Инструменты взаимодействия

Глава двадцатая

Уэс попытался протереть затуманенное зрение и снова сосредоточиться на экране ноутбука, на котором у него было открыто около пятидесяти вкладок браузера. Он перешел от сидения за кухонным столом к лежанию у изголовья своей кровати, надеясь, что комфорт поможет разобраться в юридической терминологии, переполняющей его мозг. В перерывах между приступами чтения юридических требований штата Нью-Йорк к опеке он искал квартиру.

У него была приличная сумма денег в банке, но ему срочно нужно было место, и он не хотел спешить с домом. Нужна была квартира. Хотя в Порт-Джефферсоне их было очень мало. Большинство квартир находились внутри более крупных частных резиденций или располагались над коммерческими магазинами. Если бы было начало лета, ему, возможно, повезло бы больше, но сейчас квартир было мало. Ему придется позвонить Стивену утром на тот случай, вдруг он узнает о чем-то, чего еще нет в продаже.

Приказав себе сосредоточиться, Уэс взял ноутбук и положил его на предплечье, вставая, чтобы ходить взад-вперед возле своей кровати. Если он правильно понял юридический язык, ему и Бекки нужно будет подать прошение об опекунстве, которое может быть одобрено или отклонено. В случае одобрения, кто-то будет назначен для проверки их жилищных условий, прежде чем они предстанут перед судьей для окончательного утверждения, поэтому ему нужно было быстро найти для них место. И как, черт возьми, он собирался объяснить этот внезапный переезд Лауре? Или тот факт, что ее мать не неизвестно когда вернется? Отвлечение внимания на этот раз не сработает.

Тихий стук в окно заставил стремительные мысли Уэса резко остановиться. Бетани уставилась на него с другой стороны.

Его ноги двигались сами по себе, неся его к великолепному образу, который она создавала в развевающемся серебристом платье, ее светлые волосы развевались на ветру.

— Привет, — одними губами произнесла она, с интересом разглядывая его обнаженный торс.

Двигайся, идиот.

Уэс повернулся ровно настолько, чтобы бросить открытый ноутбук на кровать, и бросился открывать окно. Боже милостивый, без разделяющего их стекла она украла его чертово дыхание быстрее, чем когда его сбросило с взбрыкивающего мустанга. Его член стал твердым под молнией джинсов так быстро, что у него чуть не закружилась голова.

— Привет, дорогая, — сказал Уэс, высовывая голову из окна. — Ты забыла, где входная дверь?

— Нет, я просто увидела горящий свет и испугалась, что стук в дверь разбудит Лауру. — Она посмотрела на свои ноги. Ее босые ноги. — Разве сейчас неподходящее время?

— Для тебя это никогда не бывает неподходящего времени. Я просто пытаюсь уложить в голове мысли о том, что Бетани Касл заявилась ко мне в окно, чтобы потрахаться.

Она фыркнула.

— Это не секс по вызову.

Это определенно был секс по вызову, но он будет играть в ее игру.

— Тогда ладно. Не хочешь зайти сюда и немного поговорить?

— Конечно, — чопорно сказала она, потянувшись, чтобы взять его за руку. Электрический разряд пробежал от запястья к локтю, когда их кожа соприкоснулась и удержалась, подарив им обоим мгновение затаившей дыхание паузы. Господи, помилуй.

Это было одно из величайших неожиданных удовольствий в его жизни — обнять Бетани и втащить ее в окно, неся в комнату, где холодный ночной воздух все еще цеплялся за ее кожу и одежду. Кончики ее босых пальцев коснулись его ступней, и они погрузились в ощущения друг друга с протяжными вздохами, гудящими в их горлах.

— Ты выпила немного на сегодняшнем собрании, детка?

Ее нос и рот прижались к коже за его ухом, и он притянул ее выше, крепче, чтобы она дала ему больше.

— Не столько, чтобы это могло повлиять на мой разум.

