Бешеная. Королева проклятых

АННАБЕЛЬ

Жизнь просто себе идёт.

Правда, иногда она идёт просто на х*й.

Афоризм

***

Надвигающиеся тучи были слишком тяжёлыми, сопутствующий же им циклон и вовсе носил не природный характер. Слишком упорядочен он был, лишён даже малейшего намёка на хаос. Конечно же в хаосе тоже есть свой порядок, но человеку и всему живому он всё же не известен. Встретив его на своём пути живое существо впадает в крайнюю степень паники, ведь его инстинкты кричат ему — спасения нет.

От этой же бури легко можно было укрыться достаточно изучить её амплитуду и радиус действия. Она была сосредоточена и направлена на четкое местоположение, тогда как бушующая природа не останавливается на одном месте, она сметает всё на своём пути. Ведьмы, что насылали эту бурю были либо молоды, либо не очень искусны. Они даже не пытались сделать хоть что либо, чтобы придать своему творению хоть какой-то хаотичности и тем самым лишить противников даже малейшего шанса на спасение. Но хоть ведьмы, что вместе с другой падалью напали на нас и были халтурщиками и недоучками это совсем не значит, что их действия не наносили никакого существенного урона. Насланная ими буря пугала волков, они в отличие от нас с Людвигом к такому были не привыкшие, чувство страха перед бушующей стихией обуяло их, что приводило к бессмысленной и бесполезной гибели стаи. Они совсем потеряли связь с реальностью и как будто не замечали надвигающихся на них врагов ровно до того момента, как острый, клинок с последним вздохом и стоном забирал их жизнь навсегда. Нужно было срочно что-то делать, именно поэтому взяв всю ответственность на себя я, взявшись за руки с колдуном и семейством Майи приняла решение укрыть стаю хотя бы на время от воздействия стихии. Волкам нужно было собраться и взять ситуацию в свои руки. К моему счастью это подействовало, стая, не тревожащаяся больше по поводу бури, ринулась в бой.

Единственное, что омрачало моё ликование было то, что мы сами в этот момент находясь, как на ладони у врага, были абсолютно беспомощны. Если бы кто-то решил напасть никто из нас не смог бы отразить удар. Каждый держащий еле различимое защитное полотно над стаей это понимал. Это не могло продолжаться вечно, первым кто решился пусть и косвенно и завуалированно на это указать был Марк. Что, впрочем, и не удивительно, он единственный из нас кто недавно можно сказать воскрес, чуть не умерев в плену врага. Второй раз блондин испытывать судьбу был вовсе не намерен, тем более, что в его жизни появился самый большой смысл для того чтобы жить — его ещё не родившийся ребёнок.

— Может я на разведку сгоняю, а? Спрыгаю быстро туда и назад. Сможете без меня эту тень подержать пару минут?

Конечно же отправиться в самую гущу битвы тоже было очень опасно, но просто стоять здесь, держа магическую тень ещё опаснее. Я уже было хотела выразить наше общее согласие на предложение Марка, как голос колдуна зазвучал первым.

— Нет, я схожу, оставайся с дамами, — бросив в мою сторону взгляд «присмотри за ним», колдун бросился в самую гущу битвы, так быстро, как будто его ветром сдуло. Я даже ответить ему ничего не успела.

Вторым человеком, полезшим в самое пекло, конечно же была Майя. Она не стала долго дожидаться, а сразу же, как скрылась спина колдуна поспешила за ним следом. Усмехнувшись себе под нос одними губами, я произнесла ей вслед: «Поистине муж и жена одна сатана. Оба так и норовят оказаться в самом центре ада».

Марк к моему счастью проблем с его присмотром не создавал. Нет он, не прятался за спины волков и не отсиживался в укрытии. Словно попрыгунчик этот молодой колдун скакал по краям сражений и в нужный момент оказавшись в доли секунды закрывал спину товарища не только отражая нацеленный на него смертельный удар, но и сам разя наповал.

