Куплю свое счастье

Глава 29.

РОМАН.

Целую её, а в голове стучит, что это неправильно, не рационально, не нормально.

В одной части головы. А в другой нашептывают – какая же она нежная, сладкая, милая, совсем не похожа на тех, с которыми ты раньше пытался. Да я, собственно, не особенно и пытался. Брал, что давали, не задумываясь, если хотел. А если не хотел – не брал. Легко прекращал любые отношения, если чувствовал, что меня это напрягает.

И о серьезном не думал уже давно.

Илона - это не серьезно.

И что меня торкнуло? Почему я решил поцеловать именно Асю? Да еще после всего, что нас, скажем так, связывало?

А связывал нас ребенок, который очень нужен мне и так же нужен ей. Ребенок, которого она отказалась продать.

На самом деле, это ведь это даже не совсем продажа? Девочка – моя родная племянница, дочь моего брата. Я просто хочу забрать ее в свою семью и воспитывать. Ситуация с братом все еще тяжелая, хотя в последние дни доктор в сообщениях дает надежду, рассказывая о положительной динамике, хотя я, честно говоря, не очень верю.

Отцу я пока так и не рассказал о ребенке, о внучке. Просто я был уверен, что проверну это дело, привезу ребенка в дом и там, на месте уже все расскажу. Но дело затянулось. А теперь…

Теперь все вообще усложнилось. Сильно.

Я все усложнил, когда полез к Асе с поцелуем. Зачем?

Решил последовать совету Илоны? Хм, вот точно нет. Не думал об этом.

Хотел понять, что моего брата так завело, что заставило его связаться с женщиной старше, не свободной, и вообще, скажем так, не его круга, уровня?

Ладно, допустим, да. Допустим, хотел понять.

Правда, в принципе, мне было по большому счету плевать на то, какие женщины окружают брата. Он - взрослый мальчик. Если выбирает кого-то не по себе – его проблемы. Я должен был только позаботится о том, чтобы это «не по себе» не пролезло в семью. Но у Феликса не было серьезных отношений. Он играл с женщинами, я это видел.

Доигрался!

И теперь я в курсе, что играл он совсем не с Асей.

Ничего не было у моего распутного братца с этой вот маленькой, вкусной, такой нежной женщиной, которую приятно целовать, и обнимать.

И которая уже пищит у меня в руках, потому что я совсем забылся. Забыл о том, что у нее травма.

Отрываюсь от ее губ. Смотрю в глаза, затуманенные страстью. Вот такими они мне еще больше нравятся. Не могу удержаться и снова приникаю к сладкому источнику. Но на этот раз коротко.

- Все, теперь можно и в больницу.

- Зачем вы это делаете? – она смотрит, словно хочет меня на атомы разложить. Угадать, где у меня кнопка.

- А ты сама как думаешь?

- Никак не думаю. – краснеет, - я не знаю, что думать.

- Но на поцелуи отвечаешь.

Опускает глаза, но я хочу их видеть, поднимаю ее за подбородок.

- А если я скажу, что сам не понимаю, какого… зачем я это делаю? Поверишь?

Молчит, но так смотрит, что…

Чёрт, мне надо ее доктору нормальному показать, а я…

Мы снова целуемся. Один поцелуй, еще пара минут и…

- Мам, ты там скоро?

Она резко отпихивает меня, и стонет, прижимая руку, к боку.

- Ох… Иду, Марусь! – зыркает глазами, словно приказывая мне стоять и не рыпаться.

Открывает дверь, чтобы выйти, а за дверью в коридоре сюрприз.

Стрелец.

Ну, что поделать. Да, вот так. Уединяюсь с девушками по ванным комнатам. Хорошее дело, между прочим. И не надо в кино приглашать.

Павел смотрит на меня сжав челюсти, усмехается, качая головой. Признает поражение? Или готов бороться?

- Павел? А мы тут… я показывала Роману, где руки помыть.

- Я вижу. – одной фразой дает ей понять, что именно видит.

Но Ася не тушуется.

- И прекрасно. Значит все понимаете. Вам, кстати, тоже руки помыть не мешает.

- Так же как и Роману Игоревичу? Я готов!

- Не так же, Стрелец. – не могу удержаться, - обломаешься.

