Больше, чем желание

Я понял, что задержал дыхание. Если она скажет "нет", у меня нет ни единой идеи, что делать дальше. После нескольких наводящих вопросов я уже чувствую, как в груди саднит, и растираю больное место.

— Да. Прости. У меня есть ужасная привычка лезть не в свое дело. Ты очень интересный… И мне не особо нравится спать с незнакомцами. Но я думаю, я уже знаю тебя, Максон… Черт. Какая у тебя фамилия? — она потрясающе мило смеется. — Ох, это звучит идеально.

Ее шутка поднимает мне настроение. Это было мне нужно.

— Рид.

— Итак, Максон Рид, ты собираешься просто стоять здесь или поцеловать меня в свете луны?

В ту же секунду, когда мне дали зеленый свет, моя сдержанность улетучилась. Я стал охотником перед очень желанной жертвой, и мне нужно утолить мой голод.

Я не особо разговорчив. Вместо слов, я забираю бутылку из ее рук и кидаю ее на песок позади нас. Я перевожу взгляд на нее и наклоняю ее голову так, чтобы мне было легче поглотить ее. В ее глазах я вижу волнение. Предвкушение. Я удивлен, но я не вижу никаких признаков отрицания. Лишь надежда… Возможно, я не единственный, для кого эти эмоции оказались неожиданными.

Она снова приоткрывает губы и все мысли исчезают из головы.

Я наклоняю голову и со стоном целую ее.

Блять, ее губы намного мягче, чем я себе представлял. Она открывается мне, прижимается, обнимает меня за шею так, словно ей нужно прикоснуться ко мне так же сильно, как я умираю от желания раздеть ее. Я шиплю, мои чувства обостряются. Чем дольше я целую ее, тем сильнее у меня кружится голова, но я раздвигаю ее губы языком и углубляю поцелуй.

Я потерян для этого мира.

Она такая сладкая. Не как мой любимый сникерс, ее аромат более утонченный, и удовольствие, которое я получаю от нее, похоже на распитие хорошего красного вина в паре с темным шоколадом. Она целует меня в ответ, чувственно покачивая языком и задерживая дыхание, что дает мне понять, что она тоже сильно реагирует на меня.

Я тону.

Я запускаю руки в ее волосы, оттягивая ее голову назад так, чтобы у меня был полный доступ к ее рту. Я углубляю поцелуй настолько, будто хочу взять от нее все и сразу. У нее долго не было секса, но я не могу представить и пяти минут, пока я не смогу оказаться внутри нее, овладеть ею. Химия между нами такая сильная, что я буквально вижу электрические искры вокруг нас. Я даже не знаю, как это описать, потому что я никогда не чувствовал ничего подобного.

Вдруг она обрывает поцелуй, облизывая мои губы, словно кошечка перед тем, как отстраниться. Ее губы больше не касаются моих.

Я умираю.

Я не могу не целовать ее. Я вижу изгиб ее нежного горла. Она открыла мне одну из самых уязвимых своих частей. Ее кожа цвета слоновой кости словно светится в лунном свете, но даже так я вижу, как румянец заливает ее щеки. Я слышу ее хриплое дыхание, чувствую, как напряглись ее соски. Смогу ли поглотить ее целиком, ощутив весь спектр эмоций в одно мгновение? Вряд ли получится, но мне чертовски не терпится попробовать.

— Максон? — неуверенно зовет она.

— Почему ты такая чертовски красивая? — успокаиваю ее.

— Если ты действительно так думаешь, я рада. Теперь-то ты собираешься ко мне прикоснуться?

Она выглядит запыхавшейся и взволнованной. Она что, думает, я могу сказать "нет"?

— Да, солнышко. Везде, где ты позволишь мне тебя трогать.

Я опускаю голову, сжимая ее локоны в кулаке, и касаюсь губами ее горла. Она такая охеренно мягкая, что стон снова вырывается из меня.

Ее губы манят меня, и я прижимаю Кили к себе. Захватываю ее губы, сминаю их своими. Сегодня этими губами ей не дозволено касаться ничего, кроме меня и моего члена, но я не могу произнести это вслух, захваченный поцелуем. Мои руки скользят по ее телу, стараясь запомнить каждый изгиб, пальцы впиваются в ее талию. Нам не хватает воздуха, но мне плевать. Надеюсь, ей тоже.

