Мистер Неправильный Номер

Глава 9

Оливия

Весь следующий день я потратила на поиск квартиры, но проблема была в том, что сначала я посмотрела единственную свободную студию в доме Колина. Она была крошечной, но до смешного идеальной: новая бытовая техника, новые полы, светлый потолок, а на чердаке была гардеробная и крошечная ванна, так что казалось, что места гораздо больше, чем было на самом деле. И, конечно же, оттуда открывался вид на город, который заставлял мою душу трепетать. Арендная плата тоже была посильной, но их требования к доходу, вероятно, выбили бы меня из списка.

Была еще пара квартир, которые я посмотрела в центре города, но они были ужасны, и я не могла себе их позволить. Поэтому я отправилась дальше в пригород, разглядывая супер-простые старые ванильные квартиры, и не успела опомниться, как оказалась в двух кварталах от дома моих родителей.

Но так как я была по соседству, я решила заскочить.

— Ма? — Я открыла входную дверь и вошла внутрь. Мои родители никогда не запирали дом вечером, так что мне не приходилось беспокоиться о том, есть ли у меня ключ. — Где ты?

— В подвале.

Я сбежала вниз по лестнице, ожидая увидеть, что она смотрит телевизор в одиночестве, но на самом деле ее окружали четыре дамы из церкви. Элли, Бет, Тифф и та капризная девчонка с вечно прищуренными глазами, которая всегда смотрела на меня так, словно я собиралась украсть корзины для сбора пожертвований.

— Ой. Привет всем. — Я одарила их всех улыбкой и пожалела, что на мне нет узких джинсов и майки с надписью Summer Girl. Теперь, когда у меня была высокооплачиваемая работа, мне нужно было ходить по магазинам за одеждой, но удаленная работа сделала меня ленивой и совершенно равнодушной к своему гардеробу. — Как дела?

— Что ты здесь делаешь, милая? — Моя мать подозрительно посмотрела на меня и добавила: — Ты ведь еще не потеряла работу, не так ли?

— Почему? — Я сжала кулаки, чтобы удержаться от слез перед ее друзьями. — Почему ты так думаешь?

— Потому что сейчас середина дня, дорогая, — сказала она, ее глаза скользнули по мне с головы до ног, как будто отмечая каждый недостаток, — И ты одета как уборщица. Тебе нужны деньги, чтобы пройтись по магазинам?

Еще сильнее сжимая.

— Нет, ма, у меня есть деньги. Но спасибо тебе. У меня просто не было времени ходить по магазинам, потому что я так много работала.

Вот. Бум.

— О, верно — твой отец хранит твои статьи. Ему очень понравилась история о стейк-хаусе, который пропитывает каждое блюдо.

Я почувствовала капли пота на своем носу, когда друзья моей мамы посмотрели на меня так, как будто я была разочарованием.

— Вот что я тебе скажу, — сказала мама, наклоняясь ближе к Тифф, — я не знаю, что думает газета об этой новой истории с мультяшной мамой. Вы, ребята, это читали?

Теперь мой лоб тоже был покрыт потом.

Она продолжила.

— После всех рекламных роликов я думала, что это будет хороший материал, но это какой-то молодой умник, который любит быть смешным, а не полезным.

Я скривила губы и вдохнула через нос.

Тифф сказала:

— О, послушай, Нэнси, я думаю, она веселая.

Бет сказала:

— Я тоже.

— Это было определенно иначе. — Элли слегка наклонила голову и добавила:

— Но мне понравилось.

Капризная просто посмотрела на меня, все еще пытаясь решить, была ли я преступной нарушительницей спокойствия, но мне было все равно. Она могла бы поцеловать меня в задницу, потому что остальным понравилась моя работа.

— Слушай, мне нужно идти. Сегодня я ищу квартиру, но так как я была недалеко, я подумала, что зайду и поздороваюсь. — Я вытащил ключи из кармана. — Передай привет папе тоже, хорошо?

