Куплю свое счастье

Глава 30.

Ох уж эти поцелуи!

И почему я просто не могу сказать ему – нет!

То есть… сказать то я могу, вот только послушает ли он? И вообще, сказать - могу, а хочу ли?

И когда все стало так сложно?

Он бросает реплику, что я люблю приврать, а у меня внутри все каменеет, застывает от ужаса.

Я не люблю врать. Честно!

Но вот в этой ситуации, разве можно было сказать правду?

Скажи я ему, что Алёнушка не моя дочь, а моей Стаси, что бы он сделал?

Наверняка сразу задействовал бы все силы, чтобы забрать малышку. Придумал бы что угодно.

Что мать бросила, оставила на попечение не пойми кого – не родственницы, чужого человека, да еще с материальными проблемами! У которой еще один ребенок на руках!

Я ведь знаю, что можно сочинить! Генкина сестра, которая в опеке работает, такие истории рассказывала – сценаристы сериалов канала «Россия» нервно курят в сторонке. Как отцы подставляли матерей, представляя их алкашками опустившимися, как матери про отцов небылицы сочиняли, обвиняя в самых страшных грехах, домогательствах и прочем. В общем, я знаю, если люди хотят добиться своего, они способны на любую подлость.

Тогда я не знала Романа, не знала, на что он способен.

Нет, конечно, я его и сейчас не знаю.

Знаю только, что целуется он совсем не как бесчувственный банкомат.

Но мне больше не стоит с ним целоваться. Это… чревато!

Тем более, как он говорит, он и сам не знает, зачем меня целует!

Тоже мне, кавалер…

Когда мы подъезжаем к больнице Роман не просто помогает мне выйти, он меня выносит, стараясь держать очень аккуратно, но мне все равно больно и я охаю, постанывая, мучительно стараясь сдерживаться, закусываю губу.

- Потерпи… Сейчас доктор посмотрит, может, обезболивающее сделает.

- Я… лучше… сама бы шла. Так, проще.

- Проще шлепнуться где-нибудь опять, да? Все, спокойно, я несу тебя и это не обсуждается.

- Тиран.

- Нет уж, банкомат мне больше нравится.

- Неугомонный.

Он ухмыляется, и… радуется чему-то! Мне больно, а он радуется!

Но почему-то мне приятно, что он такой… довольный. Мне кажется ему просто нравится со мной… общаться. Тему поцелуев пока трогать не буду.

Интересно, а когда я ему расскажу об Алёнушке, что будет?

Становится грустно, потому что я знаю, что будет. Он потеряет ко мне всякий интерес. Я ведь цепляю его только тем, что у меня ребенок, которого он хочет забрать.

А когда он узнает, что прав на ребенка у меня нет его интерес сразу испарится.

Увы.

Мне так грустно, что плакать хочется. И… уже чувствую, как на ресницах закипает.

- Ася, потерпи, я знаю, что больно, не плачь! А то доктор тебя домой не отпустит.

Всхлипываю. Пусть он все это говорит только потому, что ему от меня что-то надо, мне сейчас не важно! Буду просто получать удовольствие! Вот!

Доктор огромный как шкаф. Но сразу видно – добрый.

Меня оставляют в смотровом кабинете, в приемном отделении, сами выходят зачем-то. Мне немного страшно. Нет, не немного. В принципе страшно.

Я увидела название клиники. Одно из популярных элитных сетевых медицинских учреждений столицы. Я даже не представляю, сколько стоит тут простая консультация, не говоря о лечении.

Сердце колотится, потому что я очень не люблю быть кому-то должной. Я и те тридцать тысяч, которые взяла у Павла очень болезненно переживаю, хотя знаю, что отдам, но…

Доктор и Роман возвращаются. Вижу, как хитро улыбается врач и снова холодок ползет по позвоночнику.

- Так, моя дорогая, бояться меня не надо, я дядька хоть и большой, но добрый, правда, иногда мне приходится делать таким красивым девочкам немного «бо-бо», но, надеюсь, с тобой обойдемся без этого. Зовут меня Товий Сергеевич, ты у нас Ася, да? Ася -это Анастасия, или Анна?

- Анастасия.

- Имя красивое, ну, показывай, что у тебя там?

- А… - показываю на Романа, - он разве не должен выйти?

- Роман? Ты должен выйти? Какая у тебя дама стеснительная!

- Она такая. Малыш, может я все-таки останусь? Мало ли у доктора какие-то вопросы будут? – он меня малышом назвал? Совсем уже? Я ему покажу… малыш!

- А у меня язык не сломан. – говорю с вызовом, чтобы понял! - Я могу, и сама все рассказать! Малыш!

- Правда? – смотрит с улыбкой, как будто я что-то приятное сказала! - Отлично, малыш! Тогда не буду мешать. Да, Товий, девушка в положении, так что… будьте осторожнее.

- В положении? Вас можно поздравить, Роман?

- Увы, не меня, кого-то более удачливого. – разводит руками, вот же… гад!

- Именно, более удачливого, а не того, кто все деньгами меряет. – меня «понесло» как Остапа Бендера.

- Ребятки, может, поспорите после осмотра? Меня там другие пациенты ждут.

- Извините, доктор. – мне становится стыдно, что я как… восьмиклассница, прости, Господи! Ведусь на этого… - и я не беременна, так что можно сделать рентген, если надо.

Вот! И пусть не считает меня лгунишкой! Сама чувствую, что опять краснею. Закусываю губы и вижу, как подлец банкомат ухмыляется.

Ах так? Показываю ему язык, чтобы не повадно было. Ну, точно, как школьница! Молодец, Ася! Дожила до тридцати с копейками, чтобы вот так вот с понравившимся мужчиной себя вести!