Отметив, что Марк очень правильно распределяет свои возможности, да и в целом грамотно ведёт политику боя я расслабилась, закончив за ним присматривать, оглядевшись по сторонам тоже пустилась в сражение. По мере своих магических сил и знаний я помогала стае, как могла, не жалея и не щадя себя. Так, словно это была не стая человека лишившего меня любви, не дом моего заклятого врага, а мой собственный ковен. Даже окончательно обессилев и рухнув на колени, пытаясь остановить кровотечение из носа я не переставала колдовать, убивая вурдалаков и прочую нечисть, ставя их жизнь выше своей.

На секунду моё сознание помутилось, картинка перед глазами начала искажаться и плыть. Я как будто начала погружаться в другую, граничащую с нашим миром реальность. Упираясь из-за всех сил своему дальнейшему падению в небытие, я перестав шептать заклятия, попыталась сфокусироваться на реальности.

По иронии судьбы первым человеком, переставшим расплываться у меня перед глазами был Альфред. Молодой волк был так поглощён сражением, что едва ли замечал что-то, что творилось дальше его носа. Не заметил он конечно же и тень, что, отделившись от него направилась прочь. Как заворожённая я смотрела ей вслед, как будто почувствовав на себе мой взгляд тень обернулась и расплывшись в уродливой улыбке поманила меня пальцем. Не в силах сопротивляться я из последних сил поднявшись, на дрожащих ногах двинулась за ней следом. Тень повела меня мимо сражения, огибая и лавируя между дерущимися, как мотоцикл мимо машин во время пробки, не останавливаясь и не касаясь никого. Идя следом за ней, переступая конечности и тела убитых и раненых, я как будто была скрыта от посторонних глаз, по крайней мере никто не замечал и не обращал на меня своего внимания. Эта полупрозрачная субстанция, дойдя до огромной кровавой лужи остановилась, ехидно усмехнувшись мне на последок тень нырнула в лужу, взбаламутив и оставив на её поверхности расходящиеся от центра круги и вздувшиеся пузыри.

Подумав про себя, что мне в жизни не приходилось видеть более не приятного посланника я, приблизившись к луже взглянула в неё. Сквозь своё расплывающееся отражение я увидела образ мужчины, который я не спутаю и не перепутаю ни с кем другим. Как и в реальности Альфред сражался, круша своих врагов в образе человека. По какой-то ведомой ему одному причине он не спешил обратиться в волка. Единственной трансформированной частью в его теле были руки, точнее сейчас они представляли из себя волчьи лапы с огромными когтями, которыми он протыкал, нанизывал и распарывал тела своих соперников.

«Тень решила показать мне настоящее? Странно… Обычно фантомы показывают либо прошлое, либо будущее». От этих мыслей под ложечкой неприятно засосало. Какой-то неведомый животный страх охватил меня. Задержав дыхание я внимательнее всмотрелась в отражение кровавой лужи. Картинка причудливо завертелась, словно кто-то включил перемотку, а потом всё замерло, и я увидела то от чего моё сердце болезненно сжалось… смерть своего возлюбленного. Вокруг меня словно всё замерло, на самом же деле счёт шёл на секунды, и я это знала. Не думая о последствиях я не мешкая бросилась к Альфреду закрывая его собой от удара.

Острая вспышка боли резко пронзила всё моё тело, распространяясь болезненным импульсом в каждую клеточку, словно ток по проводам. Перед глазами вспыхнула яркая белая вспышка, я невольно зажмурилась. Погружаясь в небытие я, не переставая что-то шептала, чувствуя на своём теле его руки и расплывающееся от них тепло, согревающее меня целиком, что было не раз в наших пусть таких не долгих, но всё же настоящих чувствах.