Моя мать поджала губы.

— Ты могла бы сказать ему сама, если бы когда-нибудь позвонила нам.

— Я никому не звоню. — Я прикусила губу. — Я ненавижу разговаривать по телефону.

— Кто ненавидит разговаривать по телефону? — Моя мать посмотрела на своих друзей так, как будто говорила об убийце-социопате. — Я клянусь, ваше поколение полностью забыло обычную вежливость.

Я заставила себя улыбнуться.

— Что ж, эта невежливая девушка должна уйти. Я поговорю с тобой позже, мама.

— Ты должна прийти на пасту в воскресенье.

— Хорошо. — Вежливое воскресенье со спагетти. Звучало потрясающе. — Пока.

После этого я осмотрела пять квартир, затем остановилась в Target, чтобы купить несколько продуктов и немного одежды, не напоминающей школьницу. К тому времени, как я вернулась домой, уже почти стемнело, и я была измотана. Я спрятала свои продукты, затем сразу же переоделась в пижаму и устроилась на диване. Джек был у Ванессы, своего нового “друга”, а Колин, казалось, уже спал, потому что за его дверью было тихо, так что у меня была вся ночь, чтобы быть главной в гостиной.

И это было хорошо, потому что, несмотря на то, что я постепенно втягивалась в тему «Брака на месяц», мне все равно нужно было посмотреть еще три серии, прежде чем я буду в курсе. Я легла и включила сериал, но меня отвлек мой телефон и социальные сети. Я психотически проверяла комментарии, когда «Times» опубликовала одну из моих статей, и под «психотической проверкой» я подразумеваю обновление страницы каждые три-четыре минуты.

Я обновила страницу уже пятьдесят раз, когда заметила, что у меня есть непросмотренная голосовая почта. Обычно я даже не прослушивала сообщения, потому что, как я уже говорила маме, терпеть не могла говорить по телефону. Но это был номер, которого я не знала, поэтому я нажала на него.

«Привет, Оливия, это Джордин из офиса. Просто хотела сообщить вам, что ваша заявка одобрена. Пожалуйста, позвоните мне завтра, и мы сможем поговорить о подписании договора аренды и назначении даты вашего переезда. Спасибо.»

Что? Я не могла в это поверить. Я снова прослушала сообщение. Срань господня! Я серьезно собиралась жить в идеальной квартире на чердаке за ту же арендную плату, что и все пригородные свалки, которые я осмотрела в тот день?

Я подбежала к двери Колина и тихо постучала.

— Колин?

Я не хотела его будить, но мне так хотелось его разбудить. Я была вне себя от восторга, но из-за отсутствия друзей мне не с кем было сходить с ума, кроме него.

Он распахнул дверь, одетый в расстегнутую рубашку и красивые брюки, а на шее у него болтался развязанный галстук.

— Угадай что. — Я представила себе квартиру и не смогла удержаться от визга. — Я получила квартиру!

— Не верю — по-настоящему? — Он одарил меня широкой улыбкой, которая была образцом для подражания для всех остальных улыбок. — Поздравляю!

Я снова завизжала, а потом мы обнялись. Это было дружеское объятие, объятие поддержки и поздравлений, но как только оно случилось, мой мозг отключился от ощущения его рук, обнимающих меня за талию.

Запах его шеи.

Его плечи.

Я отстранилась, но когда я это сделала — черт возьми — его голубые глаза горели. Я облизнула нижнюю губу, собираясь болтать о какой-нибудь ерундовой светской фигне, когда его руки поднялись к моему лицу, и его рот накрыл мой.

Никакого дрейфа, никаких наклонов, никаких подсознательных взглядов на губы друг друга, как бы намекая на то, что поцелуи существуют. Нет, это было решительно.

