно я — какой-то жуткий сталкер. Знаешь, что тебе не следовало подсматривать, но задумываешься, будет ли уместно попросить Санчеса дать свой телефон, солгав, что забыл свой дома.

— Значит, увидимся позже. — Возможно, мой голос был слишком громким, а поза была чертовски напряженной. — Да, Санчес?

Он, наконец-то, поднял взгляд, улыбка искажала черты его лица.

— Не волнуйся, мамочка. Я буду в постели вовремя. Мне просто сначала нужно кое-что сделать.

Пожалуйста, пусть это кое-что будет не Эмерсон.

— Точно. — Я почесал голову, а по моим венам разливалась ярость. — Спокойной ночи.

— Тебе тоже, братан. — Он помахал своим телефоном и продолжил переписываться.

Пока я шел к своей машине и отрешенно открывал дверь, у меня было ощущение, что мои ноги залиты цементом. Что, черт возьми, я делал?

Ничего.

Я ничего не делал.

Потому что не знал, что делать.

И часть меня все еще сердилась.

Испытывала боль.

Бесилась.

А другая часть?

Тосковала по тем отношениям, которые проскользнули сквозь мои пальцы много лет назад.

По тем отношениям, которые сейчас были у Санчеса и Эмерсон.

Ублюдок.

У меня было плохое предчувствие, что он переписывался именно с ней.

И, что еще хуже — она писала ему в ответ.

Гори в аду, гребаная переписка!

И я, вероятно, тоже должен гореть в аду, так как, пока Санчес после тренировки принимал душ, я воспользовался возможностью и нашел номер Эмерсон в его телефоне.

И записал его в свой.