Мистер Неправильный Номер

Глава 8

Оливия

Как только я проснулась на следующее утро, я схватила свой телефон и открыла газету в Интернете. Увидев мою колонку в печати с логотипом cool professional, я почувствовала, как будто ее написал кто-то другой. Я прочитала ее три раза, прежде чем сунуть ноги в кроссовки и побежать в магазин на углу, где купила пять экземпляров газеты. Я понятия не имела, что буду со всеми ними делать, тем более что на самом деле никто не знал, что колонка моя, но мне почему-то казалось важным купить их.

Я была так взволнована, что мне пришлось написать Мистеру Неправильный Номер, хотя он не ответил ни на одно из моих сообщений с бранча позавчера.

Я: «Я знаю, что ты ничего об этом не знаешь, и ты внезапно молчишь, но мне все равно, потому что я так взволнована! Помнишь ту возможность, о которой я говорила тебе, что получила, солгав?»

Я подождала десять секунд, прежде чем отправить сообщение: «О, верно — ты не там. Ну, в любом случае, эта возможность представилась, и сегодня первый день!»

Я не стала ждать ответа, потому что знала, что он не ответит.

Когда я вернулась в квартиру, Колин сидел за барной стойкой, читал газету и ел рогалик в безупречном сером костюме и галстуке в черно-белую полоску. Он выглядел как с обложки GQ, и поднял глаза, когда я вошла.

Я была его героем, что заставляло меня чувствовать себя самым невероятным писателем в мире, поэтому я слегка улыбнулась ему.

Джек ел хлопьев над раковиной и сказал:

— Я бы сказал, что у нас уже есть подписка на газету, но нам приносят только одну, а тебе, очевидно, нужно больше.

Я закрыла за собой дверь и сняла обувь. Дерьмо. Как объяснить мою стопку газет? К счастью, мне не пришлось этого делать, потому что Колин отложил свой рогалик и сказал:

— Я прочитал твою статью о новом ресторане. Хорошая работа. Мне захотелось стейка.

— Спасибо. — Я благодарно посмотрела на него и была взволнована тем, что в тот день у меня было что-то. Я была так взволнована из-за 402, что совершенно забыла о бистро. — Возможно, мои родители, наконец, поверят, что у меня есть работа теперь, когда есть это.

Он взял свою чашку.

— Они будут гордиться.

Джек насмешливо фыркнул; он знал мою мать.

— Что я написала статью в пятьсот слов о ресторане, который добавляет бурбон в каждое блюдо? Вряд ли. — Я протянула руку и схватила рогалик Колина, откусив крошечный кусочек от подгоревшей стороны. — Но на данный момент они будут спокойны.

Я отложила его рогалик и пожалела о своем решении, поскольку Колин внимательно наблюдал за мной. Это явно было какое-то полезное арахисовое масло, и мне захотелось соскрести его с языка пальцем, но это полностью разрушило бы всю крутость моего движения, так что мне пришлось проглотить его, не давясь.

Он сказал:

— Эй, кстати, я прочитал ту колонку 402, о которой ты упомянула, и ты была права.

Мое сердце заколотилось. Не потому, что это была моя тайная личность, и я не хотела, чтобы Джек догадался, а потому, что Колин прочитал статью, которая была важна для меня. Я не сводила глаз с его рогалика, наполовину испуганная, наполовину отчаявшаяся узнать его мнение.

— Правда?

Он отправил в рот последний кусок рогалика и прожевал, прежде чем сказать:

— Да. Мне наплевать на воспитание детей, но эта статья была веселой.

Я пыталась, правда пыталась, но не могла удержаться от улыбки.

— Я же говорила.

Джек бросил свою миску в раковину и схватил пол галлона апельсинового сока, не подозревая о втором дне в нашем разговоре.

Колин одарил меня озорной улыбкой, заговорщической с искорками в глазах прежде чем отряхнуть руки и отнести тарелку к раковине. Он спросил:

— Так ты сегодня работаешь здесь или в кафе?