Она должна чувствовать то же, потому что она тает в моих руках, открывает губы в приглашающем жесте. Она хочет меня… но помимо этого, хочет, чтобы я продолжал делать все для ее возбуждения. Что же, мне подходит. Я всегда наслаждался чем-то больше, если я это заработал.

Каждый крик ее наслаждения я приму за оплату.

Я полностью сосредотачиваюсь на Кили. Луна, волны, пляж — все исчезает. Сейчас единственное, что нас волнует, — этот момент. Я позволяю афродизиаку ее аромата наполнить меня снова. Как и прежде, я чувствую, будто она меня опьянеет. Я пробую ее губы на вкус, касаюсь ее языка. Правой рукой сжимаю ее ягодицу в желании потрогать ее везде. Она отвечает на поцелуй, ее дыхание становится тяжелее. Кили хватает меня за плечи и крепко прижимает к себе. Ее левая нога обвивается вокруг моей голени, ее бедро скользит по моему.

Я больше не могу сдерживаться.

Я глубже погружаюсь в ее рот и ощущаю себя парашютистом в свободном падении с четырех километров. Гравитация не имеет ничего общего с этим притяжением. То, что происходит между нами, — это естественное явление.

— Я хочу тебя, — я смотрю на нее. Господи, я не могу не смотреть. Заглядываю в глаза. Они расширены, в полубессознательном состоянии и такие чертовски нежные. — Кили?

— Что происходит между нами?

— Я не знаю, — сейчас меня не интересует ничего, кроме желания почувствовать ее, войти в нее, пометить ее собой.

— Я тоже тебя хочу, — на выдохе признается она, целуя меня еще и еще, обнимая меня за шею и снова целуя.

Я не сопротивляюсь.

Мы снова сливаемся в поцелуе, я обхватываю ее задницу обеими руками. Боже, она упругая, просто шикарная, потрясающе ощущается в моих ладонях. Но мне нужно больше, я не могу ждать.

Я прижимаю ее к своему телу, она обнимает меня ногами, а затем снова с требовательно целует меня. Блять, да. Я уже мысленно погружаюсь в нее, когда иду к скалам на западной стороне пляжа, которые обеспечат нам уединение от жилого комплекса.

Это больше похоже на поход, чем я ожидал. Я не устал, но жутко нетерпелив, как и Кили. Она цепляется за меня, как будто потеряет рассудок, чуть отдалившись.

Наконец, мы на месте — на краю скалистого берега. Я посадил ее на один из массивных, отполированных водой камней. Сейчас здесь сухо из-за прилива, но рано утром это место будет затоплено.

Те несколько секунд, которые требуются, чтобы усадить ее на камень, Кили использует по-своему. Она расстегивает мою рубашку, одну пуговицу за другой, пока полностью не обнажает мою грудь.

Она снимает с рубашку и откидывает ее в сторону, неистово целуя. Кили отстраняется на секунду и внимательно на меня смотрит.

— Ох, Боже… Ты такой идеальный, аж тошно.

Я качаю головой. Вряд ли я безупречный, но спорить не буду. У меня широкие плечи, я расправляю их и немного выпячиваю грудь вперед — мне все еще хочется произвести на нее впечатление, понимаете? Провожу по ее бедру, кожа такая шелковистая, гладкая, соблазнительная. Мне нужно оказаться внутри нее в ближайшие тридцать секунд.

Вторая рука следует за первой, добираясь до ягодицы. Блять.

— На тебе нет белья?

Она отрывает губы от моей шеи и шепчет на ухо:

— Что? Нет. На платье были бы полоски. Это проблема?

— Ты смеешься?

Я хочу поблагодарить ее за то, что она сделала все быстрее и проще. Такая экономия времени мне по душе. По мере того, как я задираю ее платье и обнажаю белые ноги, я теряю способность говорить — все настолько хорошо, что она не нуждается в том, чтобы я озвучивал мысли.

