Мистер Неправильный Номер

Глава 18

Оливия

Следующие пару недель прошли в странной, незапланированной рутине. Я заполняла заявления о приеме на работу и писала скучные описания машин, пока Колин ходил на работу, а потом Колин звонил по дороге домой, чтобы узнать, не нужно ли мне чего-нибудь. Я всегда что-нибудь придумывала: еду, мешки для мусора — просто для того, чтобы он навестил меня.

И он это делал.

Каждый вечер он приходил ко мне домой, ослаблял галстук тем способом, который мне нравился, и проводил вечер, болтая со мной. Мы вместе ели, вместе смотрели телевизор и использовали тела друг друга самым восхитительным образом. Как по маслу, он собрал свои вещи около полуночи и возвращался к себе, даже не настаивая на том, чтобы остаться на ночь.

Это было идеально.

Если бы не тот факт, что я была в ужасе от того, что он разобьет мне сердце, я бы сказала, что отношения с ним были настолько близки к идеалу, насколько это вообще возможно.

Однажды днем, после того как он рано ушел с работы, я сидела с ним на балконе, мы оба читали, пока угроза осени охлаждала воздух, когда зазвонил мой телефон. Я не знала номер, но все равно взяла трубку и сказала:

— Алло?

— Привет, это Оливия Маршалл?

Я взглянула на Колина и встала, чтобы войти внутрь. Последнее, что мне было нужно, это чтобы он услышал, как мне звонят по поводу овердрафта или чего-то в этом роде, хотя я был почти уверен, что мой счет все еще в посредственном состоянии.

— Это я.

— Привет. Это Елена Ригли, редактор журнала Женская ярость.

Я открыла дверь и вошла внутрь, стараясь казаться невозмутимой. Но этот журнал был моим любимым; он был похож на People в сочетании с Teen Vogue в сочетании с McSweeney's. Мне удалось обрести голос и произнести бодрое

— Привет.

— Я получила ваше заявление на должность автора. У вас есть время поговорить?

Я подошла к одному из стульев и села, боясь перенервничать.

— Конечно.

— Я буду честна с тобой. Я получила ваше заявление, потому что рекрутинг собирался передать его редактору контента, но потом они прочитали о пожаре. Эта история на самом деле выбила меня из колеи, и я провалилась в кроличью нору, пытаясь найти информацию о тебе.

— Черт. — Черт возьми. Я только что наговорила дерьма потенциальному работодателю. — Я имею в виду, эм…

— Нет, это совершенно правильный ответ. — Она смеялась, так что я выдохнула. — Я должна спросить, Оливия, есть ли у вас чувство юмора по поводу этих вещей или это больные темы.

— Я определенно могу посмеяться над собой. Могу я спросить, почему спрашиваете?

— Конечно. Но я не хочу вас обидеть, поэтому, пожалуйста, скажите, если это так.

— Хорошо. — Я была заинтригована.

— Раньше у нас была колонка советов под названием — Спроси Эбби —. Это было очень популярно, потому что Эбби была немного стервозной, но в то же время веселой и хорошо давала советы.

— Я помню, — сказала я. — Мне нравилось это читать.

Колин открыл дверь и вошел внутрь, неся мою книгу вместе со своей.

— Вы читали это? Потрясающе. — Ее голос звучал счастливо, и это обнадеживало. — Она ушла, и мы пытались выяснить, что с этим делать. Все дело было в ее голосе и ее личности, поэтому мы не хотели просто ставить на ее место кого-то другого.

— В этом есть смысл. — Я старалась не волноваться, потому что это не могло быть так, как звучало, верно?

— Но когда я прочитала о пожаре и затопленном общежитии, я подумала: как было бы весело иметь консультанта-обозревателя, который на бумаге выглядит как полный хаос?

Я не обиделась, и эта идея была немного забавной.

— Я также получила подсказку, что вы были автором 402 мам, которая, кстати, была действительно отличной колонкой.

Я хотела сказать спасибо, но, вероятно, мне не разрешили, поэтому я издала уклончивый звук.

— К счастью, я училась в колледже с Глендой Бадд из «Таймс», так что я смогла позвонить ей и покопаться…

О, Боже мой, она разговаривала с Глендой.

— И хотя она не могла подтвердить историю с 402 мамой, она смогла сказать мне, что писательница всегда соблюдала свои сроки, выполняла образцовую работу и была восхитительна. Гленде было грустно видеть, как она уходит.

— Она так сказала?

— Она это сделала. Сейчас. — Она откашлялась. — Как вы относитесь к тому, чтобы смириться со своим невезением? Сделать это своей силой?

Колин жестом показал, что собирается уходить, но я покачала головой. Я хотела рассказать ему все об этом, когда закончу.

— Ты можешь остаться еще на пять минут, — прошептала я.

Он выглядел удивленным и сказал:

— Конечно.

Он подошел к дивану и сел, схватив пульт, как будто он был дома, в своей квартире.

Я сказала:

— Я провела всю свою жизнь, смеясь над собой и своим невезением, Елена; это своего рода мое любимое занятие.

Она начала говорить, устраивать мозговой штурм, и мы просто поладили. В отличие от 402 Mom, это означало бы извлечь выгоду из того, кем я была, добавив в колонку мои собственные нелепые анекдоты. Мы проговорили час, прежде чем она спросила, могу ли я прийти на следующий день для официального собеседования.

Когда я наконец положила трубку, я подошла и плюхнулась рядом с Колином.

— Мне так жаль, что это заняло так много времени.

Он выключил телевизор.

— Заткнись. Расскажи мне все об этой работе.

И я это сделала. Это был Колин, так что я должна была вести себя спокойно и вести себя так, как будто это не имело большого значения, чтобы он не мог издеваться надо мной позже, но я в значительной степени перестала защищаться от него. Я рассказала ему все до мельчайших подробностей, и когда я закончила, он сказал:

— Просто убедись, что ты получаешь то, чего стоишь.

Я скрестила руки на груди.

— Ну, не так уж много с чем можно торговаться.

— Я знаю, но твой стиль говорит сам за себя. — Он сказал как ни в чем не бывало: — Не позволяй им думать, что они могут заполучить тебя по дешевке; ты слишком хороша.

Я прислонилась к нему и сказала:

— О, Боже мой, ты так невероятно влюблен в меня, что это немного жалко. Ты думаешь, я такая замечательная и…

Я не смогла закончить, потому что он толкнул меня на диван, сел на меня сверху и заткнул мне рот самым лучшим способом. К тому времени, как я начала тяжело дышать, он приоткрыл рот и одарил меня злой ухмылкой.

— Почему ты мне вообще нравишься, если ты такая заноза в заднице?

Я ухмыльнулась в ответ.

— Я думаю, ты просто жаждешь наказания.