Я не хочу, чтобы он винил себя, поэтому трачу последние силы на то, чтобы сказать ему что-то в утешение, но открыв рот не могу произнести ни слова. Все слова будто бы ком застряли в моём пересохшем горле, а я как не пытаюсь не могу вытолкнуть их из него. В какой-то момент реальность меркнет и всё, что я чувствую-это моё свободное падение.

«Оказывается падать бывает не больно» — это первая мысль, что посещает меня, когда моё тело перестаёт стремительно опускаться вниз. — «Это скорее похоже на погружение в воду, на самое дно. Дно откуда мне уже в отличие от утопленника не суждено всплыть.».

Открыв глаза, я осматриваюсь и то, что я вижу заставляет меня подскочить на ноги. Прямо передо мной находится обгоревший столб с привязанной к нему молодой ведьмой. Но это не просто сожжённая ведьма, это та самая девушка, пришедшая ко мне в видении и затянувшая меня в своё прошлое, та самая заставившая меня помочь Майе с её силами. Я делаю шаг в её направлении, затем ещё один в глубине своего сознания зная, что будет дальше. Вот сейчас я подойду достаточно близко и она, схватив меня за руку скажет, что это за место и что от меня хотят. Замерев всего в шаге от неё, я морально настраиваюсь на то, что сейчас снова увижу эти жуткие пустые глазницы, почувствую адский жар на своей руке под её хваткой. Вздох — выдох, вдох-выдох, я делаю последний шаг навстречу к ней, но мои ожидания не оправдываются. Запястья касается не костлявая рука, а нормальная, с белой бархатистой кожей, совсем не обожжённая, в лицо смотрят не пустые выжженные глазницы, а красивые, большие и слегка припухшие миндалевидный формы карие глаза, игривые и слишком живые для покойницы. Но не это поражает меня, а то, что я знаю хозяйку этих глаз. Но как она оказалась здесь? Если только она…

— Здравствуй Аннабель, — произносит она и мне кажется, что я слышу голос ангела. — Как бы кощунственно это не звучало, я рада тебя видеть.

Я пытаюсь произнести её имя, но не могу. Что-то не даёт мне это сделать. Тогда я прямо спрашиваю:

— Почему я не могу произнести твоего имени в слух? И почему у тебя другой голос?

Отделившись от столба, словно и не была к нему привязана, девушка, отойдя от места своей гибели взяв меня за руку повела вперёд, указывая рукой вдаль.

— Пройдёмся до реки, заодно и поговорим, — приветливая, открытая улыбка, которой она меня одарила отбила бы у меня, даже если бы она и была, всякую охоту спорить. Я кивнула в знак согласия, позволяя ей взять меня под руку, надеясь, что она всё мне объяснит. Но вместо этого она молчала, просто наслаждаясь нашим променадом, словно мы были две дамы из её эпохи вышедшие на прогулку.

Не в силах больше сдерживать своего нетерпения я попыталась привлечь её внимание назвав по имени, не получилось. Это чёртово имя застряло, как кость в горле. Чертыхнувшись, я остановилась, произнося:

— Так ты ответишь мне на мои вопросы?

— Да, конечно, — на её губах снова заиграла улыбка, такая ласковая и светлая, как луч солнца. Взяв снова меня под руку, принуждая идти за ней, она заговорила. — Ты можешь произнести не только моё имя, но и своё.

— Неправда! — от обиды, что так неожиданно заговорила во мне, воскликнула я. — Я пытаюсь, но ничего не выходит! Ты и сама это видишь!

Ласково взяв моё лицо в ладони она, глядя мне в глаза голосом матери что-то объясняющей своему ребёнку произнесла:

— То имя, что ты хочешь произнести, не моё имя. Здесь, — она обвела руками пространство возле нас, — можно произнести имя любого мёртвого, но невозможно выговорить даже буквы из имени живого. Меня зовут Маргарита, ты можешь сейчас попробовать произнести моё имя в слух и у тебя получиться. На вопрос про голос я думаю можно уже не отвечать.