- Да, неужели? Ладно. Посмотрим еще, кто обломается.

Ого! Стрелец мне опять угрожает?

Ася выскакивает из ванной, а он заходит.

- Зачем вы это делаете? – смешно, где-то я уже слышал этот вопрос. Вот буквально минут пять назад.

- Что именно, Павел? Руки мою? Чтобы чистые были.

- Голову морочите девушке. Подло.

- Почему ты считаешь, что я морочу ей голову? – интересно знать!

- Потому. Руки можно помыть?

- Иди, мой. Кстати, заявление зачем написал? Глупо.

- Нашел начальника, который не будет считать меня идиотом. – вот это выводы!

- Паш, я тебя идиотом не считал и не считаю. И реально даю шанс остаться.

- Спасибо. Я как-нибудь перебьюсь без ваших шансов. И с Асей у нас вопрос еще не закончен.

- Закончен, Паш. – стараюсь сказать это сдержанно, хотя сложновато.

- А я сказал нет. – упертый какой!

- А я сказал да! – я тоже упертый!

- Драться будем?

- Можем и подраться. Только нам уже не по шестнадцать и вряд ли она это оценит.

- Считаете, что она оценит ваш банковский счет?

- Не считаю. – удивительно, но это так.

Я реально уверен сейчас, что Асе глубоко плевать на мой счет, на нолики, на приложение на моем смартфоне, которое показывает прирост прибыли в реальном времени.

Если бы ее это волновало, то…

Она бы взяла десять миллионов. Или пятьдесят. Сто – точно бы взяла!

Я предлагал ей сто миллионов долларов. Без шуток. И я бы перевел их на ее счет. И она бы получила свободу и возможность выбирать какой жизнью жить. Никем и ничем не обремененная.

И потребовал я всего ничего. Ребенка!

Причем, ребенка, который, как я узнал, вообще не является для нее каким бы то ни было родственником.

У Аси, оказывается, вообще нет своих родных детей!

Везу ее в больницу, понимаю, что ей больно, а я… Кайфую, потому что ее травма открывает передо мной весьма заманчивые перспективы.

Заманить ее в свой дом – самая главная.

Улыбаюсь, понимая, что сижу, держу ее за руку, и она… свою ладонь не отнимает.

- Куда мы едем? Разве не в травмпункт?

- Мы едем в хорошую клинику, к отличному доктору.

- Клиника платная?

Смотрю удивленно – бывают другие?

- Я не еду. Разворачивайтесь, или высадите меня тут. Я вызову такси до травмпункта.

Опять двадцать пять!

- Ася, давай без глупостей, а?

Смотрит на меня с вызовом, кончик носа покраснел.

- Кто вы вообще такой, чтобы мне указывать? Если я хочу глупости творить, значит буду! Хватит уже! У меня нет денег чтобы платить за клинику! А быть вашей должницей я не хочу.

- Почему?

- Что, почему? – у нее так смешно раздуваются ноздри, когда она злится, хочет меня напугать, а сама, наоборот, еще симпатичнее.

- Почему не хочешь быть должницей?

- Вы уже определитесь, вы меня на «вы» называете или на «ты»!

Хорошее предложение!

- А ты как хочешь?

- Никак! Я вообще мечтаю, чтобы вы испарились из нашей жизни!

- Испарился? Совсем? – как мне нравится ее подначивать!

- Именно! Улетели бы на Луну, или на Северный полюс!

- Я там был. На Полюсе. Там холодно, и пустынно, ничего интересного.

- А я уж думала на Луне высаживались вместе с Армстронгом.

- О, ты веришь, что американцы были на Луне?

- Я попросила машину остановить вообще-то!

- Вообще-то мы решали, как я тебя буду называть. Решим, тогда подумаю останавливать или нет.

- Вы уже называете на «ты», хотя я вам разрешения не давала. – а ладонь ее все еще в моей ладони, держу крепко.

- Так, дай? В чем проблема? – улыбаюсь, с удивлением отмечая, что вообще давно не получал такого удовольствия от общения.

Если быть совсем честным, я в принципе не получал удовольствия от общения. Только с некоторыми деловыми партнерами, с которыми чувствовал себя на одной волне. И еще раньше, с теми, у кого можно было чему-то научиться.