Уэс поймал их отражение в верхней части зеркала, увидел, как он вдыхает эту женщину, и понял, что его жизнь здесь. В этой комнате. В этом городе. Все дороги вели сюда и к ней.

— Как ты сюда попала? Только не говори мне, что ты шла в темноте.

— Рози подвезла меня. — Она, казалось, собралась с духом, напряжение сковало ее спину. — Я, эм… рассказала о нас в клубе.

В тот момент его сердце выросло на десять размеров.

Разве она не чувствовала, как проверяет границы его грудной клетки?

— Если тебя это беспокоит, я скажу им, что выпила слишком много шампанского, — быстро сказала она. — Люди все время говорят глупости на собраниях…

— Что именно ты сказала?

Было слышно, как она сглотнула.

— Что мой перерыв от мужчин закончился.

— Мне не нравится, как это звучит.

— Ты не понимаешь? — прошептала она, глядя на него снизу вверх.

— Это звучит как церемония открытия мужской Олимпиады. — Он просунул руку под ее платье сзади и погладил ее упругую попку. — Но с этого момента я буду единственным, кто будет участвовать в соревнованиях.

Она засунула пальцы за пояс его джинсов, потянув ровно настолько, чтобы вся его жизнь промелькнула у него перед глазами.

— Ну что ж. Твой… джавелин определенно готов. — Она провела пальцем по его растянутой ширинке, а затем, пританцовывая, ушла. — Но, как я уже сказала, это не секс по вызову.

Он шел по ее следам, как голодный пес, притягивая ее бедра обратно к своим коленям и рыча ей в шею.

— Если это правда, то было злом появиться здесь в таком прекрасном виде.

— Не вини меня, — пробормотала она, потираясь попкой из стороны в сторону о его пах. — Ты еще даже не поставил вопрос о сексе на повестку дня.

Подожди. Что? Конечно, они отказались от того первоначального соглашения, которое заключили за пределами проекта "Судный день". Казалось, что это было десять лет назад.

— Каковы были мои условия для того, чтобы вернуть обсуждение его на стол?

— Чтоб я перестала сомневаться в твоих благородных намерениях.

— Правильно. — Он путешествовал своим открытым ртом вверх по ее обнаженной шее. — Ты должна думать, что доверяшь мне, чтобы мы могли спать вместе.

— Да, — прохрипела она. — Я делаю это.

— И теперь?

— Я… да.

Чувство победы, прошло через его кровоток . Она доверяет мне.

Уэс сжал в руках подол ее платья и застонал от возбуждающей картины, которую она представила, ее украшенная стрингами задница прижалась к его выпуклости.

— Все снова на столе, Бетани.

Она повернулась.

— Приятно знать.

За его низким рычанием разочарования последовал ее звенящий смех. И, черт возьми, легкость в ней сегодня вечером отчасти стоила боли, не так ли? Кто бы мог подумать, что эта невероятная женщина появится у его окна посреди ночи без обуви, готовая подразнить его и заставить просить милостыню? Только не он. Он был чертовски уверен, что не позволит небольшому, — ладно, большому, — сексуальному разочарованию лишить их того, как далеко они зашли. Как далеко… она зашла.

Уэс поправил свою эрекцию и присел на краешек кровати.

— Что еще произошло на вашей сегодняшней встрече?

Она неторопливо прошла мимо, медленно запустив пальцы в его волосы и растрепывая их. Черт, Бетани была королевой каждый день своей жизни, но сегодня вечером она превратилась в богиню, почти не поддающуюся описанию своей сексуальной уверенностью. В последний раз, когда они были близки, она попыталась сбежать, прежде чем он смог удовлетворить ее. Он не мог смотреть, как эта женщина пытается сделать то же самое. Нет, она выглядела готовой насладиться всем, что попадется ей на пути.

— Я позволила бирке на моей подушке выглядывать. И я просто позволила цветам падать так, как они хотели. Я позволяю всем заходить в мой шкаф без меня. Вероятно, все это звучит для тебя совершенно нелепо.

Его сердце перевернулось.