Мои пальцы вцепились в белый хлопок, покрывавший его плечи, и его рот впился в мой, как будто это был спелый фрукт, и он изголодался по его сладости. Голодал целую вечность. Его губы были дикими и агрессивными, дразнящими и кусающими, заставляя меня мурлыкать ему в рот, но то, как он держал мои щеки, не оставляло сомнений в том, что все решения были за мной.

Я немного повернулась, прислонившись спиной к дверному косяку, чтобы он мог прижаться ко мне всем телом.

И он это сделал.

Это был огонь, страсть и голод, и я хотела обхватить его ногами за талию и принять самое глупое решение, какое только могла принять. Но.

— Колин. — Я выдыхала его имя сквозь обжигающие поцелуи. — Что мы делаем?

— Черт, Лив. — Его глаза были темными и напряженными, когда он осыпал меня острыми, как бритва, поцелуями, которые самым восхитительным образом терлись о мою кожу его дневной щетиной. — Я понятия не имею.

Я положила руки на его бицепсы — боже милостивый — и сжала.

— Мы должны. — Этот язык, черт возьми. — Наверное, прекратить.

— Я знаю. — Его зубы скользнули по мочке моего уха, и я почувствовала это повсюду. — Какого черта я целую самую большую занозу в заднице, которую я знаю?

Я впилась ногтями в его кожу, пока его рот творил ужасные вещи.

— Потому что я неотразима, ты, самоуверенный придурок.

— Это ты так говоришь.

Он снова меня поцеловал, и дверной косяк впился мне в спину, когда наши тела были прижаты друг к другу так плотно, что я могла чувствовать каждый. Одиночный. Дюйм. От. Него.

О, черт возьми.

— Колин. Серьезно. — Я освободила свой рот достаточно надолго, чтобы повторить: — Что мы делаем?

Именно в эту секунду мы услышали, как Джек поворачивает ключ в замке, и отскочили друг от друга. Я быстро заморгала, как и он, и он сказал:

— Давай не будем делать это странным, хорошо? Мы оба были взволнованы и как бы забыли о себе. Ничего особенного, верно?

Я кивнула и коснулась губ, стараясь не смотреть на обнаженную грудь, которая только что была прижата ко мне.

— Верно.

Джек вошел, хлопнув за собой дверью, и понес к столу пакет из «Тако Белл». Он едва взглянул на нас, когда садился, поэтому я пробормотала «Спокойной ночи, ребята» и ускользнула в свою комнату.

Колин

Черт возьми. Неужели это действительно только что произошло?

Я переоделся и бросил одежду на стул у окна, слишком взвинченный, чтобы беспокоиться о том, чтобы убрать ее. Я мерил шагами свою комнату, как зверь в клетке, сходя с ума из-за своего дурацкого поступка.

Я поцеловал Оливию.

Я поцеловал младшую сестру своего лучшего друга, как последний мудак. Почему? О, да — потому что она обняла меня. Я был таким тупым болваном, что запах духов ее шеи и ощущение ее рук на моих плечах заставили меня потерять самообладание.

Чертовски слаб?

Джек убьет меня, если когда-нибудь узнает, и, кстати, это был бы абсолютно правильный ход. Я видел, как он сходил с ума из-за безобидных маленьких придурков, обнюхивающих спину его сестры, когда она была в средней школе, и я знал, что сегодня все будет по-другому.

Черт возьми, если бы Оливия была моей сестрой (хвала Иисусу, что это не так), я бы отреагировал точно так же.

Хуже всего было то, что, даже проклиная себя за свою глупость, я не мог перестать думать о том, как она поцеловала меня в ответ. Потому что все было именно так, как она сказала, когда написала мистеру Неправильный номер. Ей нравилось, когда она был горячо сильно прижата к стене, верно?

Ее поцелуй определенно был предварительным просмотром этой нечестивой порочности.

После еще одного часа мысленного надирания собственной задницы я зашнуровал ботинки и отправился на пробежку. Очевидно, мой разум не собирался уставать, так что, возможно, если бы мое тело устало, сон в конце концов пришел бы и спас меня от мыслей.