А с женщинами… Еще в ранней молодости я понял, что с ними лучше не общаться. То есть общаться скажем так, в горизонтальном положении и не вербально. Тактильно – так, кажется, это называется? В общем, с женщинами только ни к чему не обязывающие связи, без объяснений и разговоров.

Да и о чем мне было говорить, например, с Илоной?

Хотя нет, Илона девушка не глупая, может и об искусстве, о театре, кино, о выставках. Только вот мне все это, на самом деле, не так интересно, так что… Хорошо, Илона и о котировках может, и об инвестициях. Только… зачем? Она же женщина?

- Зачем?

- Что зачем? - слегка потерял нить разговора, - Зачем на «ты»? Так… проще.

- Вам проще, а мне нет.

- Даже после поцелуев?

Опускает глаза и… щеки тут же розовеют. Не знает, что сказать?

- Роман, мы с вами не друзья, и друзьями вряд ли будем. – определенно, тут я с ней согласен, я как-то не привык делать с друзьями то, что мне хочется делать с ней. И в том, что я это буду делать я вообще ни разу не сомневаюсь.

- И что?

- И то. И тему с поцелуями давайте закроем. – точно нет! Но пока можно и промолчать.

- Еще какие будут пожелания?

- Машину остановить, или везти меня в травмпункт. – мой внедорожник как раз не в тему чуть подскакивает на кочке, дороги тут, скажем прямо, не «айс», Ася тихо стонет.

- Болит?

- Немного.

- Я вижу, - явно болит и сильно! – Ася, послушай, в «травме» наверняка очередь, как минимум на несколько часов, сегодня гололед. День травматолога. Ты готова просидеть весь день там? У тебя дома ребенок маленький, между прочим! На попечении малолетней бандитки и сурового мужика, который в детях не очень разбирается.

- Маруся не бандитка! А Павел...

- Не важно! - не хочу лишний раз о Стрельце! - В клинике, куда я тебя отвезу, примут без очереди, сделают рентген и все процедуры. Насчет оплаты можешь не волноваться, естественно я все оплачу и… не перебивай!

- Нет, я так не могу! Я…

И что с ней делать?

Не даю опомниться, прижимаю к себе легонько и целую в губы. Думая о том, что надо было сделать это раньше и вообще не отрываться! Не давать ей говорить и все.

Минут на десять меня хватает, и ее тоже. Она так самозабвенно отдается моему поцелую, что у меня мурашки по всему телу, смешно сказать – табунами просто носятся! Я не знаю, как она это делает, но с ней поцелуи – чистый кайф.

Отрываюсь, чтобы вздохнуть, и немного встряхнуть голову, потому что нырнул в нее не по-детски.

- Зачем ты это делаешь?

- Что?

- Целуешь меня?

- Ты уже спрашивала. – улыбаюсь, проводя пальцем по румяной щечке.

- Ты не ответил.

- Ответил, - хотя реально сам не помню, что сказал. Да, сказал, что не понимаю… Нифига. Все я понимаю.

Первый раз поцеловал просто в порыве… сам не знаю чего. Хотелось попробовать, хотелось закрыть ей рот, хотелось… Просто хотелось понять, что меня бесит, раздражает и заводит в этой маленькой женщине?

Не понял с первого раза. И со второго. И с третьего. Сейчас уже сбился со счета в который раз целую. И не понимаю.

Хочу ее целовать и все.

- Если я снова скажу, что не знаю, примешь ответ?

- Это обидно.

- Что?

- Когда целуют и не знают зачем.

Она начинает вырываться из моих рук, с шумом втягивая воздух, когда неловко изгибается, задевая больной бок.

- Тише. Не вырывайся. Тебе же удобно так сидеть?

- Нет.

- Не ври. Ты вообще любишь приврать.

- Неужели? – вмиг меняется, словно замерзает, лицо бледнеет, - когда это я вам лгала?

- Прости, я пошутил.

Пока не время говорить, что я все знаю о ее вранье. Её муженек оказался любителем говорить правду. Только вот Асеньке пока об этом знать не стоит.

- Неудачные у вас шутки, Роман… Игоревич.