Куплю свое счастье

Глава 37.

Меня трясет от злости. Давно такого не было!

Что бы я, Роман Вишневский, всегда спокойный как танк, вдруг так завелся?

Да, Илона меня называла «королевой драмы» - но моя игра заключалась не в том, чтобы рвать и метать.

Наоборот, я этакий Шерлок Холмс, или даже нет – Майкрофт. Безэмоциональный как удав перед бандар-логами.

Но вот это «показательное выступление» бойцов невидимого фронта… Или, даже не бойцов, валькирий! На валькирию одна – видимо главная – точно похожа. Не внешне, скорее праведным блеском в глазах. Значит так, да?

Устроили охоту на ведьм?

Ну… Геннадий! Ну… крокодил… ремней из тебя нарезать!

Тут даже пресловутое «ну» весьма уместно!

Я подозреваю, что это может быть только его рук дело. Захотел выслужится, или что? Козел.

Пора его потрошить серьезно. Узнать, что там мои на него накопали. И да, денежки, которые мы ему якобы перечислили надо срочно – тю-тю!

Обратно!

То, что он не успел их никуда вывести я точно знаю. Прием «зеленый коридор» работает как часы.

Ты переводишь не деньги, а только виртуальный образ денег. По договору с банком. Человек эти деньги видит. Но снять не может. Ему будут говорить о сбое системы, промурыжат пару дней, а потом…

Потом бабки просто исчезнут. А банк напишет – а ничего не было. Вам ничего не приходило.

Это приятно иметь свой собственный банк, ради таких вот схем. С идиотами, вроде крокодила Гены.

Конечно, с серьезными людьми такая схема не прокатит. Но где крокодил Гена, и где серьезный человек?

Валькирия из опеки ест меня глазами, Ася жмется ко мне.

Смотрю на нее – побледнела, перепугана насмерть.

Чёрт, я ведь понимаю в чем дело!

Она боится, что ребенка заберут! Потому что она не мать. Это раз!

И боится, что я об этом узнаю. Это два.

Это…это треш, это три.

Надо как-то быстрее разруливать.

- Алло? Да, Анжелика, спасибо. Жду.

- Может не будем ждать? – наглое существо кривит губы. – У нас, знаете ли, времени не так много.

- Неужели? Нет. Не знаю. По-моему, у вас его навалом, если вы ходите по благополучным семьям с непонятными проверками.

- Если бы у вас было все благополучно, вы бы спокойно нас пустили, и документы показали!

- Во-первых это вы пока не показали никаких документов!

- Я показывала удостоверение.

- И что? Такое удостоверение в любом переходе клепают за пять минут. Где документ, дающий вам право прийти именно в этот дом? В эту квартиру?

Она достает папку, и с победным видом тычет мне в лицо бумажкой.

Я беру, внимательно изучая, пока жду звонка от нужного человека.

- На каком основании проверка?

- Многочисленные жалобы соседей.

- Какие?

- Шум. Дети кричат. И … вообще, не очень понятно, что эта женщина тут делает, с этими детьми!

- Это мои дети! – Ася срывается на крик, я прижимаю ее, чуть сжав больной бок, заставляя ее зашипеть от боли.

– Извини, родная, не кричи, разбудишь малышку. – обращаюсь опять к злобной чиновнице, - Это ее дети, вам ясно? Все документы у нее в порядке.

Чувствую, как Ася сжимается. Бедная моя…

Понимаю, что у меня дикое желание ее защитить, сделать так, чтобы больше никогда в жизни я не видел этого испуга в глазах!

- Алло! Да. Роберт Вахтангович? Приветствую, Вишневский. Да, тот самый. У меня проблема. К моей невесте, - специально подчеркиваю это слово, - пришли какие-то валькирии из опеки. С сомнительными бумагами. Мне кажется, это какая-то провокация. Разберитесь. Да, данные все вам предоставит мой помощник. Всего хорошего. Да, на открытии выставки, конечно, буду. Увидимся.

А теперь ждем. Сколько времени понадобится моей неукротимой Анжелике, чтобы разворошить эту кодлу.

- Вы знаете, что в случае неповиновения к вашей… невесте могут применить санкции?

Ох ты, какие мы слова знаем! С другой стороны, понимаю, эти грымзы не виноваты, им сказали «фас» они действуют.

Так что… за одно место я вздерну не их, а их руководство, которое допустило все эти траблы…

Ася дрожит. Стараюсь ее успокоить, поглаживая по голове.

У главной валькирии звонит телефон. Она отвечает, глядя на меня с прищуром. Я отчетливо слышу, как ей говорят, что-то вроде - быстро валите оттуда, пока он вас...

- Дайте-ка трубочку! – не дожидаясь выхватываю у ошалевшей дамы смартфон, - Алло, да, зачем же вы вашим сотрудникам угрожаете? Сами их посылаете на сомнительные задания…Хм…

Смотрю на визитершу-валькирию, передаю телефон обратно.

- Какое у вас начальство невоспитанное, трубки бросает. Ничего разберемся. Что вам было сказано? Валить? Извините, что приходится быть столь невежливым, но лучше и правда… валите, а?

Они резво разворачиваются и выходят, даже дверь за собой аккуратно закрывают! Ишь, как дрессура работает. Впрочем, мне их даже жаль, понимаю – выхода не было. А вот у того, кто их науськал – выход был! Так что…

Чувствую, что Аська трясется в моих руках. Блин. Что мне делать, я понимаю, она перенервничала. Продолжаю прижимать ее к груди, поглаживая по голове.

- Тише, тише маленькая, успокойся, все будет хорошо! Я все разрулю, все устрою. Никто не посмеет тебе угрожать, никакая опека...

- Валь… валькирии! Ты… ты сказал – валькирии! – она поднимает голову, в глазах слезы, и я понимаю, что она просто… хохочет!

Фух, значит можно выдохнуть! Мы весело смеемся вместе, а потом…

Потом целуемся просто как сумасшедшие, очень остро, жарко и больно.

Больно, потому что мне до одури хочется продолжения банкета. И я понимаю, что Аське тоже. Но она кремень. Нет, я вижу, что она готова сдаться, вот прямо сейчас, и здесь. А потом будет себя ругать, переживать, рефлексировать. Так что…

- Асенька, давай остановимся, а? Правда. Потому что иначе я сейчас затащу тебя в ванную и сделаю своей женщиной, причем очень быстро.

Смотрит так удивленно, глазками хлопая. Да, да, милая, я и сам не понимаю, почему я сейчас такой чудак на буку «м», но что выросло, то выросло.

Дышу шумно, пытаясь как-то себя проконтролировать.

И тут мы оба замираем, слыша покряхтывание Алёнки.

- Иди к дочке, а я… я можно в душ? А то…

Чёрт, объяснять женщине зачем мне ледяной душ это уже совсем…

- Хорошо. – она кивает, и отстраняется, чтобы перехватить костыль.

Блин. Костыль сейчас вот совсем некстати!

- Да, собирай вещи, вы переезжаете ко мне.

- Как, зачем?

- Затем. Я не могу сидеть у тебя безвылазно, а эти «опекунши» фиговы могут еще раз нагрянуть, не хочу, чтобы ты нервничала.

- Спасибо.

Улыбается и… тянется за поцелуем. И я внезапно чувствую себя с одной стороны подлецом, с другой – счастливчиком…

Валькирия* - в скандинавской мифологии — дева-воительница, которая реет на крылатом коне над полем битвы и решает, кому из воинов, павших в бою, попасть в небесный чертог — Вальхаллу.