Так. Стоп. Это когда это он мне понравился? И вовсе он не понравился! Ни капельки!

Красавчик – это большой минус, потому что явно бабник! Или, если не сам бабник, то… объект для женского внимания! Еще и при его финансовых возможностях!

Наглец – тут вообще все понятно, с первой минуты знакомства!

Ну и… холодный, расчетливый циник! Банкомат, одним словом. Кто ж еще предложит матери продать ребенка?

Не нравится он мне.

Поцелуи не в счет.

Просто нас, девочек, если долго не целуют мы… немного ржавеем. И становимся слабыми. Ведёмся на всяких…

- Роман, выйди, все-таки, так будет быстрее.

Роман улыбается мне и выходит, подмигнув. Хорош ведь! Эх…

Если бы он хотя бы не был таким богатым. И чуточку менее красивым…

А так…

Мне все равно ничего не светит! Особенно, когда он узнает про Стасю и Алёнушку. А он узнает. Я сама ему скажу.

Не прямо сейчас. Позже. Вечером. Наверное…

Доктор осматривает меня быстро и довольно тщательно. Отправляет все-таки на рентген, правда, строго спросив точно ли я не в положении, потом сообщает, что с этим шутить не стоит. Особенно с такими как Роман.

Интересно, почему?

Увы, все мои надежды на то, что со мной все в порядке разбиваются в пух и прах. Ушиб, правда, без трещины в ребрах, но на ногу надели-таки лангету и посоветовали не наступать. Хотя нога у меня почти и не болит! Но…

Да, еще и явиться на осмотр через неделю… И где я деньги возьму?

Неделю я буду прыгать по дому как цапля! А кто будет гулять с Алёнкой?

Маруську жалко, у нее школа, нагрузка… придется просить Майю Евгеньевну, больше не кого. Но она старенькая, ей коляску таскать тяжело, а у нас все равно хоть и есть пандус, но туда закатить не так просто.

Ладно, разберусь. Не впервой мне самой решать проблемы.

Роман заходит уже с костылями, от вида которых мне опять хочется плакать.

- Ася, не переживай, все будет нормально. Это всего на недельку.

Ему легко говорить, а я…

Я правда моментально превращаюсь в унылую лейку, утыкаюсь ему в грудь и плачу.

Мне больно и обидно! Я ведь все это не заслужила? Почему я?

Всхлипываю, пытаясь, просить прощения за то, что реву и вообще, за все!

Я должна сказать ему о ребенке. Но как только я это сделаю он ведь всякий интерес ко мне потеряет, ведь так?

Да нужен мне его интерес! И вообще… Он сам мне тоже не нужен! Я справлюсь, я смогу, я…

- Малыш, не реви, правда, все будет хорошо! Я тебе помогу! Сейчас обезболивающее подействует и будет легче. Хочешь, поедем в ресторан, я тебя угощу вкусненьким? Или… домой закажем? Или вообще, соберем девчонок и поедем ко мне? У меня повар готовит – пальчики оближешь!

Ничего не могу сказать, только всхлипываю и икаю!

Нельзя нам к нему ехать. Неправильно это совсем! Мы кто? Никто…

Нет, Маруська хотя бы тетя Алёшки, а я? С боку припёк…

- До-дом…мой… отвези… те… пож… жа…- Господи, какая я несчастная! Сил нет! Надо брать себя в руки!

- Едем, конечно. Еду закажу. Дома решим, что дальше.

- Так, это кто мне тут сырость наводит? Отставить! – доктор Товий, подходит, улыбаясь. – все будет отлично. Я вас отдаю, красавица, в хорошие руки. И вы уж с ними, построже, с этими руками! Не давайте ему их распускать! Хотя, что в этом плохого? Надеюсь, в следующий раз приедете и слова о беременности уже будут правдой! У нас, кстати, отличная гинекология, хорошие врачи. И даже есть родильное отделение, правда, в другом филиале.

Роман почему-то сжимает челюсти, я вижу, как он мрачнеет.

Ну, собственно, почему он должен радоваться? Вряд ли он захочет детей от такой как я. Да и даже если захочет. Мои диагнозы никуда не исчезнут. Тут нужно что-то посильнее желания даже самого хорошего доктора.

Тут нужно чудо.

Домой доезжаем на удивление быстро, как будто все пробки решили рассосаться и дать нам зеленый свет.

Роман в машине меня больше не целует и даже не обнимает. Сидит с планшетом, явно занят работой.

А я… я тоже с телефоном. Пытаюсь разыскать Стасю. По-прежнему тишина по всем фронтам. И мне страшно.

Что могло случиться?

Заходим домой, застаем удивительную картину. Стрелец спит у детской кроватки. Алёнушка проснулась и улыбается, пуская пузыри. Маруся готовит ей смесь.

А еще кухня вся заставлена какими-то пакетами. И моя дочь заговорщицки улыбается.

- Ма, там столько всего! Столько вкусного! И… это… помнишь, я тебя просила купить, но оно стоило семьсот рублей? Такое… розовое… как дракон?

- Это питахайя, - Роман тут как тут, - драконий фрукт, доставай, мой, пробуй, очень вкусно.

- Зачем, Роман? Это все… не нужно…

- А мне кажется, нужно. Можно я буду решать?

Смотрит серьезно, поднимает ладонь, чтобы заправить прядь моих волос за ухо.

И мне очень хочется, чтобы все решал он. Хотя бы… хотя бы какое-то, пусть очень короткое время.

Пока я не решу. Не решу сказать правду…

Примечание автора: Доктор Товий встречается уже в нескольких моих книгах, он как переходящее красное знамя от Корсара из (не) Чужая жена, в "Я не твоя" он тоже есть)))