— Это не так, — твердо сказал он. — Но я хочу знать, с чего все началось, детка. Что заставило тебя думать, что все, к чему ты прикасаешься, должно превращаться в золото?

Бетани выдохнула.

— Трудно вспомнить время, когда я не действовала таким образом. Стивен был наследником, но он совершал ошибки. Обычные детские ошибки. Наверное, я думала, что в таких мелочах, как безупречная одежда, правильное поведение, или порядок в комнате, я смогу преуспеть там, где он не мог. Он был главным во всем остальном. Папина привязанность. Мамин первенец. — Она сделала паузу, сцепив руки на талии. — Это всегда было соревнование, но я не могла победить в спорте, я не занимаюсь спортом. Или в строительстве, потому что он всегда учился у папы на коленях, а я никогда не была вовлечена в процесс. Просто со временем я все больше и больше переусердствовала, и это вышло из-под контроля. Это распространилось на все.

Он мог видеть в ней молодую девушку, которая учится допоздна, надеясь, что хорошая оценка привлечет к ней больше внимания. Которая нервничает, пока не получит тест обратно. Как легко это могло бы стать шаблоном, если бы не было исправлено.

— Я поступил наоборот. Все, что я делал, было попыткой доказать, что мне все равно, привлеку ли я внимание своих приемных родителей. Или кого угодно. Я мог пойти и свалиться со спины быка. Однако это всегда оставляло меня только опустошенным. Или отправляло меня в отделение неотложной помощи.

Она опустила руки.

— У меня замечательные родители. Мне повезло. Я уверена, что для тебя это звучит так жалостливо.

— Бетани, перестань беспокоиться о том, как ты говоришь или как ты выглядишь передо мной. Если ты честна со мной, это всегда хорошо.

— Это звучит так мило. Иметь кого-то, кто желает тебе добра

— Ты всегда можешь рассчитывать. — Он позволил этому себе осмыслить сказанное. — И я горжусь тобой за то, что ты трахаешься со своими подушками.

Она издала ошеломленный смешок.

— Я заметила, что ты не отрицал моего нытья.

— Ты не плакса, детка. — Ее щеки порозовели, ее внимание переместилось на открытый ноутбук.

— Если бы ты смотрел порно, это серьезно отвлекло бы от остроты этого разговора.

Уэс потянулся к компьютеру и закрыл крышку, прекрасно понимая, что не сможет сосредоточиться ни на чем, кроме нее, до конца ночи. Он сунул его под кровать, убедившись, что вкладки его браузера дождутся его завтра.

— Бекки звонила мне на неделе. Она согласилась позволить мне стать опекуном Лауры.

Ее руки взлетели к лицу.

— Уэс. О Боже мой. Это замечательно.

Он кивнул, немного взволнованный ощущением скручивания в груди.

— Это будет непростой процесс. Я даже не знаю, смогу ли я это сделать. Она продает дом как раз в тот момент, когда мне нужно доказать, что я могу обеспечить стабильную обстановку. Это… — Он оборвал себя на прерывистом вздохе. — Она того стоит.

— Конечно, она такая. — Между ее бровями пролегла морщинка. — Почему ты не сказал мне, что Бекки согласилась на опекунство?

По правде говоря, он не хотел перегружать ее сейчас, когда все между ними было так ново. Но он держал это при себе, опасаясь, что его доводы могут задеть ее чувства.

— Я просто хотел, чтобы сначала я понял, что это значит для меня.

Бетани казалась счастливой, но не совсем убежденной его объяснением.

— Я помогу. Я помогу всем, чем смогу.

Уголки его губ приподнялись.

— Ты теперь будешь моей Зеллвегер?

— Моя очередь. — Она придвинулась ближе, пока не оказалась между его раздвинутых бедер, ее ногти медленно царапали дорожки в его волосах. — Ты хороший человек, Уэс. Каждый раз, когда я думаю, что наконец-то воздаю тебе должное, ты выходишь за рамки этого.