— Здесь, я думаю. — Я слишком боялась бегунов и сексуальных целителей, чтобы так быстро пойти в кофейню. — Но я не буду приглашать сюда сегодня никаких детей, слово скаута.

Его глаза прищурились, когда он оглянулся и сказал:

— Разве тебя не выгнали из девочек-скаутов?

Джек пробормотал:

— После второй недели.

— Заткнись, Джек. — Блин, я и забыла об этом. — Это не моя вина, что та девушка ударилась головой о трубу и потеряла сознание. Все, что я сделала, это невинно отбила свой Супербол. Остальное было серией хаотичных несчастных случаев.

Это заставило Колина расплыться в улыбке.

— Ходячий, говорящий, хаотичный беспорядок, даже тогда.

Я закатила глаза.

— Разве тебе не нужно идти на работу?

— Нужно. — Он вошел в свою комнату и появился через несколько секунд с мягкой кожаной сумкой через плечо.

Я не знала, как ему удавалось выглядеть так безупречно, так великолепно, но у

меня в животе стало немного легче от одного взгляда на него.

— Ты похож на банкира, Бек.

Он поднял бровь и ухмыльнулся.

— А ты выглядишь так, будто полностью сдалась, Маршалл.

— Ну, — начала я, позволяя своим глазам блуждать по его лицу и губам, — Тогда хорошего дня.

Он обратил свое внимание на выход и сказал:

— Тебе тоже.

С этими словами он ушел, а я застыла, уставившись на дверь целых тридцать секунд. Интересно, на что это было бы похоже. Каким он будет…

— Что, черт возьми, это было? — Джек уставился на меня, сморщив нос, как будто от меня воняло. — Вы, ребята, больше не ненавидите друг друга?

Я пожала плечами и взяла его апельсиновый сок.

— Ненавидим, просто не так часто, как раньше. ***

После этого все стало пугающе хорошо.

Лед тронулся. В течение следующих двух недель появилось еще больше рекламных щитов, появилась реклама, и в целом — черт возьми! — казалось, что публике действительно понравились мои работы. Я имею в виду, да, определенно было много людей, которые считали маму 402 болтливой и слишком саркастичной, но большинству, похоже, она нравилась.

Я не могла в это поверить.

Я была так профессионально удовлетворена, как будто у меня под клавиатурой зажглась спичка. Сочетание реальных обзоров и интервью под моим настоящим именем, скрещенных вместе с полным творческим релизом колонки 402, заставило меня поразиться тому факту, что мне платили за это.

Типа, серьезно? Это было невероятно.

Когда Гленда прислала мне цветы, чтобы поздравить с нашим успехом, я проплакала целый час. Отчасти потому, что я испытывала такое сильное чувство вины за то, что обманула ее, но в основном потому, что я была так невероятно счастлива, что это чертовски напрягало меня.

Потому что это была я, Оливия Маршалл.

Плавность не была устойчивой.

Единственное, что меня печалило, заключалось в том, что Мистер Неправильный Номер полностью исчез.

Я все еще писала ему, чтобы поговорить сама с собой, выбросить свои идеи в пустоту, но я была почти уверена, что он ушел навсегда.

Почему это вообще меня беспокоит? Ради всего святого, он был чужим. Мое дерьмо наконец-то собралось воедино, так что я должна вести себя хорошо, но ночью, когда я не могла заснуть, я лежала в постели и задавалась вопросом, что случилось. Было ли это из-за меня? Была ли я раздражающей? Неужели я переборщила?

Или это из-за него? Был ли он женат? Убит? Баллотируется на политический пост?

Я начинала принимать тот факт, что я никогда не узнаю, но была крошечная часть меня, которая, казалось, просто не могла смириться с этим. Например, я скучала по своему незнакомому другу, что было глупо, но этого нельзя было отрицать. Слава Богу, все остальное внезапно пришло в норму, иначе я могла бы быть совершенно опустошена.

Колин

— Маршалл.

Оливия оторвала взгляд от своего компьютера.

— Что?