Без слов она понимает, чего я хочу, когда раздвигаю ее ноги и встаю между ними. Фиксирую платье чуть выше, чтобы увидеть, какого цвета ее натуральные волосы. Очевидно, не рыжие.

Но, когда я обнажаю ее киску, вижу, что она совершенно голая.

— Ох, солнышко…

Она шире разводит ноги.

— Я нравлюсь тебе такой?

У меня такое чувство, словно я получаю довольствие при любом взаимодействии с ней. Но сейчас я хочу отбросить ее волнения.

— О, да. Мне нравится в тебе все.

Кили выдавливает из себя что-то похожее на улыбку, эмоции распространяются от ее глаз до дрожащих губ.

— Ты мне тоже нравишься.

Она дерзко наклоняется к своему бедру, развязывая леопардовый пояс и откидывая его. После рывка платье раскрывается, и она практически полностью обнажена. На ней только черный кружевной бюстгальтер, плотно обхватывающий ее грудь. Грудь вздымается над тонкой тканью и заставляет мое сердце биться чаще.

— Снимешь? — я не хочу показаться требовательным придурком, но на деле я не спрашиваю.

К счастью, она, кажется, понимает и заводит руки за спину. Секундой позже бюстгальтер падает на ближайший камень. Она откидывается на руки, залитая лунным светом, и моргает, глядя на меня большими голубыми глазами.

Я бы никогда не ответил "нет".

Под ее ужасным платьем скрывается настоящее сокровище. Я не могу перестать пялиться.

— Ты такая чертовски красивая. Я сейчас самый счастливый ублюдок на земле.

Наверное, это звучит банально. Слова, которые скажет любой парень, чтобы зажать симпатичную девочку в надежде на секс. Но я абсолютно серьезен. У меня в постели бывали великолепные женщины, я знаю, о чем говорю. Я не думаю, что Кили подходит под стандартное описание красоты, но в ней есть что-то особенное. Словно ты можешь видеть ее душу в глазах. Уверен, это звучит тупо, но для меня это в новинку, черт возьми. Кили сказала, что она как открытая книга, и я ей верю. Она открывается мне во всех смыслах — обращена ко мне, губы приоткрыты, поза максимально раскрепощенная, ноги раздвинуты. Она женщина, полностью доверившаяся мужчине перед собой, без отговорок и колебаний.

Я резко выдыхаю, наблюдая за ней, чувствуя себя первобытным, властным. Кровь стучит в висках. Что-то мягкое, словно зефир, разливается по моей груди, чем дольше я на нее смотрю. Никогда не чувствовал ничего подобного, и мне не нравится это ощущение.

Но оно мне неподвластно.

Оглядываясь назад, я понимаю, что это была первая подсказка — она может меня уничтожить.

— Я рада, — шепчет она. — Ты не собираешься трогать меня?

Определенно. Но где, блять, начать? Каждая часть ее тела привлекает мое внимание. Она выглядит мягкой, нежной, как будто доставляет мне удовольствие вся целиком — от взлохмаченных волос до пальцев ног. У меня текут слюнки, когда я вижу ее дерзкие стоячие соски. Персиково-рыжие, идеально симметричные — они потрясающие, как и все ее тело. Ее кожа цвета слоновой кости говорит о том, что она здорова, но не заложница спортзала. Ночь скрывает секреты ее киски. Я знаю, что она голая, но мне необходимы детали, которые я не вижу, пока она окутана тенью. Более того, я чувствую ее аромат.

У меня нет слов. Слава богу, Кили хочет действий, а не слов.

Я отрывисто киваю и чуть ли не отрываю пряжку ремня, расстегивая пуговицу. Расстегиваю молнию. Достаю презерватив из кармана. Эти бесконечные моменты, когда я не могу дотронуться до нее, — чистая пытка, но мне, наконец, удается отодвинуть свою одежду и надеть на член латекс. Член бьется в такт частому биению моего сердца. Тук, тук, тук. Ощущения похожи на эйфорию от кайфа. Я не притрагивался к наркотикам с тех пор, как был мальчишкой, взбунтовавшимся против отца, но эти ощущения более крышесносные. Прямо сейчас она держит меня за яйца, не касаясь рукой.