Она свернулась калачиком на диване, одетая в эти дурацкие фланелевые штаны, и уставилась в ноутбук, сдвинув очки на переносицу. Ее волосы были собраны в то, что, как я мог только догадываться, когда-то могло быть пучком, и она грызла кончик ручки.

— Что ты делаешь? — Была полночь, Джек лег спать, а я едва не засыпал, когда смотрел новости. Лив, с другой стороны, выглядела чрезмерно сосредоточенной. — Твои пальцы не летают, так что я предполагаю, что ты не пишешь.

— Нет. — Она распрямила ноги и вытянула их на оттоманке. — Я смотрю квартиры. Мне стало так уютно в вашей, что я вроде как совсем забыла о поиске жилья, и я всего в нескольких днях от того, чтобы ты физически выпер меня из здания.

— Я не монстр. Я позволю тебе остаться еще на целый день, если ты будешь добра ко мне.

Она бросила на меня взгляд и сказала:

— Мне не нужны твои уступки. Мне просто нужно найти приличное место, которое не требует слишком большого депозита.

— Все еще пополняешь свой запас после пожара?

— Бинго. Я зарабатываю достаточно, чтобы платить за квартиру, но у меня нет тонны денег, чтобы отложить.

— Может быть, ты могла бы одолжить у своих родителей?

— Я бы предпочла жить на улице. — Она продолжала просматривать списки квартир, говоря:

— Я заняла у них сто долларов в ту ночь, и моя мать буквально упоминала об этом каждый раз, когда мы разговаривали.

— Ты не смогла вернуть им деньги?

— Нет, я знаю, как это работает, так что я действительно вернула им сто пятьдесят долларов.

— Не купила их молчание?

— Даже и часа.

Это заставило меня рассмеяться, потому что ее мама была настоящим мастером своего дела. Я обожал Нэнси, но эта женщина напомнила мне персонажа Сайнфелда. Я сел на подлокотник дивана рядом с ней и посмотрел на экран компьютера Оливии.

— Сто Восьмая и Q? Я думал, тебе нравится жить в центре города.

С тех пор как она переехала, я был почти уверен, что она проводила больше времени, глядя на город, чем занимаясь чем-либо еще. В этом она была похожа на меня, ее абсолютное обожание жизни в центре.

— Я не могу себе этого позволить, толстосум; здесь все безумно дорого, так что, боюсь, для этой девушки пригород.

— В этом здании есть студии-лофты; ты смотрела их?

— Кажется…

— Вот. — Я толкнул ее и сел рядом с ней, забрав ее ноутбук.

— Эй!

Несколько щелчков, и бум, вот и мое здание. Я навис над планом этажа студии.

— Видишь? Это студии, но лофт похож на спальню, так что он больше похож на однокомнатный.

— Посмотри на эти высокие потолки. — Она прищурилась и наклонилась ближе, ее тело прижалось ко мне, когда до меня донесся запах ее шампуня — моего шампуня. — Вау, это потрясающе!

Я только покачал головой; ее волнение заставило меня скучать по Мисс Ошибочный Номер. Несмотря на то, что это была Оливия, и я видел ее каждый день, я скучал по тому, что, как я думал, было.

— И не слишком дорого. Хотя я уверена, что они требуют сумасшедший депозит. — Она нахмурилась.

— Ты должна просто подать заявку; ты никогда не знаешь наверняка.

Она искоса посмотрела на меня и толкнула локтем.

— Я не могу поверить, что ты так сильно хочешь, чтобы я жила в твоем доме.

Я протянул руку и толкнул, опрокидывая ее на диван.

— Я был милым, но теперь, когда ты упомянула об этом, возможно, Лив в здании — не лучшая идея.

— Нет, теперь уже слишком поздно. Я отправляю заявку.

— Пожалуйста, Боже, нет.

— О, я это сделаю. — Она ухмыльнулась и толкнула меня ногой. — Если они примут меня, и я смогу себе это позволить, я буду здесь все время. На самом деле, я думаю, что попрошу верхний этаж, просто чтобы я могла сбрасывать вещи на вашу террасу.